Девочка из провинции, когда-то приехавшая покорять Москву, теперь - Звезда, чей талант завоевал сердца миллионов зрителей.
Несколько лет назад Валерия на самом пике своей карьеры оставила сцену и вернулась с детьми в родной город, где прошли ее детство и юность. Покинула Москву, чтобы больше не возвращаться. Что заставило ее так поступить? И почему она все-таки вернулась и по-прежнему радует нас своими песнями?
Впервые Валерия делится шокирующими и сенсационными подробностями своей семейной жизни. Нелегко читать про тот ад, через который суждено было пройти этой сильной, красивой и талантливой женщине.
Сегодня Валерия счастлива, но она не забывает о страшном прошлом, с которым у нее хватило сил порвать. Она говорит: "Я написала эту книгу для того, чтобы подарить надежду тем, кому сейчас плохо".
Содержание:
-
ЧАСТЬ I - Детство и юность 1
-
ЧАСТЬ II - Лёнька 7
-
ЧАСТЬ III - Шуйский 12
-
ЧАСТЬ IV - Борьба 20
-
ЧАСТЬ V - Возрождение 27
-
ЧАСТЬ VI - Новая счастливая жизнь 29
ВАЛЕРИЯ
И жизнь, и слезы, и любовь
ЧАСТЬ I
Детство и юность
Бежать, бежать, бежать… Детей в охапку и бежать. На поезде, на автобусе, на самолете… Главное - быстро, пока он не настиг. Господи! Надо же успеть взять билеты! Я начинаю лихорадочно собираться, кидать какие-то вещи в сумки, пока он не вернулся…
…Я просыпаюсь. В соседних комнатах мирно сопят мои дети. Йося рядом. Тишина.
Как хорошо, что это только сон! Теперь Шуйский приходит ко мне только в снах. Скоро начнет светать. Я не могу уснуть.
В сотый раз спрашиваю себя: как это могло случиться? Почему все это произошло именно со мной? В чем я провинилась? Шуйский всегда умел объяснить мне, в чем моя вина. С первых дней с ним я чувствовала себя виноватой. Хотя в душе сознавала, что не повинна ни в чем. Это был гипноз? Наваждение?..
Опять воспоминание. Я в очередной раз собиралась, бежать. Хотела успеть, пока он гуляет с собакой. Выглянула в окно, увидела его удаляющуюся спину и вдруг заплакала. Рыдала от жалости к нему. Как он будет без меня, без моей любви? Бедный, неистовый, грубый, жестокий сумасшедший.
Я пытаюсь заниматься самоанализом. Ох, как тяжело быть психологом для самой себя!
Я хвалю себя. Все кончилось. Кругом все говорят: "Ты победила". Что мне помогло? Что меня поддерживало в самые черные дни? Что помогло не выпрыгнуть из окна, не наглотаться таблеток, не перерезать себе вены? Я ведь не раз это прокручивала в своем сознании! Наверное, помогли воспоминания о детстве.
Если меня кто-нибудь спросит, знаю ли я, что такое счастливое детство, я отвечу не задумываясь: да, знаю!
Я родилась и прожила первую часть жизни в Аткарске, в девяноста километрах от Саратова. По столичным меркам, в крошечном городке - население тридцать пять тысяч.
Одно из первых моих воспоминаний - наша новая двухкомнатная квартира, в которую мы только что переехали. Чудеса! Перед моими глазами - огромный пятиэтажный дворец. В нем несколько подъездов. И в одном из них буду жить я с родителями! Сейчас это называется хрущевкой. Мама с папой до сих нор живут в этой квартире.
А тогда… В новом доме поселили всю аткарскую элиту. В отдельные квартиры въехали врачи, юристы, всякое начальство. Мой отец - Юрий Иванович Перфилов был директором единственной в городе музыкальной школы. (Ею он руководил более тридцати лет и ушел на пенсию недавно, по состоянию здоровья.) Мама Галина Николаевна Перфилова (в девичестве - Никитина) и по сей день преподает в той же школе.
Мой муж Йося называет моих родителей провинциальными интеллигентами. Представляются какие-то одиозные персонажи, в строгих нарядах, в пенсне. На самом деле мои родители - веселые, живые люди. И если из меня что-то получилось, то только благодаря их любви, вере в меня, той атмосфере доверия и понимания, которая царит в нашей семье. Рассказы об "извечном и неминуемом" конфликте отцов и детей мне всегда казались странными.
