В селе шел бой за каждый дом, сарай, перекресток. Узнав, что перед ними чехословацкие воины, фашисты дрались с особым ожесточением. Шестидесяти танкам гитлеровцев противостояла батарея 76-миллиметровых пушек старшего лейтенанта П. П. Филатова, батарея 45-миллиметровых орудий старшего лейтенанта Н. А. Мутле, взвод 45-миллиметровых пушек подпоручика Иржи Франка - всего десять орудий. Только батарея Филатова подбила восемь танков и бронетранспортеров врага. Взвод лейтенанта Пономарева уничтожил пять танков, из них три - наводчик орудия сержант П. Е. Долгобрюхов. Иржи Франк, заменив погибший расчет, вел огонь по вражеским танкам до тех пор, пока сам не был сражен.
Беззаветное мужество проявили батарейцы старшего лейтенанта Н. А. Мутле. Когда гитлеровцы прорвали первую траншею роты О. Яроша, батарея мгновенно вышла во фланг танкам противника, с ходу развернулась и открыла огонь. За считанные минуты она подбила пять танков и бронетранспортеров. Это дало возможность солдатам Яроша занять позицию в районе церкви. В этом бою был тяжело ранен и командир батареи Н. А. Мутле.
Переброшенные из Тарановки и прибывшие накануне в батальон танки 179-й танковой бригады из-за потепления уже не смогли пройти по льду реки на помощь защитникам Соколово.
Только с наступлением темноты 56 тяжело раненных чехословацких солдат удалось переправить к своим.
Уже поздно ночью остатки роты Яроша, получив приказ оставить Соколово, переправились на другой берег. В неравном бою, будучи несколько раз ранен, смертью храбрых погиб надпоручик Отакар Ярош, до последней минуты своей жизни руководивший боем. Ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Вражеская попытка уничтожить чехословацкий батальон провалилась. Более того, когда защитники церкви в Соколово уже не вели огонь, гитлеровцы подтянули туда три танка с огнеметами и направили огненные струи в разбитые окна в двери, и только после этого с опаской вошли в церковь.
В Соколово чехословацкие и советские воины показали высокие боевые качества - мужество, отвагу, стойкость. В тяжелых боях отличился весь батальон, но исключительный героизм, стойкость и бесстрашие проявили воины 1-й роты под командованием надпоручика Отакара Яроша и приданные роте артиллерийские подразделения П. П. Филатова, Иржи Франка и Н. А. Мутле. В тех боях кровью советских и чехословацких воинов была навеки скреплена дружба наших армий и народов.
В донесении за первый день боя подполковник Л. Свобода писал:
"Состав группы обороны - 350 человек. В 13.00 около 60 танков, 15-20 бронетранспортеров, около батальона мотопехоты в маскхалатах проникли постепенно на северо-западную окраину Соколово и оттуда к церкви двумя колоннами. Немцы оперировали танками "Рейнметалл", открывали сильный огонь из орудий, а также массово применяли огнеметы, которыми сожгли поселок. Танки разбили постройки, занимаемые нашими воинами, и уничтожили все дзоты со станковыми пулеметами. Вражеская пехота вела сильный минометный огонь. В 16.00 пехота и автоматчики проникли в поселок с хуторов Куряче и Прогоня на юго-восточную окраину поселка. Бой продолжался в окружении, в церкви и окопах возле нее. В результате враг занял Соколово. Реку Мжа не перешел. Подбито или сожжено 19 танков, 4-6 бронетранспортеров с автоматчиками. Враг потерял около трехсот убитыми. В случае поддержки обороны хотя бы десятью танками, Соколово было бы удержано. К 9 марта 1943 года батальон занимает оборону - Миргороды, Артюховка, в том числе промежуток между Миргородами и Артюховкой обороняется четырьмя танками 179-й танковой бригады и артдивизионом…".
Бои в Тарановке и Соколово близки между собой не только по времени и расстоянию. В них есть еще то общее, что заключается в их трагичности, их пафосе и героизме, та общая большая цель, которая стояла перед советскими и чехословацкими воинами, - освобождение своей родной земли.
