"Наш бюджет может держаться только на успехах сельского хозяйства и промышленности и внешней торговли. Попытка перенести бюджет на алкогольную основу есть попытка обмануть историю, освободив государственный бюджет от зависимости от наших собственных успехов в области хозяйственного строительства".
Льва Троцкого возмущала сама сталинская идея спаивания рабочих ради извлечения денег из населения: "В отличие от капиталистических стран, которые пускают в ход такие вещи, как водку и прочий дурман, мы этого не допустим, потому что, как бы они ни были выгодны для торговли, но они поведут нас назад к капитализму, а не вперед к коммунизму".
Но напрасно Троцкий возражал против спаивания народа дешевой водкой. Сталин считал, что наполнение бюджета важнее идеалов. Доходы от продажи водки пополняли казну до самой горбачевской перестройки.
Другим источником доходов сделали высокое налогообложение деревни (этот пресс давил крестьянина до самой сталинской смерти). И добровольно-принудительные займы. Рабочие и служащие из своей небольшой, часто жалкой зарплаты вынуждены были отдавать немалые суммы. Отказаться от подписки на заем было опасно: это считалось антисоветской вылазкой и влекло за собой "приятное" знакомство с чекистами…
Но главные деньги были получены за счет ограбления деревни.
Террор в конце двадцатых годов начался не в силу злой воли (впрочем, в ней недостатка тоже не было), а потому, что руководители государства приняли простое решение: у нас нет ни времени, ни желания привлекать инвестиции, нам нужно сконцентрировать все ресурсы и бросить их на развитие страны.
Сталина раздражало, что крестьяне не желают продавать государству зерно задешево. А государственные закупочные цены становились все меньше рыночных. В 1928 году они были уже вдвое ниже! Сталин объяснял отказ отдавать зерно за бесценок антисоветскими настроениями в деревне. Цель насильственной коллективизации - не только забрать зерно, ничего за него не заплатив; колхоз - это инструмент полного контроля над деревней.
Партийные секретари по всей стране устроили соревнование: кто скорее добьется стопроцентной коллективизации. Зерно начали отбирать у тех, у кого оно было, то есть у справных, успешных, умелых хозяев. Их назвали кулаками и, по существу, объявили вне закона. Сначала предполагалось выселить их на худшие земли и отобрать "лишнее". Председатель ЦИК СССР Михаил Калинин объяснил, что делать с кулаками:
- Выселять на отдельные участки с плохими землями и отчуждать у них лишние орудия производства.
Одним из исполнителей этой политики стал будущий глава партии и государства Леонид Ильич Брежнев. После окончания техникума в 1927 году он получил назначение землеустроителем на Урал, в Бисертский район. Задача Брежнева состояла в том, чтобы передать земли, отобранные у кулаков, беднякам. Опыт этих лет позволил ему впоследствии уверенно говорить, что он знает сельское хозяйство и проблемы деревни.
"При нарезке пахотных земель и луговых участков, - говорилось в мемуарном очерке "Чувство Родины", написанном от его имени, - мы последовательно проводили классовый принцип, стремились ограничить, потеснить к худшим угодьям кулака и помочь бедняку".
В 1929 году Леонида Ильича поставили заведовать земельным отделом, потом утвердили заместителем председателя райисполкома Бисертского района. В начале декабря он выступал на пленуме районного комитета партии:
- Лучшие земли мы передали бедняцкой и лучшей части середняцкой части населения. Мы должны представить все возможное бедноте, чтобы эти земли были засеяны. Особенно внимание должно быть обращено в распределении кредитов бедняцким группам, которые организованы…
Организаторов колхозов напутствовали такими словами:
- Если в порученном вам деле вы перегнете и вас арестуют, то помните, что вас арестовали за революционное дело!
Крестьяне сопротивлялись ограблению, восставали.
На пленуме ЦК в 1928 году Николай Иванович Бухарин, тогда еще член политбюро и главный редактор "Правды", заговорил о массовых выступлениях крестьян против насилия над ними.
- Кем это отрицается? - пренебрежительно заметил нарком по военным делам Ворошилов. - Кого ты убеждаешь?
- Я не знаю, кем это отрицается, - ответил ему Бухарин, - но только знаю, что сам я об этом узнал лишь вчера… Специально для этого дела потребовалось, чтобы я два дня в ГПУ просидел.
Государственное политическое управление - так называлось ведомство госбезопасности. Но сталинская гвардия наотрез отказывалась обсуждать крестьянские беды.
- За что вы его посадили в ГПУ? - веселился Станислав Викентьевич Косиор, хозяин Украины.
В зале - радостный смех. Шутника Косиора в 1939 году расстреляют…
- За паникерство, - с удовольствием ответил глава чекистов Вячеслав Рудольфович Менжинский.
