В течение двух дней, 12 и 13 августа, дивизия вела упорные бои, в результате которых противник был отброшен на западный берег реки Лауце. Были освобождены семь населенных пунктов, в том числе Вимбас.
В этих боях особо отличились разведчики 1067-го стрелкового полка. Ведя разведку, группа Михаила Трахмана проникла в расположение противника и стремительным броском ворвалась в траншею врага. Около двух десятков немцев были убиты и двое захвачены в плен.
В районе станции Сеце мелкие группы противника были отброшены на северо-запад.
13 августа на рубеже Ванаж - Лычи дивизия сменила части 378-й и 239-й стрелковых дивизий и перешла к обороне на широком фронте от реки Западная Двина до Вимбаса, заняв рубеж обороны по фронту в 56 км.
Справа от нас на правом берегу Западной Двины оборонялся 345-й отдельный пулеметный батальон, слева - 378-я стрелковая дивизия. Отразив наступление дивизии частями 205-й пехотной дивизии, немцы срочно приступили к оборудованию оборонительного рубежа и усилению своих обороняющихся частей. Они ввели сюда части разбитых 87-й, 132-й пехотных дивизий и 210-го охранного батальона с частями артиллерийского усиления.
Получив задачу на оборону, части дивизии приступили к напряженным оборонительным работам.
Итак, в результате успешного полуторамесячного летнего наступления части 311-й стрелковой дивизии к середине августа 1944 года вышли на шоссейную дорогу Дудкас - Шильдери - Вимбас. Противнику удалось стабилизировать линию фронта на рубеже Пурыни - Стабураг - Дегли в 6–10 км от Западной Двины. Немцы могли просматривать наш боевой порядок на глубину в 3–4 км, так как господствующая местность в их обороне обеспечивала хороший обзор и обстрел. Их передний край был оборудован сплошной траншеей с открытыми пулеметными площадками и ячейками для стрелков. Часть участков траншеи прикрывали проволочный забор и спираль Бруно.
Находившиеся на переднем крае немцев населенные пункты Стабураг и Салас вдавались клином в нашу оборону и были хорошо укреплены в инженерном отношении. Используя их, противник фланкировал огнем широкую полосу местности перед передним краем. При наступлении эти небольшие, но довольно сильные опорные пункты могли стать причиной многих неприятностей. Для того чтобы улучшить положение частей дивизии и для уточнения группировки и системы огня противника командование решило овладеть Стабурагом и Саласом. Части дивизии оборудовали позиции, окапывались. Фашисты, наблюдая за нашими работами, видимо, не ожидали активных действий с нашей стороны. Мы же, по детально разработанному штабом дивизии плану, готовились к захвату Стабурага, который оборонял усиленный пехотный взвод.
Для выполнения этой задачи от 1067-го полка выделили стрелковую роту старшего лейтенанта Артемова и отделение разведки для захвата "языка". Под руководством командира полка майора Титова рота усиленно готовилась к предстоящим действиям. Одновременно подготовку вели два артиллерийских дивизиона 855-го артиллерийского полка, батарея 120-мм минометов и орудия, выделенные для стрельбы прямой наводкой. Все работы проводились скрытно, с соблюдением правил маскировки. Общее руководство разведбоем Стабурага я возложил на начальника штаба дивизии Т. Я. Новикова.
В 6 часов утра 23 февраля начался трехминутный огневой налет артиллерии, затем рота перешла в атаку. Через несколько минут бойцы ворвались в Стабураг. Немцы отступили к переправе, но она оказалась разбитой огнем артиллерии. Здесь же противник был уничтожен на глазах у своих, которые занимали противоположный берег. Его попытка прикрыть огнем отступление ни к чему не привела. Не прошло и 20 минут, как все было кончено.
Овладев Стабурагом и паромной переправой, наши части вышли на левый берег реки. В бою гитлеровцы потеряли 20 человек убитыми, двое были взяты в плен. Мы потеряли пятерых.
Командиры полка и артиллерийских дивизионов вели тщательное наблюдение за действиями своих подразделений и за противником. Их особенно интересовали не обнаруженные ранее вражеские огневые средства как в районе боевых действий, так и на соседних участках. В результате разведки боем были засечены новые огневые точки противника и огневые позиции его артиллерии и минометов.
Добившись успеха в районе Стабурага, командование сосредоточило внимание на опорном пункте Салас. После того как из штаба армии было получено согласие на проведение разведки боем в этом районе, штаб дивизии приступил к подготовке. Из добровольцев была сформирована стрелковая рота в составе трех взводов, командиром назначен капитан В. Петровский, смелый боевой офицер. Для обеспечения боевых действий привлекались два дивизиона 855-го артиллерийского полка, четыре орудия для ведения огня прямой наводкой, два 120-мм миномета, роты 82-мм минометов и станковых пулеметов.