Одним из элементов нашей домашней гармонии всегда была музыка. Она была не просто папиной и маминой специальностью. Она была частью нашей жизни. Все домашние мероприятия в нашей дружной семье проходили под музыку. Вопрос о выборе профессии для меня не существовал. Само собой разумелось, что я буду музыкантом. Родители мне это не внушали. Вся наша семья очень музыкальна. Инструментами у нас владеют даже те, кто в своей профессиональной деятельности с музыкой никак не связан.
Мы любим шутить, что моя мама появилась на свет "через уроки музыки".
Дело в том, что моя бабушка с материнской стороны, Валентина Дмитриевна Качанова, выросла в бедной многодетной семье. Там все было "как полагается": концы еле-еле сводили с концами, донашивали латаную-перелатаную одежду друг за другом.
А бабушка мечтала заниматься музыкой. На это у семьи денег и в помине не было. И моя десятилетняя бабушка нашла выход из положения! Она устроилась няней к учительнице музыки. А та расплачивалась с ней уроками. Бабушка была очень хороша собой: маленькая, замечательно сложенная, настоящая статуэтка.
У этой учительницы мой дедушка, Николай Васильевич Никитин, и увидел свою будущую жену. Он сразу решил, что эта девочка будет его. Было ему тогда двадцать лет. Они поженились спустя десять лет…
Одно из самых замечательных детских воспоминаний - это семейные поездки на машинах на юг, к морю. У папы были тогда "Жигули" второй модели - пикап. С нами всегда ездили мои дядья - мамины родные братья с семьями. Помню, мы несемся по шоссе и поем песню, которую придумали сами на мотив "Погони" из кинофильма "Неуловимые мстители":
Усталость забыта, колышется чад,
И снова колеса дорогой шуршат,
И нет нам покоя от встречных ГАИ,
Машина-машина-машина-машина-машина, гони…
Отдыхали в Ольгинке, в кемпинге. Ольгинка - это такой маленький поселок на Кавказе, под Геленджиком… Тогда мне казалось, что там был рай. Много лет спустя я приезжала туда на гастроли. Кемпинга того, конечно же, давно уже нет…
Я глубоко убеждена, что гораздо больше, чем нравоучения, ребенка воспитывают атмосфера семьи и личный пример родителей. Мои мама с папой всегда очень много работали. Только во время их отпуска у меня была возможность общаться с родителями столько, сколько хочется. Они уходили на работу рано. Приходили домой поздно. Я никогда не чувствовала над собой жесткого контроля со стороны родителей. Но всегда понимала, как себя надо вести, чтобы их радовать.
Говорят, у человека есть дар предчувствий. Предугадывала ли я то, что потом случится со мной? Могла ли я предвидеть те долгие годы страха, через который прошли я и мои родные?..
В детстве мне несколько раз снился страшный сон. Я иду по темной улице. Вдоль дороги - маленькие домики. Окна в них погашены. Я точно знаю, что все спят. Я иду с фонариком и как бы балуюсь: знаю - если я посвечу фонариком в окно, оттуда ведьма, Баба-яга выскочит. Я фонарик выключаю, и она до меня не дотягивается. И вот я так хожу-хожу, играю-играю с фонариком. И в один прекрасный момент я не успеваю выключить его и Баба-яга меня хватает и тащит к себе в берлогу. Я в ужасе просыпаюсь в своей детской кроватке с решеткой. Мне было тогда не больше четырех лет.
…Уже в тех снах я играла с огнем. Уже убегала от кого-то страшного, лютого. Спасало меня только пробуждение…
* * *
Дом в Крёкшино, который Шуйский построил для семьи, стал для меня настоящей тюрьмой.
Я с детства не деревенский человек. И об этом судьба меня предупредила. И даже не сном, а вполне реальной историей. Несмотря на то что Аткарск, по большому счету, глушь, но все-таки это город. Однажды родители повезли меня в деревню к своим знакомым. Какая-то бабушка повела меня в курятник, чтобы показать, как курочки живут. И вдруг одна курица взлетела и села мне на голову. Я как закричу! Потом я заявила, что больше я в деревню - ни ногой. Меня отпаивали чаем, сладким-сладким. А я всю жизнь чай без сахара пью! Я пила эту приторную жидкость, мне было очень плохо, а отказаться неловко. Мне тогда лет пять было, от силы шесть.
