Во втором браке, за удельным князем Федором Константиновичем Красным (Большим) Фоминским, Евдокия родила четверых сыновей: Михаила Крюка, Ивана Собаку, Бориса Вепря, Ивана Уду, став родоначальницей линии Фоминских князей.
Новый брак Симеона митрополит Феогност долго отказывался освящать, но Симеон был настойчив и убедителен: нет наследника!
Дочь Александра Михайловича Тверского Мария родила еще четверых детей… Даниил (1347 -?) и Михаил (1348–1348) умерли младенцами. Последние два сына, Иван (1349–1353) и Симеон (1351–1353), умерли одновременно с отцом во время "моровой язвы", то есть эпидемии чумы. Тогда же умерли митрополит Феогност и младший брат князя, Андрей Иванович Серпуховской.
Великий князь Симеон Гордый умирал, когда у него уже не осталось ни одного живого сына. Жена Мария была беременна… И князь в отчаянной надежде завещал все жене - может, власть все же перейдет к сыну? Который родится уже после него?!
Иван II Иванович Красный (1326–1359)
Князь звенигородский до 1354-го, князь московский и великий князь владимирский в 1353–1359 годах, князь новгородский в 1355–1359 годах. "Красный" - явно от слова "Красивый"… Странно, что запомнилось именно это прозвище, а не другие - "Милостивый" и "Кроткий".
От первой жены, Феодосии, дочери брянского князя Дмитрия, детей не было. Княгиня умерла в 1342 году, и в княжеский терем с 1345-го вошла великая княгиня Александра Ивановна. Она пережила мужа, умерла в 1364 году. И родила сыновей, один из которых - Дмитрий Иванович Донской, а второй - ставший звенигородским князем, никому не известный Иван Иванович Малый.
Как видно, Рюриковичи в эту пору уже совершенно свободно вступают в браки с другими Рюриковичами - ветви рода окончательно отдалились.
Глава 19
Рюриковичи, которые одолели монголов
Начиная говорить о Дмитрии I Ивановиче Донском (1350–1389), великом князе московском с 1359 года и владимирском с 13бЗ-го, мы вступаем в другую эпоху. Не говоря ни о чем другом, ускоряется само течение истории. За время правления каждого князя происходит так много событий, что порой пишутся книги о каждых нескольких годах правления. Или особо пишутся о таких событиях, как Куликовская битва.
Конечно, я и пытаться не буду подробно описывать течение истории Московии за три столетия… Для этого потребуется несколько томов и талант нового Соловьева или Ключевского.
Поэтому дальше я буду писать так: буду показывать семейные связи и детей каждого правителя, чтобы было понятно, как развивалась и куда шла династия.
И буду говорить о самых мифологичных, самых превратно описанных событиях - чтобы читателю было понятнее, о чем вообще идет речь.
Та же Куликовская битва… Мне уже пришлось показать, что была это вовсе не героическая сеча за освобождение Руси от злых татар, а одно из сражений подданных Золотой Орды за воцарение того или другого хана.
Упоминалось и то, что Тохтамыш, в силу особенностей своего ума, своеобразно отблагодарил всех, кто сажал его на престол.
И в Российской империи, и в СССР историю писали так, что получалось: Мамай и Тохтамыш - одно и то же. Тогда и нашествие Тохтамыша выглядело вполне логично - эдакий мститель за Мамая. А было ведь совершенно не так…
Начать стоит с того, что Тохтамыш семь раз пытался захватить власть в Золотой Орде, и никак не мог. Всякий раз Тимур-Тамерлан давал ему новое войско, Тохтамыш клал его на подступах к Сараю и бежал обратно, к Тимуру.
Победа над Мамаем обеспечивала и победу Тохтамыша… Психически вменяемый владыка осыпал бы милостями вассала, который ему так помог, и не забыл бы Тимура, которому обязан еще больше.
Но Тохтамыш отличался большим своеобразием ума. Для начала он пришел к выводу, что Москву надо обуздать. А то вон Мамая победила.
Тохтамыш велел грабить русских купцов и захватывать их суда на Волге, а сам в 1382 году с войском двинулся на Москву. Не иначе, уголовная "слава" Батыги Джучиевича вела его!
