Расстрелянная разведка - Владимир Антонов 7 стр.

Так, всем нам со школьной скамьи известно стихотворение В.В. Маяковского, посвященное памяти советского дипкурьера Теодора Нетто, убитого ранним утром 5 февраля 1926 года в экс­прессе Москва-Рига братьями Габрилович. Однако мало кто знает, что это нападение было подготовлено и осуществлено британской разведкой СИС совместно с германскими и латвийскими спецслуж­бами, чтобы захватить советскую дипломатическую почту. Сами братья Габрилович не догадывались об этом: им было сказано, что вализы "битком набиты деньгами". За спиной заговорщиков стоя­ли сотрудник британской разведки Ллойд и сотрудник германской военно-морской разведки Гаазе. Последний также являлся одним из активных членов крайне правой германской организации "Консул", которая вела разведку против СССР с первых дней советской власти, а затем влилась в военную разведку - абвер.

Позже берлинская резидентура ИНО ОГПУ оперативным путем получила текст письма, которое за три недели до убийства Т. Нетто Ллойд направил другому заговорщику - Гаазе. В письме говори­лось:

"Рекомендованные вами два охотника (речь идет о братьях Габрилович. -Авт.) произвели на меня хорошее впечатление. Не считаю целесообразным посвящать этих людей в мои планы и пока что проинструктировал их набрать еще кое-кого в помощь в моем охотничьем матче. Я серьезно рассчитываю, что мои большие на­дежды, вложенные в эту экспедицию, оправдают себя полностью".

Добропорядочные британские джентльмены, обеспокоенные ростом национально-освободительного движения в своих колониях и в 1923 году утопившие в крови народное восстание в Ирландии, предпочитали не замечать этих фактов, а также своей роли в убий­стве советского дипкурьера. Они поспешили обвинить СССР во вмешательстве во внутренние дела Англии и разорвали с ним дипло­матические отношения. Впрочем, эта грязная политическая акция подорвала доверие... сотрудников Правительственной школы кодов и шифров (ПШКШ) к правительству консерваторов, и с этих пор главная британская служба радиоперехвата предпочитала не делиться с ним получаемыми сведениями. Так, когда во время гражданской войны в Испании ПШКШ получила сведения об истинной военной мощи Германии и Италии, она не доложила эти сведения кабинету "мюнхенцев" во главе с Чемберленом. В 1930-е годы, когда для Британии наибольший интерес представляли сведения о военной мощи СССР и Германии, британские криптоаналитики не сообщали своему правительству никаких данных по этим странам.

В свете майских событий в Лондоне Политюро создало комиссию ЦК во главе с К.Б. Ворошиловым, которая рассмотрела создавшееся положение и разработала меры, направленные на то, чтобы впредь не допускать подобных инцидентов. Активное участие в работе комиссии и разработке рекомендаций принимал М.А. Трилиссер. В результате вся система безопаспости советских полпредств, торговых представительств и миссий, а также резидентур внешней разведки была изменена. Коренным образом изменилась также и система шифрования: были введены одноразовые шифрблокноты, и с тех пор стала использоваться трудоемкая, но очень надежная система шифрования.

Коминтерн ужесточил контроль за деятельностью своего Отдела международных связей, который вел разведку за рубежом, изменил систему шифров и порядок работы с секретными документами. Ре­зидентам Разведывательного управления РККА и ИНО ОГПУ запре­щалось совмещать свои функции с работой в качестве представителей Коминтерна. Разведчикам запрещалось также вербовать коммунистов в качестве агентов. Впредь всякая вербовка агентуры утверждалась в Центре, тогда как до этого резидент ИНО ОГПУ имел право самостоятельно решать такие вопросы. К сожалению, на практике эти рекомендации далеко не всегда выполнялись.

Что касается Аркоса, то он возобновил свою деятельность в 1929 году после восстановления дипломатических отношений между СССР и Великобританией. Однако основные торговые операции проходили в то время уже по линии торгпредства СССР, участие же Аркоса в товарообороте резко сократилось. В начале Второй мировой войны акционерное общество Аркос прекратило свою деятельность.

* * *

27 октября 1929 года решением Политбюро ЦК ВКП (б) начальник Иностранного отдела ОГПУ М. А. Трилиссер был освобожден от зани­маемой должности. Причиной послужило его открытое выступление против назначенного в тот день на должность первого заместителя председателя ОГПУ всесильного Генриха Ягоды, которого Трилиссер обвинил в сочувствии к "правому уклону" в партии. В связи с болезнью В.Р. Менжинского, организм которого медленно разрушал прогресси­рующий паралич, Ягода фактически становился руководителем ОГПУ. Сотрудникам ОГПУ было разъяснено, что М.А. Трилиссер нарушил партийную дисциплину, поскольку затеял склоку внутри этой важной организации и поставил под сомнение авторитет ЦК ВКП (б).

