Андропов и Путин: сходства и различия
Первыми среди отечественных политиков и политологов провели параллель между Юрием Андроповым и Владимиром Путиным публицист Ф. Бурлацкий и психолог М. Виноградов в своем диалоге на страницах газеты "Вечерняя Москва" в июне 1999 года.
Если в сжатом виде представить суть их высказываний и ход размышлений, то "дайджест" представляется примерно таким. В России три премьер-министра подряд приходят из силовых ведомств. Был такой прецедент и раньше, во времена СССР, когда лидером страны стал бывший председатель КГБ Ю. Андропов. Но сам Андропов к тому времени прошел огромную школу - комсомольскую, партийную, дипломатическую, был секретарем ЦК, в течение 20 лет участвовал в принятии всех важнейших решений. Любое государство имеет три уровня власти - политический, экономический и силовой, - власть принуждения. Андропов уникально совмещал в себе опыт и знания всех трех уровней. Возможно, это был русский Дэн Сяопин. "Вся история России могла пойти по другому руслу, проживи он еще лет пять, - уверены оба собеседника. - Не было бы ни распада СССР, ни крушения наших союзов, ни НАТОвского беспредела".
Путин повторяет лозунг Андропова: порядок и дисциплина! - продолжают Бурлацкий и Виноградов. Но уровень возможностей Путина должен соответствовать уровню второго лица в государстве (а теперь и первого. - Авт.). Имеются ли у Путина скрытые резервы в характере и интеллекте, чтобы, перескочив в одночасье все должностные ступеньки, возглавить страну? В отличие от Андропова, который десятилетиями занимался в том числе и экономическими проблемами, у Путина мы не замечаем какого-либо интереса к экономическим вопросам. Более того, при любых, самых высоких способностях Путина, он все же не окажется готов возглавить огромное государство и соответствовать как внешнеполитическим требованиям, так и направлять внутреннюю политику.
Ту же параллель между Андроповым и Путиным провел с более оптимистическими настроениями "коммунист-капиталист", вышедший из КПРФ В. Семаго, сказав, что "Путин занял правильную позицию закручивания гаек. Ему изначально надо лепить образ молодого Андропова. Страна это бы съела!"
Но не только отечественные политики и политологи, ученые и журналисты проводят такие параллели. Вот, например, что говорил в апреле на очередной международной конференции по геополитическим вопросам Збигнев Бжезинский, который большую часть своего доклада посвятил России: "Сравнивая Путина и Андропова…, нужно отметить ряд сходств: то же знание иностранных языков, знакомство с Западом, желание укрепить роль государства, дисциплину, власть. Но есть у обоих персонажей существенный недостаток. Путин, как и Андропов, явно приверженец величия страны, ее державной внешней политики. Это не устраивает".
Бжезинский так и сказал: не устраивает. И далее, разворачивая и обосновывая практически комплексную программу дальнейшего низвержения России даже с нынешних, едва ли не третьестепенных позиций в мире, заявил: "Россия не должна даже помышлять о том, что возьмет пример с Франции де Голля или Британской империи. После крушения СССР Россия ничего не имеет. Нет в России ни демократии, ни реформ, нет вообще функционирующего государства. Потеряны армия и внешняя политика… Для России должна быть уготована примерно такая роль, как для кемалистской Турции, принявшей лидерство Запада".
Таким образом, те надежды, которые связывают с новым президентом России наши соотечественники - на выход из экономического кризиса, возрождение мощи и богатства страны, наведение порядка и т. д. истолковываются врагами России как недопустимая серьезная опасность.
Рискнем и мы продолжить начатый ряд аналогий, поскольку множество сходных суждений типа "проживи Андропов на несколько лет дольше…" является не повтором или плагиатом у самых разных людей (как может показаться читателю), а вскрывает глубокий общественный интерес, даже запрос общества на изменение магистрального курса страны, на позитивные перемены всего уклада жизни.
Путин, как и Андропов, рано начал свой трудовой путь, испытывал материальные и бытовые трудности. Биографы утверждают, что дед Путина был поваром у Ленина (т. е. прошел особую проверку на лояльность и надежность), а отец в юности - чекистом в специальном заградотряде НКВД (т. е. Путин, еще будучи девятиклассником, изъявив желание стать чекистом, продолжил семейную традицию).