Еще много дней шли бои на рубеже Тарановка, Артюховка, Миргороды. Тем временем к 9 марта ударная группировка нашей 6-й армии сосредоточилась для нанесения контрудара из района Змиева в направлении Новой Водолаги. 81-й и 73-й полки заняли исходное положение для наступления на Соколово, которое находилось на фланге войск, наносивших контрудар. Туда же мы переместили и НП дивизии.
В ночь на 10 марта в Соколово внезапно вместе с подразделением 81-го полка ворвалась и 2-я рота чехословацкого батальона, которой командовал надпоручик Ян Кудлич. Она овладела юго-восточной окраиной Соколово, отвлекла на себя часть сил противника и, нанеся ему потери, после контратаки немецких танков отошла на исходное положение.
В целом контрудар не привел к решающему перелому в обстановке, зато отвлек крупные силы немецко-фашистских войск от решения главной задачи - окружения наших войск в районе Харькова и овладения этим городом.
1-й отдельный чехословацкий батальон прочно удерживал занимаемый рубеж по северному берегу реки Мжа до 13 марта, когда по приказу командующего 3-й танковой армией убыл в резерв Воронежского фронта. Боевое крещение чехословацкие братья выдержали блестяще. 84 солдата и офицера вместе со своим командиром подполковником Л. Свободой были награждены орденами и медалями СССР.
Как известно, гитлеровцы 14 марта 1943 года вторично захватили Харьков. Но реванша за Сталинград у них не получилось. Враг вынужден был два раза менять направление главного удара. Шесть дней он топтался на рубеже Тарановка, Змиев и, не добившись успеха, переключился на рубеж Мерефа, Соколово, где потерял еще пять дней. Наши войска получили возможность отойти, подтянули резервы и к 23 марта в полосе Воронежского фронта окончательно остановили противника.
В этих боях важную роль сыграли 25, 48, 62-я гвардейские дивизии и 1-й отдельный чехословацкий батальон с частями усиления. Героической обороной занимаемых рубежей они надолго задержали врага, не позволив ему выйти в тыл наших войск восточнее Харькова и завершить их окружение.
Так закончилось участие дивизии в Харьковской операции.
После боев у Соколово 1-й отдельный чехословацкий батальон был развернут в 1-ю отдельную чехословацкую бригаду под командованием полковника, а потом генерала Людвика Свободы. Она участвовала в освобождении Киева, Белой Церкви и других городов. В дальнейшем на базе бригады, как известно, был развернут 1-й чехословацкий армейский корпус, который после тяжелых боев за Дуклинский перевал вместе с частями Красной Армии вошел победителем в столицу Чехословакии Прагу.
Так в огне сражений Великой Отечественной войны советского народа и его армии за свою свободу и независимость, за освобождение от ига фашизма народов Европы родилась и развивалась чехословацкая Народная армия, крепло боевое братство чехословацких и советских воинов, которое сейчас, спустя сорок лет, выковалось в нерасторжимое, стальное единство двух братских стран и армий.
…В составе нашей делегации один из оставшихся в живых героев-широнинцев - Иван Григорьевич Вернигоренко, председатель правления соколовского колхоза Николай Павлович Легеза и ряд других товарищей. Возглавляет ее бывший член Военного совета 1-го Украинского фронта генерал-лейтенант К. В. Крайнюков.
Недолгий полет от Москвы до Праги. Встречает нас генерал-полковник Владимир Янко.
- Вы, наверное, не помните меня, товарищ генерал? А я вас сразу узнал…
- Как это не помню!.. Командир третьей роты надпоручик Владимир Янко. Ваша рота отлично сражалась в районе Миргородов под Соколово. Рад видеть вас живым и здоровым! Пройти от Соколово до Праги довелось не многим…
Садимся в машины и направляемся в отведенный для нас домик, где будет наша постоянная база на время пребывания в Чехословакии.