Говорят, со временем самые обычные эпизоды прошлого окрашиваются в розовые тона. Что такое Аткарск? По сути, обычный провинциальный городок масштаба райцентра. Пара заводов: маслоэкстракционный и какой-то связанный с военной промышленностью… На них работало большинство жителей городка…
Обычно я приезжаю к родной город летом - он в цвету. Кругом все убрано, вычищено. Я понимаю, что все стало еще лучше, чем было в моем детстве и юности. У нас новый мэр. Он заставляет жителей выходить на субботники - благоустраивать территорию вокруг собственных домов. Многих это, естественно, раздражает. Но факт есть факт: в городе стало чище. Я вижу чистые речки - Аткару и Медведицу, в которых мы купались в жаркие дни. Кажется, такие банальные воспоминания. Но именно они были тем якорем, который удерживал меня в жизни в самые трудные, беспросветные годы.
Именно Аткарск стал единственным местом, где я чувствовала себя в безопасности. Городок, где жили и живут мои родные, всегда принимал меня в свои объятия. Аткарск - место, где меня всегда рады видеть такой, какая я есть, где любят меня без всяких условий и не задают лишних вопросов.
Я не раз отмечала, что жители центра столицы считают обитателей "спальных" районов чуть ли не инопланетянами.
- Где-где? В Свиблово? А как туда попасть? Ой, да я заблужусь…
Точно так же обитатели больших городов представляют себе провинциалов. Есть где-то какие-то аборигены. Существуют там по своим законам. Да-с, везде жизнь…
Мой дед по материнской линии работал секретарем райкома, позже, уже в пенсионном возрасте, был начальником станции "Аткарск". Должности, явно далекие от искусства. Но это не мешало бабушке и дедушке держать в доме нечто вроде музыкального салона, выражаясь дореволюционным языком. Будучи в Аткарске проездом, к ним нередко приходил Иван Яковлевич Паницкий - великий слепой баянист. Отсутствие зрения обострило у него другие чувства: он как-то по-особенному слышал и ощущал музыку.
Друзья собирались у маминых родителей дома. Музицировали, пели, читали стихи.
Моей бабушке скоро девяносто три года, она абсолютно уникальная личность. В свои годы она сохранила ясный пытливый ум и продолжает жить полноценной духовной жизнью. Она плохо видит, поэтому читает с помощью лупы. Баба Валюшка всегда в курсе всех мировых событий. И обо всем старается иметь свое, ни от чего не зависящее мнение. Ее старушки во дворе приглашают:
- Приходи, Дмитриевна, к нам во двор на скамеечку свежим воздухом подышать!
Она отказывается:
- Не пойду - плохо себя чувствую.
А родным признается:
- Чего мне во дворе делать? Слушать, кому какой сон приснился? Да я лучше почитаю что-нибудь!
Моя бабушка - это ходячая энциклопедия. Я частенько совершаю, как я люблю говорить, "звонок Другу":
- Бабуль, я два месяца назад книжку прочитала, я уже забыла, как этого героя зовут?
Бабуля своим по-прежнему молодым голосом называет имя персонажа. Она недоумевает: разве можно было забыть, как его зовут?! Я ей:
- Спасибо.
А она в ответ:
- Да будет тебе, я уже ничего не помню…
Дай бог нам всем так ничего не помнить.
Бабушка внимательно следит за каждым моим появлением на сцене. Ей многое нравится, но, случается что-то критикует. Например, в прошлые годы она была недовольна моим стилем одежды. Недоумевала:
- Не понимаю я такой красоты.
Мой нынешний имидж ей по душе.
У бабули пытливый ум. Мой средний ребенок Тема увлечен компьютером. К нему в Аткарске сбегаются мальчишки со всего двора - поиграть. Бабушка становится за Тёминой спиной и пытается вникнуть в процесс:
- Куда тут надо щелкать? А почему ты так сделал, а не вот так?
* * *
Наверное, секрет счастья нашей семьи в том, что нас всех связывают не только кровные узы, не только общие интересы, но и дружба. Мои родные всегда были для меня лучшими друзьями. Я вспоминаю: кого еще в жизни я могла бы назвать другом? Приходит на ум детская песенка:
Друг в беде не бросит,
Лишнего не спросит…
Я спрашиваю у Йоси, кого он считает своими друзьями. Он, не задумываясь, отвечает, что это я и его бывшая жена, Лена.
- Что бы там ни было между нами, но она, безусловно, порядочный человек.
Вот так. Только двое. Это говорит Йося, "всемогущий" продюсер Пригожин, который вывел в люди немало нынешних звезд шоу-бизнеса, человек, которому многие завидуют, тот, у кого, кажется, всё в жизни есть.
