Отношение министерства внутренних дел к памяти поэта
Прошли годы. Ушли из жизни и друзья поэта, и его враги. Не стало ни Бенкендорфа, ни Дубельта, ни Мордвинова, ни их "высочайшего" шефа – самого царя. 6 июня 1880 г. в Москве был торжественно открыт созданный на средства всенародной подписки знаменитый ныне памятник А. С. Пушкину. Вряд ли руководители III Отделения думали, что всего лишь через сорок с небольшим лет их опасному поднадзорному будет оказана такая честь. Видимо, если бы они до этого дожили, в их головах неизбежно возникла мысль о черствой неблагодарности потомков: мы так трудились на благо отечества, а нам никаких памятников. Но, как известно, история объективно и бесхитростно расставляет все на свои места. И к столетию со дня рождения великого поэта передовая интеллигенция обратилась к властям с предложением о переименовании Тверской площади, на которой был поставлен памятник, в Пушкинскую. Несколько позже, 26 августа 1903 г., вопрос этот обсуждался на собрании Московской городской думы и был решен отрицательно под влиянием министра внутренних дел, шефа корпуса жандармов В. К. Плеве. Об этом свидетельствует стенограмма собрания: "Предложение от 30 июля, за № 2534, и. д. Московского губернатора извещает, что по рассмотрении в Министерстве внутренних дел представленного мною ходатайства Московской городской думы о наименовании площади у Тверских ворот – Пушкинской было принято во внимание, что Тверская площадь в среде местного населения носит также весьма распространенное и вошедшее во всеобщее употребление название "Страстной площади" и "площади Страстного монастыря" по расположению в этом месте монастыря во имя иконы Божией Матери, именуемой "Страстной", ввиду чего присвоение этой площади предположенного названия "Пушкинской" было бы неудобным. Поэтому г. министр внутренних дел признал означенное ходатайство городской думы не подлежащим удовлетворению".
Вот тот случай, когда все вернулось "на круги своя". Опять судьбу поэта (и опять посмертную) решил шеф жандармов, так сказать, бенкендорф восьмидесятых годов. Однако это была, пожалуй, последняя "победа" III Отделения в его напряженном поединке с поэтом. Пройдет еще полвека, и площадь получит название Пушкинской.
II. Юридическое окружение
Определенный интерес А. С. Пушкина к проблемам государства и права, его достаточную осведомленность в этой области можно объяснить, в известной мере, окружением поэта.
А. П. Куницын
В числе первых из круга лиц, оказавших большое влияние на формирование мировоззрения поэта, по праву может быть поставлен Куницын – лицейский учитель, преподававший науки политико-юридического цикла. А. П. Куницын (1783–1840) родился в семье священника, окончил уездное духовное училище, затем продолжал обучение в Твери в духовной семинарии. В 1803 году переведен в Петербург в Педагогический институт, откуда в 1808 году по окончании курса отправлен за границу для дальнейшего обучения. Слушал лекции (преимущественно профессоров юридическо-политических наук и дипломатии) в Гёттингенском и Парижском университетах. В Гёттингене сблизился с Н. И. Тургеневым, одним из будущих вождей декабристского движения. По возвращении в Россию в 1811–1817 гг. он – адъюнкт-профессор в Царскосельском лицее, затем профессор "общих прав" в Главном педагогическом институте (в 1819 году преобразован в Петербургский университет). Куницын – автор многих трудов по проблемам государства и права, и его с полным основанием можно назвать одним из крупнейших ученых-юристов своего времени. В связи с выходом в свет его книги "Право естественное" (1818), в которой он высказывался против самодержавия и крепостничества, его уволили из университета с запрещением преподавать во всех учебных заведениях России. В дальнейшем Куницын преодолел свои либеральные политические взгляды и сделал успешную служебную карьеру. В 1826 году он – чиновник II Отделения Собственной его величества канцелярии. Под его непосредственным наблюдением находились подготовка и издание Полного собрания законов Российской империи и составление большей части Свода законов гражданских и Свода законов уголовных. Он же оставил отдельное Собрание законов по духовной части. В 1840 году Куницын был назначен директором Департамента духовных дел иностранных исповеданий и в этой должности умер.