Опять смех…
Кулаков насильственно выселяли из родных мест. Заодно их просто ограбили - забрали все имущество, запретили снимать деньги со своих вкладов в сберегательных кассах. Все ценности, деньги и зерно отбирали. Но этого оказалось недостаточно: партийная пропаганда превратила кулаков в прирожденных убийц и негодяев.
30 января 1930 года политбюро приняло решение "О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации". 60 тысяч глав кулацких хозяйств предполагалось посадить в концлагеря или расстрелять, а их семьи выслать. Еще 150 тысяч семей решили просто выслать. Но масштабы борьбы с кулаками превысили предполагаемые цифры.
"Я думаю теперь о кулаках, о титанической силе их жизненного гения, - записал в дневнике 5 февраля 1930 года Михаил Пришвин. - Долго не понимал значения ожесточенной травли "кулаков" и ненависти к ним в то время, когда государственная власть, можно сказать, испепелила все их достояние. Теперь только ясно понял причину злости: все они даровитые люди и единственные организаторы прежнего производства, которым до сих пор, через двенадцать лет, мы живем в значительной степени.
Все эти люди, достигая своего, не знали счета рабочим часам своего дня. И так работают все организаторы производства в стране. Ныне работают все по часам, а без часов, не помня живота своего, не за страх, а за совесть, только очень немногие".
Председателю ОГПУ Вячеславу Менжинскому было дано указание заставить крестьян сдать зерно и довести крепкие хозяйства до банкротства.
"Коровы очень дешевы - от 150–350 р., - записал в дневнике Пришвин, - потому что двух держать боятся и продают обыкновенно это мясо, которое теперь едят, - это мясо, так сказать, деградационное, это поедание основного капитала страны".
К 1933 году в стране по сравнению с 1929 годом осталось меньше половины поголовья скота.
Ликвидировать кулачество как класс - такой приказ получили чекисты 2 февраля 1930 года. Крестьян стали сажать за убой скота (новая статья, введенная в начале 1930 года), за невыполнение плана посевной, за спекуляцию и сокрытие зерна. В 1931 году ввели в Уголовный кодекс статью "За порчу трактора".
Главной причиной уголовного наказания было невыполнение личных обязательств по сдаче зерна. Эти санкции предусматривались для кулаков. Но кулаки убегали, не дожидаясь, пока их посадят. Тогда местные власти принимались за середняков и с тем же результатом: их хозяйства разрушались.
Репрессии обрушивались на середняка с такой же легкостью, как и на богатого крестьянина. Любого недовольного тем, что происходит, могли обвинить в контрреволюционной агитации. Пьяная драка с местным чиновником классифицировалась как терроризм. Суды рассматривали дела, не вызывая свидетелей, не слушая доводов защиты и не соблюдая процедурных норм.
Дела на кулаков предписывалось рассматривать в срочном порядке. Большинство арестованных подлежали отправке в концлагерь. В отношении наиболее злостных следовало применять высшую меру наказания. Богатых кулаков, бывших помещиков, местных кулацких авторитетов, актив церковников и их семьи приказано было высылать в отдаленные северные районы, а имущество конфисковывать.
За два года, 1930-й и 1931-й, как пишет историк Олег Хлевнюк, больше полутора миллионов крестьян и их родных были высланы в лагеря ОГПУ и трудовые поселения. Половину ссыльных крестьян определили в лесную, горнорудную и строительную промышленность, то есть на самые тяжелые работы. Стариков, подростков и детей использовали на лесозаготовках. Женщин - на раскорчевке земель.
Ссыльных селили в бараках, шалашах и землянках. Медицинской помощи они почти не получали. Денег у них не было, продуктов им не выдавали. Зимой они остались без теплой одежды. Появилась масса сирот, которым еды вообще не полагалось. Зарплату ссыльным не платили по пять-шесть месяцев. Местные власти относились к ним, как к животным. В этих спецпоселениях люди жили, как в гетто, лишенные права не только уехать, но и просто выйти с территории. Они не могли ни поехать учиться, ни сменить работу. Эти ограничения были сняты только в 1947 году.
Примерно полмиллиона крестьян сами бежали в города и на стройки. Еще около двух миллионов были выселены по третьей категории, то есть в пределах своей области. Но они лишились всего имущества. Крестьянствовать не могли. Большинство ушли в город, надеясь там как-то прокормиться. Имущество ограбленных кулаков уходило в доход государства, но часть распределяли среди односельчан: люди охотно брали то, что отняли у их соседей. Эта постыдная аморальность поощрялась властью, разрушались остатки нравственных норм и правил.