На Руси не ожидали ничего подобного… Ведь не было никаких оснований, никаких причин. Князья были лояльны к Тохтамышу!
Нижегородский князь Дмитрий Константинович послал к Тохтамышу своих сыновей Семена и Василия - в помощь! Олег, князь рязанский, указал своему сюзерену броды на Оке. Тверской князь Михаил Александрович прислал к Тохтамышу посла с заявлением о покорности.
В самой же Москве нарастала паника: никто не готовился к войне, она грянула внезапно и необъяснимо. Митрополит Киприан уехал в Тверь. Дмитрий Иванович, конечно, был очень храбрый, но уехал в Кострому, а второй человек в государстве, внук Ивана Калиты и сын Андрея Ивановича, князь серпуховской и боровский, Владимир Андреевич Храбрый, уехал в Волок Ламский.
Как Тохтамыш взял Москву
Москва оставалась почти беспомощной. Лишившись авторитетного начальства, москвичи разбились на две "партии". Одни хотели сопротивляться, другие - бежать из города.
"Повесть о нашествии Тохтамыша" рассказывает: "А в Москве было замешательство великое и сильное волнение. Были люди в смятении, подобно овцам, не имеющим пастуха, горожане пришли в волнение и неистовствовали, словно пьяные. Одни хотели остаться, затворившись в городе, а другие бежать помышляли. И вспыхнула между теми и другими распря великая: одни с пожитками в город устремлялись, а другие из города бежали, ограбленные. И созвали вече - позвонили во все колокола. И решил вечем народ мятежный, люди недобрые и крамольники: хотящих выйти из города не только не пускали, но и грабили, не устыдившись ни самого митрополита, ни бояр лучших не устыдившись, ни глубоких старцев. И всем угрожали, встав на всех вратах градских, сверху камнями швыряли, а внизу на земле с рогатинами, и с сулицами, и с обнаженным оружием стояли, не давая выйти тем из города, и, лишь насилу упрошенные, позже выпустили их, да и то ограбив. Город же все также охвачен был смятением и мятежом, подобно морю, волнующемуся в бурю великую, и ниоткуда утешения не получал, но еще больших и сильнейших бед ожидал".
Называя вещи своими именами, в городе воцарилась анархия, грабежи, погромы, мародерства и убийства. Хорошо хоть, то ли вече позвало, то ли Дмитрий Иванович прислал "некого князя литовского, по имени Остей, внук Ольгерда". Кто он был, мы не знаем. Известные родословные литовских князей не содержат сведений о князе по имени Остей.
Наиболее вероятно, что Остей мог быть сыном одного из двух братьев Ольгердовичей, сыновей знаменитого Ольгерда, сына Гедимина, - Андрея и Дмитрия. Этим двум Ольгердовичам, героям Куликовской битвы, автор поэмы "Задонщина" посвятил такие строки: "О соловей летняя птица, чтобы тебе соловей, воспеть земли Литовской двух братьев Ольгердовичей, Андрея да брата его Дмитрия Ольгердовичей… Они ведь сыновья храбрые, кречеты в ратное время, известные полководцы, под трубами и под шлемами взлелеянные, концом копья вскормленные в Литовской земле".
А внезапное появление Ольгердовича доказывает все то же - в любой момент вполне могут появиться и такие же неведомые пока Рюриковичи.
Этот Остей и возглавил оборону. Он восстановил в городе порядок, объявил город на осадном положении, запретил покидать его дезертирам, а имущество бежавших разрешил разграбить, вскрывая погреба, и раздать "мед" для ублажения возмущенного люда.
"И затворился… в осажденном граде со множеством народа, с теми горожанами, которые остались, и с беженцами, собравшимися кто из волостей, кто из других городов и земель. Оказались здесь в то время бояре, сурожане, суконщики и прочие купцы, архимандриты и игумены, протопопы, священники, дьяконы, чернецы и люди всех возрастов - мужчины, и женщины, и дети".
