Ценить людей
И.В. Сталин порицал бездушно-бюрократическое и прямо безобразное отношение к работникам. Он говорил, что ценить машины и рапортовать, сколько имеется техники на заводах и фабриках, научились, а сколько людей вырастили, кому помогли закалиться на работе - не научились. Не научились еще ценить людей, ценить работников, ценить кадры.
И.В. Сталин вспоминал случай в Сибири, где он был в ссылке. Дело было весной, во время половодья. Человек тридцать ушло на реку ловить лес, унесенный разбушевавшейся громадной рекой. К вечеру вернулись они в деревню, но без одного товарища. На вопрос о том, где же тридцатый, они равнодушно ответили, что тридцатый "остался там". На мой вопрос: "Как же так остался?" - они с тем же равнодушием ответили: "Чего ж там еще спрашивать, утонул, стало быть". И тут же один из них стал торопиться куда-то, заявив, что "надо бы пойти кобылу напоить". На мой упрек, что они скотину жалеют больше, чем людей, один из них ответил при общем одобрении остальных: "Что ж нам жалеть их, людей-то? Людей мы завсегда сделать можем, а вот кобылу… попробуй-ка сделать кобылу". Вот вам штрих, может быть, малозначительный, но очень характерный. Мне кажется, что равнодушное отношение некоторых наших руководителей к людям, к кадрам и неумение ценить людей является пережитком того странного отношения людей к людям, которое сказалось в только что рассказанном эпизоде в далекой Сибири.
Так вот, товарищи, если мы хотим изжить с успехом голод в области людей и добиться того, чтобы наша страна имела достаточное количество кадров, способных двигать вперед технику и пустить ее в действие, мы должны, прежде всего, научиться ценить людей, ценить кадры, ценить каждого работника, способного принести пользу нашему общему делу. Надо, наконец, понять, что из всех ценных капиталов, имеющихся в мире, самым ценным и самым решающим капиталом являются люди, кадры. Надо понять, что при наших нынешних условиях "кадры решают все". Будут у нас хорошие и многочисленные кадры в промышленности, в сельском хозяйстве, на транспорте, в армии - наша страна будет непобедима. Не будет у нас таких кадров - будем хромать на обе ноги.
Время спорта
В 1943 году на одном из заседаний Государственного Комитета Обороны возник вопрос… о спорте высших достижений. На скептические реплики отдельных наркомов: "Время ли думать об этом?" - Верховный главнокомандующий И.В.Сталин ответил:
- Разгром немцев под Сталинградом дал уверенность в исходе войны.
…Комитету по физической культуре и спорту пора возобновлять соревнования. Каждое сообщение о спорте будет добавлять нашим гражданам надежду на приближение мирного времени. Полагаю, товарищи наркомы активизируют работу своих обществ, разыщут и соберут своих мастеров и рекордсменов, помогут им подготовиться к новым стартам. Кого из чемпионов найдете в госпиталях, дайте им поправиться, окрепнуть. Вы больше других знаете, какие суровые испытания преодолевает страна. Но после войны народу-победителю негоже выходить на внешнюю арену со слабыми результатами в культуре и спорте.
Уже в следующем, 1944 году, возобновились чемпионаты страны по борьбе, боксу, гимнастике, плаванию и другим видам спорта.
Время было такое
Рассказывают, что на одном из приемов после окончания войны Сталин спросил Рокоссовского:
- Вы не обижаетесь, что были репрессированы и немалое время провели в заключении?
Константин Константинович спокойно и просто ответил:
- Я веры в партию не потерял. Время было такое. Длительное время в ходу легенда, будто после войны
Сталин пытался избавиться от Рокоссовского как от человека, имевшего огромный авторитет в стране и армии. А поэтому-де направил его в 1949 году в Польшу. Но известна беседа перед этим Сталина с Рокоссовским. Обращаясь к Константину Константиновичу с большой личной просьбой, Сталин говорил:
- Обстановка такова, что нужно, чтобы вы возглавили армию Народной Польши. Все советские звания остаются за вами, а там вы станете министром обороны, заместителем Председателя Совета Министров, членом Политбюро и маршалом Польши. Я бы очень хотел, Константин Константинович, чтобы вы согласились, иначе мы можем потерять Польшу. Наладите дело - вернетесь на свое место. Ваш кабинет в Москве будет вашим!
