Заметим, что С.С. Варенцов никогда не жалел себя в интересах дела и требовал такого же отношения к исполнению своих функциональных обязанностей от своих подчиненных. В то же время он всегда проявлял по-настоящему командирскую чуткость к подчиненным, независимо от их звания и ранга.
Вот пример. В октябрьских боях 1943 года на букринском плацдарме беспримерное мужество проявил заместитель командира 1850-го истребительно-противотанкового полка (32-й оиптабр) капитан B.C. Петров. В течение нескольких дней артиллеристы совместно с пехотой отбивали яростные атаки противника. У орудий оставалось по одному-два человека. Петров лично руководил ведением огня. Когда вражеские танки вывели из строя один из расчетов, B.C. Петров бросился к орудию и продолжал вести огонь по противнику. Вскоре Петров был тяжело ранен в руки, но поле боя не покинул, пока не была отбита атака.
Узнав о его тяжелейшем состоянии, сын Василия Ивановича Чапаева - генерал-майор артиллерии А.В. Чапаев немедленно поставил в известность командующего артиллерией фронта генерала С.С. Варенцова. Сергей Сергеевич прислал за B.C. Петровым санитарный По-2.
Врачи спасли жизнь героя, однако были вынуждены ампутировать ему обе руки. Впоследствии, выйдя из госпиталя, B.C. Петров добился разрешения остаться в действующей армии. Он вернулся в свой полк, дошел до Берлина и за бои на подступах к нему получил вторую "Золотую Звезду". В дальнейшем B.C. Петров стал генералом.
Используя оперативную паузу, командующий фронтом принял ряд мер по перегруппировке и приведению в порядок войск. Прежде всего требовалось восстановить резервы. В резерв фронта и на доукомплектование выводилась значительная часть истребительно-противотанковых артиллерийских полков.
В эти дни Н.Ф. Ватутину и С.С. Варенцову пришлось выдержать серьезный психологический удар. Совсем недавно был незаслуженно снят Ставкой с должности начальник штаба фронта С.П. Иванов. Теперь, на их взгляд, очередь была за ними. Сталин, находясь на Тегеранской конференции, исходя из каких-то только ему известных соображений, продемонстрировал недоверие командующему 1-м Украинским фронтом. Причем сделал это нетактично, послав разбираться с положением под Киевом командующего соседним 1-м Белорусским фронтом К.К. Рокоссовского и намереваясь заменить им Н.Ф. Ватутина. Взяв с собой только командующего артиллерией фронта В.И. Казакова, К.К. Рокоссовский выехал на КП 1-го Украинского фронта. Перед самым отъездом ему вручили телеграмму Верховного главнокомандующего, предписывающую в случае необходимости, не ожидая дальнейших указаний, немедленно вступить в командование 1-м Украинским фронтом.
Ознакомившись на месте с обстановкой, К.К. Рокоссовский, надо отдать ему должное, с присущим ему тактом дал ряд советов Н.Ф. Ватутину. В конце концов все закончилось благополучно. Эта история в жизни двух полководцев подробно описана в военной литературе.
Но обратим внимание на то, что с К.К. Рокоссовским прибыл командующий артиллерией 1-го Белорусского фронта В.И. Казаков. И какова должна быть реакция на это С.С. Варенцова? Конечно же все это задевало самолюбие Сергея Сергеевича, обижало и в какой-то степени настраивало против В.И. Казакова. Это событие наложило негативный отпечаток на дальнейшие взаимоотношения двух самых опытных артиллерийских военачальников. К сожалению, их неприязнь продолжилась и после войны. Кроме того, у них были разные взгляды на решение некоторых вопросов боевого применения артиллерии.
Однако, решительно отбросив в сторону обиды и переживания, С.С. Варенцов организовал 28–30 ноября проверку готовности артиллерии армий к обороне, в результате которой был выявлен ряд недостатков в организации артиллерийского обеспечения обороняющихся войск.
Проверка оказалась полезной не в целях обмена опытом, так как опыта у командующих артиллерией всех уровней было более чем достаточно, а с точки зрения повышения бдительности, оперативности и качества проведения оборонительных мероприятий.
