Победа в Великой Отечественной войне добывалась не только на передовых рубежах боев, но и в глубоком тылу, усилиями работников оборонной промышленности. Об этом повествует в своей книге автор - бывший директор военного завода. Он рассказывает о развитии в стране производства артиллерийского вооружения, о трудовом героизме и мастерстве рабочего класса, монолитном единстве фронта и тыла.
Содержание:
С мандатом уполномоченного ГКО 1
Встреча с молодостью 8
Новое назначение 16
На полную мощность 21
Внимание человеку, забота о человеке 29
Родники рабочей инициативы 36
Среди первых заводов наркомата 43
Незримые нити 52
Год Победы 59
Примечания 64
Хазанов Борис Абрамович
ПОДВИГ ОДНОГО ЗАВОДА
С мандатом уполномоченного ГКО
Ранним мартовским утром 1942 года самолет взлетел с подмосковного аэродрома и взял курс на восток. На этот раз я даже не обратил внимания на неприятные ощущения, возникающие при взлете. Видимо, уже привык: в последнее время не раз приходилось совершать такие рейсы. Память "прокручивала" разговор, состоявшийся недавно в Наркомате вооружения.
Накануне, примерно в середине дня, я прибыл в Москву после выполнения очередного задания наркомата по организации серийного выпуска противотанковых ружей на одном из приволжских заводов, и, как только вошел в свой рабочий кабинет (я исполнял обязанности начальника главка), последовало приглашение к наркому.
Д. Ф. Устинов принял радушно. Но создавалось впечатление, что Дмитрий Федорович работал круглые сутки. Мы то во всяком случае не знали, когда он вообще отдыхает. В любое время нарком был на рабочем месте и все-таки выглядел бодрым, подтянутым. На этот раз нетрудно было заметить, что даже свойственная Дмитрию Федоровичу улыбчивость не скрывала его усталости. Но он живо и заинтересованно стал снова расспрашивать о том, как пошло производство противотанковых ружей. Снова потому, что примерно месяц назад в Перми я уже докладывал наркому о положении дел на приволжском заводе. И теперь, не повторяясь и особенно не вдаваясь в детали (мы ценили время наркома), рассказывал только о том, что, на мой взгляд, не было ему известно. Думается, интерес Дмитрия Федоровича был вызван в немалой степени и тем, что он, когда было принято решение ГКО наладить выпуск ПТР на этом заводе, на короткое время приезжал туда и помог производственникам устранить некоторые организационные затруднения.
Д. Ф. Устинов поинтересовался, как сложились отношения между работниками, выезжавшими на завод, и, мне показалось, обрадовался, услышав, что мы с главным инженером главка стрелкового вооружения И. Ф. Дмитриевым, заместителем начальника того же главка по опытным работам А. С. Бутаковым, главным конструктором С. Г. Симоновым не только, как говорят, сработались, но и почти сроднились. Каждый понимал друг друга с полуслова, каждый вносил посильный вклад в общее дело. И при всей занятости, при всей напряженности, я бы сказал, бешеной круговерти, когда и перекусить порой было некогда, каждый проявлял друг о друге братскую заботу.
Нарком встал из-за стола. Поднялся и я, полагая, что разговор окончен. Но Дмитрий Федорович положил мне руку на плечо, усаживая в кресло, а сам неторопливо зашагал по кабинету.
- Вы, Борис Абрамович, назначены уполномоченным Государственного Комитета Обороны и должны немедленно вылететь в Сибирь на завод им. К. Е. Ворошилова. - В голосе Устинова послышались официальные нотки. Чуть помедлив, он продолжал: - Основная задача - обеспечить полное выполнение месячных заданий ГКО по выпуску тридцатисемимиллиметровых зенитных автоматических пушек, стодвадцатимиллиметровых минометов, глубинных морских мин и авиабомб. Учтите, что завод находится в тяжелом положении, план первого квартала им выполнен только наполовину. Не вам рассказывать, как это вооружение ждут на фронтах, особенно сейчас…
Дмитрий Федорович замолчал. Молчал и я. Не знаю, о чем думал нарком. А мои мысли вновь и вновь возвращались к прослушанной накануне сводке Совинформбюро. И хотя на фронтах, как сообщалось, существенных изменений не произошло, бои, мы знали об этом, продолжались с неослабевающим напряжением.
Из раздумий меня вывел голос Д. Ф. Устинова:
- Нужно всемерно форсировать создание собственной металлургической и энергетической баз, строительство механических цехов и жилья, - говорит он. - Короче, на месте будет виднее, за что следует браться в первую очередь. Главное же - план апреля должен быть выполнен при всех условиях… С вами направляется начальник металлургического управления наркомата Герман Моисеевич Хаютин.
