После смерти Ленина борьба с церковью и духовенством обрела "второе дыхание". О ее победном исходе наиболее рьяно заботился Троцкий. Ему помогал и прикрывал его деяния Николай Бухарин.
По оценкам соратников, Троцкий блестяще справлялся с возложенной на него миссией.
Но можно в одночасье разрушить церковь, изъять ее ценности, физически уничтожить служителей церкви. А вот уничтожить веру, искоренить тысячелетнюю традицию - невозможно. А Троцкий спешил. Спешил взять реванш за многовековую трагическую историю еврейского народа, за еврейские погромы в России, за отношение к евреям как к людям второго сорта. В конце-концов, за то, что ему, еврею, не дано возглавить русское, советское правительство.
Троцкий знал себе цену. Знал, что он, наиболее достойный заменить Ленина, вынужден отказаться от этого в силу своего происхождения уступить необразованным, неумным, диким "туземцам". Если б можно было покончить с религией раз и навсегда, вытеснить ее не только из жизни человека, но из сознания и сердца! С рабочим человеком - пролетарием - это намного проще. Крестьянство - вот тормоз, и особенной помехой являются крестьянские поэты.
Именно крестьянские поэты рассмотрели истинное лицо сионистских вождей в большевистских мундирах. Проанализировав программу их действий, они раньше других узрели в "нынешних руководителях" "господствующую секту изуверов, человеконенавистников коммунистов". За что впоследствии и поплатились. Среди первых - автор статьи "Мир и свободный труд" поэт Алексей Ганин, расстрелянный 30 марта 1925 года. В его статье содержался призыв к борьбе с большевиками-изуверами за "великое возрождение Великой России". Приведем несколько тезисов этого документа:
"Россия (…), на протяжении столетий великими трудами и подвигами дедов и пращуров завоевавшая себе славу и независимость среди народов земного шара, ныне по милости пройдох и авантюристов повержена в прах и бесславие, превратилась в колонию всех паразитов и жуликов, тайно и явно распродающих наше вели кое достояние.
(…) Только путем лжи и обмана, путем клеветы и нравственного растления народа эти секты силятся завладеть миром.
(,) После тщательного анализа проповеди этой ныне господствующей секты изуверов, человеконенавистников коммунистов о строительстве нового мира мы пришли к тому категорическому убеждению, что все эти слова были только приманкой для неискушенных еще в подлости рабочих масс и беднейшего крестьянства, именем которых все время прикрывает свои гнусные дела эта секта.
(…) Бесконечные реквизиции, бесчисленные налоги, облагается все, кроме солнечного света и воздуха.
(…) Наконец, реквизиции церковных православных ценностей, производившиеся под предлогом спасения голодающих… Но где это спасение? Разве не вымерли голодной смертью целые села, разве не опустели целые волости и уезды цветущего Поволжья? Кто не помнит того ужаса и отчаяния, когда люди голодающих районов, всякими чекистскими бандами и заградилками (только подумать!) доведенные до крайности в нашем двадцатом веке в христианской стране, дошли до людоедства, до пожирания собственных детей".
Статья подписана только именем Ганина. Но вполне возможно, что в составлении тезисов документа принимали участие и другие крестьянские поэты - настолько он близок по убеждениям тому же Есенину (вспомним его поэмы); Клюеву (перечитаем протоколы допросов); тем, кому на суде 10 декабря 1923 г. предъявляли обвинения в антисоветских выпадах и антисемитизме. Все они тоже были расстреляны - в 1938 году.
Глава 2
"Русь бесприютная"
Троцкий один из немногих знал, какие несметные богатства появились в руках большевиков с уничтожением православных храмов. И потому нужно было как можно скорее использовать этот шанс для победы мировой революции. И чем скорее это начнется, тем больше шансов на успех. И Троцкий после болезни отправляется на Кавказ: совместить свое лечение с уничтожением самой большой сокровищницы России - Нового Афона.
Диву даешься теперь, изучая, как ошеломляюще быстро шло разрушение святынь в такой православной верующей стране, как Россия. И делалось это руками самих православных. Есть ли этому объяснение? Есть.
Повсюду распространялись слухи, что монахи уничтожали раненых красноармейцев, которые находили приют за стенами монастырей. Естественно, что изуродованные трупы красноармейцев приводили народ в ярость. Расправа была короткой и жестокой: божьих служителей без суда и следствия живыми закапывали в землю, а святыни уничтожали. Эти чекистские спектакли успешно применялись в годы гражданской войны. Теперь тоже пригодились как повод поднять людей на уничтожение храмов. Разработанные в чрезвычайке сценарии ставились по всей России и имели потрясающий успех.
