Родился в семье учителя в 1898 году. В 1914 году окончил церковное училище. С января по август 1916 года служил в кавалерии вольноопределяющимся. Затем дезертировал из армии и был связан с анархистами. С марта по сентябрь 1917 года работал бухгалтером. В сентябре 1917 года вступил в Красную гвардию в Хамовниках (Москва). В партию вступил только в 1918 году. Осенью того же года начал службу в Красной Армии. С 1919 года в органах ВЧК – ГПУ. Во время Гражданской войны участвовал в важнейших операциях ЧК – разгроме анархистов, ликвидации анархистских и повстанческих отрядов на Украине и т. д., руководил подразделениями военной контрразведки. После окончания войны занимал руководящие посты в региональных подразделениях госбезопасности. По странному стечению обстоятельств Фриновского назначали исключительно в "горячие точки" – места, где происходило вооруженное сопротивление советской власти. Например, в приграничных с Польшей районах Украины действовали проникшие из-за рубежа банды белогвардейцев. В Средней Азии дестабилизировали обстановку басмачи. На Северном Кавказе кулаки, пользуясь неграмотностью местного населения, спровоцировали несколько восстаний.
В сентябре 1930 года Фриновский был назначен председателем ГПУ Азербайджана. С этого момента его карьера стала развиваться с невероятной быстротой. В апреле 1933 года он занял пост начальника Главного управления пограничной охраны ОГПУ СССР. С июля 1934 года – начальник Главного управления пограничной и внутренней охраны НКВД СССР. Ситуация на границе в то время была тревожной. Ежедневно пограничники пресекали попытки проникновения на советскую территорию групп вооруженных нарушителей. В многосерийном советском фильме "Государственная граница" реалистично отражена обстановка в предвоенные годы.
После того как Николай Ежов был назначен наркомом внутренних дел, в октябре 1936 года Михаил Фриновский стал его заместителем и главным советником. Одновременно Фриновский возглавил Главное управление государственной безопасности НКВД СССР.
Блохин и другие руководящие работники наркомата утверждали, что Ежов был слабовольным человеком и не мог принимать самостоятельных решений. Зато он был великолепным исполнителем. Возможно, что нарком слепо выполнял указания своего заместителя, считая Фриновского опытным сотрудником органов госбезопасности. К тому же Фриновский – здоровый мужик, который привык отдавать приказы, а не просить выполнить поручение, – психологически подавлял низкорослого интеллигента Ежова.
Фриновский с 1918 года постоянно находился в зоне боевых действий. Везде, где он служил, обязательно были коварные враги, с которыми нужно было бороться. Вот и заняв пост зам. наркома внутренних дел, он продолжил привычное дело – выявление и уничтожение "врагов народа". Продолжалось это относительно недолго. В сентябре 1938 года его назначили наркомом Военно-морского флота СССР. В апреле 1939 года он был арестован. В феврале 1940 года Военной коллегией Верховного Суда приговорен к высшей мере наказания – расстрелу.
Цесарский Владимир Ефимович – руководитель Учетно-регистрационного отдела в центральном аппарате ГУГБ и начальник УНКВД по Московской области.
Родился в семье приказчика. В партию вступил в 1919 году. В годы Гражданской войны находился на подпольной работе в Одессе. С февраля 1922 года по март 1932 года на партийной и хозяйственной работе в Киеве, Благовещенске, в Терской области. В марте 1932 года был назначен помощником заведующего учетно-распределительным отделом ЦК ВКП(б) и занимал этот пост до августа 1932 года. Затем, до марта 1934 года, – врид (временно исполняющий дела. – Прим. ред.) заведующего сектором госторговли и кооперации распределительного отдела ЦК ВКП(б). В течение года, до апреля 1935 года, помощник заведующего промышленным отделом ЦК ВКП(б). С апреля 1935 года по апрель 1937 года – референт-докладчик Секретаря ЦК ВКП(б) Ежова.