Путин в университете занялся комсомольской работой и, по отзывам, относился к ней серьезно. Как и Андропов, характеризуется сокурсниками и сослуживцами положительно.
Венгерский период жизни Андропова может быть сравним с дрезденским периодом работы Путина в ПГУ, хотя и на разных уровнях. Если Путин был рядовым оперработником разведки, то Андропов уже вошел в высшую номенклатуру КПСС.
В отличие от Андропова, вектор карьеры которого неизменно был направлен только вверх, возвращение Путина из ГДР многие трактуют как понижение после "прокола" - как писали в прессе, ВВП вернулся "на микроскопическую должность помощника ректора ЛГУ". О причинах этого нет достоверных данных. Частично проливает свет на это понижение история бывшего сотрудника службы безопасности ГДР ("штази") Клауса Цухольда, который был завербован офицером КГБ Путиным в январе 1990 года. Одиннадцать месяцев спустя Цухольд перешел на сторону западных разведок и сдал им сеть из 15 советских агентов, действовавших на территории Германии, четверо из которых, будучи российскими агентами, были арестованы в объединенной Германии в апреле 1993 года.
По утверждениям британской прессы, которой Цухольд давал ряд интервью, он познакомился с Путиным в Дрездене в 1985 году, и с тех пор они находились в дружеских отношениях. Его характеристика Путина: человек непроницаемый, наделенный колоссальной внутренней дисциплиной, в то же время способный к шутке. Очень сдержан в потреблении алкоголя - ухитрялся с любыми собеседниками выпить на несколько рюмок меньше. Путин гордился принадлежностью к разведке, восхищался немецким порядком и аккуратностью. Впрочем, предательство со стороны Цухольда произошло после того, как Путин уже не имел прямого отношения к спецслужбам.
По свидетельству американской прессы, у ЦРУ практически не было данных на Путина к моменту его выдвижения на пост председателя правительства РФ, а самое его возвышение в качестве "преемника Ельцина" оказалось большой неожиданностью для американских аналитиков. Из этого факта сделан вывод о том, что ФСБ в данном случае "переиграла" ЦРУ, а личная закрытость Путина сослужила ему хорошую службу. Точно такой же была реакция западных спецслужб на "неожиданное" возвышение Андропова после поста председателя КГБ.
Оба, и Андропов, и Путин, - сторонники силовых (военных) методов решения межнациональных проблем. Андропов настаивал на вводе войск в ВНР и ЧССР, не воспротивился вводу войск в Афганистан, Путин взял на себя ответственность за вторую чеченскую войну и недвусмысленно предупредил афганских моджахедов о возможности нанесения по ним превентивных ударов.
Первыми шагами Андропова на высших постах в партии и государстве стали наведение порядка и дисциплины, борьба с коррупционерами в высших эшелонах власти. Первые действия Путина в качестве премьера - и. о. президента привели к уничтожению значительного числа чеченских бандформирований, исходу сотен тысяч беженцев. Первым памятником ему зарубежная пресса называет полностью разрушенный г. Грозный - "сталинградские руины".
Несмотря на то, что оба героя развивались в разных исторических условиях, Путин тоже продемонстрировал высокую приспособляемость к круто меняющейся внутриполитической обстановке и неспособность к предательству (например, Собчака).
С именем Андропова одни связывали надежды на демократизацию всей внутренней жизни, другие же усматривали в его личной позиции усовершенствованный сталинизм, стремление к автократии. Вопреки тщательно декларируемым либерал-демократическим взглядам, Путин, еще не будучи президентом, четко сформулировал отношение к перебежчикам-чекистам: "Калугин - предатель". Такой же бескомпромиссностью и требовательностью к кадрам отличался Андропов.
Оба в сходных исторических условиях - брежневского застоя и пост-ельцинского "гниения" - вынуждены были сделать ставку на укрепление государственного аппарата для проведения и корректировки реформ, ликвидации допущенных аномалий и перекосов. Сходной является и неблагоприятная в целом внешнеполитическая обстановка, - ужесточение "холодной войны" в последнее десятилетие жизни Андропова и крушение остатков надежды на то, что "Запад нам поможет" в последние годы ельцинского правления.
