Было принято решение: "Поручить Н.Алексееву представить в Совет Народных Комиссаров к среде все резолюции Крестьянского съезда по этому вопросу".
Вопрос поднимался на заседаниях 15, 16, 18 февраля, но до обсуждения его дело не доходило, были более важные вопросы, требовавшие немедленного решения. 18 февраля было решено передать решение этого вопроса в Малый Совет Народных Комиссаров, который поручил НК юстиции перевести Николая II в Петроград. Но в связи с описанной выше обстановкой перевоз не состоялся. Ниже будет рассказано о дальнейшем развитии этого вопроса.
Тем временем страна катилась к катастрофе.
Позиция Ленина по вопросу о прекращении войны была изложена в его речи на заседании ЦИК. 23 февраля 1918 г.: "Условия мира, предложенные германским империалистическим правительством неслыханно тяжелы. Германский империализм, пользуясь нашим положением, стал коленом на грудь и предъявил свои омерзительные требования. Мы вынуждены принять эти требования, ибо иного выхода нет у нас. Иной выход - это накликать еще худших бед - порабощение советской республики, либо печальные попытки увернуться от печальной действительности. Тяжести войны чувствуются у нас тяжелее, чем в других странах, армия истерзана, изнурена не по нашей вине".
Ленин отметил, что надежды на помощь международного пролетариата были преждевременны: "Международный пролетариат еще не идет к нам на помощь. Мы сделали все, что могли: оттягивали переговоры, вышли из состояния войны, не подписали мира и этим способствовали зажиганию революционной искры в рабочих Германии и Австрии… То, что мы ждали от своих немецких товарищей - рабочих, еще будет… Для ведения войны нужна сила, ее у нас нет… Мы в отчаянном положении. Наш союзник - международный пролетариат придет. Пусть позже, но он придет, и придет, и отпор даст".
Мирный договор был подписан 3 марта на еще более тяжелых условиях, чем раньше.
Прошло около полугода, прежде чем слова Ленина сбылись: Германская империя рухнула, Вильгельм II бежал из страны, в Германии появилась Советская Республика, Брест-Литовский договор был аннулирован.
Но это будет позже. А пока происходившее во внешнем мире если и доходило до Царской семьи, находившейся в заключении в Тобольске, то только в урезанном или искаженном виде. Однако, что-то все же доходило.
Бывший самодержавный властитель России не понимал, что происходит в России, и даже жалел об отречении. Сохранилось и мнение Николая Романова о перемирии с германским противником. Записи в его дневнике:
"17 ноября. Пятница.
Такая же неприятная погода с пронизывающим ветром.
Тошно читать описания в газетах того, что произошло две недели назад в Петрограде и в Москве!
Гораздо хуже и позорнее событий Смутного времени.
18 ноября. Суббота.
Получилось невероятнейшее известие о том, что какие-то трое парламентариев нашей 5-й армии ездили к германцам впереди Двинска и подписали предварительные с ними условия перемирия! Подобного кошмара я никак не ожидал. Как у этих подлецов большевиков хватило нахальства исполнить их заветную мечту предложить неприятелю заключить мир, не спрашивая мнения народа, и в то время, что противником занята большая полоса страны!"
Более подробно об отношении бывшего императора к происходящим в России событиям рассказал в своих воспоминаниях П. Жильяр: "Государь с тревогой следил за развернувшимися в России событиями. Он понимал, что страна идет к гибели. Одно время к нему вернулась надежда, когда генерал Корнилов предложил Керенскому идти на Петроград, чтобы покончить с большевистской агитацией, становившейся все более и более угрожающей. Он был глубоко опечален, видя, что Временное правительство отстранило это единственное средство спасения. В нем, он это понимал, заключалась последняя возможность еще, быть может, предотвратить неминуемую катастрофу.