В целях устранения вскрытых недостатков и лучшей организации обороны штабом артиллерии фронта 1 декабря были разосланы "Указания по артиллерийскому обеспечению обороны". В этих указаниях командующий артиллерией фронта заострил внимание на проведении таких оборонительных мероприятий, которые оправдали себя в боях под Курском. В них требовалось тщательно вести разведку противника, уделяя при этом особое внимание сосредоточениям его танковых частей и подразделений. В организации противотанковой обороны особое место занимало предупреждение случаев преждевременного открытия огня по танкам, то есть соблюдение правил открытия огня на дальности прямого выстрела.
Для обеспечения большей устойчивости всей системы противотанковой обороны С.С. Варенцов потребовал, чтобы боевые порядки истребительно-противотанковых артиллерийских частей увязывались с боевыми порядками стрелковых войск и надежно ими прикрывались. "Каждый случай самовольного отхода пехоты за боевые порядки оиптд, иптап и иптабр, - говорилось в указаниях, - немедленно доносить мне… Для самообороны вооружить истребительно-противотанковые артиллерийские полки станковыми и ручными пулеметами, автоматами, согласно утвержденному командующим фронтом расчету, сняв с их вооружения противотанковые ружья. В боекомплекте истребительно-противотанковых артиллерийских полков иметь до 10 % шрапнелей. Командирам истребительно-противотанковых артиллерийских полков и бригад учесть опыт последних боев и впредь оборудовать перед огневыми позициями батарей стрелковые окопы для борьбы с автоматчиками противника силами орудийных расчетов и взводов управления".
В указаниях требовалось прекратить практику назначения для артиллерийских подразделений большого числа участков огня и повысить ответственность командиров за своевременное и надежное подавление каждой цели. Если в полосе обороны стрелкового соединения действует артиллерийская дивизия (артиллерийский корпус), то на особо важных направлениях организовывать систему массированного огня, привлекая для этой цели 300–800 орудий и минометов. Вся артиллерия должна быть в готовности к ведению огня ночью.
При организации обороны важное значение придавалось обеспечению стыков и флангов частей и соединений. На это обращал особое внимание и командующий артиллерией фронта в своих, ранее упомянутых, указаниях по артиллерийскому обеспечению обороны. Например, на стыке 94-го и 52-го стрелковых корпусов готовила огонь артиллерийская группа поддержки пехоты 838-го стрелкового полка (1528-го гап и минометная батарея 838-го сп) 237-й дивизии и дивизион 24-й гвардейской пушечной артиллерийской бригады из артиллерийской группы дальнего действия 52-го стрелкового корпуса, а также дивизион 47-го гвардейского минометного полка полевой реактивной артиллерии.
Работа по обеспечению стыков проводилась непосредственно на местности специально назначенными комиссиями из представителей соседних частей, соединений и объединений. Комиссии уточняли разграничительные линии, намечали мероприятия и сроки выполнения работ по усилению обороны стыков, а также увязывали систему огня соседних частей и соединений.
К 5 декабря число полков артиллерии РВГК возросло до 183, тогда как в оборонительном сражении под Курском к 5 июля Центральный фронт имел 129, а Воронежский - 124 полка артиллерии РВГК.
Такие крупные артиллерийские резервы создавали благоприятные возможности для маневрирования огневыми средствами на угрожаемые направления.
Следует отметить, что командование 1-го Украинского фронта, строя оборону, исходило из того, что наиболее угрожаемым направлением является участок шоссе Житомир - Киев, где линия фронта ближе всего подходила к Киеву. На этом направлении были сосредоточены почти все оперативные резервы фронта и подавляющая масса артиллерийских средств усиления.
Развернувшиеся после 5 декабря события показали, что противник избрал другой вариант наступления. Перебросив из состава брусиловской группировки в район юго-западнее Черняхова танковую дивизию С С "Адольф Гитлер", 1-ю танковую и 20-ю моторизованную дивизии и оттянув оттуда в район Брусилова 8-ю танковую дивизию, противник с утра 6 декабря нанес удар из района Черняхова на Малин.