Остей лично назначал начальников отрядов, началось обучение войск, каждому горожанину отвели место на крепостной стене, готовилась смола, вода для тушения пожаров, взято на учет продовольствие, был создан резерв. На стенах Москвы появилось даже новейшее вооружение того времени - первые пушки: "тюфяки", стрелявшие камнями, а также самострелы и пороки, т. е. катапульты. Неизвестно, были ли эти "тюфяки" местного производства или были привезены литовскими дружинниками, пришедшими вместе с князем Остеем.
23 августа 1382 года Тохтамыш подступил к стенам Москвы со всей своей ордой. Первым делом воины передового татарского отряда осведомились у защитников, в городе ли князь Дмитрий.
Три дня литовцы и русские отбивали попытки татар взять город. Прославился один ткач - суконщик по имени Адам. Он держал оборону на Фроловских (ныне Спасские) воротах и метким выстрелом из лука убил знатного военачальника - татарина, сына одного из золотоордынских князей. Как сообщает "Повесть о взятии Москвы Тохтамышем", сам Тохтамыш и все его воинство безутешно горевали об убитом.
Самое главное - Тохтамыш так и не взял города. И тогда опять во всей красе проявилось своеобразие его ума. Суздальские княжичи Василий и Семен, а также нижегородские князья, бывшие в татарском войске, подошли к стенам (по ним не стали стрелять, а стоило бы…). Они стали кричать: "Царь вам, своим людям, хочет оказать милость, потому что неповинны вы и не заслуживаете смерти, ибо не на вас он войной пришел, но на Дмитрия, враждуя, ополчился. Вы же достойны помилования. Ничего иного от вас царь не требует, только выйдите к нему навстречу с почестями и дарами, ВМЕСТЕ СО СВОИМ КНЯЗЕМ, так как хочет он увидеть город этот, и в него войти, и в нем побывать, а вам дарует мир и любовь свою, а вы ему ворота городские отворите".
Москвичи не чувствовали за собой никакой вины. Более того - они считали, что недавно оказали Тохтамышу услугу, и ценой своей немалой крови! К тому же Василий и Семен были родными братьями княгини Евдокии, супруги Дмитрия Донского. Да и на великого князя были злы за то, что бросил город без защиты.
Цитирую "Повесть": "И отворили ворота городские, и вышли со своим князем и с дарами многими к царю, также и архимандриты, игумены и попы с крестами, и за ними бояре и лучшие мужи, и потом народ и черные люди".
Что характерно: князь Остей шел впереди процессии.
Внезапно татары набросились на безоружных москвичей и стали их рубить саблями. Князь Остей был убит первым, "а потом начали сечь попов и игуменов, хотя и были они в ризах и с крестами, и черных людей".
Ворвавшись в город, степное зверье в очередной раз устроило в нем страшную резню, истребив до 24 тысяч человек, поджигая все, что горело.
Когда великий князь Дмитрий вернулся в Москву то увидел "дым, пепел, землю окровавленную, трупы и пустые обгорелые церкви".
Превратив Москву в руины, золотоордынцы стали захватывать другие города Московской земли: Переславль, Владимир, Юрьев, Звенигород, Можайск. Но как только один татарский отряд был разбит под Волоком Ламским Владимиром Андреевичем Храбрым, Тохтамыш тут же ушел обратно в Орду. Правда, по дороге он разграбил еще и Рязанскую землю - видимо, в благодарность за службу.
Судьба двух предателей
Имеет смысл рассазатьо судьбе еще двух Рюриковичей - тех самых Семена и Василия суздальских, чей отец сидел в Нижнем Новгороде. И о судьбе их потомков.
Уходя из-под Москвы, Тохтамыш взял Василия с собой в Орду в качестве заложника. В 1386-м заложник попытался бежать, а пойманный по дороге, привезен в Орду и принял от хана "истому велику".