Чтобы в момент атаки отрезать противнику пути отхода, захват опорного пункта Салас планировался ударом с фронта и с обоих флангов. Тщательное наблюдение за гитлеровцами было установлено с трех пунктов. Для этой цели специально была выделена группа офицеров-артиллеристов со стереотрубами. В течение пяти суток наблюдатели засекали вражеские огневые средства, систему траншей и ходов сообщения, изучали режим обороны в дневное и ночное время. В результате проделанной работы оборона противника в районе Салас была детально изучена. Дивизионный топограф капитан Ю. Комлев, прекрасно владеющий перспективной съемкой, нанес все данные наблюдения на образцово подготовленную панораму Саласа.
Из полученных данных стало известно, что непосредственно в опорном пункте оборонялся усиленный пехотный взвод в составе примерно 50 человек, вооруженных пятью пулеметами и автоматами. Я дважды провел рекогносцировку, в ходе которой офицеры, участники предстоящего боя, изучили систему обороны, боевые задачи и организовали взаимодействие. Каждому пулемету, миномету, орудию, батарее наметили конкретную задачу на местности и точно указали огневые позиции выявленных огневых средств противника. Командир роты провел рекогносцировку с командирами взводов и отделений.
После потери Стабурага гитлеровцы насторожились. Днем по небольшим группам наших бойцов они обрушивали артиллерийско-минометный огонь, а с наступлением темноты при малейшем шуме в нейтральной зоне открывали огонь из пулеметов и автоматов. Им, видно, не хватало ракет, поэтому местность перед передним краем не освещалась.
Большое внимание мы уделяли подготовке роты и поддерживающих подразделений. В тылу дивизии в специально оборудованном городке проводились тренировки с личным составом, на которых отрабатывались выход подразделений на рубеж атаки, атака, закрепление захваченного рубежа и отражение контратак.
Артиллеристы и минометчики должны были в период трехминутного артиллерийского налета надежно подавить пять пулеметов в Саласе и две пушки южнее Брувери и восточнее Стейнфельде. Чтобы ввести противника в заблуждение, пристрелка артиллерийских батарей проводилась по реперу за трое суток до начала боя. Ответственность за артиллерийское обеспечение возлагалась на командующего артиллерией дивизии полковника Н. Кляпина, настоящего мастера своего дела.
Пулеметная рота в составе четырех станковых пулеметов заняла для стрельбы через головы своих войск полузакрытые огневые позиции в роще на высоте. Этот способ не раз успешно применялся при проведении поисков и в оборонительных боях. Противнику было нелегко обнаружить пулеметы, укрытые за складками местности. В каждом взводе с целью маскировки пристреливали только один пулемет, а остальные наводились по пристрелянному. Чтобы обезопасить себя от возможных контратак с северо-востока, пулеметчики получили задачу вести огонь в период артналета по траншеям противника, а с начала атаки - в направлении Брувери.
Накануне боя командование дивизии проверило готовность всех участников. Еще раз разобрали со всеми подробностями план боя. Бойцы видели, что все действия продуманы до мельчайших деталей и надежно обеспечены. Это усиливало их веру в успех. Настроение было отличное.
К четырем часам утра 29 августа, соблюдая абсолютную тишину и меры маскировки, роты капитана Петровского и саперы по отделениям заняли исходные позиции для атаки. Саперы проделали шесть проходов в проволочных заграждениях.
Ровно в шесть утра, когда первые лучи восходящего солнца осветили Салас, грянул одновременный залп наших орудий и минометов. От взрывов снарядов вздрагивала земля. Длинными очередями дружно строчили пулеметы, поливая противника свинцовым дождем.
Через две минуты после начала артиллерийского налета взвились сигнальные ракеты. Стрелковая рота, разведчики и саперы поднялись как один человек. Бойцы, обгоняя друг друга, ринулись в атаку. Ничто не могло их остановить. Не успел враг опомниться, как воины забросали траншею ручными гранатами. Артиллерия, минометы и станковые пулеметы перенесли огонь по противнику в районы Солмини, Брувери, Стейнфельде.
Атака оказалась настолько неожиданной для противника, что организованного сопротивления он оказать не смог. В траншеях и по обе стороны лежали разбитые пулеметы, убитые и раненые фашисты. Оставшиеся в живых в панике пытались бежать, но попадали под огонь фланговых взводов. Пока бойцы очищали населенный пункт от противника, разведчики занимались отправкой пленных в тыл, а саперы расставляли мины северо-восточнее Саласа. Через 10–15 минут населенный пункт полностью перешел в наши руки, гарнизон его был уничтожен и частично пленен. Рота закрепилась и приготовилась к отражению атаки. Гитлеровцы, однако, переходить в контратаку не решились. Лишь спустя 25 минут после начала боя они открыли беспорядочный артиллерийско-минометный огонь.
