Можно себе представить, какие чувства испытывал Сёмин, осознавая ситуацию, но не имея возможности хоть каким-то образом на нее повлиять. Свою горечь наставник сборной заглушал единственно верным средством - работой с утра и до позднего вечера. "Обязан заставлять себя быть в форме", - говорил он. Выручало и внимание к нему самых разных людей. Роман Абрамович пригласил его на неделю познакомиться с условиями работы и подготовки команд - от младших юношеских до главной профессиональной - "Челси". Лондонская футбольная вертикаль привела гостя в восторг, подняла ему настроение, родила новые мысли о развитии российского футбола и любимого клуба.
Строя планы своей сборной на будущее, Сёмин не скрывал, что делает основную ставку на молодежь, ввел в состав Романа Павлюченко, Александра Анюкова, Динияра Билялетдинова, при всей своей любви к Сергею Овчинникову место в воротах доверил Игорю Акинфееву.
"У нас растет группа способных футболистов, и я намерен им доверять", - комментировал он свои решения.
После проходной игры с Лихтенштейном - 2:0 сборной России не удалось реваншироваться в Черкизове, смыть свой позор в ответном матче с Португалией. Ничья - 0:0 оставила нашу команду по-прежнему вдалеке от Германии. Хотя Сёмин не терял надежды на победу даже после удаления еще в первом тайме Смертина.
- Горжусь тем, как сегодня отыграла сборная России, - воздавал должное своим футболистам главный тренер. - Команда отдала игре все силы и вполне могла рассчитывать на победу. Первые 20 минут мы имели устойчивое преимущество, и, реализуй два великолепных голевых момента, игра наверняка пошла бы по другому сценарию. Жаль, что такой опытный судья, как Мерк, поддался на провокационные уловки наших соперников. Суровое наказание нашему капитану арбитр вынес необоснованно. Наши футболисты, столь долгое время игравшие в меньшинстве, заслуживают самых добрых слов. Значение матча вообще трудно переоценить. Теперь игроки поверили в то, что способны противостоять лучшим сборным мира.
Поздравить Сёмина с хорошей игрой пришел в расположение сборной России даже легенда португальского и мирового футбола Эйсебио:
"Это был замечательный футбол, в котором, правда, не оказалось забитых мячей, - не скрывал великий форвард своего удовольствия от игры. - Первую половину первого тайма вы провели просто блестяще!"
Сёмин поблагодарил гостя за комплименты и, словно иллюзионист из рукава, достал откуда-то и преподнес Эйсебио банку черной икры.
В Германию путь сборной лежал через столицу Словакии Братиславу, где требовалась только победа. А соперника устраивала и ничья. Все вокруг были уверены, что сезон сборной России в Братиславе не закончится. Увы, 12 октября с иллюзиями пришлось расстаться. Сборная Словакии добилась спасительной нулевой ничьей и стала собирать вещи в Германию, а наши попрощались с чемпионатом мира до следующего отборочного цикла.
- Команда сделала все, что в ее силах, добиться большего, выходит, она сегодня не могла, - грустно комментировал исход матча Юрий Сёмин. - Функциональная готовность сборной России была вполне нормальной, настрой - запредельный. Перед нами стояла задача выиграть, но она осталась невыполненной, и я не могу сетовать на невезение или на что-то еще. Нам не хватило индивидуального мастерства, нестандартных ходов. Так сложилось, что завершающий матч мы проводили на поле главного конкурента. Рассчитывать на положительный результат именно в этой игре было нелегко. Но я привык бороться до конца, и мы делали это вместе с командой. Других футболистов у нас все равно нет - факт, от которого не уйти. А есть вполне реальные основания полагать, что эту сборную ожидает хорошее будущее. Подрастает группа молодых, перспективных футболистов, которые, надеюсь, еще не раз смогут почувствовать вкус больших побед. Их надо поддержать, помочь им раскрыться. Другого выхода у нас попросту нет.