Я тогда в первый раз услышал от Государя выражение сожаления об его отречении. Он принял это решение в надежде, что те, кто пожелал его удаления, окажутся способными привести войну к благоприятному окончанию и спасти Россию. Он побоялся, чтобы его сопротивление не послужило поводом к гражданской войне в присутствии неприятеля, и не пожелал, чтобы кровь хотя бы одного русского была пролита за него. Но разве за его уходом не воспоследовало в самом скором времени появление Ленина и его сподвижников, платных наемников Германии, преступная пропаганда которых привела армию к развалу и развратила страну? Он страдал теперь при виде того, что его самоотречение оказалось бесполезным и что он, руководствуясь лишь благом своей родины, на самом деле оказал ей плохую услугу своим уходом. Эта мысль преследовала его все сильнее и впоследствии сделалась для него причиной великих нравственных терзаний".
В дневнике П. Жильяра отражено и мнение бывшего императора России о Брест-Литовском договоре:
"Вторник 19 марта.
После завтрака говорили о Брест-Литовском договоре, который только что подписан. Государь высказался по этому поводу с большой грустью:
- Это такой позор для России, и это равносильно самоубийству! Я бы некогда не поверил, что император Вильгельм и германское правительство могут унизиться до того, чтобы пожать руку этим негодяям, которые предали всю страну. Но я уверен, что это не принесет им счастья; не это спасет их от гибели!"
Судя по всему, до заключенных доходила информация, не публикуемая в газетах: ни одна газета не публиковала не только дополнительный договор, в котором содержались статьи, освобождающие Александру Федоровну и ее детей, но даже не публиковался полный текст основного договора.
Об этом же свидетельствует следующий отрывок из дневника того же Жильяра: "Вторник 26 марта, - отряд в сто с лишком красногвардейцев прибыл в Омск: это первые большевистские отряды, вступившие в гарнизон Тобольска. У нас отнята последняя возможность побега. Ее Величество сказала мне, однако, что имеет основания думать, что среди этих людей много офицеров, поступивших в красную армию в качестве солдат; она утверждала также, не поясняя, откуда она это знает, что в Тюмени собрано триста офицеров".
То, что в Тюмени был штаб белогвардейцев, наряду со штабом красногвардейцев, утверждал и Авдеев.
Что касается отряда, прибывшего из Омска, то, по всей видимости, П. Жильяр писал об отряде красноармейцев, возглавляемом двумя молодыми людьми - Демьяновым и корнетом Дегтяревым, хорошо известными в Тобольске. Причем последний был известен своей монархической направленностью.
Прибывшие потребовали удаления Панкратова и заменили его представителем Омска - латышом Дуцманом. Председателем отрядного комитета стал прапорщик П.М.Матвеев.
Глава 6. Охота на царя
После разгона Учредительного собрания надежды Николая Романова на то, что там могла бы быть решена его судьба, рухнули. Но и новой власти надо было решать этот вопрос, оставшийся от прежней.
29 января 1918 года в Совнаркоме рассматривался вопрос "О передаче Николая Романова в Петроград для предания его суду". По нему было принято решение: "Поручить Н. Алексееву представить в Совет Народных Комиссаров к среде все резолюции Крестьянского съезда по этому вопросу". Через месяц, 20 февраля 1918 года, Совнарком постановляет: "Поручить Комиссариату Юстиции и двум представителям Крестьянского съезда подготовить следственный материал по делу Николая Романова. Вопрос о переводе Николая Романова отложить до пересмотра этого вопроса в Совете Народных Комиссаров. Место суда не предуказывать пока".
По данному вопросу докладывали Алексеев и Урицкий.
Присутствовали: Ленин, Свердлов, Штейнберг, Крыленко, Карелин, Сталин, Петровский и др.
6-8 марта в Петрограде состоялся седьмой съезд РКП(б), на котором был окончательно решен вопрос о заключении мирного договора с Германией и ее союзниками. Среди большевиков шла дискуссия об отношении к миру с германскими империалистами. Большинство уральских организаций высказывалось против мира с немцами. Но даже среди лидеров не было единогласия в этом вопросе. Е.Преображенский и Сосновский были против мира, Крестинский колебался, Го-лощекин был первоначально настроен против мира, но после личной встречи с Лениным по этому вопросу изменил свое мнение на противоположное.