Семь лет К.К. Рокоссовский возглавлял армию Народной Польши как министр национальной обороны Польской Народной Республики и Главнокомандующий Войска Польского. Ему было присвоено звание Маршала Польши. Он стал членом Политбюро и заместителем предсовмина ПНР. А когда в 1956 году вернулся в Советский Союз, был назначен заместителем министра обороны СССР.
После выступления с докладом о культе личности Хрущев попросил Рокоссовского написать что-нибудь, да почернее о Сталине. Константин Константинович без дипломатии ответил:
- Никита Сергеевич, товарищ Сталин для меня святой!
На другой день, когда К.К.Рокоссовский пришел на работу, в его кабинете замминистра обороны, в его кресле сидел маршал К.С. Москаленко, передавший ему решение о снятии с должности. Так обращался с неугодными Н.С. Хрущев.
Нельзя ли проявить большевистские темпы?
4 сентября 1943 года И.В. Сталин пригласил в Кремль иерархов Русской Православной Церкви - патриаршего местоблюстителя митрополита Московского и Коломенского Сергия (Страгородского), митрополита Киевского и Галицкого Николая (Ярушевича) и митрополита Ленинградского и Новгородского Алексия (Симанского). В двухчасовой беседе приняли участие В.М. Молотов, Л.П. Берия и Г.Г. Карпов.
Сталин высоко отозвался о патриотической деятельности Русской Православной Церкви, поблагодарил ее за внесение в фонд обороны 150 млн рублей, собранных за счет пожертвований верующих. Он поинтересовался проблемами, которые стоят перед церковью, и пожелал возрождения церковной жизни, скорейшего избрания Патриарха. На это митрополит Сергий ответил, что для проведения Архиерейского собора, на котором надо избрать
Патриарха, потребуется не менее двух месяцев, к тому же в условиях военного времени у церкви нет транспорта.
"А нельзя ли, - сказал Сталин, - проявить большевистские темпы?" И тут же отдал распоряжение привлечь авиацию для сбора всех епископов, чтобы открыть Поместный собор через три-четыре дня. 8 сентября собор был созван, главой Русской православной церкви - Патриархом Московским и Всея Руси - был избран митрополит Сергий (в миру Страгородский И.Н.).
Были решены и другие вопросы, поставленные на встрече церковными иерархами. Образован при патриархате Святейший синод. Открыты храмы и духовные академии и семинарии, возобновлено издание церковного журнала, расширены права духовенства и сняты ограничения на деятельность религиозных общин. Архиереям было обеспечено право распоряжаться церковными денежными средствами.
- Не надо, - заметил Сталин, - препятствовать организации свечных заводов.
А на недоумение митрополитов ответил:
- Если нужно сейчас или нужно будет в дальнейшем, государство может отпустить соответствующие субсидии церковному центру.
И митрополиты уж никак не ожидали, что глава правительства поинтересуется их бытом.
- На рынке, - говорил он, - продукты покупать вам неудобно и дорого, и сейчас на рынок продуктов колхозники выбрасывают мало. Поэтому государство может обеспечить вас продуктами по государственным ценам. Кроме того, мы завтра-послезавтра предоставим в ваше распоряжение две-три легковые автомашины с горючим.
"Русская церковь, - подчеркнул в этой беседе Сталин, - может рассчитывать на всестороннюю поддержку правительства во всех вопросах, связанных с ее организационным укреплением и развитием внутри СССл (Цит. по: Исторический Архив. 1994, № 3. С. 137).