Иногда во сне ко мне приходит воспоминание. Я даю интервью какому-то иллюстрированному журналу. Я еще с Шуйским. Вымученно улыбаясь, докладываю, что на выходные у нас запланирован пикник. Муж, я и дети будем за городом, в Крёкшино, жарить воскресный шашлык. Говоря это, я представляю себе семейную идиллию. Я, Шуйский и дети, болтая и смеясь, собираем щепки, чтобы разжечь огонь. Хохоча, мы накалываем куски рыбы (мяса в доме не ели) на шампуры. Муж смотрит на меня с умилением, пока я отвечаю на вопросы корреспондента. Журналист и фотограф уходят. Улыбаясь, я поворачиваюсь к Шуйскому. Наверное, он мной доволен. И вдруг - пощечина.
От оплеухи у меня темнеет в глазах.
- Почему болтала с такой кислой миной? Хотела, чтобы тебя пожалели, сука? Никто тебя не пожалеет. Кому нужна певица с тоскливой мордой?
Кто мне помогал тогда? Кто был моим другом? За годы мытарств я убедилась, что мир не без добрых людей. Мне было безумно трудно, страшно. Но когда, казалось, все пропало и помощи ждать не от кого, всегда находился кто-то, кто протягивал мне руку.
Первые друзья
Считаю, что моя взрослая жизнь началась в четвертом классе, после того как судьба разлучила меня с лучшей подругой. Наша квартира на четвертом этаже. А на пятом жила семья Плотниковых. Их дочь Алена (мы звали ее Люлькой) была моей лучшей подругой. Музыка всегда была частью не только моей жизни. Как-то так получалось, что судьба меня постоянно сводила с очень музыкальными людьми. Причем они часто не имели никакого отношения к музыке в своей профессиональной деятельности. Например, супруги Плотниковы были врачами. Но Люлькин папа Александр Сергеевич, чудесно играл на семиструнной гитаре, прекрасно пел, сочинял стихи. Он даже внешне сильно походил на Владимира Высоцкого. Наши семьи замечательно дружили. Его жена, Любовь Филипповна, тоже обладала прекрасным голосом, и супруги Плотниковы часто пели дуэтом.
Нашим с Люлей главным развлечением были домашние концерты, которыми мы страшно развлекали родителей. Аленка училась на два класса старше. Она была настоящей красавицей: темноглазая, с черными вьющимися волосами, пышнотелая. Я на ее фоне смотрелась как гадкий утенок. Мы с ней исполняли разные песни. Петь хотелось обеим, поэтому аккомпанировали друг другу по очереди. Но нашим коронным номером был балет собственного сочинения "Ромео и Джульетта". Люльке досталась роль Ромео, так как она была крупнее. Я изображала Джульетту. Выглядело это так. Люля меня таскает на себе, и мы хором поем какую-то мелодию - ля-ля-ля. Лучше всего, как нам тогда казалось, нам удавалась сцена смерти юных влюбленных. Я и мой пылкий пухлый Ромео ложились рядом и, умирая, успевали подталкивать друг друга в бок - "подвинься". Представляю, как это было забавно. Но наши родители не позволяли себе даже улыбаться. Только став взрослой, я поняла, как важно для ребенка серьезное отношение взрослых к тому, чем он самозабвенно и упорно занимается…
А потом Плотниковы переехали в Магадан. Мне тогда было десять лет. Дело в том, что Александр Сергеевич злоупотреблял алкоголем. Не в силах бороться с зависимостью, он пытался куда-то убежать от самого себя. К сожалению, это не удалось. Он рано ушел из жизни. Мне кажется, после отъезда моей первой лучшей подруги у меня началась взрослая жизнь.
Мы сейчас не теряем связи с Плотниковыми. Правда, больше с Люлькиной мамой. Ома чаще приезжает, как они говорят, на материк…
Тогда я бредила карьерой балерины. У меня была книга "Майя Плисецкая". Я перерисовывала оттуда все фотографии. Знала все ее партии. Потом, когда я была во втором или третьем классе, мне от кого-то по наследству достались пуанты. Я в них изображала из себя нечто хореографическое. Смешно это все вспоминать. Но тогдашние детские экзерсисы приучили меня к работе над собственным телом, которую я не прекращаю и сегодня.
Важной частью жизни нашей семьи были праздники. И как одна из главных их составляющих, чего греха таить, - еда. Главным семейным торжеством был и остается бабушкин день рождения - 6 ноября. Даже сейчас я, несмотря на плотный гастрольный график, стараюсь этот день проводить с родными в Аткарске.