Некоторое время опытный организатор разведки находился не у дел. Наконец в феврале 1930 года его неожиданно вызвали в Кремль к Сталину. Обращаясь к чекисту, тот сказал:

- Товарищ Трилиссер, мы решили дать вам новое поручение. Необходимо усилить работу органов нашей рабоче-крестьянской инспекции. Как вы знаете, мне далеко не безразлична эта работа. Вы, конечно, помните, что с марта 1919 года до апреля 1922 года наркомом РКИ был товарищ Сталин. Если не возражаете, то я сейчас расскажу вам, что именно необходимо там делать в первую очередь...

Трилиссер, конечно, не возражал и был назначен заместителем наркома РКИ.

В 1934 году на ХУП съезде партии М.А. Трилиссер был избран членом Комиссии советского контроля при СНК СССР и ее уполно­моченным по Дальнему Востоку.

В 1935 году он был избран членом Президиума и кандидатом в члены Секретариата Исполнительного комитета Коммунистиче­ского Интернационала (ИККИ), в котором работал под фамилией Москвин.

В Секретариате ИККИ аппарат Трилиссера курировал работу по линии компартий Латвии, Литвы, Финляндии, Эстонии и Польши. Он отвечал за деятельность спецслужб ИККИ и взаимодействие с органами НКВД, входил в комиссию Секретариата ИККИ по пере­воду в ВКП (б) членов зарубежных коммунистических партий. В Ис­полкоме Коминтерна Трилиссер работал до 1938 года.

В ноябре 1938 года Сталину доложили список большой группы работников внешнеполитических ведомств, якобы связанных с под­польной террористической деятельностью, среди которых значилось и имя сотрудника Исполкома Коминтерна Меера Абрамовича Три­лиссера. Прочитав список, Сталин синим карандашом поставил свою визу. 23 ноября 1938 года бывший руководитель советской внешней разведки Меер Трилиссер был арестован. В обвинительном заклю­чении, в частности, указывалось:

"Работая в 1926 году начальником Иностранного отдела ОГПУ, Трилиссер вошел в состав антисоветской группы, существовавшей в ОГПУ СССР, и имел организационную связь с врагом народа Ягодой и другими.

В последующие годы, перейдя на работу в аппарат Коминтерна, Трилиссер установил организационную связь по антисоветской деятельности с Кнориным и Пятницким (ответственные сотрудники Исполкома Коминтерна. -Авт.) и по их заданиям насаждал в брат­ских компартиях Греции, Полыни, Эстонии, Латвии и других стран троцкистские, шпионские кадры и провокаторов".

1 февраля 1940 года Военная коллегия Верховного суда СССР признала Трилиссера виновным по всем пунктам предъявленного обвинения и приговорила к высшей мере наказания. На следующий день опытный революционер-подпольщик, разведчик и государ­ственный деятель был расстрелян.

Немногим ранее был арестован, а затем расстрелян и генераль­ный комиссар государственной безопасности Генрих Ягода, против которого Трилиссер выступил в 1929 году.

В 1956 году М.А. Трилиссер был посмертно полностью реаби­литирован.

Глава III. ГРОССМЕЙСТЕР СПЕЦСЛУЖБ

В ночь с 20 на 21 августа 1937 года в одной из камер внутренней тюрьмы на Лубянке ожидал расстрела бывший начальник внешней разведки НКВД, бывший заместитель начальника военной разведки, основатель советской контрразведки, выдающийся чекист Артур Христианович Артузов.

На следующий день в Москве по сфабрикованному обвинению в сотрудничестве с иностранными спец­службами вместе с ним были расстреляны 28 человек. Кровавый маховик репрессий против ни в чем не по­винных людей только набирал обороты. Его жертвами станут более 20 тысяч чекистов, и среди них-человек-легенда Артур Артузов.

Он был расстрелян как изменник и заговорщик, обвиненный в сотрудничестве с четырьмя разведками мира. Но и после казни чекиста задумапные и блестяще проведенные им операции "Трест" и "Сипдикат-2" во все времена изучали как классические в закрытых учебных заведениях не только НКВД-КГБ, но и ино­странных спецслужб, ибо по своему оперативному мастерству Артур Артузов не имел себе равных среди разведчиков всего мира.

16 февраля 1891 года в имении Установо Кашинского уезда Тверской губернии в семье швейцарского сыровара итальянского происхождения Христиана Фраучи, эмигрировавшего в Россию, родился первенец, которого родители по протестантской традиции нарекли тройным именем - Артур Евгений Леонард. В России вто­рое и третье имена не были приняты, поэтому будущего разведчика сверстники звали просто Артуром.

