Особенно запомнился Бучину прохладный день в конце лета, когда они вместе с Жуковым стали свидетелями трагичного воздушного боя: два "мессершмитта" расстреливали наши истребители И-15 и И-16, израсходовавшие на задании боезапас. Из одного сбитого самолета успел выпрыгнуть летчик. "Георгий Константинович и мы, свидетели происходившего, с облегчением вздохнули: хоть этот спасется. Но в ту же секунду мелькнул "мессер", влепил в упор очередь в беспомощно качавшегося на стропах парня и ушел. Парашют как-то бережно опустил тело летчика на землю недалеко от нас. Подошли. Он был совсем мальчиком, в синем комбинезоне, кожаном шлеме, весь залитый кровью. Жуков отрывисто приказал - предать земле с почестями, повернулся и пошел прочь. Редко когда я видел такой гнев на лице генерала, глаза сузились и буквально побелели".
В Ельнинском сражении девяти дивизиям армии Ракутина (60 тысяч человек, до 800 орудий и минометов, 35 танков) противостояли части немецкого 20-го армейского корпуса 4-й армии (около 70 тысяч человек, 500 орудий и минометов, до 40 танков). Для выполнения замысла операции были созданы две ударные группы - Северная и Южная, наносившие встречные удары на Леонов, а третья - Центральная - атаковала Ельню с востока. 30 августа войска 24-й армии перешли в наступление, и за четыре дня ожесточенных боев ее ударные группировки вклинились во вражескую оборону на 2 километра. Отразив сильные контратаки, к 3 сентября они охватили фланги противника, оборонявшегося в ельнинском выступе, сузив его горловину до 6–8 километров.
4 сентября Жукова вызвал по прямому проводу Сталин, которому доложили, что тот планирует после ликвидации Ельни направить силы в сторону Смоленска, оставив в трудном положении Рославль. Сталину представлялось, что боевые действия в районе Смоленска следует осуществить лишь после ликвидации Рославля. Далее разговор развивался следующим образом:
"Жуков. Тов. Сталин, об операции в направлении на Смоленск я не замышляю и считаю, этим делом должен заниматься Тимошенко. Удар 109, 149 и 104 (речь идет о стрелковых дивизиях. - В.Д.) я хотел бы нанести сейчас в интересах быстрейшего разгрома Ельнинской группы противника, с ликвидацией которой я получу дополнительно 7–8 дивизий для выхода в район Починок, и, заслонившись в районе Починок в стороне Смоленска, я мощной группой мог бы нанести удар в направлении Рославля и западнее, то есть в тыл Гудериану. Как показывает опыт, наносить глубокий удар в 3–4 дивизии - приводит к неприятностям, ибо противник такие небольшие группы быстро охватывает своими подвижными частями. Вот почему я просил Вашего согласия на такой маневр. Если прикажете бить на Рославльском направлении, это дело я могу организовать, но больше было бы пользы, если бы я вначале ликвидировал Ельню. Сегодня к исходу дня правым флангом нашей Ельнинской группировки занята Софиевка. У противника горловина осталась всего 6 км. Я думаю, на завтрашний день будет закончено полностью тактическое окружение. Все.
Сталин. Я опасаюсь, что местность в направлении на Починок лесисто-болотистая и танки у Вас застрянут там.
Жуков. Докладываю. Удар намечается через Погуляевку южнее р. Хмара по хорошей местности с выходом в район Сторено-Васьково, 30 км северо-западнее Рославля, км 10 южнее Починок. Кроме того, наносить удар по старому направлению не следует. На нашу сторону сегодня перешел немецкий солдат, который показал, что сегодня в ночь разбитая 23 пехотная дивизия сменена 267 пехотной дивизией, и тут же он наблюдал части СС. Удар севернее выгоден еще и потому, что он придется по стыку двух дивизий. Все.
Сталин. Вы в военнопленных не очень верьте, спросите его с пристрастием, а потом расстреляйте. Мы не возражаем против предлагаемого Вами маневра за 10 километров южнее Починок. Можете действовать, особенно сосредоточьте авиационный удар, используйте также PC (реактивные снаряды. - В.Д.). Когда Вы думаете начать?
Жуков. Перегруппировки произведу к 7-му. 7 подготовка, 8 на рассвете удар. Очень прошу подкрепить меня снарядами РС-76, да и 152 мм 1930 года, минами 120 мм. Кроме того, если можно, один полк Илов и один полк Пе-2 и танков штук 10 КВ и штук 15 Т-34. Вот все мои просьбы. Все.
Сталин. К сожалению, у нас нет пока резервов PC. Когда будут - дадим. РСы получите, жалко только, что Еременко придется действовать одному против Рославля. Не можете ли организовать нажим на Рославль с северо-востока?