Разве не об этом рассказал Есенин в своих стихах? "Попы и дьяконы (надо думать, красные попы и дьяконы) "о здравьи молятся всех членов Совнаркома". А разговоры ведут, "забыв о днях опасных":
Уж как мы их…
Не в пух, а прямо в прах…
Пятнадцать штук я сам
Зарезал красных.
Да столько ж каждый,
Всякий наш монах.
Надо полагать, обезображенных (только вот кем?) красноармейцев "нашли" и в Ново-Афонском монастыре. Из воспоминаний Николая Вержбицкого:
"Как раз в те дни были опубликованы в газетах материалы о "святых отцах" Ново-Афонского монастыря около Сухума, которые с винтовками боролись против Красной Армии".
Экспроприацию ценностей Ново-Афонского монастыря большевики провели в 1924 году под предлогом открытия на его основе детской колонии. Мол, несколько тысяч детей, собранных в Тифлисе, уже ожидают открытия коммуны.
Когда закрывали Ново-Афонский монастырь, появилась поэма Есенина о беспризорниках "Русь бесприютная". Все друзья в воспоминаниях пишут, что Есенин очень переживал, видя на улицах Москвы грязных, оборванных, голодных детей. Посетил он и детскую колонию в Тифлисе, читал ребятам свои стихи, беседовал с ними. Все это так.
Но хочется спросить, почему стихотворение "Русь бесприютная" до сих пор публикуется с купюрами? Почему до настоящего времени не печатали строк: "В них Троцкий, Ленин и Бухарин…"? Здесь тоже была обнаружена крамола? Или из-за оскорбительной рифмы "Бухарин - невымытые хари"?
Есть в "Руси бесприютной" и такие строки:
Россия-мать! Прости меня. Прости!
Но эту дикость, подлую и злую,
Я на своем недлительном пути
Не приголублю И не поцелую.
За что просит Есенин прощения?
Читатель найдет ответ в письме Бухарина:
"Мы ободрали церковь, как липку, и на ее "святые ценности" ведем свою мировую пропаганду, не дав из них ни шиша голодающим; при Г.П.У, мы воздвигли свою церковь при помощи православных попов, и уж доподлинно врата ада не одолеют ее; мы заменили требуху филаретовского катехизиса любезной моему сердцу "Азбукой коммунизма", закон божий - политграмотой, посрывали с детей крестики да ладанки, вместо них повесили "вождей" и постараемся для Пахома и "низов" открыть мощи Ильича под коммунистическим соусом… Дурацкая страна!"
Русь оказалась бесприютной. Не только ее дети - сама мать стала бесприютной, беспризорной, без родины. У обманутой, поруганной православной Руси и просит Есенин прощения.
Глава 3
Новая атака на церковь
Пока не разрушена церковь, Россия жива.
Митрополит Кирилл.
Есенинская комиссия ищет документы о последних днях поэта. И, скорее всего, напрасно. Большевистские руководители научились не оставлять компрометирующие документы. Это было не в их интересах. Искать следует не документы, а следы и мотивы, побудившие к насилию. Анализировать факты.
Разве недостаточно ленинского письма, чтобы понять это? Ленинского письма членам Политбюро тоже не должно было быть. Этот документ появился вопреки ленинской логике: не оставлять компромата. Он появился благодаря болезни Ленина. Болезнь помешала Ленину присутствовать лично на заседании Политбюро с устным разъяснением: как следует поступить в сложившихся обстоятельствах - при изъятии церковных ценностей верующие проявили сопротивление. Пролилась кровь в Шуе. Дальнейшие действия приостановили, не имея соответствующих указаний.
В связи с ограничением на выезд эмиссаров из России за помощью голодающим появилось письмо Л.Б. Каменева В.И. Ленину:
"Воспрещение уже разрешенного выезда за границу компрометирует весь наш новый курс и столь успешно начатое втирание очков всему свету не только в сборах на голод, ной в вопросах о займах и переговорах о концессиях, Ведь мы еще только на пути к успехам, самих успехов ни в голоде, ни в займах, ни в концессиях нет".
Окончательную победу большевиков над духовенством знаменовало уничтожение храма Христа Спасителя. Первый документ о его уничтожении датирован 1924 годом, хотя взорван он был в 1931 г.
Только один человек осмелился публично выступить в защиту храма. Это был Аполлинарий Михайлович Васнецов. Он предложил строить Дворец Советов на Воробьевых горах. Но для большевиков-сионистов принципиальным было не то, где будет стоять Дворец советов - на Воробьевых горах или на месте храма. Принципиальным было, чтоб храм Христа Спасителя нигде не стоял. Руководством к действию стали слова вождя: "Материалиста возвышает знание материи, природы, отсылая бога и защищающую его философскую сволочь в помойную яму. Пошло-поповская идеалистическая болтовня о величии христианства (с цитатами из Евангелия!!). Мерзко, вонюче!.. Бога жалко!! Сволочь идеалистическая!!" ("Задушевные мысли, заметки Ленина для себя, на полях Гегеля". Масарский М.В.)