С 8 октября по 28 ноября 1936 года – особоуполномоченный при наркоме Ежове. Напомню, что последний занял пост наркома 1 октября 1936 года. С конца октября 1936 года до марта 1938 года Цесарский был начальником 8-го (Учетно-регистрационного) отдела ГУГБ. Затем, в течение четырех с половиной месяцев (28 мая – 15 сентября) 1938 года, он занимал пост начальника УНКВД Московской области. Дальше началось его стремительное падение – был переведен с понижением на должность начальника Управления Ухто-Ижемского ИТЛ НКВД, которую занимал до декабря 1938 года. В декабре 1938 года Цесарский был арестован, приговорен к высшей мере наказания и расстрелян в январе 1940 года. Не реабилитирован.
За время службы в органах НКВД Цесарский был награжден орденом Красной Звезды (декабрь 1936 года), орденом Ленина (июль 1937 года) и знаком "Почетный работник ВЧК-ГПУ (XV)" (май 1938 года).
Шапиро Исаак Ильич – начальник секретариата Ежова. Одного из важнейших подразделений наркомата. Через секретариат происходило общение с "внешним миром" и различными подразделениями НКВД в регионах. Именно секретариат фильтровал все поступавшие наркому сообщения. И пост руководителя секретариата Ежов доверил человеку сомнительного происхождения, к тому же незнакомого с особенностями чекистско-оперативной работы!
До революции Шапиро служил конторщиком и агентом по продаже нефтепродуктов. В партию вступил в 1919 году. Во время Гражданской войны служил помощником военного комиссара. С 1922 года по 1929 год возглавлял различные подразделения в наркомате финансов РСФСР. Затем перешел в Наркомат Рабоче-крестьянской инспекции. Оттуда ушел на повышение – в аппарат ЦК ВКП(б). Там он заведовал сектором топливной промышленности промышленного отдела. На него обратил внимание член ЦК ВКП(б) Ежов и назначил своим секретарем-референтом. Когда Ежова назначили зам. наркома внутренних дел, то он взял с собой своего секретаря.
С января по июль 1937 года Шапиро занимал пост заместителя начальника секретариата НКВД СССР. С июля 1937 года по март 1938 года – начальник 9-го (секретно-шифровального) отдела ГУГБ НКВД СССР. С августа 1937 года по октябрь 1938 года – начальник секретариата НКВД СССР. С марта по ноябрь 1938 года – начальник 1-го (секретно-шифровального) спецотдела НКВД СССР.
Ежов не забывал награждать своего помощника. В декабре 1937 года Шапиро прикрепил к своему кителю орден Красной Звезды, а в мае 1938 года – знак "Почетный работник ВЧК-ГПУ (XV)". Быстро рос Шапиро и в званиях. Если в марте 1937 года он был майором госбезопасности, то в ноябре того же года – уже старшим майором госбезопасности. Правда, через восемь дней после присвоения этого звания Шапиро арестовали. Расстреляли в феврале 1940 года. Реабилитировали в ноябре 1956 года.
Глава 4
Смерть коррупционеров-оппозиционеров
В последние годы все активно ищут "золото партии". Якобы высокопоставленные функционеры из КПСС конвертировали народное богатство в золотые слитки и тайно вывезли его за рубеж. На самом деле этот миф сочинили "демократы", чтобы отвлечь внимание простого народа от процесса самообогащения.
В Советском Союзе воровать отучил товарищ Сталин. Его урок запомнили надолго. До прихода к власти Горбачева не было фактов коррупции, за исключением Средней Азии. Там своя специфика. Там и советская власть была установлена только перед войной. До этого многочисленные банды басмачей препятствовали переходу от отсталого феодального к прогрессивному социалистическому обществу.