Не успел прозвучать финальный свисток итальянского арбитра Розетта, как в кулуарах уже начали обсуждать очередную смену тренера в сборной России. Хотя, выступая под руководством Сёмина, наша главная команда не проиграла ни одного даже товарищеского матча. Он ушел из сборной непобежденным!
- Советую всем глубоко вдохнуть и как можно скорее успокоиться, - призывал заслуженный тренер России Валерий Газзаев. - В эмоциональном запале проще дойти до истерики, нежели сделать правильный анализ происшедшего, а вслед за ним разумные выводы. Впрочем, первый из них лежит на поверхности: сегодня сборную возглавляет квалифицированный тренер, я не вижу оснований для его отставки.
- Эту команду в общем-то не за что даже ругать, - утверждал заслуженный мастер спорта Евгений Ловчев. - Ее можно только пожалеть и посочувствовать Юрию Сёмину, которого уговорили принять сборную на краю пропасти, и он, со своей стороны, сделал все, что смог.
- Надеюсь, что Сёмин продолжит работать с национальной сборной, - не хотели верить в его отставку ни седые ветераны (например, заслуженный тренер СССР Герман Зонин), ни делавшая первые шаги на тренерском поприще, но обогащенная европейским опытом молодежь (Игорь Шалимов).
И болельщики не оставались в стороне.
"Я не считаю, что Сёмин как тренер слабее Бескова или Лобановского, - выражал свое мнение популярный поэт Михаил Танич. - Видите - он ушел из "Локомотива", и через какое-то время команда посыпалась. Он знает какие-то секреты человековедения. Он - оптимальная кандидатура для сборной".
- Сёмин способен объединить команду, - со знанием дела комментировал ситуацию народный артист России Михаил Боярский. - Неудачу сборной нельзя считать его личным поражением потому, что он принял команду в исключительных обстоятельствах.
- Сёмин - талантливый и интересный человек, - считает Валентин Гафт. - Его любят, уважают, ценят. Он умеет организовать людей и воздействовать на них. У него есть воля, темперамент, нужная резкость. Он вырос в хорошего тренера.
Однако сам Сёмин оказался на распутье. Давненько его детище, его любимый клуб так не трясло, как к концу сезона-2006.
"Безумно жалко было потерять ТАКУЮ команду", - сокрушался Валерий Баринов.
И некому было найти те башмаки, которые остановили бы спуск "Локо" под турнирные горки. Лидер московского "Динамо" Дании после матча второго круга с "Локомотивом" в недоумении разводил руками:
"Весной нам противостоял очень сильный соперник, который страстно желал выиграть. Теперь "Локомотив" не узнать".
После апрельских проводов Сёмина железнодорожники продолжали исправно накапливать очки, и эта преемственность успокаивала, навевая привычные представления о том, что осенью по традиции команда проскочит финишный отрезок сезона экспрессом. Однако с каждым месяцем "Локомотив" все больше напоминал товарняк, который мается в простоях, пропуская вперед скорые, литерные поезда. С горем пополам преодолев в Лиге чемпионов македонский перегон под названием "Работнички", он застрял на австрийском, уступив явно не перворазрядному венскому "Рапиду", из игроков которого еще не успело выветриться отпускное пиво. А перейдя на рельсы Кубка УЕФА, проскочил норвежскую станцию Берген, одолев в двух матчах "Бранн", а путь на весну будущего года проложил себе за счет явных слабаков - датского "Брондбю" и израильского "Маккаби" из Петах-Тиквы. Это был, конечно, какой-никакой, а успех, но, как замечали обозреватели, "что-то уходило из того духа, которым был славен наш чемпион, из того образа команды-семьи, что создавался годами". Казалось, заготовленного при Сёмине запаса прочности хватит не на один сезон, но накопленный капитал оказался не то что израсходован, а промотан за считанные месяцы.