Вспоминая этот разговор, я перевел взгляд на сидевшего рядом Хаютина. Он все время молчал, вероятнее всего, думал о чем-то своем. Германа Моисеевича я знал давно, еще с тех пор, как он после окончания Ленинградского политехнического института стал работать старшим мастером на заводе "Большевик". На это предприятие я часто приезжал, поскольку оно было тесно связано с изготовлением объектов береговой обороны. Наши встречи были всегда приятными. Этот широкоэрудированный человек поражал доскональными знаниями производства, умением из множества дел выделить главное и на его решение направить основные силы.
Герман Моисеевич долгое время работал начальником сложных металлургических цехов, был главным металлургом завода. Перед войной его перевели в наркомат вооружения. Там до конца раскрылись организаторские способности Хаютина. Отличающийся большим трудолюбием, он всегда доводил начатое дело до конца, был настойчивым и принципиальным. К сожалению, эти качества Германа Моисеевича часто оборачивались против него самого, доставляя немало неприятностей. Но он не опускал руки, не вешал голову, упорно отстаивал перед начальством свою правоту. Забегая вперед, отмечу: после войны Хаютин перешел на преподавательскую работу, стал кандидатом технических наук, много сил и энергии отдал обучению и воспитанию молодых металлургов.
Итак, новое задание. К подобным командировкам я уже привык. Сколько их было с начала войны! Даже трудно перечислить. Расскажу только о некоторых из них.
В конце июля 1941 года ГКО обязал наркомат вооружения организовать на заводе "Баррикады" производство 76-мм дивизионных пушек УСВ. Устанавливались квартальные сроки и показатели: 100 пушек сдать в сентябре, 250 - в октябре, 400 - в ноябре, 450 - в декабре. А с января 1942 года довести их выпуск до 1000 штук в месяц. По поручению наркома я срочно вылетел в Сталинград.
Для изготовления пушки УСВ, конструктивно сложной, нетехнологичной, необходимо было выполнить целый комплекс организационно-технических мероприятий по подготовке производства. Прежде всего следовало провести техническую корректировку полученных чертежей, что позволило бы снизить трудоемкость изделий и в максимальной степени использовать имеющийся станочный парк. Требовались конструктивные изменения отдельных узлов, ходовой части (коробки с боевой осью) и т. д.
Недостающее оборудование, в первую очередь станки для расточки и полировки цилиндров, надо было изготовить силами завода. Обстановка диктовала необходимость разработки технологических процессов, требующих специальных приспособлений и инструментов, для чего в помощь инструментальному производству мы должны были привлечь механические цеха. И сделать все это необходимо было в самые короткие сроки. Порой казалось, что задача технически невыполнима. Но война диктовала свои законы.
Через сорок с лишним лет в книге "Оружие Победы" я прочитал: "…завод "Баррикады" в течение одного месяца наладил выпуск 76-мм дивизионных пушек Ф-22 УСВ…" Всего две строчки. А сколько вобрали они сил и энергии, переживаний, тревог и бессонных ночей?!
Начали мы с приехавшим вместе со мной ответственным работником главка А. Д. Любимовым с того, что провели совещание руководящего и инженерно-технического состава. Директор завода Лев Робертович Гонор, главный инженер Карл Иванович Тритько, парторг ЦК ВКП(б) на заводе Иван Андреевич Ломакин горячо поддержали идею - довести задачу до широкого круга актива, специалистов, посоветоваться со всеми, как лучше ее выполнить.
Надежды наши оправдались. На совещании состоялся деловой и заинтересованный разговор. Сообща определили мероприятия, которые необходимо провести в жизнь в первую очередь. Речь шла о перестройке технологического процесса применительно к выпуску новой продукции, об изготовлении оснастки и инструмента, переходных приспособлений. Вскоре эти наметки Гонор и Тритько - высококвалифицированные, технически эрудированные, с большим опытом работы люди - воплотили в конкретные графики. Все было расписано по дням, часам, а кое-где и по минутам. Подготовке к выпуску новых пушек было подчинено всё.