Жуков. Нечем, нечем, тов. Сталин. Могу только отдельными отрядами, подкрепив их артиллерией, но это будет только сковывающий удар, а главный удар нанесу на рассвете 8, постараюсь, может быть, выйдет на рассвете 7 Еременко еще далеко от Рославля, и я думаю, тов. Сталин, что удар 7 или 8 - это будет не поздний удар…"
Под угрозой окружения противник вынужден был начать отвод своих войск из района Ельни, и к утру 6 сентября советские войска освободили город. Соединения 24-й армии продвинулась на запад на 25 километров, ликвидировали ельнинский выступ и 8 сентября вышли к подготовленному противником оборонительному рубежу по рекам Устрой и Стряна, где встретили организованное сопротивление.
В тот же день Жуков направил в Москву донесение: "Товарищу Сталину.
Копия: Товарищу Сапожникову
Докладываю кратко итоги Ельнинской операции:
В районе Ельня в период с 30 августа по 6 сентября действовали следующие части противника: 137 австрийская пд (пехотная дивизия. - В.Д.), 178, 292, 268 пд, один полк 7 пд и один полк 293 пд, два мотоциклетных батальона; орудий 200–240. В австрийской дивизии весь командный состав - немцы. Эти части противника прибыли с разных направлений в период 20.8–30.8 и заменили дивизию СС, 15 пд, 17 мд (моторизованная дивизия. - В.Д.), 10 тд (танковая дивизия. - В.Д.); 5, 31, 41 инженерные батальоны. По показаниям всех пленных, дивизия СС, 15 пд, 17 мд выведены в тыл в связи с очень большими потерями, которые эти дивизии понесли в боях за Ельню. Всего за период боев в районе Ельни противник потерял убитыми и ранеными 45–47 тысяч человек и очень большое количество разбитыми нашей артиллерией и авиацией станковых пулеметов, минометов и артиллерии. По показаниям пленных, в некоторых частях 137, 15, 178 пд минометов и артиллерии не осталось совершенно. По докладу большинства командиров частей и по оставленным трупам на поле боя, за последние
3–5 дней противник потерял убитыми не менее 5 тысяч. Чтобы скрыть от наших войск свои большие потери, перед отходом противник все братские могилы разровнял и замаскировал под окружающую местность.
Для укрытия от огня нашей артиллерии и от авиации во всех районах расположения войск, как в тылу, так и на передовых позициях, противник оборудовал большое количество убежищ от 152-мм снарядов и 100-кгр бомб. Убежища, как правило, устроены за обратными скатами высот, глубоко врыты под насыпи железной дороги и под строения домов. Вдоль дорог для укрытия проходящих транспортов имеются отрытые щели.
Во исполнение Вашего приказа части 24 армии к 4.9 закончили оперативное окружение, а оставшаяся горловина простреливается артиллерийским огнем. Замкнуть полностью окружение противника и взять в плен всю Ельнинскую группировку нам не удалось, так как для этого оказалось явно недостаточно сил и в первую очередь танков на нашем правом и левом флангах.
Противник, видя невозможность и безнадежность сопротивления нашему наступлению, в ночь на 5.9 вывел через горловину основную массу артиллерии в тылы. С утра 5.9 начал отвод главных сил, а в 12–13 часов начал отводить 1-е эшелоны своей обороны.
Для обеспечения провода войск через горловину противник организовал по нашим фланговым ударным группам заградительный артиллерийский и минометный огонь с применением частых контратак. Сюда противником была брошена и авиация. Минирование противник применял только на отдельных важнейших участках и частично - перед уходом минировал брошенные окопы.
Танки и авиацию за последнее время противник применял отдельными группами и только дтя отражения наших атак на важнейших направлениях, видимо, эти средства он перебросил на другие направления.
Из состава наших войск очень хорошо действовали: 107 сд (стрелковая дивизия. - В.Д.), 19 сд. Неплохо действовали: 100 сд и 102 тд. Слабо и безынициативно действовали: 303 и 309 сд. Все части действовали в большом некомплекте.
Очень хорошо действовала вся артиллерия даже молодых дивизий. PC своими действиями производят сплошное опустошение. Я осмотрел районы, по которым велся обстрел PC, и лично видел полное уничтожение и разрушение целых оборонительных районов. Ушаково - главный узел обороны противника - в результате залпов PC полностью разрушен, а убежища завалены и разбиты.
Преследуя противника, 7.9 наши части вышли на р. Стряна, захватили ее и с утра 8.9 имеют задачу развивать наступление, взаимодействуя с группой Собенникова (командующий группой войск Западного фронта. - В.Д.).