В этом плане любопытные опасения высказали в своем сайте в Интернете аналитики американского Центра политики в области информации - "мозгового треста", который традиционно снабжает разработками республиканскую партию США. Суть сводится к тому, что после интервью Путина радиостанции Би-Би-Си, где он дал понять, что Россия допускает возможность своего сотрудничества или даже вхождения в НАТО, эксперты усмотрели в этом политическом ходе "грандиозную опасность", а именно: Путин якобы хочет подтолкнуть США к созданию новой, крайне дорогостоящей системы противоракетной обороны (ПРО) и тем самым спровоцировать крупный международный кризис, "отколоть США от их союзников в Европе". Путина обвиняют в намерении перейти от сотрудничества к конфронтации с США, модернизировать ядерное оружие России, ускорить военно-техническое сотрудничество с КНР - "зловещим стратегическим партнером России", причем утверждается, что российско-китайский альянс "будет явно враждебным по отношению к США".
Казалось бы, причем тут Андропов? А притом, что американские аналитики проводят прямую параллель между ними, полагая, что Путин в качестве "второго издания Андропова - весьма опасный человек…, он - вовсе не прозападный политик, и замыслил повторить хитроумную игровую комбинацию своего предшественника". Далее описывается, как именно Андропов в 70-х годах с целью сорвать "детант" (разрядку в Европе) провел значительную контрпропагандистскую акцию, используя против США развертывание ими в Европе американских ракет средней дальности "Першинг-2" и разработку Пентагоном новой концепции о возможном ведении ограниченной ядерной войны.
Москва сумела тогда в массовом масштабе настроить западноевропейцев против развертывания "першингов", убедить их в том, что планируемый ядерный конфликт "будет ограничен лишь территорией Европы", а сами США при этом не пострадают. Следовательно, фактическая безопасность Европы будет существенно снижена. По сути, американо-европейские противоречия и трения серьезно обострились именно в "андроповский" период. Не все гладко в этих отношениях и сейчас. Европейские страны, в частности, все активнее выступали против гегемонизма США в европейской политике и в НАТО, критиковали новую военную доктрину США, раздавались упреки в том, что Америка практически навязала военное решение югославских проблем, а теперь склоняет страны ЕС к увеличению их расходов на оборону. Немало и других, финансово-экономических и торговых проблем.
Опасения аналитиков Центра в связи с вероятной попыткой Путина повторить успех Андропова логически обосновываются следующим образом. Ныне в США явственно видно стремление выйти даже в одностороннем порядке, без согласия РФ, из Договора о ПРО от 1972 года, который объективно является важным фактором мировой стабильности и безопасности. Важнейший мотив - развязать себе руки для создания "оружия звездных войн" - системы СОИ. Кремль в этой ситуации может прибегнуть к андроповскому сценарию 70-х годов: убедить Европу в том, что СОИ на самом деле станет зонтиком лишь для США и не прикроет европейский континент. Для большинства европейских стран данная система ПРО является крайне дорогостоящей, кроме того ненадежной и значительно усиливающей их стратегическую зависимость от США и от состояния отношений с ними.
Таким образом Путин сможет спровоцировать серьезный разлад между США и их европейскими союзниками, особенно теперь, когда создается европейская группировка сил быстрого реагирования. Это якобы соответствует не только внешним, но и внутренним целям нового российского руководства: для консолидации патриотических сил и общества в целом требуется внешний враг, и на эту роль лучше всего подходят США.
Однако вернемся к теме совпадений и различий. В отличие от несгибаемого коммуниста Андропова, Путин в августе 1991 года, по его же признанию, "перекрестил партбилет и учетную карточку" и спрятал их. Как и Андропов, Путин чаще всего профессионально обуздывает эмоции, не выказывает истинных взглядов, производит нужное впечатление на самые разные категории собеседников. Андропов отличался значительным прагматизмом и слыл аскетом в личных потребностях - то же самое утверждают о Путине.