- У Сёмина в команде была четкая организация и понятная иерархия, - рассуждал Франсиску Лима. - Каждый знал, какие у него права и обязанности. У его сменщика не было ни авторитета перед командой, ни такого же единения с футболистами. И мы уже не играли так хорошо, как раньше. Я Палычу верю абсолютно.
Необходимость возвращения Сёмина в "Локомотив" выглядела настоятельной, напрашивалась, и в начале ноября он подал в отставку с поста главного тренера сборной. Хотя ему было приятно, что игроки, его подопечные в сборной единодушно выступали за продление сёминского тренерского мандата. И Виталий Мутко, и Роман Абрамович уговаривали его: оставайся. Да и сам он не хотел расставаться с перспективной командой, к которой успел прикипеть и к которой требовалось только приложить заботливые тренерские руки. Но страна, а особенно пресса, уже бредила тренером-иностранцем, видя в нем панацею от всех наших российских бед и условностей. При стенаниях на каждом шагу прессы: вот приедет иностранный барин, и только он нас рассудит, работать ему становилось невмоготу. И он решил, что российский футбол, его главная команда должны пройти и этот этап.
- Тренер сборной и тренер клуба - две абсолютно разные профессии, - разводил Сёмин дипломатию, объясняя свой уход. - В первом случае у тебя гораздо больше представительских функций, чем практической работы. Мне к этому, честно говоря, привыкнуть было очень тяжело: на протяжении многих лет я привык к совершенно иному режиму работы. Находился в постоянном контакте с игроками, имел время на исправление различных недочетов. Я объяснил это президенту РФС, признался в том, что мне гораздо ближе работа клубного тренера. После чего поблагодарил Мутко за сотрудничество.
В отличие от некоторых своих предшественников, Сёмин не искал оправданий в каких-то организационных недочетах, которые при желании всегда можно обнаружить.
"Вне всяких сомнений, РФС создал для сборной все условия, и я за это ему очень благодарен, - говорил он. - Готов продолжать работу с Мутко в любом качестве, в каком он сочтет нужным. Разумеется, несу ответственность за все матчи, в которых руководил национальной командой".
Сёмин хотел и мог выстроить сборную, способную, как и сотворенный им "Локомотив", удивить футбольный мир. Но, работая не в режиме МЧС, а за обычный четырехлетний цикл европейского или мирового первенства. Тогда из сборной тоже могло получиться нечто надежное, на годы вперед. Однако интуиция подсказывала ему, что момент для капитального строительства, увы, не тот. И он ушел.
Косвенно подтверждал это и знающий Сёмина лучше многих других Валерий Баринов.
- У Сёмина есть определенный внутренний азарт - желание сделать то, что невозможно, - замечал популярнейший актер. - И не только желание - умение тоже. Но подчеркну: не нахрапом, не в пожарном порядке, а с помощью тщательного, размеренного, кропотливого труда.
Несмотря на небывалую для Сёмина нервотрепку последних лет, напрямую не связанную с собственно игрой, он не жалел, что весной 2005 года ушел из "Локомотива".
"За этот период многое в моей жизни изменилось, - рассказывал умудренный футбольным и жизненным опытом тренер. - На некоторые вещи нынче смотрю по-другому, не в розовом цвете, как раньше. Когда-то я сказал, что могу работать только в клубе, а не в сборной. Потом понял, что погорячился. И даже однажды пожалел, что не согласился продолжить работу в сборной, хотя для себя тогда уже все решил. А мог ли я не уходить из "Локомотива"? Такая в тот момент сложилась обстановка, что мне нужно было уйти. Другое дело, хотелось быстрее вернуться в "Локомотив". Увы, не получилось".