Наши потери: с 30.8 по 6.9 убито - около 3000, ранено - 13 030, пропало без вести - 1116 человек. Всего потери за последний этап операции - около 17 000…
В результате этой операции во всех войсках поднялось настроение и уверенность в победе. Сейчас части увереннее встречают контратаки противника, бьют его огнем и дружно, в свою очередь, переходят в контратаки.
С утра 8.9 части 24 и 43 армий перешли в наступление в целях уничтожения противника в районе Болтутино, р. Хмара и дальнейшего удара на Рославльском направлении.
Жуков.
Круглов (С.Н.Круглов - комиссар госбезопасности 3-го ранга, член Военного совета Резервного фронта. - В.Д.)"
15 сентября ряду иностранных журналистов впервые с начала войны разрешили поездку на наш фронт, посмотреть Ельню. Английский журналист А.Верт признался, что не мог поверить своим глазам - все было разрушено: деревни, города. В самой Ельне, где до войны жило 15 тысяч человек, "уцелела только каменная церковь". Дело было не только в разрушениях, вызванных военными действиями. Перед бегством "немцы обходили дома, забирали все, что можно было найти в них ценного, а потом поджигали дом за домом".
Разбитые снарядами леса, выжженная земля. Везде немецкие трупы и горы уничтоженной гитлеровской техники - танки, орудия, минометы. "Эта неделя, проведенная на Смоленщине, - записал Верт, - подействовала на меня в известной мере ободряюще, но в то же время оставила впечатление трагедии. Исторически то была одна из стариннейших русских земель, чуть не самое сердце Древней Руси… Трагичной была вся полностью разрушенная территория ельнинского выступа, где все города и деревни были уничтожены, а немногие уцелевшие жители ютились в погребах и землянках… И все же это была не просто первая победа Красной Армии над немцами, но и первый кусок земли во всей Европе - каких-нибудь 150–200 квадратных километров, быть может, - отвоеванный у гитлеровского вермахта".
Ельнинское сражение стало одной из первых успешных наступательных операций советских войск в Великой Отечественной войне. За стойкость в обороне и решительность в наступлении, высокую дисциплину и массовый героизм, проявленные личным составом, 100, 127, 107 и 120-я стрелковые дивизии 24-й армии в числе первых получили почетное наименование гвардейских и соответственно новые названия: 1, 2, 5 и 6-я гвардейские стрелковые дивизии.
Талант полностью раскрывается только тогда, когда в основе его лежит тяжелый, порой каторжный труд. Совершенно не имея времени хотя бы раз нормально выспаться, Георгий Константинович находит в себе силы для тщательного анализа только что проведенной операции, характера действий противника. В начале сентября он вносит обстоятельные заметки в свою записную книжку:
"Организация и успешное проведение наступательной операции по ликвидации ельнинского выступа, всесторонне сложная работа в должности начальника Генерального штаба в первые пять недель войны дали мне много полезного для командной деятельности оперативно-стратегического масштаба и понимания различных способов проведения операций.
Теперь я гораздо лучше осмыслил все то, чем должен владеть командующий для успешного выполнения возлагаемых на него задач. Глубоко убедился в том, что в борьбе побеждает тот, кто лучше подготовил вверенные ему войска в политико-моральном отношении, кто сумел более четко довести до сознания войск цель войны и предстоящей операции и поднять боевой дух войск, кто стремится к боевой доблести, кто не боится драться в неблагоприятных условиях, кто верит в своих подчиненных.
Пожалуй, одно из самых важных условий успеха проведения боя или операции - своевременное выявление слабых сторон войск и командования противника. Из опроса пленных стало очевидным, что немецкое командование и войска действуют сугубо по шаблону, без творческой инициативы, лишь слепо выполняя приказ. Поэтому, как только менялась обстановка, немцы терялись, проявляли себя крайне пассивно, ожидая приказа высшего начальника, который в создавшейся боевой обстановке не всегда мог быть своевременно получен.
Лично наблюдая за ходом боя и действиями войск, убедился, что там, где наши войска не просто оборонялись, а при первой возможности днем и ночью контратаковали противника, они почти всегда имели успех, особенно ночью. В ночных условиях немцы действовали крайне неуверенно и, я бы сказал, плохо.
Из практики проведения первых операций сделал вывод, что чаще всего неудачи постигали тех командующих, которые лично не бывали на местности, где предстояло действовать войскам, а ограничивались изучением ее по карте и отдачей письменных приказов. Командиры, которым предстоит выполнение боевых задач, должны непременно хорошо знать местность и боевые порядки противника, с тем чтобы использовать слабые стороны в его дислокации и направлять туда главный удар.
Особенно отрицательно сказывается на ходе операции или боя поспешность принятия военачальниками решений без детальной перепроверки полученных сведений и учета личных качеств тех, кто докладывает обстановку, - военных знаний, опыта, выдержки и хладнокровия.