Путину, на одном из медосмотров, психолог поставил диагноз: понижено реальное чувство опасности. Подтверждения тому можно найти не только в его популистских перелетах на истребителях Су, и в погружении на подводной лодке, участии в пусках ракет - но и в ряде серьезных кадровых решений, которые являются недостаточно продуманными, даже рискованными. Так, например, назначение "экономиста гайдаровской школы" 45-летнего питерского экономиста А. Илларионова экономическим советником Путина истолковано наблюдателями не только как очередное "заигрывание" с право-либеральными силами, но и как кадровая ошибка. "Даже в стане убежденных либералов это назначение вызвало скорее растерянность, чем радость, - писал журнал "Эксперт" (от 17.04.2000). - Вполне большевистские рецепты по быстрому сворачиванию государственного регулирования экономики получают шансы на реализацию решительным земляком… Остается надеяться, что Владимиру Путину достанет мудрости не пускать в ход все рецепты своего нового советника".
Порог "реального чувства опасности" у Андропова был значительно выше. Тем не менее, оба героя, видимо, в равной степени подвержены, как было сказано выше, "быстрому очарованию и быстрому разочарованию" в кадрах. Только этим можно объяснить поддержку Путиным участия Г. Селезнева в выборах губернатора Московской области, после чего последовал проигрыш и "педалирование" Путиным той же кандидатуры уже на пост спикера Госдумы. В том же ряду стоит история с выдвижением кандидатуры вице-премьера В. Матвиенко кандидатом на пост губернатора С.-Петербурга - и оперативный отзыв Путиным этой, уже публично поддержанной им кандидатуры.
Читатель сможет в ближайшее время самостоятельно убедиться в эффективности (или неэффективности) системы подбора и воспитания кадров, внедренной в КГБ Ю. В. Андроповым. Хотя они никогда не встречались лично, офицер ПГУ Путин был отобран, обучен и сформирован в политическом смысле по системе Андропова. Следовательно, должен бы унаследовать систему близких к андроповским взглядов и воззрений. В этой связи не случайным является тот факт, что недавно на здании ФСБ на Лубянке была заново открыта мемориальная доска в честь председателя КГБ Ю. Андропова, и Путин участвовал в церемонии ее открытия. Напомним, что в свое время, 19 августа 1991 года, эта доска была испещрена знаками фашистской свастики и ругательствами в адрес Андропова, а затем снята.
Оба - убежденные государственники, патриоты, интернационалисты, сторонники усиления роли ВПК, спецслужб, укрепления порядка и дисциплины.
Оба - сторонники жесткой требовательности, контроля за принимаемыми решениями. Правда, Путин пока лишен полной самостоятельности в проведении кадровой линии, зависим от "Семьи" и земляческих связей по С.-Петербургу. Тем не менее налицо его приверженность к назначению на ключевые посты выходцев из ФСБ.
Во многом совпадают и личностные феномены. Несмотря на профессиональную "закрытость", Путину, как в свое время и Андропову, удалось в очень короткий срок в значительной мере консолидировать политическую элиту и заслужить доверие большей части населения. Подсчитано, что всего за 7 месяцев никому не известный как политик, Путин стремительно набрал рейтинг, максимальный среди "кадровых" российских политиков, годами известных российскому избирателю. Многие наблюдатели пророчили Путину поражение на выборах в силу одного того, что он был назван "преемником" со стороны президента Ельцина, чей рейтинг к тому времени упал до 2–3 процентов. Однако избиратели не отождествляли Путина с "Семьей".
Во всем мире в предвыборных баталиях участвуют прежде всего лидеры крупнейших политических партий. Путин создавал движение "Единство" задним числом, как говорится, "под себя", уже будучи "преемником или крон-принцем". Вопреки всем предсказаниям, он не только победил на выборах, но и сделал, казалось бы, невозможное: если в большинстве стран мира парламент формирует правительство, то Путину как и. о. премьера удалось сформировать нужный ему парламент. Прозвучавшие в этой связи критика и даже обвинения в адрес исполнительной власти, которая превышает свои полномочия, вмешиваясь в сугубо политические вопросы, также "не прилипли" к Путину, и в этом смысле он может быть тоже назван "тефлоновым президентом".