"Этой ролью я очень горжусь. И поражаюсь, как это моего есаула выпустили на экран. Помните, что он говорит красным? "Вы не партия. Вы - банда гнусных подонков. Кто вами руководит? Немецкий генеральный штаб! Ваш Ленин - каторжник, который продал Россию за миллион немецких марок!" И когда его за такие слова тут же поставили к стенке, он не затрясся от страха, а застегнулся на все пуговицы и сказал: "Смотри, сукин сын, как умеет умирать русский офицер!" Шолохов пишет, что пуля попала ему в рот. А картина снималась на натуре, на чистовую фонограмму. Изумительно работал звукооператор - Фляйнгольц. Так вот, в момент падения Калмыкова на пленке записалось слабое: "А-а-а…" Я этот стон не готовил - сам вырвался…
Вообще в кино существуют стереотипы: этот по лирическим делам, этот - по комическим, а этот - по трагическим, тот - по злодейским. Мне досталось всего понемногу, но больше всего злодейского. Довольно долго я был актером, удел которого - отрицательные персонажи. А ведь я застенчив, скован в определенных ситуациях…"
Между тем именно с роли есаула Калмыкова в творческой биографии Глузского начался так называемый "военный период" - почти все 60-е годы он снимался исключительно в фильмах на военную тему. Назову лишь некоторые из этих картин: "Живые и мертвые" (генерал Орлов, 1964), "Первый снег" (политрук), "Как Вас теперь называть?" (командир партизанского отряда, оба - 1965), "Сколько лет, сколько зим" (пол ковник), "По тонкому льду" (Кочергин, оба - 1966), "Мне бы ло 19" (советский генерал), "Места тут тихие" (Братнов), "Путь в "Сатурн" (Сивков, все - 1967), "Конец "Сатурна", "В огне брода нет" (Фокич, оба - 1968), "На войне как на войне" (генерал Дей, 1969), "Освобождение" (сержант Ряженцев, 1970).
Поенных ролей в биографии Глузского могло быть еще больше, если бы от ряда предложений он сам не отказался. О некоюрых из этих несыгранных ролей Глузский позднее пожалеет. Например, в 1968 году он отверг предложение Алексея Германа сыграть роль особиста в картине "Проверка на дорогах" (роль досталась Анатолию Солоницыну).
Однако в те же 60-е Глузский сыграл и ряд "гражданских" персонажей, среди которых был даже один комедийный. Речь идет о фильме Леонида Гайдая "Кавказская пленница", где Глузский сыграл горца, администратора гостиницы. Помните, он учит Шурика произносить тосты? Эта роль внезапно открылa перед зрителем еще одну грань таланта Глузского - комедийную. К сожалению, ни один из режиссеров позднее так и не попытался использовать это качество актера в своих работах.
Между тем в отличие от кино театральная сцена предоставила Глузскому гораздо более широкие возможности. В Театре-студии киноактера он сыграл множество ролей, среди них: Валько в "Молодой гвардии", Шуру Зайцева в "Старых друзьях", мистера Баба в "Острове мира", Шалву Беридзе в "Доне Иваныче", Карандышева в "Бесприданнице", Жоржа Милославского в "Иване Васильевиче", аббата Пирара в "Красном и мерном" и др.
Но, кроме кино и театра, Глузский трудился еще на одном поприще - дублировал зарубежные фильмы. За два десятилетия Глузский озвучил более ста картин. Его голосом говорили признанные мастера зарубежного кино: Луи де Фюнес, Бурвиль, Эдуардо Де Филиппо и др. В 70-е годы Глузский практически перестал играть отрицательные роли и прочно обосновался в ряду актеров положиюльного плана (исключением стала лишь роль бандита Злотникова в фильме "Дела давно минувших дней", снятом в 1972 году). И кого он только не играл в те годы: академика, инженера, купца, крестьянина, даже шута сыграл в фильме Александра Митты "Сказ про то, как царь Петр арапа женил" (1976). Сыграл он и несколько "военных" ролей в фильмах: "Украденный поезд" (1970), "Бег" (1971), "Пришел солдат с фронта" (1972, Государственная премия РСФСР в 1973 году), "Пламя" (Серебряная медаль им. Довженко), телефильмы - "Рассказ о простой вещи", "Принимаю на себя" (все - 1975), "Обелиск" (1977).