Огромный котлован на месте взорванного храма Христа Спасителя, заполненный грунтовой и дождевой водой, был точным исполнением воли вождя. Помойная яма по содержанию была ближе к их идеалам.
Большевики могли отступать от генеральной ленинской линии, поскольку она была невыполнима, но в "мелочах" они строго следовали его заветам. Разве могли большевики не покарать Есенина за его заступничество за Христа, за веру?
Есенин был глубоко верующим человеком, но верил по-своему. Своей веры никому не навязывал, в церковь ходил только в Константинове. Айседоре Дункан однажды сказал: "Эх, Изадора, ведь все от Бога!" Она тотчас воскликнула: "Нет!" Для нее там была пустота, ее бог был земным: танцы, жизнь, любовь, наконец. А для Сергея Есенина… Он вот что писал в письме Григорию Панфилову:
"Гений для меня - человек слова и дела, как Христос.
Читаю Евангелие и нахожу очень много для меня нового, Христос для меня совершенство. Но я не так верую в него, как другие. Те веруют из страха: что будет после смерти? А я чисто, свято, как в человека, одаренного светлым умом и благородною душой, как в образец в последовании любви к ближнему".
Даже не верится, что слова эти сказаны в 1913, а не в 1925 году.
Через 12 лет в светлые дни Христова Воскресения возмущенный святотатством Демьяна Бедного, вступится Есенин за оскорбленного Человека-Христа, за поруганную христианскую веру. Вступится и погибнет, распятый на трубе парового отопления.
Трогательную сцену рисует Анна Берзинь. Мать Сергея, Татьяна Федоровна, по христианскому обычаю хотела предать сына земле - осыпать землей, рассыпая ее крестообразно. "Она хотела в Дом печати привести священника с причтом, чтобы тут совершить 5 обряд отпевания. И пришлось долго ее уговаривать, что гражданские похороны с религиозным обрядом несовместимы". Утром мать заочно отпевала Сергея в церкви, а когда пришла на гражданскую панихиду, "причитая, наклонилась над сыном. Это было страшно и удивительно, как она, стараясь, чтоб не заметили люди, крестообразно посыпала сына землей".
Отец Иван тайно отпел убиенного Сергея Есенина в церкви Казанской Божьей Матери в с. Константиново.
ЧАСТЬ III "ПОПУТЧИК" ли СЕРГЕЙ ЕСЕНИН?
Глава 1
О мемуарах и мемуаристах, или "Мелочи" времени
Газет он не читал. Наклонится, бывало, к уху и заговорщически, шепотком спросит меня, "осведомленного" человека: - А какое теперь, правительство в Англии?
Эмиль Кроткий о Есенине
Чтоб опровергнуть это утверждение, возможно, достаточно привести запись из дневника Галины Бениславской:
"Сергей Александрович очень интересовался статьями о литературе в зарубежных газетах, Яна обещала ему доставать. Больше всего интересовался статьями и заметками о нем самом и об имажинистах вообще. Поэтому я и Яна доставали ему много газет, Я добывала в информационном бюро ВЧК, а для этого приходилось просматривать целые комплекты "Последних новостей", "Дня" и "Руля".
Почему же политически ограниченный и неосведомленный Есенин заинтересовался не тем, о чем пишут большевистские газеты, а неожиданно спросил: "А какое теперь, Миша, правительство в Англии?"
Имя Эмиля Кроткого упоминается Есениным в письмах из-за рубежа накануне его возвращения, т. е. в 1923 году. Значит, и встречи с ним могли быть в конце 1923 и в 1924 году. Ныне из документов, не публиковавшихся прежде, известно, что революцию в Англии большевики планировали на 1924 год.
В 1924 году бурная дискуссия в партии развернулась вокруг новой книги Л. Троцкого "Уроки Октября". Опережая события, Троцкий "пророчески" предсказывал революцию в Англии. В главе "Филистер о революционере" Троцкий критикует скептически настроенного автора - Герберта Уэллса, "обывателя с узким кругозором" и недвусмысленно предрекает:
"Мы берем на себя смелость предсказать, что не в столь уж отдаленном будущем в Лондоне, например на Трафальгарсквере воздвигнуты будут рядом две бронзовые фигуры: Карла Маркса и Владимира Ленина… Ибо и английская социальная революция совершится по законам, установленным Марксом".
В этой же книге в главе "О больном": "И если раздастся с Запада набат - а он раздастся (…) мы откликнемся без колебаний и без промедления".
Эмиль Кроткий, как говорится, лукавил. Есенин внимательно следил за всеми большевистскими газетами, а книгу Троцкого прочитал одним из первых. "Осведомленный человек" был из той среды, о которой Есенин сказал: "До чертиков надоело вертеться с моей пустозвонной братией". А потом еще покрепче добавил: "Очень уж опротивела эта беспозвоночная тварь со своим нахальным косноязычием".