ГЛАВА 18. НЕ ПОТЕРЯВ ЛИЦА, НЕ ОТСТУПИВ ОТ ПРИНЦИПОВ
Не подлежало сомнению, что, расставшись со сборной, Юрий Сёмин обретет свое привычное место у руля "Локомотива" - ведь срок "командировки" истек. Но скоро выяснилось, что закрывать ее никто не собирается. Более того, в своем обвинительном интервью "Советскому спорту" по адресу бывшего главного тренера "Локо" Филатов признал, что еще в апреле ему "стало ясно, что возврат Сёмина в клуб будет проблематичен". Выходит, руководство "Локомотива", выписывая главному тренеру командировочное удостоверение, попросту обмануло его, стремясь поскорее выставить за дверь, чтобы начать хозяйничать в клубе полновластно. И в одном из ноябрьских интервью президент ФК "Локомотив", как бы мимоходом, поспешил заявить, что он не видит Сёмина в команде железнодорожников. Экс-наставнику "Локо" как бы ставили в вину его решение возглавить сборную России, словно забывая при этом, что главным образом игра и результаты сборной обеспечивают престиж национальному футболу, что это сборная его и, кстати, их, его обвинителей, родины, а не какого-нибудь Гондураса. Выбор Сёмина выглядел логичным с любой точки зрения, в том числе и с профессиональной. Какой тренер, пребывающий в здравом уме, откажется от предложения возглавить национальную команду, тем более на условиях совместительства? А если бы Сёмин в той тяжелой для сборной ситуации отверг предложение руководителей РФС, болельщицкие массы, общественность, пресса дружно посчитали бы его не только не патриотом своей страны, да еще и, чего доброго, просто трусом. А то, что совместительство оказалось ловко подстроенной ловушкой, Сёмина ли это вина? Он шел в сборную не корысти, личной выгоды или престижа ради, а, как раньше говорили, исполнить свой долг перед родиной. Чтобы просто засветиться в ее истории, у него и в мыслях не было. Иначе не отказался бы от предложения Мутко продолжить работу с командой после завершения отборочного цикла чемпионата мира.
- Наверное, по взглядам на развитие клуба мы с руководством "Локомотива" перестали понимать друг друга, - уклончиво комментировал ситуацию Сёмин. - Кроме того, в период моего отсутствия в "Локомотиве" происходило много вещей, которые мне непонятны. Эштрековым не была сохранена атмосфера единства между клубом, игроками и болельщиками. Последних перестали пускать на базу. Для меня это - нонсенс. Как и запрет вывешивать на трибунах некоторые баннеры, не носившие оскорбительного характера. По-моему, баннеры - нормальное явление: люди приходят болеть и имеют право в рамках приличий высказывать все, что хотят. Тем более что наши болельщики хорошо воспитаны. Непонятен мне и карт-бланш, который Эштреков выдал Биджиеву в селекционной политике. Пока я работал в клубе, ни одно приобретение не совершалось без учета мнения главного тренера. Теперь же новичков был целый поток, но, по-моему, ни с одним не угадали. Непонятно и вмешательство в чисто тренерские вопросы - когда замены делались чуть ли не с трибуны. Эштреков не смог сохранить необходимую рабочую обстановку - отсюда и результаты. Он - хороший тренер, но в большей степени исполнитель, как человек - несколько суховат, не способен создать во время тренировки радостную атмосферу. Если бы я почаще заезжал на тренировки команды, пару раз заглянул бы в раздевалку перед ответственным матчем, "Локомотив", скорее всего, выиграл бы чемпионат.
На вопрос, есть ли ощущение, что Эштреков его предал, и будет ли он снова работать со своим прежним первым помощником, Сёмин отвечал:
"Такого ощущения нет. Но работать с ним я точно не буду".