Самая заметная из этих ролей - Иван Степанович в фильме "Пришел солдат с фронта". Это был режиссерский дебют актера Николая Губенко. Фильм снимался в экспериментально-творческом объединении "Мосфильма", которым руководил Григорий Чухрай. Узнав, что Губенко собирается снимать в этой роли Глузского, Чухрай выступил против. Он был убежден, что внешние данные Глузского не корреспондируются с этим персонажем. Ему в Иване Степановиче - человеке волевом, прошедшем всю войну, - виделся этакий Платон Каратаев. Однако Губенко был настолько убежден в обратном, что Чухрай дрогнул и разрешил снимать именно Глузского. И не ошибся.
К разряду "военных" можно отнести и милицейские роли Глузского, которые в изобилии посыпались на него в 70-е годы (впервые в роли милиционера Глузский снялся в фильме "Два барабанщика" (1956), а всего в его послужном списке восемь милицейских ролей). В этих фильмах он в основном играл умудренных жизнью начальников. Назову лишь некоторые из них: "Всего одна ночь" (1976), "Золотая мина" (1977). За роль в одном из этих фильмов Глузский был награжден премией МВД.
Вспоминает М. Глузский: "Фильм "Всего одна ночь" снимался в Минске. И вот однажды мне позвонили домой из аппарата МВД СССР и сказали, что картина всем очень понравилась, но особенно руководству Министерства внутренних дел Белоруссии. Министр решил не только представить меня к награде, но и вручить ее самолично. Приказали немедленно выезжать. Нас встретили три полковника, которые проводили к генералу. Оказалось, он заместитель у этого самого министра. А генерал в свою очередь передал нас в руки министра внутренних дел. Мы устроились у него в приемной, я уселся радом с министром. Ждем, пока на нас заполнят какие-то бумаги. Тут я увидел на руке министра татуировку. Моя задача была тогда такой: узнать, как зовут министра, который будет меня награждать. Несправедливо: он знает мое имя и отчество, а я - нет. Вытянул шею и разобрал: на руке было написано "Митя". Но даже мысли не допустил, что он когда-то сидел. Просто ошибки молодости, возможно, армейской или флотской. Удивило меня другое: он и не пытался скрыть от посетителей татуировку. Хотя до гласности и демократии было очень далеко…"
Именно в 70-е годы Глузский сыграл одну из лучших ролей и своей киноэпопее. Это роль профессора Никодима Сретенского в фильме Ильи Авербаха "Монолог" (1972). Кстати, первоначально роль предназначалась для Ростислава Плятта, но вот по каким-то причинам от нее отказался, и тогда на горизонте возник Глузский. По словам самого актера, эта роль оказалась для него самой сложной в длинном списке сыгранных ранее. Был даже момент, когда Глузский дрогнул и хотел было от нее отказаться. Но, к счастью для всех, период сомнений длился у него недолго. По опросу, проведенному польским журналом "Экран" среди своих читателей, "Монолог" был назван лучшим зарубежным фильмом 1974 года в Польше. Два года спустя фильм был удостоен приза на кинофестивале в Джорджтауне. Критик Л. Аргус позднее писала:
"Я выбираю фильм "Монолог" в память о ленинградском режиссере Илье Авербахе, а вместе с ним выбираю интимность, камерность и спокойную безусловность профессионализма, что некогда была присуща обочине советского мейнстрима. Я выбираю соблюденную в этом фильме золотую середину между жанром и авторством, между демократичностью и элитарностью. Я выбираю негромкую и отнюдь не выдающуюся, но все же волшебную силу искусства, которая рождает всегда великий эффект сопереживания и делает старого профессора Никодима Сретенского с его интеллигентскими рефлексиями, нелепыми привычками, беспутным семейством и конченой жизнью близким, родным и понятным каждому зрителю независимо от возраста, статуса и интеллекта".