Для нас более всего важно то, что именно Куницын в течение нескольких лет преподавал Пушкину правовые дисциплины. И хотя, как известно, Пушкин не заканчивал ни юридического факультета, ни училища правоведения, тем не менее вполне допустимо говорить и об определенной юридической стороне лицейского образования Пушкина. Сохранившиеся документы, в первую очередь программы преподавания в лицее, позволяют утверждать, что при всем разнообразии изучавшихся там наук основу программы составляли гуманитарно-юридические дисциплины. Царскосельский лицей был открыт 19 октября 1811 г. Императорское высочайше утвержденное постановление о лицее от 12 августа 1811 г. уравнивало лицей как учебное заведение в правах с университетами и определяло цели его организации: "Учреждение Лицея должно иметь образование юношества, особенно предназначенного к важным частям службы Государственной". Соответственно, в этом документе очерчивался и круг предметов, предназначенных для образования лицеистов: "В Лицее преподаются предметы, учения, важным частям государственной службы приличные…"
О доле политико-юридических дисциплин в системе обучения в лицее можно судить из содержания программы преподавания в лицее на весь срок обучения. В соответствии с ней собственно юридические науки преподавались на 4, 5 и 6-м курсах лицея. При этом на 4-м курсе лицеистам излагалась система наук нравственных, философские понятия о правах и обязанностях и разделение права на естественное, публичное, гражданское, уголовное и т. д. На 5-м курсе продолжалось изучение тех же предметов, а также преподавалось право публичное и политическая экономия. На 6-м курсе предусматривалось завершение изучения указанных предметов. В упоминавшемся императорском указе об учреждении лицея содержание преподавания наук нравственных (к ним, кроме собственно наук правоведения и политэкономии, относились еще закон божий, психология и логика) определялось следующим образом: "Под именем наук нравственных здесь заключаются все познания, кои относятся к нравственному положению человека в обществе, и следовательно, понятия об устройстве Гражданских обществ, о правах и обязанностях, отсюда возникающих. В сем классе, начиная от самых простых понятий права, должно вести воспитанников до коренного и твердого познания различных прав и разъяснить им систему права публичного, права частного и особенно права Российского, и проч."
В действительности же курс юридических наук, изучаемых лицеистами, был еще обширнее, что в первую очередь можно объяснить личностью преподавателя, читавшего эти предметы, – А. П. Куницына. Курс Куницына (кроме логики, психологии, политической экономии) охватывал следующие юридические дисциплины: 1) право естественное частное; 2) право естественное публичное; 3) государственное право; 4) право гражданское русское; 5) право публичное русское; 6) право уголовное (включая и уголовное судопроизводство); 7) право римское и 8) финансовое право. Право естественное (как частное, так и публичное) состояло из "чистого" права и права "прикладного" и содержало исследование прав человека "первоначальных", "производных", а также способов их приобретения и защиты. Русское гражданское право преподавалось лицеистам в соответствии с его системой, принятой в Комиссии составления законов. Уголовное право включало разъяснение его понятия как такового, понятий преступления, уголовного закона, наказания. Римское право читалось в сопоставлении с русским. В финансовом праве лицеисты получали сведения о понятии и содержании государственных расходов и доходов. Содержание курса государственного права, преподаваемого лицеистам, дошло до нас через конспекты, сделанные одним из первых по успехам в учении воспитанников лицея – А. Горчаковым (впоследствии министр иностранных дел, государственный канцлер). Наибольшее значение имеют записи Горчаковым двух курсов – "Энциклопедии прав" и "Изображения системы политических наук". В первом курсе, например, содержание государственного права выглядело следующим образом:
Введение (I – понятие о государственном праве, II – о естественном состоянии, III – о различных политических обществах). Часть I. Чистое государственное право: Глава I. О договоре соединения. Глава И. О договоре включения жителей. Глава III. О правах величества. Глава IV. О власти законодательной. Глава V. О власти исполнительной. Глава VI. О власти блюстительной. Глава VII. О внешних правах величества. Условное государственное право: 1. Об образах правления. 2. О способах приобретения верховной власти и монархии. 3. О перемене образа правления.