Генерал армии Анатолий Иванович Грибков, крестьянский сын, вспоминал:
"Земли тогда наделяли много, по количеству душ. При нашей многодетной семье (двенадцать человек) получался большой надел. Поэтому в уборочную страду приходили нам помогать родственники по линии матери из соседнего села… Когда началось раскулачивание, кто-то донес, что отец имел батраков. Приехали из района в шинелях, с винтовками, забрали отца, основного кормильца, в районный центр, посадили в каталажку.
Какое неимоверное горе охватило нашу семью, плакали и рыдали от мала до велика и думали: что теперь будет? Дней пять не было отца, потом его отпустили. Видимо, попался хороший человек, разобрался, что к чему. Попадись другой - быть нам на Соловках или в другом отдаленном месте. Если бы отца тогда не отпустили - была бы поломана судьба всей семьи".
Да уж, трудновато было бы сыну кулака стать генералом армии. Детей кулаков в рабоче-крестьянскую армию вообще не брали…
Вот так разорили сельское хозяйство страны.
До раскулачивания и коллективизации Россия занимала в мире второе место по производству и экспорту сельскохозяйственной продукции. После - страна десятилетиями не могла прокормить собственное население.
Когда Сталина, разрушившего сельское хозяйство, именуют "эффективным менеджером" - это звучит как издевка…
А кто-то и по сей день восхваляет коллективизацию и колхозы, благодарит Сталина за подъем сельского хозяйства! Эта предельная аморальность - дескать, лес рубят - щепки летят - характерная черта сталинской системы.
Дошло до людоедства
Насильственное объединение крестьян в колхозы ввергло страну в состояние гражданской войны, утверждает Олег Хлевнюк. Голодные люди не давали вывозить хлеб. Крестьяне восставали по всей стране. В 1929 году в стране прошло 1300 мятежей - по четыре мятежа каждый день. В январе 1930-го в волнениях участвовало 125 тысяч крестьян. В феврале - 220 тысяч. В марте - около 800 тысяч…
Политбюро удержало власть над страной только благодаря террору. В 1930 году по делам, расследованным ОГПУ, было расстреляно больше двадцати тысяч человек. Провели мобилизацию в органы госбезопасности, в штат вернули бывших чекистов, которые ушли со службы, когда ВЧК (после Гражданской войны) преобразовали в ГПУ и аппарат сократили.
Разрозненные восстания крестьян едва не переросли в повстанческое движение по всей стране. Сталин запретил прибегать к помощи Красной армии в борьбе с восставшими, поскольку армия сама была крестьянской, и он боялся, что вчерашние крестьяне повернут оружие против власти.
Из деревни в армию шли пугающие письма - родители жаловались на налоги, на бедность, на хлебозаготовки, на то, что отбирают хлеб и скот.
"Письма из деревни в Красную армию, - докладывали особые отделы высшему руководству страны, - на девяносто процентов наполнены жалобами на тяжесть налогов и бесчинства власти, характерны следующие выдержки из писем: "Предсельсовета, коммунист, обращается с нами, как зверь, несмотря на то, что сам когда-то был дезертиром и бандитом" или "Вас там укрощают словами, а с ваших отцов за продналог последнюю шкуру дерут"".
В секретных "Обзорах политического состояния СССР", которые регулярно составлялись информационным отделом ОГПУ, говорилось об упаднических настроениях в Красной армии.
Северо-Кавказский военный округ
Письмо красноармейца 22-й дивизии гласит: "Налога ни черта не давайте. Если у вас лишнего хлеба нет, то и дела нет, а скотину продавать не имеют права. Так и говорите, что платить нечем, что хотите, то и делайте. А если что-нибудь конфискуют, тогда посмотрим. Этот номер не пройдет".
Красноармеец 28-й Горской дивизии: "Настроение красноармейцев плохое. Нам говорят, что наши семьи пользуются льготами, ни в чем не нуждаются. Оказывается наоборот - непосильный налог, для которого приходится последнюю корову или лошадь продавать. Мы ругаемся с политруками и командирами по этому поводу".
Сибирский военный округ
Красноармеец 21-й дивизии пишет домой: "Еще раз прошу вас налога не платить. Укажите, что ваш сын служит в Красной армии. Пусть тебя (брата) садят в тюрьму, но налога не давай. Дай мне только приехать, всех ваших партийных перебью за то, что дерут с нас шкуру. Я решусь на все. Пусть умру в тюрьме, но счастья мало будет всем комячейкам, которые сейчас занимаются живодерством".
Западный военный округ
Красноармеец 2-й дивизии, вернувшийся из отпуска, рассказывал, что "крестьян обирают вовсю и при нем у одной вдовы отобрали последнюю корову. Мы здесь живем, как на даче, а что творится с крестьянами - один ужас".
Красноармеец полковой школы той же 2-й дивизии заявил военкому: "Вы мне говорите, что делается во Франции и Англии. Мне это неинтересно. У моей матери взяли тридцать рублей налога. Ей пришлось продать последнюю корову, чтобы заплатить".