Еще одна значительная роль в карьере Глузского случилась в 1977 году. Причем в редком для этого актера жанре - комедии. Речь идет о фильме Петра Фоменко "Почти смешная история". Сценарий его написал известный. драматург Эмиль Брагинский специально "под Глузского". Однако мало кто знает, что сам Фоменко поначалу не собирался приглашать на эту роль Глузского. Утвердив на главную женскую роль актрису Ольгу Антонову, с которой он был знаком еще по ленинградскому Театру комедии, Фоменко считал, что Глузский рядом с нею смотреться не будет. Однако, перебрав с десяток кандидатов, он в конце концов согласился с доводами Брагинского и отдал роль Глузскому. Результат известен - "Почти смешная история" до сих пор считается одним из лучших отечественных фильмов о любви.
В конце 70-х критик Е. Аб писал об актере М. Глузском: "Сегодня Михаил Глузский - не просто активно действующий, но и перспективный актер нашего кино. И не потому, что его имя способно украсить теперь любую афишу. Его последние работы свидетельствуют о взлете, о концентрации возможностей, которые, надо полагать, еще не полностью реализованы. И та атмосфера поисков и открытий, которая сопровождает актера последние годы, обещает сделать новые экранные воплощения Михаила Глузского еще более неожиданными и значительными".
В 1983 году М. Глузскому было присвоено звание народного артиста СССР.
В последующие полтора десятилетия Глузский снялся еще в двух десятках картин, доведя их счет к 1998 году до 150 (актер входит в клуб "100 киноролей", существующий при Доме Ханжонкова). Назову лишь некоторые из этих картин: "Брелок с секретом" (1981), "Остановился поезд", "Предчувствие любви", "Голос" (все - 1982); "Дублер начинает действовать", "Здесь твой фронт", "Ученик лекаря" (все - 1983); "ТАСС уполномочен заявить" (тв), "Зачем человеку крылья" (оба - 1984); "И на камнях растут деревья" (1985), "Последняя дорога", "Жизнь Клима Самгина" (тв), "Экзамен для директора" (тв), "Где-то гремит война" (тв) (все - 1986); "Без солнца", "Десять негритят", "Запомните меня такой" (тв) (все - 1987); "Это было прошлым летом" (тв), "Клад" (тв) (оба - 1988), "Трудно быть богом", "Вход в лабиринт" (тв) (оба - 1989) и другие.
Даже в 90-е годы, когда многие более молодые коллеги вынуждены простаивать без работы, Глузский не сидит сложа руки - он играет в театре, снимается в кино. Начнем с театра.
В 1995 году, уйдя из Театра киноактера, Глузский пришел в театр "Школа современной пьесы". На его сцене вместе с Марией Мироновой они составили прекрасный дуэт в спектакле "Ходил старик от старухи". Сыграли его более 60 раз, причем не только в Москве, но и в ближнем и дальнем зарубежье. Но в конце 1997 года М. Миронова скончалась, и спектакль пришлось закрыть по этой печальной причине. На сегодняшний день Глузский играет в "Школе современной пьесы" две роли: полицейского в спектакле "Антигона в Нью-Йорке" и Сорина н чеховской "Чайке". Кроме того, в спектакле театра "Современник" "Карамазовы и ад" он играет старца Зосиму.
Не менее плодотворно Глузский трудится и на ниве кинематографа. За последние несколько лет он снялся в фильмах: "Ныне прославися сын человеческий", "Адвокат" (тв), "Короткая игра", "Красное вино победы", "Овраги" (тв) (все - 1990); "Кровь за кровь", "Пока гром не грянет", "Умирать не страшно" (все - 1991); "Черный квадрат", "Заложники дьявола", "Последний трамвай" (Франция), "Русские братья" (все - 1992) и ряд других.