Он был любимцем матери. Еще в детстве под ее руководством Артур овладел французским и немецким языками. Уже взрослым самостоятельно выучил английский язык. Спустя много лет, заполняя анкету, Артур Фраучи, взявший фамилию Артузов, укажет в графе "национальность": "Сын швейцарского эмигранта, мать латышка, проживала все время в России. Отец умер в 1923 году. Я себя считаю русским".

Семья Фраучи была близка к революционным кругам России. После поражения первой русской революции 1905-1907 годов в семье Фраучи скрывались большевики Подвойский, Ангарский, его брат Клестов, а также будущий видный чекист, член коллегии ВЧК-ОГПУ Михаил Кедров, который позднее сыграет значитель­ную роль в жизни Артура Фраучи.

В 1909 году Артур окончил с золотой медалью Новгородскую мужскую гимназию и поступил на металлургический факультет Петербургского политехнического института. Последние летние каникулы он провел в Петербурге. По заданию М. Кедрова развозил запрещенную большевистскую литературу, приобретая первые на­выки конспирации. Во время учебы в Политехническом институте активно участвовал в работе нелегальных партийных кружков.

Незадолго до Февральской революции 1917 года, получив диплом с отличием по специальности инженера-металлурга, Артур Фраучи стал работать в Металлургическом бюро, которым руководил вы­дающийся русский ученый-металлург В.Е. Грум-Гржимайло. При советской власти Металлургическое бюро преобразовали в Государ­ственный институт по проектированию агрегатов сталелитейного производства - "Стальпроект".

Сослуживцы и сам профессор В.Е. Грум-Гржимайло прочили Артуру Фраучи блестящую карьеру инженера, однако он пошел иным путем. В начале лета 1917 года по заданию профессора он отправля­ется в командировку на Урал, в Нижний Тагил, откуда возвращается к осени, чтобы принять участие в Октябрьской революции. В Петро­граде он разыскал руководителя Военной организации большевиков П. Подвойского и выразил желание работать вместе с ним. В декабре 1917 года Артур Фраучи вступает в большевистскую партию и цели­ком посвящает себя политической деятельности, оставив навсегда карьеру инженера. Именно в Военной организации А. Фраучи по­знакомился с профессиональным революционером, будущим пре­емником Ф. Дзержинского на посту председателя ОГПУ Вячеславом Рудольфовичем Менжинским, под руководством которого он позже разработает и осуществит ряд блестящих чекистских операций по обезвреживанию контрреволюционного подполья.

Весной 1918 года в северных районах России, особенно в Мур­манске и Архангельске, создалась сложная и опасная обстановка. 6 марта в Мурманске с согласия Л. Троцкого высадился английский десант под предлогом защиты Севера от германского вторжения. За ним вскоре последовали французские и американские интервенты. К началу июля в Мурманске под командованием английского ге­нерала Ф. Пула уже находилось до 17 тысяч интервентов, которых поддерживало до 5 тысяч белогвардейцев.

Совет народных комиссаров направляет на Север специальную комиссию под руководством М.С. Кедрова. В ее составе в качестве секретаря работает и Артур Фраучи. Он принимал участие в боях с английскими интервентами под Архангельском, ему была по­ручена эвакуация стратегических грузов из Архангельского порта. В короткий срок оттуда было вывезено свыше 40 миллионов пудов ушя и большое количество боеприпасов. Здесь же он возглавлял подрывной отряд, действовавший в тылу интервентов. Фраучи как инженеру было поручено уничтожить железнодорожный мост, чтобы остановить продвижение противника в глубь страны. С этой задачей он успешно справился.

К осени 1918 года функции комиссии Кедрова были исчерпаны, и он вместе с Фраучи возвратился в Москву. Артур, которого солдаты окрестили Артузовым, поступает на службу в ВЧК. С согласия своих руководителей Дзержинского и Кедрова он официально принимает фамилию Артузов. Вначале Артур Христианович работает осо­боуполномоченным и следователем ВЧК, выполняет ответственные задания Дзержинского и Менжинского на Западном и Юго-Западном фронтах. Первой серьезной чекистской операцией, в которой Артузов принял непосредственное участие, была операция по ликвидации антисоветской организации "Национальный центр".

В начале июля 1919 года под городом Луга Петроградской губернии красноармейцы застрелили белогвардейского офицера Никитенко. Среди найденных у него документов был обнаружен листок, из которого следовало, что убитый офицер являлся членом подпольной антисоветской организации, действовавшей в Пе­трограде и пытавшейся установить связь с командованием Белой гвардии. Заговорщики создали так называемый "Национальный центр" Петрограда, в который входили барон Штромберг, князья Андроников и Оболенский, а также другие лица рангом пониже, вскоре арестованные чекистами.