Большое значение для одержания победы в любом масштабе имеют хорошо отработанные на местности (или, в крайнем случае, на ящике с песком) взаимодействия всех видов и родов войск, как в оперативных объединениях, так и в тактических соединениях…"
После завершения Ельнинской операции Жуков был вызван в Москву и 9 сентября прибыл в Кремль. Сталин похвалил: неплохо получилось под Ельней. Признался, что прав был Жуков в конце июля - плохо идут сейчас дела под Киевом. Поинтересовался, кем бы можно заменить там Буденного, который не справляется. После этих слов Жуков почти не сомневался, что его планируют назначить командующим Юго-Западным направлением. Оказалось, нет. Его ждал Ленинград, находившийся в очень тяжелом положении.
Оценивая по просьбе Сталина общую ситуацию на фронтах, Жуков вновь высказал убеждение, что самым опасным участком по-прежнему является Юго-Западный фронт. Войска группы армий "Центр", прорвавшиеся в район Чернигова, могут смять 21-ю армию и выйти в тыл Кирпоносу. Уверен, что Клейст с кременчугского плацдарма будет оперативно взаимодействовать с Гудерианом. Выход один: немедленно отвести киевскую группировку на восточный берег Днепра, сдать Киев и укрепить фланги фронта.
На этот раз Сталин отреагировал спокойно, но ничего конкретного не сказал. Наверное, любой бы на месте Георгия Константиновича посчитал безумием с такой настойчивостью предлагать оставить без боя Киев и довольно большую территорию - за такие советы можно и поплатиться. Любой бы, но не Жуков. Но время показало, как он был прав. Спустя полтора месяца потеряли и Киев, и в придачу к нему четыре армии. Впоследствии твердость и смелость в отстаивании своей позиции перед политическим руководством страны сделали свое дело: Верховный главнокомандующий стал с большим вниманием прислушиваться к его обоснованным выводам и предложениям при выработке планов кампаний и стратегических решений.
В то время как Жуков готовил и проводил первую успешную операцию наших войск под Ельней, противник, сосредоточив в районе Чудова девять дивизий 4-й танковой группы, возобновил наступление на Ленинград. 25 августа немецкие войска захватили Любань, 28 августа - Тосно. До города на Неве оставалось менее 50 километров.
26 августа в Ленинград была направлена целая группа уполномоченных ГКО: В.М.Молотов, Г.М.Маленков, Н.Г.Кузнецов, А.Н.Косыгин, П.Ф.Жигарев, Н.Н.Воронов, - но ее работа ощутимых результатов не приносила. Сталин был крайне недоволен действиями командования Ленинградского фронта. В распоряжении, направленном 28 августа командующему фронтом Попову, указывалось: "Ваши сегодняшние представления напоминают шантаж. Вас запугивают командующие армиями, а Вы, в свою очередь, решили, видимо, запугивать Ставку всяческими ужасами насчет прорывов, обострения положения и прочее. Конечно, если Вы ничего не будете делать для того, чтобы требовать от своих подчиненных, а будете только статистом, передающим жалобы армий, Вам придется тогда через несколько дней сдавать Ленинград, но Ставка существует не для того, чтобы потакать шантажистским требованиям и предложениям".
На следующий день Сталин послал секретарю Ленинградского горкома ВКП(б) Кузнецову телеграмму для Молотова и Маленкова: "Только что сообщили, что Тосно взято противником. Если так будет продолжаться, боюсь, что Ленинград будет сдан идиотски глупо, а все ленинградские дивизии рискуют попасть в плен. Что делают Попов и Ворошилов? Они даже не сообщают о мерах, какие они думают предпринять против такой опасности. Они заняты исканием новых рубежей отступления, в этом они видят свою задачу. Откуда у них такая бездна пассивности и чисто деревенской покорности судьбе?.. Не кажется ли тебе, что кто-то нарочно открывает немцам дорогу на этом решающем участке?" (курсив мой. - В.Д.). Как видим, опять разносы, недоверие, подозрения.
А противник продолжал упорно рваться к Ленинграду, 30 августа вышел к Неве, 8 сентября занял Шлиссельбург, выйдя к Ладожскому озеру и блокировав город с суши. Отныне сообщение с городом поддерживалось только по Ладожскому озеру и по воздуху. Новый командующий Ленинградским фронтом маршал Ворошилов отдал приказ о подготовке к уничтожению важнейших объектов города. Впрочем, в должности этой Климент Ефремович находился всего несколько дней: прибывшая в Ленинград во главе с Молотовым комиссия пришла к однозначному выводу: оставлять Ворошилова в качестве руководителя обороны Ленинграда нельзя.
В Ленинград Жуков вез с собой записку Сталина, адресованную Ворошилову: "Передайте командование фронтом Жукову, а сами немедленно вылетайте в Москву".