Находясь в Петрограде председатель Екатеринбургского комитета партии Голощекин, выступив на заседании Президиума ВЦИК, кратко изложил мнение екатеринбургских товарищей о "безнадзорности" Романовых в Тобольске. По предложению Я.М.Свердлова Президиум ВЦИК решил: во-первых, подготовить судебный процесс по делу о преступлениях бывшего царя перед страной и народом; во-вторых, перевезти Романовых из Тобольска в Екатеринбург; в-третьих, выделить особоуполномоченного ВЦИК для организации этого переезда в контакте и под контролем Уральского Совета. Со своей стороны и Уральский Совет должен послать в Тобольск надежного человека.
Вернувшиеся со съезда уральские представители сразу же занялись судьбой Царской семьи.
Через несколько дней после возвращения, Голощекин вызвал Авдеева и сообщил ему следующую секретную информацию: "Находящийся в Тобольске б. царь Романов собирается удрать за границу. Этому побегу способствует та меньшевистско-эсеровская власть, которая до сих пор существует в Тобольске. По имеющимися в партийном комитете сведениям побег бывшего царя готовят черносотенцы, съезжающиеся в Тобольск и вокруг Тобольска. Уральский обком партии решил, во что бы то ни стало, предотвратить побег бывшего царя, организовав в Тобольске подлинно революционный Совет рабочих и солдатских депутатов, распустив все ее реакционные организации: земства, думу и поставив к бывшему царю надежную охрану".
Группа Авдеева прибыла в Тобольск 16 марта, Хохряков уже был в Тобольске, через 2–3 дня появился Семен Заславский. И еще через несколько дней прибыл упомянутый выше отряд Демьянова и Дегтярева из Омска.
Перевыборы Совета в Тобольске дали большинство большевикам. В руководство Совета вошли Хохряков и Заславский. И первое, что было сделано - Царская семья была переведена на солдатский паек. Кроме того, было объявлено, чтобы вся свита, кроме докторов, жила безвыходно в том же доме, что и Царская семья. Тогда же была создана и партийная организация большевиков.
Было еще одно следствие, октябрьского переворота, коснувшееся Царской семьи. Довольствие, обещанное Керенским охране, кончилось, и отряд отправил в Петроград солдата Лукина с целью выяснения финансовых вопросов. Лукин разговаривал со Свердловым и рассказал ему о состоянии охраны и о тех слухах, которые ходили в Тобольске относительно подготовки к побегу бывшего царя.
О реакции правительства на это сообщение рассказал Свердлов на заседании ЦИК 9 мая, т. е. тогда, когда вся Царская семья находилась уже в Екатеринбурге.
В частности он рассказал следующее: "Недель пять назад из Тобольска к нам явился представитель охраны бывшего царя и сделал подробный доклад об его охране. Из доклада мы убедились, что в дальнейшем Романова и его семью в Тобольске оставлять нельзя. Мы получили сведения, что в Тобольске были попытки произвести подкуп среди крестьян в пользу Романова. Кроме того, тобольская охрана уменьшилась в своем составе. Имея перед собой этот материал, а также другие, поступившие от совета уральской области сведения, президиум решил переменить место пребывания Николая Романова и избрал новым местом его заключения центр Уральской области Екатеринбург".
Сохранился протокол заседания Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета об охране Царской семьи в г. Тобольске:
"Из протокола № 3 заседания Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета об охране Царской семьи в г. Тобольске.
1 апреля 1918 г.
Присутствуют: Я. Свердлов, М. Покровский, М. Владимирский, М.Спиридонова, [П.] Прошьян и В.Аванесов.