Думается, что даже с позиции сегодняшнего дня структура этого курса выглядит довольно внушительно. Б. Мейлах на основе анализа записей Горчакова пришел к выводу, что его конспекты лекций Куницына – это не живая запись этих лекций, а копия записок, составленных и данных лицеистам самим лектором. В подтверждение своего вывода Б. Мейлах приводит также свидетельство М. Корфа (однокурсник Пушкина, впоследствии сановник, приближенный Николая I, оставил недружелюбные мемуары о лицее и Пушкине), писавшего в своих воспоминаниях: "При неимении в то время никаких печатных курсов, он сам (т. е. Куницын. – А. Н.) писал свои записки, а мы должны были их списывать и изучать".
Говоря о юридическом аспекте содержания лицейского образования, необходимо остановиться на том, какие политико-юридические идеи развивал Куницын перед своими учениками. Основное их содержание было развито в его книге "Право естественное", в которой он на основе идей общественного договора, естественного права и народного суверенитета высказывался, как отмечалось, против самодержавия и крепостничества. В 1821 году по специальному распоряжению министра духовных дел и народного просвещения А. Н. Голицына, реакционера, было приказано изъять все находящиеся в лицее экземпляры "Права естественного" Куницына, так как "по рассмотрении в Главном управлении училищ этой книги найдено нужным по принятым в ней за основание ложным началам и выводимому из них весьма вредному учению, противоречащему истинам христианства и клонящимся к ниспровержению всех связей семейственных и государственных, книгу сию, как вредную, запретить повсюду к преподаванию по ней, и притом принять меры к прекращению во всех учебных заведениях преподавания естественного права по началам столь разрушительным, каковые оказались в книге Куницына".
Следует отметить, что вначале книга Куницына предназначалась для подношения Александру I. На руководителей лицея, по всей видимости, подействовало милостивое отношение императора к молодому адъюнкт-профессору в связи с его публичным выступлением при открытии лицея (Александр I наградил тогда Куницына орденом). Однако к 20-м годам либеральные настроения царя уже исчезли, и, соответственно этому, книга Куницына была признана недостойной для подношения государю, руководству лицея сделано замечание по этому поводу, а сам Куницын, как отмечалось, уволен.
Пушкин, зная о гонениях, которым подвергся его учитель, в "Послании к цензору" (1822) с издевкой говорит:
Не понимая нас, мараешь и дерешь;
Ты черным белое по прихоти зовешь:
Сатиру пасквилем, поэзию развратом,
Глас правды мятежом, Куницына Маратом. (2, 122)
Печатный курс "Естественного права" был конфискован у автора, книготорговцев и частных лиц, а также изъят из учебных заведений и уничтожен. Однако отдельные экземпляры этого курса уцелели, и можно сравнить его содержание с записями Горчакова. Хотя в основе печатного курса и лежали система и содержание конспективного курса, однако при издании автор внес существенные изменения и поправки. Многие выводы и формулировки в печатном издании смягчены, что, несомненно, объясняется цензурными соображениями. В конспекте, например, содержится глава "О республиканских органах правления". В книге же говорится о "демократическом" образе правления в противопоставлении "аристократическому", а о понятии первого не упоминается.
Страстное изложение Куницыным идей "естественного права" не могло оставить равнодушными к ним слушателей-лицеистов. Сохранились данные о том, что лицеисты были увлечены этими идеями. Например, в одной из статей третьего номера "Лицейского мудреца" (рукописного журнала лицеистов) говорилось: "Теперь в классах говорят о правах естественных". Не составлял в этом отношении исключения и юный Пушкин. По утверждению одного из своих наиболее близких друзей-лицеистов Пущина, "Пушкин охотнее всех других классов занимался в классе Куницына", хотя, как обычно, и "мало что записывал".