Вечером едем на торжественное собрание, посвященное двадцатилетию боев у Соколово. В кулуарах нас тепло встречает генерал армии Людвик Свобода. Смотрю на него, пытаясь уловить запомнившееся выражение лица, жесты, улыбку. С тех пор Л. Свобода почти не изменился, и кажется, что все было недавно.
К нам подходят бывшие офицеры и солдаты батальона. Постаревшие, но оживленные и радостные, полные воспоминаний, они тепло приветствуют нас. И я думаю о том, как много сделали эти люди, чтобы вот так, сегодня, через двадцать лет встретиться в Праге.
Нас приглашают в президиум. С докладом выступает генерал армии Л. Свобода. Он говорит по-чешски, кое-что я понимаю сам, многое любезно переводит сидящий рядом незнакомый товарищ.
- Нет, и в 1938 году мы не были одиноки! - вспоминает Свобода. - С нами был Советский Союз. Советское правительство заверило президента Бенеша, что в любом случае оно готово оказать нам помощь… Однако наше правительство от нее отказалось…
Людвик Свобода рассказывает о гнетущей обстановке того времени в захваченной гитлеровцами стране, о бегстве многих тысяч патриотов в Советский Союз и формировании в Бузулуке первой чехословацкой воинской части.
Когда он говорит о боях чехословацкого батальона под Соколово, о помощи, которую ему оказало наше командование, - люди встают и бурно аплодируют…
Встречи с рабочими, крестьянами, воинами чехословацкой Народной армии. И всюду люди просят рассказать о боях в Тарановке и Соколово. Иван Григорьевич Вернигоренко, один из ныне здравствующих широнинцев, стал центром внимания нашей делегации. Ему в первую очередь адресовались восхищенные взгляды и улыбки, предназначалось тепло рук сотен совсем незнакомых людей…
В дни нашего пребывания в Чехословакии в русском переводе вышла хорошо известная советскому читателю книга Л. Свободы "От Бузулука до Праги". Вручая ее мне, Свобода на заглавном листе по-русски написал:
Дорогому товарищу генералу П. М. Шафаренко, бывшему командиру 25-й гвардейской дивизии.
На добрую память о совместной борьбе против немецких оккупантов и с признательностью за оказанную помощь Чехословацкому батальону, который под Вашим командованием прошел в первый раз боевым огнем на реке Мже под селом Соколово, в котором была кровью спаяна дружба советского и чехословацкого народов.
С глубоким уважением Л. Свобода.
Прага. 4 марта 1963 года".
С большой благодарностью принял я этот подарок. Значит, не забыта боевая дружба и, как много лет назад, осталась она крепкой и горячей.
Накануне отъезда из Чехословакии к нам пришли Л. Свобода, Б. Ломский, О. Рытырж и другие товарищи из руководства Министерства обороны. Мы делились впечатлениями о нашей поездке по стране, вспоминали былое. Не помню сейчас, кто из хозяев рассказал:
- Когда наш батальон в ночь со второго на третье марта 1943 года совершал марш к фронту, на подходе к полосе обороны 25-й гвардейской дивизии встретился нам штабной офицер. Он остановил нас и рассказал, что в Тарановке идут очень тяжелые бои и танковые колонны гитлеровцев с минуты на минуту могут прорваться на Харьков по этой дороге. А в нашем, еще не обстрелянном батальоне, кроме восьми противотанковых ружей и двух 45-миллиметровых пушек, ничего не было.
С тревогой думали мы о том, что будет, если гвардейцы не удержат Тарановку. Это был не страх боя или смерти, это было нечто большее. Надеждам на будущее нашей Родины угрожала, казалось, неотвратимая опасность.
Конечно, мы не пали духом, наоборот - немедленно усилили разведку и головную заставу, выдвинули вперед наши два орудия и противотанковые ружья, дополнительно роздали противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Люди были готовы, и выход вражеских танков не застал бы нас врасплох. Но пережили много тяжелых часов, пока не вышли в указанный нам район. Ваши гвардейцы выстояли и дали нам возможность хорошо подготовиться к первой встрече с врагом.