Троцкий: бизнесмен или политик
Однажды Блохин застал меня читающим роман Ильфа и Петрова "Двенадцать стульев". Настроение в тот вечер у коменданта было хорошим. Он уже успел принять "на грудь" и хотел с кем-нибудь поговорить "за жизнь". К тому же комендант знал, что я никому не расскажу подробности нашей беседы, даже если он что-то лишнее сболтнет.
– У нас тоже было свое кресло с сокровищами, – похвастался комендант, устраиваясь удобно на стуле. – Вернее, сейф, которым Яков Свердлов пользовался. Знаешь, кто это такой?
– Он вместе с Лениным и товарищем Сталиным руководил свержением царского режима, – предположил я, вспоминая изученный в училище "Краткий курс истории ВКП(б)", и пожалел, что часто дремал на занятиях.
– Эх ты, истории родной страны не знаешь! Свердлов после революции был третьим человеком в партии, после товарищей Ленина и Сталина. Это потом Троцкий приказал вычеркнуть имя Свердлова из истории и заменить его своим. А знаешь, почему он это сделал? Не любил он Якова Свердлова за его принципиальность и честность. Не знаю как, но в руки Свердлова попали драгоценности и золото. Наверно, у кого-то из буржуев отобрали. Так вот, Свердлов в свой сейф положил и собирался сдать куда следует, но не успел – умер от испанки или тифа, да это неважно. Главное, что сгорел за несколько дней и не успел помощникам необходимых указаний дать. Из-за этого никто не знал, что в одном из служебных сейфов хранилось. Драгоценности много лет там пролежали, пока их случайно не обнаружили во время инвентаризации.
– И построили на них дом культуры, – предположил я разочарованно. И что в этом интересного. Не успел сдать драгоценности, а через много лет их нашли. Подлость и коварство Троцкого тогда были всем известны и не требовали подтверждения.
– Не ехидничай, – сделал мне замечание комендант. – Вот Троцкий, например, нашел бы этим ценностям свое антисоветское применение. Например, чтобы финансировать свою вредительскую деятельность.
– На оплату услуг своих сподвижников? На что еще он может тратить деньги, проживая за границей? – предположил я.
– Да! Или ты веришь, что "троцкисты" такие идейные, что готовы пакостить советской власти бесплатно? Нет, им Троцкий деньги платит. Очень большие деньги. Значительно больше тех сумм, что иностранные разведки дают ему на организацию подрывной деятельности в СССР. Думаешь, буржуи щедры. Нет, они очень скупые. И если бы Троцкий только на них рассчитывал, то сейчас бы милостыню просил в Париже, а не жил бы в особняке в Америке…
– Как Киса Воробьянинов в Пятигорске? – пошутил я.
– Эх, тебе бы только позубоскалить, а дело ведь серьезное. Троцкий ведь начал советской власти еще весной 1917 года вредить, когда из США вернулся. При этом он еще о личной выгоде не забывал. Любит он роскошь, буржуй недобитый. Правильно, что его товарищ Сталин из страны выслал, хотя лучше бы, если бы расстрелял этого гаденыша. Был бы пример для всех обуржуазившихся членов партии…
– А как Троцкий за полгода до Октябрьской революции советской власти начал вредить? – удивленно спросил я, когда понял, что сейчас Блохин переключится на другую тему.