Я с командующим артиллерией и командиром полка находился на НП полка и следил за действиями роты, чтобы в любой момент оказать помощь наступающим. Кроме того, со специально подготовленных НП артиллеристы, разведчики и другие офицеры вели наблюдение и разведку огневых средств противника, районов расположения его пунктов управления и наблюдения, а также резервов.
Все выявленные данные наносились на схемы, карты, планшеты. В результате обобщения всех материалов были получены важные дополнительные сведения о противнике. Были точно определены огневые позиции 150-мм батареи, батарей легкой артиллерии и двух мини-батарей, позиции крупнокалиберных пулеметов и районы НП.
Все это значительно облегчило планирование боевых действий дивизии при подготовке последующего наступления.
В этом бою было захвачено 10 пленных, радиостанция, пулеметы, автоматы и другие трофеи. Противник потерял 35 человек убитыми. Наши потери - двое легкораненых.
В приказе командующего 4-й ударной армией отмечалась хорошая организация и проведение разведки боем. Многие солдаты и офицеры были награждены орденами и медалями. Капитан Петровский, артиллеристы капитан Улыбышев, майоры Костров и Кокорев были награждены орденами Красного Знамени.
Проведенные бои за Стабураг и Салас значительно улучшили положение наших частей на этом участке обороны. Несколькими днями позже 1067-й стрелковый полк успешно провел разведывательный поиск в районе населенного пункта Сеце.
Таким образом, во всей 30 км полосе обороны дивизии группировка противника была вскрыта полностью.
Освобождение городов Яунелгавы и Скривери
В середине сентября 1944 года 311-я стрелковая дивизия оборонялась на 50-км фронте от излучины Западной Двины у г. Плявиняс до села Даудзесе. Перед ней находились разбитые в предыдущих боях части 82-й и 132-й пехотных дивизий, 210-й охранный батальон и 205-я пехотная дивизия немцев. Части нашей дивизии после двухмесячных наступательных боев имели большие потери. Стрелковые роты (в дивизии их было всего 12) в составе 50–60 человек оборонялись на фронте до 8 км, один батальон двухротного состава находился в резерве.
Вечером 16 сентября на командный пункт дивизии был доставлен перебежчик, унтер-офицер немецкой армии. Он показал, что в эту ночь 205-я пехотная дивизия должна быть выведена в другой район. Это намного ослабляло оборону противника. В создавшейся обстановке напрашивалось решение о немедленном переходе в наступление, чтобы не дать врагу безнаказанно отвести часть своих войск.
Для осуществления этого рискованного плана требовалось снять подразделения и части с занимаемых ими позиций, оставив полосу обороны дивизии неприкрытой. Но риск был оправданным, так как опирался на всесторонний учет сложившейся обстановки: раз противник выводил дивизию на другой участок, то вряд ли можно было ожидать с его стороны активных действий.
Организовать наступление в подобных условиях было трудно. Предстояло довести решение до командиров частей и поставить им задачи, провести разведку, собрать разбросанные на широком фронте подразделения, вывести их на определенные направления и организовать взаимодействия, сосредоточить на участках прорыва артиллерию и минометы, заново наладить связь. Все это необходимо было делать в темное время суток.
Атаку намечалось начать в 2–3 часа ночи, когда, по нашим подсчетам, подразделения 205-й пехотной дивизии оставят позиции, но не успеют еще выйти в назначенные районы сбора. Выходило, что на организацию и подготовку к наступлению мы имели не более пяти часов. Я быстро связался со всеми командирами частей, ввел их в обстановку и предупредил о предстоящих действиях, затем вызвал офицеров штаба дивизии и поставил задачи.
Идея решения сводилась к тому, чтобы усиленными передовыми батальонами полков внезапной ночной атакой прорвать оборону противника, уничтожить части прикрытия и, продвигаясь в общем направлении на город Яунелгава, прижать отходящие вражеские войска к левому берегу Западной Двины. В соответствии с этим 1067-й стрелковый полк должен был прорвать оборону в районе Шилдери и преследовать противника в направлении Риэзи - Меланы (восточная окраина Яунелгавы). 1071-й стрелковый полк должен был прорвать оборону против своего левого фланга и преследовать противника в направлении Яункаки (северо-восточная опушка леса Вабули, южная окраина Яунелгавы). Перед 1069-м стрелковым полком ставилась задача прорвать оборону против своего правого фланга и преследовать противника в направлении Даузева, Вабули (юго-западная окраина Яунелгавы).