А.К. Воронский, знавший поэта лучше других, в одном из писем отметил, что он как умный крестьянин - сдержан и всегда себе на уме;
"Есенин был дальновиден и умен. Он никогда не был таким наивным ни в вопросах политической борьбы, ни в вопросах художественной жизни, каким он представлялся иным простакам…
Он был сметлив и смотрел гораздо дальше других своих поэтических сверстников. Он легко добился успеха и признания не только благодаря своему мощеному таланту, но и благодаря своему уму…
Казался он вежливым, смиренным, спокойным, рассудительным и проникновенно тихим… И представлялось непонятным и неправдоподобным: как мог не только буйствовать и скандалить, но и сказать какое-либо неприветливое слово этот обходительный, скромный и почти застенчивый человек!"
Прощаясь, заметил:
- Будем работать и дружить. Но имейте в виду: я знаю - вы коммунист. Я - тоже за Советскую власть, но я люблю Русь. Я - по своему. Намордник я не позволю надеть на себя и под дудочку петь не буду. Это не выйдет".
Воронений, как все друзья и знакомые, в воспоминаниях не обошел клеветой поэта, иногда "перепевает" с чужих слов (в основном, Эрлиха), а эпизоды со скандалами преподносит в искаженном, нарочито усугубленном варианте:
"Некоторые шутки его в последнее время были странны и непонятны. Явившись как-то ко мне навеселе, он принес с собой пачку коробок со спичками, бросил их на стол и сказал, улыбаясь:
- Иду и думаю: чего бы купить в подарок. Понимаешь, оказывается, воскресенье, все закрыто. Вот нашел на лотке только спички, бери - пригодятся. Или лучше: отдай своей дочурке, пусть поиграет".
Воронскому непонятна выходка Есенина. Читатель тоже подумает: действительно, что-то непонятное творилось с поэтом. Но ответ на загадку легко найти в главе "1922 год" романа А. Мариенгофа "Циники"): "Сегодня по купону № 21 продовольственной карточки выдают спички - по одной коробке на человека". В разоренной большевиками Москве не было больше НИЧЕГО. Просто Воронений темнит, "перенеся" странный подарок во времени - на конец жизни Есенина. А непосвященному читателю какая разница - ведь это было? Было.
О том же вспоминает Виктор Шкловский:
"Был месяц сахарина, когда в магазине нельзя было найти ничего, кроме пакетиков с ним. Был месяц, когда все ели одну капусту… Был месяц - все ели картофельную шелуху… Был месяц падающих лошадей, когда каждый день и на всякой улице бились о мостовую ослабевшие лошади, бессильные подняться. Умирали просто и часто".
А по мнению Есенина, "Мелочи для историков будут иметь более важное значение, чем имена людей и крупные события, которые и без афиши не будут забыты". Об этом рассказывает "последний имажинист" Рюрик Ивнев:
"Я показал ему афишу большого концерта, в котором участвовал; он прежде всего обратил внимание не на известные имена, а на извещение в конце афиши: "Зал будет отоплен".
(…) Есенин вспомнил пример из моего документа 1918 года, - это была официальная бумага с тремя подписями: наркома просветления А.В. Луначарского, управделами Наркомата Покровского и начальника канцелярии КЛ. Федина (известного писателя). Эта любопытная бумага гласила: "Прошу выдать моему секретарю тов. Ивневу РЛ. теплые перчатки, которые ему крайне нужны, так как ему часто приходится разъезжать по служебным делам в открытом экипаже". Как он хохотал тогда, читая этот документ".
Так что пусть потомки помнят и этот коробок спичек, подаренный Воронскому. И его свидетельство - поистине уникальный документ, граничащий с идиотизмом воспетого Маяковским "заседания по поводу покупки склянки чернил губкооперативом". Ведь и это было в жизни страны, управляемой большевистскими руководителями, и заседания на самом высоком политическом уровне по поводу покупки партии консервов в голодный 1921 год. Этому факту Ленин отвел в докладе не две строки, а две страницы!
Кстати о Маяковском. На словах Ленин одобрил стихотворение "Прозаседавшиеся", а на деле строго взыскивал за нарушение установленных бюрократических порядков.
Глава 2
Есенин и колхозы
Много разного в мемуарах Юрия Либединского, и все же, несмотря на их абсурдность, они заслуживают более пристального внимания. В расширенные и дополненные мемуары Либединский включил фрагмент, на анализе которого следует остановиться особенно обстоятельно. Рассказывая о последней встрече с Есениным, он пишет:
"Я, опираясь на одну из последних работ Ленина "О кооперации" и на недавние постановления правительства и партии, говорил о возможности другого, кооперационного, социалистического пути развития.