Московский военный округ
Красноармеец 17-й дивизии говорил товарищам: "Мы, товарищи, молчим. Нас дома грабят беспощадно, дерут продналог. Давайте сорганизуемся и возьмем у них этот налог, пока есть винтовки в руках". Несколько красноармейцев 6-й дивизии заявили, что "в случае войны они первые перейдут к белым".
В армии распространилось враждебное отношение к политрукам: "При царе нас опутывали законом Божьим в школах. Сейчас стали опутывать политруки, которые рисуют нам картины, что везде хорошо, а придешь домой - жрать нечего".
У многих возникало стремление вырваться из армии. Начались массовые случаи членовредительства. В Уральском военном округе красноармейцы вливали себе в уши бензин. Когда это приобрело массовый характер, врачи поняли, что происходит… В воинские части поступало множество телеграмм с извещениями о смерти отца - как повод для получения отпуска.
Политическое руководство страны регулярно получало обзоры писем, которые крестьяне отправляли своим детям в армию. Последовало усиление почтовой цензуры с тем, чтобы не всякое письмо попадало адресату. Настроения в армии весьма беспокоили руководителей страны. Председатель ОГПУ Менжинский запретил местным органам госбезопасности "опубликовывать какие бы то ни было материалы из работы органов ОГПУ, особенно о массовых операциях в связи с хлебозаготовками".
Но информация о раскулачивании все равно распространялась по стране. Могла ли власть положиться на армию, которую приходилось использовать для подавления крестьянских выступлений в разных частях страны?
В Красной армии вместо боевой учебы сделали упор на политзанятия. Из десяти часов рабочего времени красноармейца почти половину составляли политзанятия. Красноармейцы видели, что между рассказами политруков и реальной картиной жизни в стране мало общего. Они усваивали этот урок: нужно врать и приспосабливаться и нельзя говорить то, что думаешь.
Конфискация хлеба в деревне и сворачивание частной торговли привели к перебоям с продовольствием и в городах. Весной 1928 года по крупным городам прокатилась волна рабочих выступлений, громили магазины, избивали милицию. 15 мая 1928 года в Семипалатинске женщины ворвались в горисполком, требуя выдачи муки. Собралась пятитысячная толпа безработных, они требовали помощи. В апреле волнения начались в Ленинграде, в мае - в Москве.
Страдания людей не находили ни малейшего отклика у высшего руководства страны. Крупные партийные чиновники оторвались от реальной жизни и преспокойно обрекали сограждан на тяжкие испытания. Когда глава правительства Рыков предлагал купить хлеб за границей (причем это можно было сделать по низким ценам), чтобы накормить голодающий народ, члены политбюро решительно запротестовали.
Алексей Иванович Рыков призывал к разумной экономической политике. Он был противником ограбления крестьян, проходившего под лозунгом сплошной коллективизации и раскулачивания. В неприятии сталинской политики в деревне Рыков выступал вместе с двумя другими членами политбюро - главным редактором "Правды" Коминтерна Николаем Ивановичем Бухариным и лидером профсоюзов Михаилом Павловичем Томским.
Бухарин с нескрываемым возмущением говорил о новой сталинской теории:
- Полное право гражданства в партии получила теперь пресловутая "теория" о том, что чем дальше к социализму, тем большим должно быть обострение классовой борьбы и тем больше на нас должно наваливаться трудностей и противоречий… При этой странной теории выходит, что чем дальше мы идем в деле продвижения к социализму, тем больше трудностей набирается, тем больше обостряется классовая борьба, и у самых ворот социализма мы, очевидно, должны или открыть гражданскую войну, или подохнуть с голоду и лечь костьми…
Николай Иванович не знал, насколько он близок к истине. Нескольким миллионам крестьян суждено было умереть от голода, а его самого ждал расстрел.
Увидев масштаб сопротивления, Сталин и его окружение, видимо, и задумали идею массовой чистки, искоренения всех тех, кто хотя бы теоретически может быть нелоялен. В 1933 году ввели паспортную систему, чтобы контролировать передвижение населения. Постановление Совнаркома от 28 апреля 1933 года о выдаче паспортов запрещало выдавать их "гражданам, постоянно проживающим в сельских местностях", то есть крестьянам, чтобы не дать им возможности уйти из деревни. Крестьянина советская власть держала на положении крепостного. Этот запрет был отменен только в 1974 году.
Разрушение сельского хозяйства и обнищание деревни привели зимой 1932–1933 годов к голоду. Уже после войны это признал и Сталин. На одном закрытом совещании он сказал:
- У нас голодало двадцать пять - тридцать миллионов человек…
Хуже всего ситуация была на Украине и в Казахстане.
В наши дни Киев обратился в ООН с просьбой признать голод на Украине в начале тридцатых (голодомор) актом геноцида.