…Через 30 лет, 2 марта 1973 года, на месте боев в селе Тарановке Харьковской области отмечался героический подвиг гвардейцев взвода П. Н. Широнина. Тысячи людей со всего района пришли на митинг, посвященный этому знаменательному событию. Приехала сюда из далекого Кирса Кировской области жена Петра Николаевича Галина Федоровна Широнина. Со всех концов страны прибыли отдать долг погибшим героям их родные и ветераны 25-й гвардейской дивизии.
Были здесь и оставшиеся в живых Герои Советского Союза широнинцы - Иван Григорьевич Вернигоренко и Александр Николаевич Тюрин. Слушая их рассказы о событиях тех лет, люди плакали. Глядя на них, я думал о том, что не забыл наш народ Великую Отечественную войну и никогда не забудет.
Потом состоялось возложение венков на могилу героев. Уже не видно ее под горой цветов, а люди все идут…
…Но вернемся назад.
В конце марта в крайне тяжелой обстановке оказалась вся дивизия. После сражения за Тарановку, Змиев и северный берег реки Мжа полки соединения, ведя бои с перевернутым фронтом и в окружении, закрепились в селе Мохнач. За него уже четверо суток шли ожесточенные бои. Восточнее село прикрывал лес, через который выходили наши войска из района Харькова, снова занятого врагом. Недобрая эта весть вызвала у нас ярость, непреоборимое желание бить врага еще сильнее… В то время мы не знали истинных причин вторичного захвата немцами Харькова. И, когда 23 августа наши войска вновь освободили город, мы приняли этот успех как должное, хотя и понимали чего он стоит…
…Вместе с заместителем по политической части полковником П. Н. Павловым наблюдаем за ходом боя. Мимо нас, помогая друг другу, идут на медпункт раненые.
- Наверное, - говорит Павел Никанорович, - только в армии командиру дано решать, кому жить, а кому умирать…
- Что ты имеешь в виду?
- Дивизия истекает кровью, а надо стоять, не дать врагу захватить лес, ведь еще столько людей выходит через него…
- В этом праве командира - сила армии. Но нужно, чтоб его решение было понятным. Вот как сейчас…
19 марта гитлеровцы, сосредоточив крупные силы, заняли северную и южную часть Мохнача. В наших руках остался только центр села и лес восточнее. Я искал выхода из тяжелого положения. Хотя мой наблюдательный пункт был невдалеке, оставшиеся деревья и постройки закрывали наблюдение. Только с переднего края можно было разобраться в обстановке, определить, каким образом, какими силами и средствами восстановить положение. Сделать это надо было, не привлекая внимания врага.
С адъютантом и двумя разведчиками отправились в Мохнач. Противник вел интенсивный артиллерийский и минометный огонь. Тщательно маскируясь, мы вышли к сельской школе. Отсюда были видны строения, занимаемые гитлеровцами, и лес западнее. Здесь оказался и помощник начальника штаба 73-го полка старший лейтенант В. Я. Аристов. О его храбрости и безотказности в работе мне рассказывали бывший командир полка А. С. Белов и нынешний - Н. Г. Штыков. Штабной командир полкового звена Аристов в ходе боя часто бывал в подразделениях, вместе с ними добиваясь выполнения поставленных задач.
Быстро разобрались в обстановке и уже собрались уходить, как вдруг из района строений, занимаемых противником, вверх полетели многоцветные ракеты, обозначив коридор, занятый нашими подразделениями. Из-за леса прямо на нас на небольшой высоте шло звено вражеских самолетов "Ю-87". Невдалеке раздались первые взрывы бомб.
- Ложитесь, товарищ генерал! - услышал я голос Аристова. Кто-то с силой бросил меня на дно канавы и я почувствовал, как на меня навалилось несколько человек, прикрыв от огня с самолетов.