Тот факт, что уроки учителя не пропали даром для поэта, свидетельствует и следующее обстоятельство. Характеризуя в "Онегине" предметы спора Онегина и Ленского, Пушкин среди них назвал и темы, являвшиеся стержневыми в лекционном курсе Куницына о естественном праве:
Меж ними все рождало споры
И к размышлению влекло:
Племен минувших договоры,
Плоды наук, добро и зло… (5, 43)
Куницын был сторонником договорной теории происхождения государства. Он считал, что государственная власть установлена народом и должна находиться под его контролем, что люди, вступая в государство, не теряют свою естественную свободу. Так, в лицейском курсе "Изображение системы политических наук" (по конспектам Горчакова) Куницын сформулировал следующее положение: "…Граждане независимые делаются подданными и состоят под законами верховной власти, но сие государство не есть состояние кабалы. Люди, вступая в общество, желают свободы и благосостояния, а не рабства и нищеты; они подвергаются верховной власти на том только условии, чтобы она избирала и употребляла средства для их безопасности и благосостояния: они предлагают свои силы в распоряжение общества, но с тем только, чтобы они обращены были на общую и, следовательно, также и на их собственную пользу". Несмотря на определенную долю идеализма, эта теория служила идейным обоснованием отмены крепостного права в России и, соответственно, близко была воспринята многими декабристами.
Через все лекции Куницына по политико-правовым предметам проходил тезис о "законности" как необходимом условии управления государством, о "законности" самого правительства как такового. "Каждое правительство, – утверждал в умах лицеистов Куницын, – законно, которое учреждается законным образом", "когда употребляется кто-либо от своевластителя к другим целям, а не для цели государства, то такое злоупотребление верховной власти называется тиранством". Естественно, что напрашивался вывод о том, что власть тирана – власть незаконная, подлежащая свержению. Идеи эти были близки как будущим декабристам, так и молодому Пушкину. Достаточно вспомнить только его революционный призыв из оды "Вольность" ("Тираны мира! Трепещите! А вы, мужайтесь и внемлите. Восстаньте, падшие рабы!"), чтобы согласиться с поэтом в том, что именно Куницын воспитал республиканско-демократический "пламень" некоторых лицеистов:
Куницыну дань сердца и вина!
Он создал нас, он воспитал наш пламень,
Поставлен им краеугольный камень,
Им чистая лампада возжена…
Заслуги Куницына в воспитании у лицеистов республиканского "пламени", оппозиционных по отношению к самодержавию настроений несомненны. Яркий пример: бывшие лицеисты Пущин и Кюхельбекер были среди самых активных деятелей декабристского движения и непосредственными участниками декабрьского восстания. Они были сурово осуждены царским правительством. Куницын оказал большое влияние на формирование взглядов многих других активных участников будущего декабристского движения в России, которым, несомненно, импонировала мысль Куницына, высказанная в статье "О конституции". Кратко эту мысль можно сформулировать так: прошли те времена, "когда цари хотели царствовать только для себя самих", и настало время иметь "народных представителей". В 1819 году Н. И. Тургенев намеревался издавать легальный журнал "Россиянин XIX века", соредактором которого приглашался Куницын. Член Союза Благоденствия И. Г. Бурцов показывал впоследствии на допросе в следственной комиссии по делу декабристов, что он "подобно многим гвардейским офицерам… посещал профессоров Германа, Галича, Куницына, преподававших лекции о политических науках" (об этом же дали показания декабристы Поджио, Оболенский). Интерес декабристов к лекциям Куницына объяснялся в первую очередь тем, что он был страстным проповедником учения Руссо о "естественном праве" и его идей народного суверенитета. Эти идеи явно имели влияние и на содержание программных документов декабристов – конституции Н. Муравьева и "Русской правды" П. Пестеля.