В боях за Карпаты - Борис Венков 7 стр.

1-я танковая армия готовилась к наступлению во все более ухуд­шавшихся погодных условиях. Бурное таяние снегов сочеталось с мокрым снегопадом или холодными дождями. Дороги настолько развезло, что даже танки по ним продвигались с огромным трудом. Что уж говорить об автотранспорте! Он застревал, и люди продвигали его вперед вручную.

На "проталкивание" автотранспорта были брошены саперные части, целые мотострелковые подразделения, гусеничные бронетранс­портеры, танки для буксировки.

Дороги - сплошное месиво грязи. А по обочинам двигается пехота. Солдаты промокли до нитки. Хлещет дождь, шинели, как мокрые губки, на сапогах пудовые комья грязи, а на плечах пулеметы и ми­нометы. И еще время от времени нужно подсобить плечом застрявше­му грузовику.

Но надо идти вперед. Вперед во что бы то ни стало! Потому что наступление должно начаться вовремя, а оно не начнется, если к сроку не выйти на исходный рубеж.

21 марта, после короткой артиллерийской и авиационной подготов­ки, войска ударной группировки фронта возобновили наступление. В первый же день в прорыв были введены 1-я и 4-я танковые армии в полосе наступления 60-й армии И. Д. Черняховского. Танкисты дей­ствовали дерзко, сея панику в тылах врага. Они появлялись неожи­данно, как смерч, сметая гитлеровцев на своем пути. Когда в ночь на 22 марта танки 20-й гвардейской механизированной бригады, кото­рой я в то время командовал, внезапно оказались в Копычинцах, здесь еще стояли немецкие регулировщики и, не разобравшись в об­становке, указывали путь нашим боевым машинам.

Поля боев на всем пространстве наступления были усыпаны трупа­ми вражеских солдат, разбитой боевой техникой противника, брошен­ными повозками, автомашинами с грузом. Мы взяли много пленных, массу трофеев. Управление войсками у противника было полностью дезорганизовано; уклоняясь от одного удара, фашисты тут же попа­дали под другой. Преодолевая трудности из-за вконец размокшей почвы, наши танки преследовали отходящие части противника и гро­мили их на ходу.

"Армия действует хорошо,- поздравлял нас комфронтом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.- Продолжайте быстрее выполнять поставленную армии задачу. Не позднее 23 марта обязательно выхо­дите в район Езыжаны, Борщев, Скала-Подольская. Не позднее 24 марта выйти на Днестр, с ходу форсировать реку на фронте Устечко, Залещики, исключительно Мельница-Подольская"[Архив МО СССР, ф. 236, оп. 2673, д. 993, л. 888.].

Наши части продолжали наступление. 23 марта взяли Чортков. Здесь еще гремела пальба, а бои уже переместились на юго-запад от города. Спешим. Нельзя позволить противнику отдышаться, организо­вать оборону на Днестре. Единственная дорога, связывающая Чорт­ков с населенным пунктом Залещиками, на десятки километров заби­та брошенным автотранспортом отступающего врага, конными повоз­ками. Немецкие шоферы и хозяйственные команды разбрелись по лесам.

Маршал Г. К. Жуков предписывал 1-й танковой армии:

"В проводимой операции стремительный выход к Днестру и форси­рование его с ходу имеет исключительно важное стратегическое зна­чение, так как этим противник прижимается к Карпатам, теряя пути отхода. Кроме того, вся группировка противника, действующая на Украине, изолируется от сил, действующих севернее Полесья. Помни­те важность стоящих перед вами исторических задач. Обходите про­тивника, окружайте его, не ввязывайтесь в длительные бои с его арьергардами".

Не ввязываемся. Стремимся вперед. 68-й гвардейский танковый полк нашей бригады под командованием майора А. П. Петрова, взаи­модействуя с танкистами 1-й гвардейской танковой бригады полков­ника В. М. Горелова, к исходу 23 марта вышел на развилку шоссейных дорог Залещики - Устечко.