Вступила в действие святая солдатская заповедь: "Сам погибай, но командира выручай". На дне канавы под грузом навалившихся на меня тел, я слышал только приглушенные звуки рядом рвущихся бомб и чувствовал, что задыхаюсь. Наконец налет кончился. Поднявшись я увидел, что мои спутники целы и невредимы.
- А кто все-таки так непочтительно бросил меня на дно канавы? И потом - вы коллективно чуть не задушили меня.
Мы весело смеялись, как будто и не было только минуту назад этого налета, когда жизнь каждого висела на волоске.
Глядя на своих боевых товарищей, я думал о том, что война приучила нас ценить каждый миг жизни, а если надо, не задумываясь, отдавать ее…
…После войны, проходя службу в Новосибирске, я узнал, что на одном из заводов в городе работает мой бывший заместитель по тылу в 25-й гвардейской дивизии полковник В. Ф. Писарев. Своим мужеством и инициативой тыловики оставили о себе добрую память, и встретились мы с Писаревым тепло.
- Вы помните, Вениамин Федорович, бои южнее Харькова, когда гитлеровцы в марте 1943 года перешли в контрнаступление? После сражения за Тарановку и Змиев полки вели бои в отрыве друг от друга, с перевернутым фронтом и даже в окружении. Как удавалось вам доставлять им боеприпасы, горючее, продовольствие?.. Ведь по основным дорогам в нашем тылу уже шныряли вражеские разведчики.
В. Ф. Писарев улыбается…
- К этому надо добавить, что обстановка быстро менялась и точных координат частей у нас не было. Известны были только направления, на которых шли бои. После освобождения Харькова, - продолжает Вениамин Федорович, - в дивизионных тылах скопилось много трофейных машин и мотоциклов. Чтобы быстрее найти части и не попасть с ходу в руки врага, мы организовали из них на каждое направление подвижную группу из груженых автомашин во главе с офицером. Впереди, на мотоциклах, снаряженных пулеметами, шла разведка. В тот день сильно подмерзло. Полевыми и лесными тронами, обходя противника и расчищая путь от его мелких групп, без опаски двигавшихся навстречу, гвардейцы-тыловики прорвались к своим…
Мы немного помолчали.
- А последний день боев за село Мохнач, - вспоминает Писарев. - К тому времени дивизионные тылы сосредоточились за рекой Северский Донец в селе Скрипаи. В наших руках остался только центр села. Гитлеровцы наседали с трех сторон, стремясь отрезать дивизию от переправы. Враг накрывал ее плотным огнем. Кругом рвались снаряды и мины…
- И в этот момент я приказал вам ускорить подачу боеприпасов.
- Да, - говорит Вениамин Федорович, - но как это сделать? Накануне резко потеплело и лед на реке покрылся водой, затопив у южного берега подходы к мосту. Кто-то предложил подвезти грузы на конных повозках, прямо через реку. И вот, по пояс в воде, скользя и падая на льду, гвардейцы, облепив повозки, помогают лошадям. Несколько упряжек ушло под лед, немало людей погибло от огня противника, но боеприпасы были поданы вовремя…
Тяжелый бой за Мохнач и лес восточнее его закончился в ночь на 22 марта. Дивизия отошла на южный берег реки Северский Донец и по приказу заняла оборону по рубежу - озеро Бакайка, лес западнее села Скрипаи.
В любом виде боя и операции победившей является та сторона, которая добилась своих главных, решающих целей. Вторично овладев Харьковом, гитлеровцы не смогли добиться того, к чему стремились. Наши войска сумели отойти на новые рубежи, подтянуть резервы и остановить противника. Создавались возможности для успешной подготовки кампании 1943 года, началом которой явилась Курская битва.
…На фронте наступило затишье. Как мы теперь знаем, обе стороны готовились к решающим сражениям лета 1943 года. Сдав полосу обороны, дивизия 23 марта вышла в армейский резерв и сосредоточилась в районе Великие Хутора, Юрченково, Мостовец - на середине пути между Купянском и Чугуевом. Штаб дивизии расположился в селе Раевке.