– А он заранее начал готовиться. Все рассчитал, хапуга. Есть у него дядя, который сейчас в Париже уважаемый буржуями банкир. До революции он в России жил и был мелким дельцом, гешефтом занимался, как и все евреи. Когда большевики победили, сбежал он за границу, а племянник здесь остался. Кому Троцкий там нужен? Ведь кроме политики он ни на что не способен. Да и то больше языком чесать. Знаешь, как его во время Гражданской войны красноармейцы называли? – "балалайкой". Бывало, приедет он на фронт на персональном бронепоезде. Состав три или четыре паровоза тащили, такой он был тяжелый. Поездная бригада, охрана и прислуга – все в фирменные кожаные штаны и тужурки были одеты. Их специально на заказ шили. А на рукаве у каждого – специальная бляха блестящая с надписью "Троцкий" нашита. Соберет он всех на митинг, часа два поговорит, потом награды раздаст – часы и портсигары. Он их мешками возил. А тем, кому наград не хватило, газету давал. Ее в поезде печатали. В одном из вагонов типография была оборудована. Статьи в нее сам Троцкий сочинял. Очень он писучий был. – Комендант засмеялся, довольный своим каламбуром. – Из газеты отличные "козьи ножки" (самокрутки. – Прим. авт.) получались. Выступил, раздал подарки и дальше поехал. Так всю войну и прокатался по тылам. Жил он шикарно. Мужики рассказывали, что один целый вагон занимал. Была там золотая ванна и огромная кровать. В соседнем вагоне везли запас спиртного и еды всякой. Повар у него был, что до революции в шикарном ресторане в Ленинграде буржуев кормил. А теперь ему различные кушанья готовил… – Блохин внезапно замолчал, погрузившись в воспоминания о своей юности.
– А при чем тут дядя Троцкого? – нетерпеливо спросил я. – Родственник ведь за границу сбежал, а племянник здесь остался. Да и во время Гражданской войны особо и нечем было торговать. В стране голод и разруха царила. Есть было нечего. Что-то из вещей в деревне удавалось на продукты обменять.
– Слушай и не перебивай, – приказал собеседник. – Пока мы тут голодали, дядя Троцкого сумел закупить у буржуев военное снаряжение и продовольствие, что во время Империалистической войны (Первая мировая война. – Прим. ред.) страны Антанты нам должны были прислать, но так и осталось на складах Франции и США. Царский режим его оплатил, но товара не получил. Когда царя скинули с трона, то буржуи заявили, что договор был заключен с Николашкой (Николай II. – Прим. ред.), поэтому большевики его не получат. Пока мы на фронтах Гражданской войны воевали, дядя Троцкого почти задаром скупил все эти товары, а потом задорого начал их нам продавать.
– При чем тут Троцкий? – не понял я. – Его дядя ведь в Париже сидел и еще до революции различные "гешефты" проделывал. Странно, если бы он не воспользовался такой возможностью.
– Эх, молодежь, всему вас учить надо. Знаешь, кто настоял на закупке именно этих товаров для нашей страны? Троцкий. Он даже вместе с дядей банк организовал, через который все расчеты велись. Банк советский государственный, но им руководили пособники Троцкого. У этого банка контора была в Париже. Знаешь, кто ее возглавлял? Дядя Троцкого. До середины тридцатых годов через этот банк Троцкий свою деятельность финансировал.
– Это как? – в очередной раз удивился я. – Если банк советский и государственный, то как живущий за границей Троцкий мог управлять его деятельностью? И разве никто не замечал, что деньги из него неизвестно куда исчезали?
– Махровые троцкисты там на руководящих постах сидели. Они деньги и воровали. А так как они одновременно и роль ревизоров выполняли, то очень легко скрывали факт недостачи. Это один из "гешефтов" Троцкого. Думаешь, он этим ограничивался? Нет, он еще в конце Гражданской войны отобранное у царской власти и буржуев золото вместо того, чтобы сдать советской власти, контрабандно вывозил за границу и там продавал по дешевке. Знал, что ворованное дорого не купят, да и стремился сбыть все быстрее, пока чекисты про его темные делишки не прознали…
Комментарий Александра Севера:
"Дядю (брата матери) Льва Троцкого звали Абрам Львович Животовский, и был он не мелким торговцем-посредником, а уважаемым и известным в Санкт-Петербурге бизнесменом – компаньоном Путилова и акционером "Русско-Азиатского банка". После революции он перебрался не в Париж, а в Стокгольм, где он стал бизнес-партнером шведского банкира Олофа Ашберга.