Впереди полка на бронетранспортерах действовала бригадная разведрота младшего лейтенанта С. Я. Устименко. К вечеру она вырва­лась к северной окраине Залещиков. Устименко радировал команди­ру полка и в штаб бригады: в городе остатки 11-й танковой немецкой дивизии бешено сопротивляются, мосты через Днестр взорваны.

Утром к Залещикам подошли главные силы бригады. Завязался ожесточенный бой. Храбро бились бойцы 2-го мотострелкового ба­тальона капитана С. Д. Осипова, танкисты полка А. П. Петрова, ар­тиллеристы майора В. А. Варфоломеева и другие.

Город взят. Но разведчики Устименко, не дожидаясь здесь оконча­ния боев, устремились в тыл противника, чтобы отрезать ему пути отхода на правый берег Днестра.

Надо форсировать Днестр. Мосты взорваны. Нет понтонных подраз­делений. Но Устименко предусмотрителен, как истый разведчик. Его молодцы отбили у противника много рыбацких лодок, которые в свое время были отобраны у населения, и из невесть откуда добытых до­сок и бревен сколотили несколько паромчиков. Под прикрытием огня артиллерии и танковых пушек разведрота переправляется на другой берег и уже через полчаса захватывает несколько командных высот.

Ай да Устименко! Как всегда, молодчина, этот бывший матрос, попавший в нашу бригаду после тяжелого ранения. Н. В. Богомолов, наш начальник штаба, сразу же облюбовал этого парня с усищами, делавшего его похожим на запорожского казака, и выдвинул на дол­жность командира взвода разведчиков. Потом Устименко получил офицерское звание и разведроту. В первых же боях, еще под Кур­ском, он был награжден орденом Красного Знамени.

Первыми достигли другого берега вместе с С. Я. Устименко стар­шие сержанты А. П. Синицын, И. X. Календюк, В. Г. Кочеров. Вслед за разведчиками там оказались батальон капитана С. Д. Осипова и батарея 45-миллиметровых пушек старшего лейтенанта К. Я. Ильченко, расстреливавшая прямой наводкой огневые точки противника.

Захваченный плацдарм на том берегу позволил переправлять вброд остальную технику, обеспечивая форсирование Днестра. Все это дела­лось под остервенелой бомбежкой вражеской авиации, ураганным ог­нем противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР С. Я. Устименко, С. Д. Осипову, И. X. Календюку, А. П. Синицыну, В. Г. Кочерову присвоено звание Героя Советского Союза. 20-я гвардейская механи­зированная бригада приказом Верховного Главнокомандующего была наименована "Залещицкой".

Войска нашей танковой армии продолжали успешно форсировать Днестр и быстро рассредотачивались в северо-западном и южном на­правлениях.

С выходом 1-й танковой армии за Днестр, а 4-й танковой - в рай­он Каменец-Подольска была обойдена с запада немецко-фашистская группировка, оборонявшая район восточнее рубежа Проскуров, Винни­ца, Жмеринка. С юго-востока эту группировку обошли войска 2-го Украинского фронта. В составе этой группировки противника было более 20 дивизий, из них 9 танковых и 1 моторизованная.

Однако в первых числах апреля окруженный противник нанес вне­запный удар по нашему 30-му стрелковому корпусу, приданному 4-й танковой армии из 1-й гвардейской армии, прорвал блокаду и на­чал выходить из окружения на широком фронте вдоль Днестра в на­правлении на Бучач. В кольце окружения образовались значительные бреши, а закрыть их оказалось нечем. Ни у 60-й армии, ни у 1-й тан­ковой для этого не было достаточных средств.

Вечером 1 апреля меня вызвал начальник штаба армии генерал М. А. Шалин. Коротко информировал о положении в районе Скалы-Подольской.

- Положение серьезнейшее,- сказал Михаил Алексеевич.- Бу­дет очень обидно, если неприятелю удастся уйти из окружения. Все-таки больше двадцати дивизий. Хотя сравнение и не очень точное, но... сам подумай: под Сталинградом тоже ведь было столько немец­ких дивизий... В общем, выделяй усиленный артиллерией мотобаталь­он и двигай его в распоряжение командира 30-го стрелкового корпу­са. А сам срочно в район Чорткова. Разыщи там две танковые брига­ды из 4-й танковой армии. И еще два полка САУ-85. Связи с ними нет. Организуй оборону наших тылов между Залещиками и Чортковом. Военный совет уполномачивает тебя действовать самостоятельно, образуясь с обстановкой.