Теперь надо было подготовить людей, создать в коллективе деловой настрой, мобилизовать все силы для выполнения поставленной задачи. В этом плане многое делали партийные активисты завода во главе с парторгом ЦК ВКП (б) И. А. Ломакиным. Они помогали провести собрания в бригадах, на участках, в цехах. Рабочие взяли повышенные обязательства. Когда закончились подготовительные работы и металлурги обеспечили необходимым количеством поковок и литья, центр тяжести переместился в механические цеха. Станки сутками не выключались, люди трудились по 18–20 часов, питались на рабочих местах. Партийные активисты заботились о том, чтобы все были вовремя обеспечены едой и хотя бы минимальными удобствами для отдыха, все время находились с людьми, проводили с ними беседы, агитировали их и словом и личным примером. Очень многое давали приезды на завод секретарей обкома и горкома партии. Первый секретарь Сталинградского обкома А. С. Чуянов прямо с проходной направлялся в тот или иной цех, рассказывал рабочим об обстановке на фронтах, в городе и области, интересовался, что еще необходимо сделать для производства новой пушки, оказывал всяческую помощь заводу. Люди видели, что результатов их работы ждут, им верят, на них надеются, и трудились еще старательнее.
Чуть ли не ежедневно звонил на завод Д. Ф. Устинов. Выслушав директора завода, он всегда интересовался и моим мнением. Нарком задавал практически одни и те же вопросы: "Будет ли выполнен план сентября? Какие дополнительные меры принимаются по расширению производства?" Я подробно информировал Дмитрия Федоровича о положении дел.
В целом производство не вызывало беспокойства. Но вот выяснилось, что графики выпуска сложных деталей и узлов - верхних станков, стволов - находятся под угрозой срыва, несмотря на то что все положенное вроде бы делалось. Вместе с Л. Р. Гонором и К. И. Тритько мы установили, что начальники ведущих цехов потеряли уверенность в том, что можно уложиться в назначенные сроки и выдать в сентябре 100 пушек. В беседе они так прямо и заявили: задания невыполнимы, людские силы иссякли. Обстановка требовала немедленных действий, потому что такие настроения передавались и рабочим. Посоветовался с руководством завода, встретился в обкоме партии с А. С. Чуяновым и секретарем обкома по промышленности И. И. Бондарем. Решили срочно созвать партийно-хозяйственный актив.
Разговор на активе вышел за рамки этих двух цехов. С большевистской страстностью выступающие говорили об узких местах в производстве, предлагали конкретные меры. Сидел я в зале и радовался за наших людей: нет, не иссякли в них силы, нет, не утратили они веру в нашу победу - для приближения ее делали все возможное и даже невозможное. А что касается начальников цехов, то их решили освободить от занимаемых должностей. На их места были назначены другие товарищи, и вскоре положение начало выправляться.
В сентябре сборка пушек пошла по графику. Нельзя сказать, что на заводе все стало на свои места. Встречались трудности, и немалые. Но никто не пасовал перед ними, все было направлено на ликвидацию узких мест, на решение как организационных, так и технических вопросов. Долго, например, ломали головы главный конструктор С. М. Колесников, главный технолог Е. М. Ливертовский и главный металлург М. М. Струсельба над освоением производства в короткие сроки тонколистовых деталей для лафета пушки. И добились поставленной цели, решив немаловажную техническую проблему: закалка применялась в штампах. Кстати, об этой инициативе передало Всесоюзное радио.
Или такой факт. Мы перестали получать продукцию трубного завода. В разговоре по телефону Д. Ф. Устинов сообщил, что это предприятие осталось на территории, занятой врагом, и потребовал, чтобы задача была решена своими силами. Выход нашли. Организовали изготовление труб для уравновешивающих механизмов пушки без механической обработки…
В сентябре 1941 года завод собрал, испытал и отправил на фронт 100 пушек, и в октябре выпуск их пошел строго по установленному графику. Задание Государственного Комитета Обороны было выполнено. В бригадах, на участках, в цехах чувствовался большой трудовой подъем. Лица рабочих светились радостью оттого, что своим трудом они оказали существенную помощь сражавшимся войскам. Большое удовлетворение испытывал и я: не напрасны были и мои усилия.
Следует отметить, что не успели сталинградцы закончить освоение и выпуск 76-мм пушки, как вышло новое постановление ГКО - организовать производство 120-мм минометов. Это еще больше осложнило и без того трудное положение завода. Однако коллектив энергично взялся за выполнение нового правительственного задания. Кстати, крупное оборудование цеха № 1, который изготовлял 16-дюймовые морские орудия, было демонтировано и отправлено на сибирский завод. В короткие сроки создали специальный цех, и изготовление деталей удалось поставить на поток.