Контрудары противника осуществлялись с применением крупных танковых сил, со сменой участков и направлений ударов. Наша разведка не всегда своевременно обнаруживала перегруппировки сил и средств противника, в силу чего командование фронта и армий не всегда могло вовремя принять предупредительные меры. Это осложняло организацию борьбы с танковыми частями противника, которые в таких случаях наносили удар внезапно. Артиллерийские части, перебрасываемые к участкам прорыва, чаще всего вступали в бой с ходу, без предварительной подготовки, не успевая организовать систему противотанкового огня. Система противотанковой обороны, как правило, строилась в ходе боя путем спешной перегруппировки войск, и особенно артиллерии. Все это не только усложняло борьбу, но и повышало потери, а противник получал некоторый успех в тактическом масштабе. Однако С.С. Варенцов и командующие артиллерией армий решительно и своевременно маневрировали артиллерией в ходе сражения, что обеспечило общий успех оборонительной операции: противнику не удалось прорваться в оперативную глубину и сбросить войска 1 - го Украинского фронта с киевского плацдарма. На разных этапах оборонительных боев только в маневре между армиями и из резерва фронта в армии принимало участие 80 % всей артиллерии РВГК фронта. В сражениях на Киевском направлении генерал-лейтенант С.С. Варенцов неоднократно демонстрировал искусство маневра артиллерией РВГК фронта. Многие полки, особенно истребительно-противотанковые, перебрасывались между армиями по нескольку раз. При этом следует иметь в виду тяжелое положение артиллерийских полков с укомплектованием средств тяги и автотранспорта.
Своевременный маневр крупными массами артиллерии к участкам прорыва противника оказывал решающее влияние на исход оборонительных боев. Как бы часто противник ни менял участки и направление своих ударов, С.С. Варенцов успевал создавать на пути его атак сильные огневые заслоны, от которых танковые дивизии противника несли большие потери и прекращали атаки. В результате, несмотря на слабое инженерное оборудование нашей обороны и относительно низкую плотность огневых средств к началу каждого удара противника, ему не удалось завершить прорыв ни на одном участке и вывести танковые дивизии на оперативный простор. За выигранный тактический успех немецкое командование поплатилось разгромом своей ударной группировки.
Заметим, что к 15 ноября в войсках фронта находилось 7734 орудия и миномета, к 20 ноября - 9032, а к 6 декабря численный состав артиллерии увеличился до 9681 орудия и миномета, то есть возрос за это время на 25 %. В среднем на одну общевойсковую армию 1-го Украинского фронта приходилось 1380–1600 орудий и минометов, то есть примерно столько, сколько приходилось в среднем на одну общевойсковую армию в оборонительном сражении под Курском на Центральном (1780) и на Воронежском (1430) фронтах.
В боях на Киевском направлении дальнейшее развитие получил опыт боевого применения таких крупных артиллерийских соединений, как артиллерийские корпуса. Учитывая специфику местности и особенно маневренный характер боев с часто и резко меняющейся обстановкой, С.С. Варенцов предложил Н.Ф. Ватутину приданный фронту 7-й артиллерийский корпус прорыва применять децентрализованно. Командующий фронтом утвердил предложения С.С. Варенцова, суть которых заключалась в следующем. Обе дивизии корпуса придавались двум различным армиям, а в армиях дивизии передавались одному из стрелковых корпусов. В свою очередь, командиры стрелковых корпусов легкие бригады (минометные, гаубичные) придавали стрелковым дивизиям, где их применяли в составе групп поддержки пехоты стрелковых полков и групп общего назначения дивизий, а легкие пушечные полки - для усиления системы противотанковой обороны дивизий. Тяжелые бригады (пушечные, гаубичные) применялись, как правило, в составе корпусных артиллерийских групп дальнего действия. Такое распределение частей и соединений артиллерийских дивизий обеспечивало более тесное их взаимодействие с поддерживаемыми войсками, чего ранее не удавалось достичь в 4-м артиллерийском корпусе прорыва, который в оборонительной операции под Курском был придан 13-й армии и применялся централизованно.
Несмотря на трудности, связанные главным образом с недостатком средств тяги и автотранспорта и перебоями в снабжении горючим, артиллерия 1-го Украинского фронта в оборонительной операции на Киевском направлении справилась с возложенными на нее задачами в маневренных условиях боевых действий. Она оказывала мощную огневую поддержку своим войскам на всех этапах оборонительной операции. Особенно эффективными были ее действия в борьбе с танками противника - его главной ударной силой в данной операции.