Однако личные обиды для Сёмина были ничто по сравнению с неудачей команды. Подготовительный этап, проведенный под его руководством, получился плодотворным, как никогда. По уровню нагрузок команда превзошла все свои прежние максимумы. И хотя ее старт в чемпионате по традиции вышел неровным, с мая она резко пошла в гору. Нужно было только оптимально спланировать перерыв между первым и вторым кругом, а при отрыве от соперников в 13 очков перейти на привычную игру от обороны - контратаки у железнодорожников получались идеально. Запас был сверхпрочным, и "свои" чемпионские очки "Локомотив" без сомнения набрал бы. Может быть, Эштреков так бы и поступил, но, постоянно слыша за спиной, что "Сёмин сделал бы вот так", он пошел собственным путем, подначиваемый еще и "добрыми советчиками":
"У нас все получится и без него".
Поддерживали революционный тренерский дух и отзывы прессы, находившей игру "Локомотива" более атакующей и зрелищной. Закулисная возня становилась, как бывает в подобных случаях, достоянием исполнителей. Они не могли не чувствовать, что партитура фальшивит. И душевное равновесие покинуло команду.
К сожалению, в клубе появилось много случайных людей, к которым можно отнести и кое-кого из бывших игроков "Локо". Новое окружение Филатова настраивало его против Сёмина: мол, о нем столько пишут, а о президенте молчок, выходит, тренер всему голова, хотя Сёмин в отношениях с руководством на людях никогда не переходил норм служебной этики. Размышляя о странности некоторых плодов селекции "Локомотива", невозможно было не задаться вопросом: кому и зачем понадобилось приобретать Бикея, Каньенду, Руополо, не соответствовавших "Локо" по игровым, а Бикей и по человеческим качествам. Сёмин наверняка знал разгадку локомотивских шарад, но сор из родной, хоть и отринувшей его избы не выносил.
- Того "Локомотива", которому я был предан на протяжении большого периода жизни, уже нет, - подтверждал и Сергей Овчинников. - Не говорю, что это плохо - строится новая команда, и, возможно, она будет даже лучше прежней. Но привык чувствовать себя свободно, а многого в перестройке "Локомотива" не понимаю. Комфортная для меня атмосфера общения в самом клубе и с болельщиками ушла. Ушли или уходят многие из тех, кто создавал неповторимую ауру "Локомотива". Причем речь не только о футболистах и тренерах - о работниках клуба тоже. В команде, где всегда была очень демократичная обстановка, появилась вдруг какая-то строгость. Может, это и неплохо, но то, что строили два десятилетия, разрушилось. А нового создать пока не сумели.
Не успел Сёмин пережить отречение от него "Локомотива", как получил предложение от председателя совета директоров ФК "Динамо" (Москва), а фактически владельца клуба на тот момент Алексея Федорычева возглавить команду. Приглашение было поддержано председателем Центрального совета "Динамо" Владимиром Проничевым, председателем попечительского совета Сергеем Степашиным и генеральным директором клуба Юрием Заварзиным. "Динамо" к тому времени пребывало в разрухе, растеряло свои славные традиции, разброд и шатания в клубе достигли высшей точки, и все, кому дорог был бело-голубой флаг, искали выход из этой неразберихи. Сёмин выглядел в нашем футболе олицетворением стабильности. И его позвали, пообещав неограниченный кредит доверия.
- Думаю, совместными усилиями мы "Динамо" поднимем, - говорил Сёмин при своем вступлении в должность главного тренера команды, с которой была связана лучшая пора его игровой карьеры.
Чего только не обещали за его согласие - и лучшую в стране учебно-тренировочную базу - уже к июню (ее сдали только в этом году), и суперсовременный стадион на месте Малой спортивной арены Петровского парка (кто не знает, она до сих пор сохранила первозданный вид), и школу-интернат для талантов со всей России. И, конечно, полную тренерскую независимость в решениях.
- Я достаточно самостоятельный человек, чтобы не позволить вмешиваться в мои тренерские дела, - рассуждал Сёмин. - И люди, руководящие "Динамо", отдают себе в этом отчет, в чем я убедился в долгих беседах с ними. В конце концов, я человек контактный и уверен, что найду общий язык со всеми.