...Усиленный батальон выступил ночью. Ночью же двинулся и я, взяв с собой разведроту бригады на десяти бронетранспортерах и двух автомашинах. На рассвете мы прибыли в Устечко. Оставив здесь взвод разведчиков, с остальной группой я двинулся к Чорткову. По дороге нагнал колонну самоходок САУ-85. Это был один из пол­ков, о которых говорил М. А. Шалин. Приказал повернуть полк в с. Толстое и занять там оборону. Розыск других бригад ни к чему не привел - их не было от Чорткова до самых Залещиков. Оборону удалось организовать из отходящих подразделений стрелкового кор­пуса и обнаруженного полка самоходок. Вдобавок 2 апреля выпал обильный снег - движение противника затормозилось.

Однако враг не дремал, его транспортные самолеты сбрасывали своим частям продовольствие, горючее в специальных контейнерах. 3 апреля передовые части противника подошли к главной шоссейной магистрали Толстое - Залещики. Тут его отбросил своим огнем полк самоходок. Тогда он стал обходить нас с севера и с юга.

Мы с боем отступали на запад, вплоть до Днестра. И, нако­нец, снова оказались среди своих, в соединениях 1-й танковой армии.

- Конечно,- сказал мне М. Е. Катуков, когда я доложил ему, что мне удалось сделать в районе Скалы-Подольской,- где уж там одним батальоном да разведротой удержать столько частей противни­ка... А сам же ты мог уйти на север, за Чортков, мы-то тут можем в окружение угодить.

- Что же вы мне предлагаете: самому на север, а бригада пускай тут остается?

- Гляди, какой,- сказал притворно-ворчливым тоном Михаил Ефимович.- Ладно, берись за бригаду - нам тут, действительно, жарковато придется.

В самом деле. Мы вроде как поменялись с противником местами.

Прорвавшись на Бучач, он соединился со своей Станиславской груп­пировкой на левом берегу Днестра, мы же были на правом. "Заднестровская Советская Республика",- шутили солдаты.

Выйдя из окружения, противник в районе нашей переправы, близ Устечка, несколько раз пытался форсировать Днестр, чтобы в сочета­нии с ударами своих войск из-под Станислава проникнуть в наш тыл в районе Городенки. Но все его попытки форсировать Днестр разби­лись об упорное сопротивление прибывших из Черновцов частей 11-го гвардейского танкового корпуса генерала А. Л. Гетмана.

Днестр, еще недавно бывший для нас препятствием, стал нашим прикрытием.

Обстановка между тем становилась все сложнее и запутаннее. Осо­бенно в районе Станислава. Сюда подошли новые крупные резервы противника и при массированной поддержке своей авиации начали непрерывные атаки позиций 8-го гвардейского механизированного корпуса.

На самом острие атак крупных моторизованных частей противника оказались 20-я механизированная и 64-я танковая гвардейская брига­ды. Для организации сплошной обороны не хватало сил и средств, пришлось создавать пункты и узлы сопротивления.

Пересеченная местность способствовала ведению обороны методом узлов сопротивления и опорных пунктов. Но это имело и оборотную сторону - глубокие овраги и лощины позволяли небольшим групп­кам автоматчиков противника пробираться в тыл нашей обороны. Врагу удалось, потеснив части 18-го гвардейского стрелкового корпу­са, захватить железнодорожный мост, форсировать Днестр и, таким образом, выйти во фланг нашему 8-му мехкорпусу.

Командарм приказал мне объединить усилия 20-й и 64-й бригад, атаковать противника и вновь отбросить его на левый берег Днестра. Мы с командиром 64-й бригады полковником И. Н. Бойко, оставив на рубеже обороны два моторизованных батальона, со всеми наличными танками ринулись к Днестру. Танки с ходу отбросили противника до самого берега. Но его пехота засела на недоступных для танков высо­тах и продолжала оттуда безнаказанно обстреливать боевые порядки нашей малочисленной мотопехоты. И вдобавок с противоположного берега начался сильный артобстрел, а с воздуха непрерывно бомбила авиация.