В 1997 году Глузский был удостоен приза "Ника" за роль второго плана в фильме "Мужчина для молодой женщины". В том же году он получил премию деловых кругов "Кумир" за выдающийся вклад в искусство. Среди последних ролей Глузского в кино назову следующие: знахарь, который лечит людей от запоев, в фильме Олега Фомина "Мытарь", боярин Шимон в картине Сергея Тарасова "Князь Юрий Долгорукий" (оба - 1998).
Из интервью М. Глузского: "Я не самый знаменитый актер из тех, которые у нас есть. Я - рабочая лошадь. Брался за самые разные работы и честно их делал. Я никогда не был актером, который мог планировать, где он будет сниматься. Работал там, куда звали. Кумиром я себя никогда не ощущал. Я прекрасно себя чувствую, играя на вторых ролях…
Главное - сохранять достоинство. Этот, как писал Окуджава, "загадочный инструмент - созидается столетиями, а утрачивается в момент". Мне мучительно видеть своего ровесника, который просит милостыню или торгует газетами. Не могу никого из них осудить, но я никогда бы не вышел с протянутой рукой. И я очень сержусь, когда мои коллеги позволяют себе говорить, что они "нищие". Недостойно это. И я очень боюсь оказаться в ситуации потери достоинства…
Прожив 80 лет, я до сих пор не расстался со всеми заблуждениями. Человек заблуждается, пока живет. Мой отчим Иосиф Иванович, который после лагерей доживал свои дни в Луцке, мог уехать в Судеты, куда уезжали многие его родственники-чехи. Я ему сказал: "Бросай все к черту и поезжай, хоть поживешь по-человечески!" А он мне со слезами на глазах ответил: "Значит, я должен поставить крест на всем, во что верил?.."
Кинематографических дружб у меня нет. Круг моих близких друзей не из этого мира, да и все они уже ушли из жизни. У меня есть фотография, на которой наш курс из Школы киноактера при "Мосфильме". Из 25 человек, снятых на ней, живы только двое (интервью бралось в ноябре 1998 года. - Ф. Р.).
Я спокойно отношусь к своей старости. Просто не обращаю на нее внимания, потому что ни в чем ее не ощущаю. Хотя где-то на уровне подсознания иногда скребется, что осталось уже немного. А в общем, ощущаю всю полноту жизни…"
P. S. О близких М. Глузского.
Супруга М. Глузского Екатерина Павловна работает в Институте искусствознания.
Старший сын Андрей закончил постановочный факультет Школы-студии МХАТа, одиннадцать лет работал вместе с отцом в Театре-студии киноактера. Был заведующим постановочной частью. Затем работал на заводе, участвовал в восстановлении храма Христа Спасителя.
Дочь М. Глузского Мария окончила Институт Мориса Тореза, преподавала иностранный язык, сейчас с мужем живет за рубежом.
У М. Глузского четверо внуков: Ксения, Михаил, Александр и Елизавета. Три первых - будущие юристы, а вот Лиза (ей 13 лет) хочет пойти по стопам деда и мечтает стать артисткой. Она занимается в "Класс-центре музыкального драматического искусства" под руководством Сергея Казарновского.
Василий ЛАНОВОЙ
В. Лановой родился 16 января 1934 года в Москве. Его родители приехали в столицу с Украины, спасаясь от голода. Устроились на один из химических заводов и первое время жили в общежитии. Вскоре у них родилась дочь Валентина, а затем Василий и Людмила.
Когда дети немного подросли, родители стали отправлять их летом на Украину, в деревню Стрымба Одесской области, где жили родители отца - Семена Ланового. Не изменили они своему правилу и летом 1941 года. 23 июня дети сошли с поезда па станции Абамеликово (недалеко от деревни), где их встретил дедушка. Он и сообщил им, что вчера рано утром объявили о начале войны с немцами. А месяц спустя немцы появились в самой Стрымбе.