Слушали: Сообщение об охране бывшего царя:
1) об увеличении караула, 2) о жаловании, 3) о пулеметах и ручных гранатах, 4) об арестованных (Долгоруков, Татищев, Гендрикова и учитель английского языка). (Устное сообщение делегата Отряда особого назначения).
Постановлено: I. Сообщить отряду особого назначения по охране бывшего царя Николая Романова следующее распоряжение: 1) Просить отряд продолжать нести охрану впредь до присылки подкрепления. 2) Предписать отряду оставаться на своем посту и ни в коем случае не оставлять поста до приезда назначенного ВЦИК подкрепления. 3) Усилить надзор над арестованными, и впредь до особого распоряжения предложить учителю английского языка или жить с арестованными, или же прекратить сношения с ними. 4) Деньги для отряда, пулеметы, гранаты будут присланы немедленно с отрядом от ВЦИК.
И. Поручить Комиссару по военным делам немедленно сформировать отряд в 200 человек (из них 30 человек из Партизанского отряда ЦИК, 20 человек из отряда левых социалистов-революционеров и отправить их для подкрепления караула и в случае возможности немедленно перевести в Москву. (Настоящее постановление не подлежит оглашению в печати)…
Председатель ВЦИК Я.Свердлов.
Секретарь ВЦИК В. Аванесов".
У правительства молодой Советской республики не было альтернативы - заниматься ли судьбой бывшего царя России Николая Романова или же выводить Россию из войны с Германией, в которую вовлек Россию тот же Николай Романов.
Пользуясь современным бюрократическим языком, "вопрос был спущен на тормозах": если 29 января 1918 года Совнарком, т. е. правительство Советской республики, постановил принять решение вопроса о переводе Николая Романова после подготовки следственного материала по его делу, то 3 апреля ВЦИК принял решение о содержании Николая Романова и о возможности перевода его в Москву, поручив это дело военному комиссару Енукидзе, который, по-видимому, отказался заниматься им. 6 апреля все тот же ВЦИК отдал решение этого вопроса своему же председателю Свердлову.
Из протокола заседания Президиума Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета о переводе Царской семьи на Урал:
"6 апреля 1918 г.
Присутствуют М.Н.Покровский, Я.М.Свердлов, М.Ф.Вла-димирский, А.И.Окулов, В.А.Аванесов, Г.И.Теодорович и заведующий Военным отделом А.С.Енукидзе.
Слушали: По вопросу о бывшем царе Николае Романове.
Постановлено: В дополнение к ранее принятому постановлению поручить тов. Свердлову снестись по прямому проводу с Екатеринбургом и Омском об назначении подкрепления для отряда, охраняющего Николая Романова, и о переводе всех арестованных на Урал.
Сообщить СНК о настоящем постановлении и просить о срочном исполнении настоящего постановления.
Председатель ВЦИК Я.Свердлов.
Секретарь ВЦИК В. Аванесов".
9 апреля 1918 г. Я.М. Свердлов послал Уралсовету телеграмму с извещением о том, что Яковлеву поручено перевести бывшего царя и его семью на Урал.
Телеграмма Председателя ВЦИК Я.М.Свердлова Уралсовету о переводе Царской семьи в Екатеринбург
"9 апреля 1918 г.
Дорогие товарищи!
Сегодня по прямому проводу предупреждаю Вас о поездке к вам [подателя] т. Яковлева. Мы поручили ему перевезти Николая [Второго] на Урал. Наше мнение: пока поселите его в Екатеринбурге. Решайте сами, устроить ли его в тюрьме или же приспособить какой-либо особняк. Без нашего прямого указания из Екатеринбурга Николая Второго никуда не увозите. Задача Яковлева - доставить Николая [Второго] в Екатеринбург живым и сдать или Председателю Белобородову или Голощекину. Яковлеву даны самые точные и подробные инструкции. Все, что необходимо, сделайте. Сговоритесь о деталях с Яковлевым.
С товарищеским приветом. Я. Свердлов".