У нас осталось всего 14 танков, и единственное, что можно было еще сделать,- это засесть в засаду и оттуда вести танковый огонь. Мы с И. Н. Бойко от сильного артобстрела укрылись под пролетом небольшого моста через шоссейную дорогу. В полдень под мост к нам пробрался командир корпуса генерал И. Ф. Дремов. Выслушав докла­ды и соображения, генерал сказал:

- Давайте поглядим, что тут у вас творится.

Мы переползли из-под моста метров на десять в дорожный кювет. Рядом легла пулеметная очередь. Дремов упал, схватившись за грудь.

- Вы ранены, Иван Федорович?!

Посмотрели: две пули в грудь, одна в левую руку.

Кое-как перевязали его, опять оттащили под мост, уложили.

Танкисты и мотопехота вплоть до самой ночи не дали противнику продвинуться ни на шаг. С наступлением темноты мы отправили ра­неного комкора в тыл.

12 апреля ударная группировка противника при поддержке масси­рованных ударов своей авиации сломила упорное сопротивление двух ослабленных в предыдущих боях стрелковых дивизий 18-го гвардей­ского стрелкового корпуса, вынудила их отступить на правый берег Днестра, форсировала реку и стала развивать успех в направлении на Обертин. Особенно тяжело было на участках 1-й танковой армии.

После ранения комкора И. Ф. Дремова 20-я механизированная и 64-я танковая гвардейские бригады под покровом темноты были отведены южнее населенного пункта Нижнего и поспешно перешли к очаговой обороне. С рассветом противник возобновил наступление. На некоторых участках ему удалось неглубоко вклиниться в нашу оборону.

В Прикарпатье шли не смолкающие ни днем, ни ночью бои. 1-й танковой армии, потерявшей в боях много техники, разбросанной по широкому фронту, было уже тяжело сдерживать отчаянный натиск врага, стремившегося вырваться на оперативный простор.

В середине апреля стало прибывать пополнение: маршевые танко­вые роты, 399-й гвардейский тяжелый самоходно-артиллерийский полк, 72-й танковый полк, на вооружении которого были танки ИС-2 со 122-миллиметровыми пушками. Эти части сыграли решающую роль в отражении контрударов врага. Он сворачивался в колонны, отступал на север. Но, отступая, огрызался, и требовалась полная мобилизация сил всех участников борьбы с ним - от военачальников самого высшего звена до рядового солдата.

Как сейчас помню, было это 18 апреля 1944 года, севернее населен­ного пункта Герасимова. С небольшой высотки мы с бригадным раз­ведчиком капитаном И. В. Бобровым и телефонистом сержантом Н. И. Васиным вели наблюдение за полем боя. Неожиданно прямо на нас выползли три немецких танка.

Что делать? Защищаться нечем - наши далеко. Бежать? Догонят, раздавят, подстрелят, как куропаток. "За мной! - крикнул я.- Укрыться за обратным скатом!"

В складках обратной стороны высотки мы укрылись от стрельбы немецких танкистов, которые нас заметили, но их отвлекло какое-то движение в рядом расположенной деревушке, и они двинулись к ней.

С другой стороны мимо нас к этой деревне мчался наш грузовик с прицепной 76-миллиметровой пушкой.

- Стой! Куда лезете? Стой! - закричал я.

Из кабины показалось лицо совсем молодого лейтенанта.

- Следуем из ремонта в артполк, товарищ полковник!

- А где ваш полк?

- Очевидно, там, где стреляют. Где же быть артиллерийскому полку?

- Правильно. Но нельзя же стремглав мчаться прямо на убой! Впереди три немецких танка.

- Где они, товарищ полковник? - спросил, словно обрадовался, лейтенант.

- Чуть подниметесь на гребень - они тут как тут...

- Вперед! - скомандовал лейтенант водителю, и машина рвану­лась.