Вспоминает В. Лановой: "Люди стояли у околицы и молча смотрели на приближающихся автоматчиков на мотоциклах. Немцы ехали, не опасаясь встретить здесь сопротивление, нагло, в открытую, с губными гармошками, в касках, несмотря на летнюю жару, пели, что-то кричали, ели яблоки, молочные початки кукурузы, показывали в нашу сторону и хохотали. Доехав до центра села, развернулись, постреляли вверх, им никто не ответил, и тогда дали ракету своим, что, мол, путь открыт, можно двигаться дальше. А сами подъехали к колодцу и по-наглпому, беспардонно разделись догола на виду у всего села, начали обливаться водой, изредка поглядывая по сторонам с видом завоевателей…"
Колонны немцев шли через село в течение двух недель. На третью неделю в Стрымбе остановился немецкий отряд и разместился в нескольких домах. Не избежали подселения и Лановые. Однако немцы вели себя весьма мирно и никого из местных жителей не задирали. Они ели яйца (живых кур в деревне уже не осталось), воду заставляли пить сначала местных жителей, боясь, что их отравят. Некоторые из немцев даже угощали малышей шоколадом, показывали фотографии своих детей и плакали от умиления. Однажды один из немцев, остановившихся в доме Лановых, подозвал к себе Васю и подарил ему свой ремень. Мол, носи на здоровье. Однако этот подарок едва не стоил жизни будущему народному артисту.
Вспоминает В. Лановой: "Случилось это на току… Подъехал немец, увидел меня с этим ремнем и кричит: "Ком хер, ком хер!" Я подошел. Тогда он показал, чтобы я отдал ему ремень. А я говорю: "Не дам, мой ремень". Тогда этот детина снял автомат и при всех, над самой головой дал очередь. До сих пор слышу свист пуль у самого уха. Бабушка моя сразу упала в обморок, а дед застыл в оцепенении; как он потом говорил, остолбенел и слова сказать не мог. После этого я молча снял ремень и протянул его немцу. Внешне все это я перенес спокойно, но долго еще и после войны продолжал заикаться и с большим трудом избавился от этого недуга…"
В том же году Василий пошел в первый класс сельской школы. Тогда же он впервые познакомился с книгой Николая Островского "Как закалялась сталь". Знакомство это произошло благодаря учителю, который таким образом прививал ребятам ненависть к врагу и веру в скорую победу над ним. Книгу учитель читал, соблюдая все меры предосторожности, заранее предупреждая учеников, чтобы они никому об этом не рассказывали. Узнай немцы, и участь учителя была бы печальной.
В 1942 году в лесах под Стрымбой появились партизанские отряды. Они нападали на немецкие посты, выводили из строя коммуникации, пускали под откос эшелоны. Немцы никак не могли справиться с партизанами и, чтобы обезопасить свои тылы, стали минировать окрестные поля. Однако страдали от этих мин чаще всего не партизаны, а ни в чем не повинные дети. Однажды жертвой мины-ловушки едва не стал Василий. С двумя приятелями, которые были чуть старше его, они пасли скот недалеко от деревни. Дело близилось к вечеру, когда они погнали коров обратно. Ребята были уже почти у цели, когда кто-то из них разглядел в траве металлический кругляк. Мальчишеское любопытство оказалось сильнее чувства страха, и ребята решили проверить, что же это за штуковина. Василия спасла от гибели чистая случайность. От стада отбилась одна из коров, и его, как самого младшего, отправили завернуть ее обратно. Он довольно легко справился с этим заданием и уже подходил к приятелям, когда раздался мощный взрыв. Все осколки приняла на себя заблудившаяся корова, а Василия взрывной волной отбросило на несколько метров в сторону. А вот оба его приятеля погибли.
Между тем в апреле 1944 года по Стрымбе вновь промаршировали колонны немцев. Только на этот раз они двигались в обратную сторону и выглядели совершенно иначе, чем три года назад. Не было в них ни былого лоска, ни веселья. Уже наученные горьким опытом местные жители спрятали своих детей по подвалам и держали их там все дни, пока немцы шли через село.