Этой телеграмме предшествовала встреча Председателя ВЦИК Я.Свердлова с Яковлевым, появившимся в Москве в связи с другими делами, никак не связанными с Царской семьей. Во время этой встречи Свердлов дал новое задание Яковлеву и инструкции по его выполнению.
Сам Яковлев в своих воспоминаниях подробно рассказал об этой встрече: "Ну дело вот в чем, - без всяких околичностей прямо приступил к делу тов. Свердлов. - Совнарком постановил вывести Романовых из Тобольска на Урал. Исполнение этого поручения возлагается на тебя"… "Исполню в точности, т. Свердлов, - ответил я. - Каковы будут полномочия?" "Полная инициатива. Отряд наберешь из уральцев по своему усмотрению. Поедешь поездом специального назначения. Мандат получишь за подписью председателя Совнаркома т. Ленина и моей как председателя ВЦИКа с правом вплоть до расстрела, кто откажется выполнять твои распоряжения…Только уральцы уже потерпели там поражение, как только были получены сведения о подготовке побега Романовых, Екатеринбургский Совет отправил туда свои отряды и хотел увезти Романовых, однако ничего из этого не вышло. Охрана не дала. Омский Совет со своими отрядами также ничего не мог добиться положительного. Теперь там несколько отрядов и полная неразбериха. Может даже произойти кровопролитие". "А как велики силы этих отрядов?" - спросил я. "Точно не знаем, ее не меньше 2-х тысяч, вместе с тобольцами. Охраны около 250 чел. Эту кашу надо скорее расхлебать. В Москве у нас недавно был представитель этой охраны, некий Лукин, и много жаловался на свое положение в Тобольске, на безденежье, на враждебное к ним отношение некоторых отрядов. Тебе предстоит это уладить. А самое главное, ты должен выполнить свою миссию чрезвычайно быстро. Скоро будет распутица и если реки тронутся, тогда придется перевозку отложить до установления пароходного сообщения, а это ни в коем случае не желательно. Понял теперь, в чем заключается твоя задача?" "А разве охрана категорически отказалась выдать или Тобольскому Совету Романовых?" - переспросил я тов. Свердлова. "В том-то и дело, это и есть основное затруднение, - ответил он. - Во всяком случае, там положение серьезное. Верить охране нельзя. Большинство состоит из офицеров специально подобранных Керенским. Удалось убедить Лукина, что Романовых необходимо передать представителю ВЦИК и предупредив его, что мы немедленно командируем туда нашего чрезвычайного уполномоченного. Лукин уехал и предупредит об этом охрану. Уральскому Совету я телеграфировал о твоем назначении. В Омский Совет я дам тебе письмо, и ты немедленно отправишь его с верным курьером в Омск для передачи тов. Корастылеву. Все находящиеся в зоне Тобольска уральские и омские отряды перейдут в твое распоряжение, так же как и тобольские отряды. В Тобольск я также сообщу и по приезде предъявишь им свой мандат. В Тобольске, говорят, скопилось большое количество белогвардейцев. Имей это в виду. С солдатами охраны надо расплатиться. Деньги для выплаты им жалования на Урале найдем". - "Денег везу пять миллионов, т. Яков…" Свердлов: "Возьмешь с собой сколько нужно, согласуешь с Уфимским Советом. Итак, твердо запомни. Совнарком назначил тебя чрезвычайным комиссаром и поручает тебе в самый короткий срок вывезти Романовых из Тобольска в Екатеринбург. Тебе даются самые широкие полномочия - остальное выяснишь самостоятельно. Во всех твоих действиях должна соблюдаться строжайшая конспирация. По всем вопросам, касающимся перевозки, обращайся исключительно ко мне. Вызывай по прямому проводу: Москва - Кремль - Свердлову, не раньше 12 - 1 ч. ночи по-московски. Ну, а теперь мне некогда. Действуй. Поезжай к тов. Невскому и условься о специальном поезде. Я ему позвоню. Мандат и письмо получишь завтра утром. Прощай. Ухожу".