Но в 1837 году Тохтамыш наконец отпустил Василия, дав ему в кормление Городец. К тому времени отец Василия уже умер, и в Нижнем Новгороде вновь правил злейший конкурент этой ветви Рюриковичей, Борис. При помощи московских войск, вместе с братом Семеном, Василий Кирдяпа выгнал из Нижнего Новгорода дядюшку Бориса. Он отправил его править в Городец, а сам сел в Нижнем. Ненадолго…
В 1393 году великий князь Василий I купил в Орде ярлык на Нижегородское княжество. В 1394 году в летописях есть известие, что Василий I Дмитриевич ходил к Нижнему Новгороду на Василия Кирдяпу и на брата его Семена и, "выведя их, даде им град Шую".
С точки зрения лествицы - чудовищное поругание! Самые старшие в роду суздальско-нижегородских князей, а им дается такой незначительный удел, как Шуя?! В том же 1394 году Василий и Семен "побежали" в Орду - добиваться наказания Василия I и возвращения своей отнятой вотчины. Великий князь послал за ними погоню, но и он братьев не поймал, и хан им не помог.
С тех пор Василий, предок князей Шуйских, ни разу не упоминается в летописях, до самой его смерти в 1493 году. И в этом, и в даче им Шуи ясно видно личное отношение к двум мелким и презренным людишкам - даром что Рюриковичам. Не будь эти двое князьями и потомками Рюрика - не сносить бы им головы… Но их потомки, князья Шуйские, существовали до начала XVII столетия! На протяжении всего правления на Руси московской линии Рюриковичей Шуйские являлись принцами крови. В случае пресечения московской династии они имели династическое право на царский трон.
Такой случай им представился в конце XVI века, когда умер Федор I Иванович. Сначала вроде утвердился худородный Борис Годунов, но не усидел, и в 1606 году Шуйские смогли сыграть свою игру.
Все, что мы знаем о тогдашних братьях Шуйских - Василии, Дмитрии и Иване, свидетельствует неопровержимо: они были коварны, жестоки, маниакально лживы, и от них можно было ждать абсолютно любой подлости. Они были необычайно опасны, но не как умницы и храбрецы, как опасен был тот же Рюрик или Свендослав-Святослав. Они опасны именно как подонки, в любую секунду способные ударить в спину ножом или капнуть чего-то в бокал.
Сколько раз Василий Шуйский говорил прямо противоположное о том, жив ли царевич Дмитрий, и о том, кто же сидит на троне: сын Ивана Грозного или не сын? Раз восемь, кажется. Как-то даже показывал "нетленный" труп мальчика лет восьми с перерезанным горлом: вот якобы и есть "царевич Дмитрий". Полное впечатление, что пошел и на убийство ребенка.
А сколько всего покойников положил в основу своего трона Василий Шуйский? Не счесть.
На всем вранье, безобразии и сраме начала Смуты взбирается на трон тот, кто уже много лет беспрерывно врал, подличал и предавал - Василий Шуйский, вскоре прозванный "царь Васька".
"Этот приземистый, изможденный, сгорбленный, подслеповатый старик с большим ртом и реденькой бородкой отличался алчностью, бессердечием, страстью к шпионству и наушничеству; он был невежествен, занимался волхвованием и ненавидел все иноземное. Он проявлял мужество и крайнее упорство только в отстаивании своей короны, за которую уцепился с лихорадочностью скряги" - так описывает его русский историк А. Трачевский.
Именно "царь Васька" и стал камешком, столкнувшим Московию в Смуту. Зачем он так судорожно рвался к власти? Он сам, скорее всего, не понимал. И властью не сумел распорядиться.
Ключевский писал: "Царем Василием мало кто был доволен. Главными причинами недовольства были некорректный путь В. Шуйского к престолу и его зависимость от кружка бояр, его избравших и игравших им как ребенком, по выражению современника".
Был человек, способный спасти новую династию Шуйских: их родственник Михаил Васильевич Скопин-Шуйский (1586–1610) - государственный и военный деятель, национальный герой, умница и передовой человек.
Скопину-Шуйскому не раз предлагали добиться отречения "царя Васьки" и самому вступить на престол. Скопин-Шуйский не соглашался, но и Шуйскому ничего не докладывал об этом. Но Шуйские явно чувствовали что-то "верхним чуем" профессиональных негодяев. Они велели родственнику срочно прибыть в Москву. Москвичи устраивают Михаилу Васильевичу торжественнейшую встречу - новая причина его бояться, видеть в нем конкурента.