В августе 1919 года в Вятской губернии милицией был задержан подозрительный человек, назвавшийся Николаем Карасенко. При обыске в его мешке милиционеры обнаружили один миллион рублей. Задержанный оказался на самом деле офицером разведывательного отделения штаба армии Колчака Николаем Крашенинниковым. Деньги он вез для контрреволюционной организации "Националь­ный центр" в Москве. От Крашенинникова ниточки потянулись к руководителю "Национального центра" Николаю Николаевичу Щепкину. Осенью 1919 года Артузов участвовал в операции по его задержанию и аресту.

Операцией чекистов по ликвидации "Национального центра" руководил непосредственно Дзержинский. В ней участвовали так­же другие видные чекисты - Менжинский и Могилевский. В ходе операции был арестован руководитель "Национального центра"

Щепкин, в прошлом крупный деятель партии кадетов, бывший член Государственной думы. На свою заговорщическую деятельность он получил от адмирала Колчака один миллион рублей золотом.

В ходе обыска на квартире Щепкина чекисты обнаружили ряд секретных документов, среди которых были постановление Реввоен­совета Республики о сосредоточении фронтовых резервов Красной Армии в районе Тулы, а также изложение плана ее боевых действий против Деникина. Выяснилось, что этими сведениями Щепкина снабжал начальник оперативного отдела Всероссийского Главного штаба бывший царский генерал Кузнецов.

Кроме "Национального центра" в Москве в то время существовали еще две крупные контрреволюционные организации-"Союз возрож­дения России" и "Совет общественных деятелей", объединившиеся в так называемый "тактический центр". При нем была образована осо­бая военная комиссия для связи с подпольными военными группами. За спиной заговорщиков стояла британская разведка СИС в лице ее резидента в Петрограде Пола Дюкса, который подписывал свои до­несения в Лондон псевдонимом ST-25. Перед чекистами встала задача обезвредить контрреволюционный заговор. Они знали, что создан штаб Добровольческой армии Московского района. Его возглавил бывший генерал-лейтенант Н.Н. Стогов. Срок выступления был намечен на 21 сентября 1919 года, когда войска Деникина подойдут к Туле. Генерал Деникин планировал взять Москву до зимы и уже заготовил "Приказ № 1" о расстрелах большевиков и "Воззвание к населению Москвы".

19-20 сентября Артузов участвует в ликвидации контррево­люционного заговора. 23 сентября газета "Известия" опубликовала обращение ВЧК ко всем гражданам страны по поводу разгрома "На­ционального центра" и привела список 67 главных заговорщиков. В общей сложности чекисты при поддержке красноармейцев аресто­вали около 700 участников контрреволюционных организаций.

Роль Артузова в ликвидации заговора была высоко оценена руко­водством ВЧК, и он назначается заместителем начальника Особого отдела. Непосредственным его начальником был Кедров, который, в свою очередь, вскоре также получил повышение по службе.

В начале 1920 года Артузов становится начальником Особого отдела ВЧК. Весной того же года панская Польша при поддержке Антанты начала войну против Советской России, и Артузов трижды выезжал на фронт с мандатом ВЧК от 10 мая 1920 года, в котором, в частности, говорилось:

"Тов. Артузов командируется на Западный фронт для организа­ции особых отделов, непосредственного руководства их работой и согласования деятельности особых отделов фронтов и армий. Тов. Артузову предоставляется право производства обысков, облав и арестов по своему усмотрению. Все военные и гражданские учреж­дения и лица обязаны оказывать тов. Артузову полное и всемерное содействие в выполнении возложенных на него обязанностей".

В начале того же года в поле зрения чекистов попал Игнатий Добржинский, оказавшийся резидентом польской разведки в Москве. Артузову удалось перевербовать его на идейной основе и сделать кадровым сотрудником ВЧК, в которой он числился под фамилией Сосновский. С его помощью был ликвидирован ряд резидентур польской разведки в нашей стране. 18 июля 1921 года в связи с успеш­ной ликвидацией контрреволюционного подполья и сети польского шпионажа Артузов был награжден орденом Красного Знамени.

В мае 1922 года в связи с окончанием Гражданской войны из Особого отдела был выделен новый - контрразведывательный отдел (КРО), который возглавил Артузов, по праву считавшийся в ВЧК мастером высокого класса. На этом посту он принимал непо­средственное участие в проведении многих чекистских операций, в частности, в ликвидации заговора монархистов-ииколаевцев, знаме­нитой операции "Сшщикат-2" по выводу в СССР и аресту известного террориста Бориса Савинкова, в операции "Трест", завершившейся арестом международного шпиона и заговорщика британского раз­ведчика Сиднея Рейли, и многих других.

Руководство органов государственной безопасности молодого Советского государства сделало правильный вывод о том, что глав­ную угрозу для нашей страны представляет Русский общевоинский союз (РОВС), и приняло меры по его разложению и дискредитации.

Эта напряженная работа советских разведчиков шла не прекращаясь с первой половины 1920-х годов до начала Второй мировой войны.