Успеху способствовало и то обстоятельство, что на "Баррикады" переправили часть оборудования артиллерийского завода им. С. М. Буденного, к чему я имел самое непосредственное отношение. Но об этом чуть позже. А сейчас хочу сказать, что в январе 1942 года за успешное выполнение заданий ГКО и освоение новых образцов вооружений Президиум Верховного Совета СССР наградил завод "Баррикады" орденом Ленина. Высокими государственными наградами был отмечен труд 76 рабочих, инженеров и техников, руководителей производств. Многих из этих людей я знал лично. И на заводе "Баррикады", и на других предприятиях немало пришлось потрудиться с ними в годы войны. Кавалерами ордена Ленина стали главный инженер завода К. И. Тритько, начальник цеха К. А. Замерякин, токарь М. С. Соболев, мастер П. П. Суров. Ордена Трудового Красного Знамени удостоились начальник производства завода Л. Н. Айзенберг, начальники цехов Г. Г. Бредихин и Л. И. Файбисович, а ордена Красной Звезды - парторг ЦК ВКП(б) И. А. Ломакин и главный механик В. С. Шачин. Директор завода Л. Р. Гонор стал Героем Социалистического Труда. Этим же Указом и я был награжден орденом Красной Звезды. Это был второй мой орден. Первый - "Знак Почета" - я получил в 1939 году за участие в выпуске объектов береговой обороны.
Но о наградах мы узнали позже. А тогда, в октябре 1941 года, мне поступило новое указание Д. Ф. Устинова - вылететь в Новочеркасск на артиллерийский завод им. С. М. Буденного и обеспечить там выполнение октябрьского плана по выпуску корпусных 122-мм и 107-мм пушек. Завод в Новочеркасске являлся сравнительно молодым предприятием в системе наркомата вооружения. Решение правительства о его создании на базе локомотивного завода было принято в апреле 1939 года, а на следующий год новое предприятие уже получило план.
Исходя из обстановки, наркомат принимал все меры для быстрейшего ввода в строй нового завода. Сюда поставлялось как отечественное, так и импортное специальное оборудование. Бывший в ту пору наркомом вооружения Б. Л. Ванников отмечал, что в предвоенные годы партия и правительство усилили заботу о пополнении оборудования промышленности вооружения и за счет импорта. "Именно в тот период, - писал он, - по решению ЦК ВКП(б) и СНК СССР Наркомату вооружения было выделено примерно 200 млн. золотых руб. для дополнительного импорта специального станочного и другого оборудования". На эту сумму за границей было закуплено и для новочеркасского артиллерийского завода около 700 единиц специального станочного оборудования.
Со многих предприятий наркомата в Новочеркасск направлялись квалифицированные рабочие, инженерно-технические и руководящие кадры. Принимались меры по подготовке специалистов на месте. Многое было сделано для своевременного ввода в строй артиллерийского завода. И все же план 1940 года по производству корпусных 122-мм и 107-мм пушек был выполнен на 83 процента. В 1941 году положение несколько изменилось. Однако осенью в связи с острой нехваткой вооружения план заводу увеличили. У руководства наркомата не было уверенности в том, что он будет в октябре выполнен. Этим и была вызвана моя командировка.
В то время обстановка на фронтах усложнялась с каждым днем. На юге лавина немецко-фашистских войск подкатывалась к Ростову. Уже были захвачены Мариуполь, Таганрог. Под угрозой находился Новочеркасск. Этого нельзя было не учитывать. Я и в мыслях не допускал, что завод может попасть в руки врага. Значит, его надо эвакуировать. Когда? В какие сроки? На эти вопросы никто ответить не мог: никаких указаний, кроме одного - выполнить план октября, не было.
Бойцы и командиры Красной Армии, все советские люди пытались любой ценой задержать наступление противника. И выполнение плана артиллерийским заводом, а это значит выпуск сотен пушек, было важнейшим вкладом в священную борьбу народа. Может быть, именно этих пушек не хватает сейчас на передовой?! Может, именно они могут решить судьбу на каких-то отдельных участках фронта?!
Примерно из этих соображений исходили мы - недавно назначенный директор завода М. И. Арсентьев, главный инженер Г. Я. Бернгардт (я их хорошо знал по "Баррикадам") и я как уполномоченный наркомата, - оценивая создавшуюся обстановку и прикидывая свои неотложные задачи. Все единодушно пришли к выводу о том, что наряду с мобилизацией коллектива на выполнение октябрьского плана необходимо, если не спадет угроза захвата гитлеровцами Новочеркасска, принять меры по эвакуации предприятия.
Это мнение я изложил в областных организациях и просил их помочь эвакуировать завод. Однако из-за отсутствия подвижного состава помощи мы такой не получили. Конечно, у местных руководителей забот хватало: надо было спасать немало других промышленных предприятий. Но ведь артиллерийский - завод особого рода. Убеждал, доказывал, требовал. Не помогло. Не увенчались успехом и мои попытки связаться с наркоматом.