На пиру по случаю крестин сына князя Ивана Воротынского Скопину-Шуйскому становится плохо, спустя две недели двадцатичетырехлетний, совершенно здоровый герой умирает. Наиболее вероятна версия, по которой жена брата "царя Васьки", Дмитрия Шуйского, Екатерина Скуратова-Шуйская, отравила родственника.
Так недальновидные болваны, братцы Шуйские, уничтожили опасного конкурента, способного оттенить их самих, бездарных и трусливых. Но "заодно", по своей природной гнусности, убивают и единственного человека, способного их, дураков, спасти и укрепить на троне их династию…
Тут же, лишившись Скопина-Шуйского, войско "царя Васьки" терпит поражение от армии Сигизмунда, в Москве вспыхивает восстание… Тогда бояре, часть столичного и провинциального дворянства свергают Василия IV Ивановича с престола и насильно стригут его в монахи. Он яростно отбивался, отказывался сам произносить монашеские обеты.
Впрочем, польскому гетману Жолкевскому его и братцев выдали не в монашеской одежде. Да полякам и не было дела до их статуса, поляки вывезли их в Польшу, как конкурентов их собственного претендента на престол Московии. В Варшаве "царь Васька" валялся в ногах короля Сигизмунда, выл, рыдал и врал, просил пощады любой ценой. В 1612 году и он, и его братец Дитрий умерли в Гостынинском замке, в 130 верстах от Варшавы. Никто их не травил, никому они не были нужны, сами померли.
У "царя Васьки" во втором браке родились только две дочери, и обе они умерли младенцами.
Третий брат, Иван Иванович Шуйский, по кличке Пуговка, впоследствии вернулся в Россию. Он пытался избираться в цари в 1613 году, неоднократно водил войска и всегда всеми был бит, а в 1638 году скончался без потомков. На нем и кончилась старшая ветвь князей Шуйских.
Что тут сказать? Эпоха монгольского и золотоордынского владычества дала шанс именно таким людям - низким, душевно мелким, беспринципным. Судьба этой ветви Рюриковичей отвратительна и убога, в чем трудно не увидеть Перст Божий. И урок всем, имеющим глаза и уши.
Опять о своеобразии мышления Тохтамыша
После 1382 года золотоордынцы еще несколько раз делали небольшие набеги на Русь. Они разграбили Рязань и Вятку, но предпринять большой и серьезный поход против Москвы Тохтамыш не мог: он ухитрился начать войну со своим благодетелем Тамерланом, которому он был обязан престолом. Который семь раз давал Тохтамышу войско взамен разбитого.
Теперь Тохтамыш в 1385 году вторгся в Тебриз и разграбил его, уведя до 90 тысяч пленников. Но воевать как раньше не умел, так и не научился: в 1391 году Тамерлан разбил его на Корндурче, в 1395 году - на Тереке, причем разбил жестоко и позорно.
После этого Тохтамыша сбросили с престола, и Тамерлан стал сажать на престол Золотой Орды своих ставленников - как недавно сажал Тохтамыша. На короткий срок Тохтамыш захватил власть в Тюменском ханстве, но потом бежал в Киев, к великому князю Витовту литовскому.
Витовт Кейстутович принял Тохтамыша ласково, рассчитывая использовать как своего человека в Орде. Витовт даже начал готовить масштабный поход против татар с целью посадить на золотоордынском престоле Тохтамыша. Тохтамыш с отрядом в несколько тысяч татар также принял участие в походе. Выступив в поход, Витовт в 1399 году разбил лагерь на реке Ворскле. Битву на этой реке Витовт татарам-золотоордынцам проиграл. И конечно же, расстался с Тохтамышем.
Шестнадцать раз хан Золотой Орды Есугей бил Тохтамыша, но всякий раз тот убегал. Он слал посольства к Тамерлану, к Витовту… Кредит доверия был окончательно исчерпан. В 1405 году близ Тюмени Тохтамыша наконец поймали и зарезали. Если честно, то он этого заслуживал.