- Стой! Стой!

Но машина уже мчалась вперед.

- Убьют же молокососа! - в сердцах вскричал я, выругав себя, что не смог удержать этого отчаянного мальчишку.

- М-да,- только и произнес Бобров.- Убьют как пить дать...

Мы побежали к гребню высотки. Машина с орудием была уже там.

Немецкие танки, привлеченные деревней, не сразу заметили артилле­ристов. А те на полном ходу развернулись, лейтенант стал наводить пушку, шофер помогал ему заряжать.

Почти в упор, словно на полигоне, они поразили все три танка подряд. Причем после каждого выстрела лейтенант отрывался от при­цела и взглядом как бы проверял, хорошо ли поразил цель его сна­ряд. Не удовлетворившись совершенно точными тремя попаданиями, он для надежности всадил в танки еще по снаряду.

Затем они с шофером снова уселись в машину, лихо подрулили к нам, ошеломленным этим зрелищем. Лейтенант выпрыгнул из каби­ны, вскинул руку к козырьку.

- Товарищ полковник, ваше задание выполнено - три танка про­тивника орудийным расчетом уничтожены!

- Такого задания вам не давал,- ответил я, крепко обнял обоих и расцеловал.

Память редко подводит меня, но не могу сейчас никак вспомнить фамилий этих смельчаков. Тогда я доложил по команде об их подви­ге и надеюсь, что он был по достоинству оценен командованием.

С подходом стрелковых соединений 18-й и 38-й армий, появлением в небе ИЛ-2 положение на этом участке фронта постепенно стабили­зировалось, 1-я танковая армия была выведена во второй эшелон.

Весеннее наступление 1944 года привело к огромным военно-поли­тическим успехам. Но, пожалуй, самым значительным был выход Советских Вооруженных Сил на нашу государственную границу с Чехословакией и Румынией. Тысячу дней и ночей ждал этого совет­ский народ. И вот свершилось. Полосатый пограничный столб с гер­бом Союза Советских Социалистических Республик водружен на свое законное место. Водружен советскими воинами, сдвинувшими на ми­нуту свои винтовки за спину, чтобы вкопать его поглубже.

Но миновал торжественный момент, а до победы еще путь далек. Он лежит по землям соседних стран, оккупированных фашистами. И чтоб достигнуть полной победы - надо пройти по этим землям, принести их народам освобождение, подарить возможность разделить с советским народом радость победы над заклятым врагом челове­чества.

И снова солдаты шагают вперед, на запад. И снова ползут вперед танки, устремляются в небо боевые эскадрильи...

В БОЯХ ЗА СОВЕТСКУЮ БУКОВИНУ

П. С. БИЛАОНОВ, бывший командир 681-го полка 133-й Смоленской стрелковой дивизии, генерал-лейтенант, Герой Советского Союза

В результате успешных наступательных операций войск Красной Армии на Украине к весне 1944 года сложилась благоприятная обстановка для полного освобождения всей Правобережной Укра­ины.

Потерпев в январе и феврале крупное поражение, противник стре­мился во что бы то ни стало закрепиться на рубеже западнее Луцка, Ямполя, Любара, Казатина, Жаданов, Цибулева, Черемисского, Ольховца, Канижа, юго-западнее Кировограда, Софиевки, Верхне-Та­расовки, Верхнего Рогачика, Горностаевки и далее по Днепру до Чер­ного моря, стараясь удержать за собой оставшиеся районы Правобе­режной Украины.

Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия совет­ское командование, оценивая сложившуюся обстановку, решило про­должать наступление, добиваясь окончательного разгрома вражеских сил на Украине.

Для достижения этой цели Ставка Верховного Главнокомандова­ния намечала нанести несколько одновременных ударов силами войск 1, 2 и 3-го Украинских фронтов в западном и юго-западном направлениях, завершить разгром немецких войск группы армий "Юг" (1-я и 4-я танковые армии, 8-я армия) и группы армий "А" (6-я армия и 3-я армия румын), отбросить их остатки за Днестр и, выйдя к Карпатам, расчленить стратегический фронт врага.