Начальнику штаба дивизии было приказано к 5 часам утра 17 сентября в районе Вимбас иметь в полной боевой готовности дивизионный отряд преследования в составе штурмового батальона и отдельного истребительно-противотанкового артиллерийского дивизиона; командирам стрелковых полков быть готовыми после прорыва обороны ввести в бой остальные свои силы. Готовность к атаке - 2.30.
Офицеры штаба дивизии нанесли решения на карты, записали указания и выехали в штабы полков. Вместе с ними выехали в части офицеры политотдела во главе с заместителем командира дивизии по политчасти В. И. Хирным.
Боевой опыт и постоянная готовность личного состава к резким изменениям обстановки помогли командирам полков, батальонов и рот своевременно и скрытно вывести подразделения в исходное положение для наступления.
Тем временем разведчики полков и дивизии непрерывно докладывали о поведении противника на переднем крае. Судя по темпу стрельбы, количество его огневых средств заметно убавилось.
В 3 часа утра 17 сентября воины передовых батальонов бесшумно устремились к переднему краю противника. Одна за другой полетели в траншеи ручные гранаты, затрещали автоматы. Оставленные для прикрытия немецкие части не ожидали нашей атаки и начали отходить на всем фронте. Окрыленные успехом передовые батальоны смело продвигались вперед. Командиры полков майоры В. Титов и А. Сен-Этьен, подполковник З. Хабибуллин перемещали полковую артиллерию и главные силы за передовыми батальонами, чтобы своевременным вводом их в бой не дать противнику закрепиться на промежуточных рубежах. Начала смену ОП и дивизионная артиллерия.
В 5.00 в бой ввели отряд преследования с задачей выйти к Яунелгаве и держать под огнем паромную переправу.
К 15.00 17 сентября части дивизии достигли рубежа Меланы - Яункаки, отм. 99.8. Противник, заняв восточную опушку леса Вабули и лес южнее железной дороги, оказывал упорное сопротивление. Для подавления противника в боевые порядки пехоты была быстро выдвинута вся батальонная, полковая и дивизионная артиллерия. Не выдержав меткого огня наших артиллеристов и дружного натиска пехоты, враг оставил рубеж и продолжал отходить в направлении Яунелгавы. Так как отступление немцев было быстрым, они не успевали, к счастью, взрывать за собой мосты, дороги и поджигать населенные пункты. В ночь на 18 сентября главные силы 205-й пехотной дивизии под огнем нашей артиллерии начали переправу на правый берег Западной Двины в районе Яунелгавы.
К рассвету дивизионный отряд преследования пробился к западной окраине города и завязал бой с частями, прикрывающими переправу. Вслед за ним подошли подразделения 1069-го стрелкового полка и начали наступление на южную окраину. К 23 часам с юго-востока подоспели подразделения 1071-го стрелкового полка, а 1067-й полк по указанию командира корпуса вышел к берегу реки и занял участок Липшни - Яунелгава. К 14.00 город был полностью очищен от противника.
Утром следующего дня был получен приказ о форсировании Западной Двины не позже 24 сентября. В течение четырех суток шла напряженная работа по заготовке материалов и переправочных средств. Одновременно днем и ночью по всему берегу, где намечалось форсирование, велась разведка. На противоположный берег было переброшено несколько хорошо подготовленных и экипированных небольших разведывательных групп. Одной из них удалось захватить пленного. Все это позволило установить, что вдоль правого берега реки проходят отдельные окопы с ходами сообщения в тыл, которые занимают подразделения 205-й пехотной дивизии. Основное внимание противник сосредоточил на востоке, откуда наступали части 2-го Прибалтийского фронта.
Несмотря на скрытность подготовки форсирования, в поведении неприятеля чувствовалась нервозность, ожидание наших активных действий. Это говорило о необходимости с нашей стороны принять дополнительные меры. Кроме расчета на внезапность, решено было надежно обеспечить огнем форсирование реки.
С этой целью орудия батальонной, полковой и дивизионной артиллерии, а также отдельного истребительно-противотанкового дивизиона установили на берегу реки для стрельбы прямой наводкой. Каждому расчету указали конкретные цели. Между орудиями огневые позиции заняли станковые и ручные пулеметы батальонов вторых эшелонов полков. Минометные роты и батареи получили задачи на подавление живой силы противника в окопах.
Ведению огня прямой наводкой через головы переправляющихся подразделений способствовало то, что левый берег Западной Двины намного возвышался над правым. Огневая поддержка батальонов после форсирования возлагалась на минометные подразделения, а по мере продвижения вглубь - на артиллерийский полк дивизии.