Как показали дальнейшие события, возвращение весной 1917 года Льва Троцкого в Российскую империю сначала создало его дяде проблему (пришлось эмигрировать на Запад), а потом позволило не только компенсировать потери, но и войти в элиту парижского "бизнес-сообщества".
Понятно, что и сам Лев Троцкий не упустил свой шанс заработать с помощью предприимчивых родственников. И вся его политическая карьера тесно переплелась с различными "бизнес-проектами". Блохин слышал о них, но не знал всех подробностей. Мы исправим этот недостаток. Начнем с эпизода, связанного с распродажей запасов военного снаряжения.
В 1919 году американское правительство оптом продало оставшиеся от Первой мировой войны гигантские военные склады во Франции и Бельгии Нью-Йоркскому банковскому консорциуму, который с огромной выгодой стал их распродавать. Эту финансовую структуру создал шведский банкир Олоф Ашберг. В молодости он увлекался социализмом, но дальше дискуссий с другими шведскими социал-демократами дело не пошло.
Ашберг наладил тесное сотрудничество с Троцким, его старшим братом Александром Бронштейном (по утверждению писателя Анатолия Рыбакова, расстрелянным в 1937 году в Курской тюрьме) и их парижским родственником. Один из совместных проектов – создание в августе 1922 года первого советского коммерческого банка, вошедшего в историю под названием "Российский коммерческий банк". Олоф Ашберг стал его первым директором. Позже контроль над банком перешел к Госбанку РСФСР. 7 апреля 1924 года банк был переименован в "Банк внешней торговли СССР" (Внешторгбанк СССР). В 1988 году банк был еще раз переименован и стал называться "Внешэкономбанк СССР". Другой, более ранний совместный проект – продажа золота Российской империи (не только принадлежащего государству, но и изъятого у частных лиц и организаций, а также церкви) на 20–30 % ниже его реальной рыночной стоимости. Какие комиссионные на этом заработали братья Бронштейны и их дядя – тема для отдельного разговора. А мы пока поговорим о другом коммерческом проекте – закупке американского военного снаряжения, обмундирования и подвижного состава.
Для прикрытия этой деятельности Максимом Литвиновым в Христиании (Осло) была создана подставная "Норвежско-русская торговая компания", а оплачивалось все золотом через банки Ревеля. В конце 1920-го – начале 1921 года в оплату обуви, одежды, консервов, а также 100 локомотивов и 1600 железнодорожных вагонов к ним было переведено через Ревель в кладовые нью-йоркских банков более 50 тонн золота на сумму 65 млн золотых рублей. Сколько заработали братья на этих поставках – опять-таки сказать сложно.
Лев Троцкий и его земляк Лев Каменев оказались замешанными в еще одной финансовой афере. До Октябрьской революции "Русский торгово-промышленный банк" входил в десятку крупнейших кредитно-финансовых учреждений Российской империи. После революции в Париже и Лондоне продолжали действовать два его филиала. Однажды руководство этих структур объявило себя владельцами бизнеса и отказалось подчиняться правлению банка. Разразился громкий скандал. Владельцам банка удалось через суд вернуть свой лондонский банк, а вот парижский они потеряли. Его директор, некто Кон, продал французскому банку особняк, а вырученную от сделки сумму, ну и еще активы "Русского торгово-промышленного банка" (свыше пяти миллионов франков) он передал в доверительное управление парижскому банкиру Животовскому, дяде по материнской линии Льва Троцкого и родственнику Льва Каменева. Предполагалось, что банкир, используя родственные связи, получит концессию на горно-промышленные предприятия Криворожского общества. Банкир два раза ездил в Москву, но сделка так и не была совершена.
Вот как об этом деле сообщила 18 декабря 1923 года эмигрантская газета "Накануне" в статье под громким заголовком "Первая французская концессия в России". Следует заметить, что она симпатизировала Советской России, поэтому пафосный стиль вас не должен удивлять.