Таким образом, С.С. Варенцов и штаб артиллерии фронта показали образцы умелой организации артиллерийского обеспечения действий войск при переходе их от наступления к обороне, а также организации маневра крупными массами артиллерии в ходе оборонительного сражения. В свою очередь, артиллерийские командиры и штабы всех степеней уверенно управляли подчиненной артиллерией, целеустремленно добивались огневого превосходства над противником на главных направлениях в ходе боевых действий.
О том, какую роль сыграла артиллерия в этих операциях, убедительно написал маршал К.С. Москаленко: "Думаю, что в нашей литературе все еще недостаточно показана роль артиллерии в Великой Отечественной войне, основной огневой силы любого боя. Каждому из нас, от командира стрелкового полка до командующего фронтом, всегда и везде требовался совет артиллерийского начальника, являющегося в вопросах ведения боевых действии в дивизии или армии третьим лицом - после командира и начальника штаба. Между тем до сих пор мало известно из книг о наших видных артиллеристах, таких как П.М. Корольков, В.М. Лихачев, С.С. Волкенштейн, Д.М. Краснокутский, И.Ф. Санько, о командующих артиллерией дивизий, корпусов и армий, о героических подвигах орудийных расчетов.
Отчасти в этом повинны сами артиллеристы. Очень немногие из них рассказали в своих воспоминаниях о славных боевых делах артиллерии, без которой не обходился ни один бой, ни одна операция. Между тем были бы интересными и полезными их воспоминания об управлении большой массой артиллерии, о героических подвигах артиллеристов как при прорыве обороны под Киевом, так и при отражении контрударов под Брусиловом. Они, несомненно, могли бы раскрыть новые страницы славной Киевской наступательной операции, пополнить сокровищницу боевого опыта наших Вооруженных Сил.
Блестяще выполненная артиллеристами в то время задача была исключительно сложна и трудна: впервые нами применялись такие высокие плотности - свыше 350 орудий на 1 км фронта. И тоже впервые, достигнув превосходства в технике над противником, мы тогда осуществили прорыв вражеской обороны средствами техники. Генералы Лихачев, Варенцов, Корольков, Волкенштейн, Краснокутский были первыми артиллерийскими начальниками, практически руководившими выполнением этой сложной задачи".
Наверное, убедительнее не скажешь.
Командующий артиллерией фронта генерал-лейтенант артиллерии С.С. Варенцов за умелое управление артиллерией в операциях на Киевском направлении был награжден орденом Суворова I степени. Как известно, орден Суворова I степени - самый значимый из военных орденов после ордена Победы. Многие военачальники мечтали его иметь, но не все имели. Сергей Сергеевич Варенцов имел.
"Артиллерийский огонь был страшен"
Отразив удары противника и сосредоточив в районе Киева крупные стратегические резервы, Ставка ВГК приняла решение разгромить противостоящую немецкую группировку, выйти к реке Южный Буг и пресечь попытки противника вновь овладеть столицей Украины. По замыслу Ставки 1-й Украинский фронт должен был нанести два удара: главный - в центре полосы основными силами фронта с целью разгрома группировки противника в районе Брусилова с последующим наступлением в направлении Житомира, Бердичева, Винницы; второй - по радомышльской группировке врага с выходом на реку Случь.
В директиве командующего войсками Воронежского фронта на проведение Житомирско-Бердичевской наступательной операции было сказано:
"Я решил: вначале разбить брусиловскую группировку… На двое суток позднее главной операции… разгромить малин-радомышльскую группировку. В соответствии с этим наступление главной ударной группировки, в которую входила и 38-я армия, началось 24 декабря. Еще накануне мы были извещены о том, что штурмовая и бомбардировочная авиация нанесут удар по позициям противника в 9 часов 5 минут, а десятью минутами позже залпами гвардейских минометов и огнем всех артиллерийских и минометных средств начнется артиллерийская подготовка. Она планировалась продолжительностью в 90 минут, но атака пехоты и танков непосредственной поддержки пехоты должна была начаться на пятьдесят первой минуте. Это делалось для того, чтобы в момент перехода артиллерии к сопровождению атаки пехоты и танков не было паузы или изменения режима огня и, следовательно, чтобы противник, находясь в укрытиях, не мог определить начало нашей атаки".