Сергий попросил разрешения занять бывший Игуменский корпус Новодевичьего монастыря. "Там сыро и холодно, здание шестнадцатого века постройки, - сказал Сталин. - Вам завтра правительство предоставит благоустроенное и подготовленное помещение - трехэтажный особняк в Чистом переулке, который раньше занимал бывший немецкий посол Шуленбург. Имущество, мебель, здание - советские, сейчас покажем план здания".
Подводя итог встрече, Сталин произнес: "Если нет вопросов, то, может быть, будут потом. Правительство предполагает образовать специальный государственный аппарат - Совет по делам Русской православной церкви. Карпов во главе. Как смотрите на это?" И, расставаясь с иерархами, обратился к Сергию: "Ваше высокопреосвященство, это все, что я пока могу для вас сделать".
Первая краткая встреча Сталина с митрополитом Сергием состоялась уже в июле 1944 года. Обсуждался вопрос об участии церкви в Отечественной войне. На завершающем этапе войны, 10 апреля 1945 года, Сталин принял Патриарха Московского и Всея Руси Алексия (в миру Симанский С.В.), избранного после кончины в 1944 году Патриарха Сергия. На встрече были обсуждены вопросы патриотической деятельности церкви в мирных условиях, а также расширения духовного образования и церковно-издательского дела.
Со мной вы долго не расплатитесь!
Однажды, закончив разбор положения дел на фронте, Верховный Главнокомандующий И.В. Сталин попросил Д.М. Василевского задержаться. Едва остались вдвоем, неожиданно спросил:
- Как вы материально помогаете родителям?
И продолжил:
- Ведь, насколько мне известно, один ваш брат - врач, другой - агроном, третий - командир, летчик, да и вы человек обеспеченный, могли бы помогать родителям. Ваш отец бросил свою церковь, которая в его возрасте нужна ему для существования.
Александр Михайлович откровенно признался Сталину, что со священником-отцом давно, года с 1926-го, утратил всякую связь.
- Так вы со священником дела не имеете, - с лукавинкой заметил Сталин. - А как же вы имеете дело со мной? Ведь я учился в семинарии и хотел пойти в попы.
- Вы, товарищ Сталин, Верховный Главнокомандующий, - ответил Александр Михайлович.
Уже серьезно Сталин сказал:
- Вот что. Советую вам установить связь с родителями и оказывать им систематическую материальную помощь. Поезжайте к ним. Несколько дней вам хватит?
На возражение Василевского - время военное и уехать никак нельзя - Сталин спокойно произнес:
- А мы вас заменим на несколько дней. Побывав у родителей, Александр Михайлович узнал, что его отец Михаил Александрович регулярно получает денежные переводы и убежден, что их посылает ему именно он, Александр, а не другие сыновья, ибо сумма всегда довольно значительная. Кто посылает эти переводы - стало загадкой и для Александра Михайловича.
И только по возвращении в Москву все прояснилось. Прибыв, А.М.Василевский сразу же доложил И.В. Сталину, что наладил отношения с отцом.
Это вы правильно сделали, - ответил Сталин. Затем Иосиф Виссарионович достал из сейфа пачку квитанций почтовых переводов. И, передавая их, произнес:
- Но со мной вы теперь долго не расплатитесь!
Оказывается, все это время деньги священнику М.А. Василевскому регулярно посылал лично И.В. Сталин.
Обещание
Летчик-истребитель Борис Иванович Ковзан - Герой Советского Союза, совершил четыре (!) воздушных тарана и остался жив. После вручения Золотой Звезды Героя Советского Союза его пригласил И.В.Сталин и подробно расспрашивал. Поинтересовался, чем герой дальше собирается заниматься.
- Вернусь в свою часть, буду продолжать воевать, - отвечал летчик-истребитель.
- Думаю, вы уже достаточно повоевали, - сказал Сталин. - А вот подучиться бы не мешало, скажем, в Академии.
- Я не потяну, товарищ Сталин, - честно признался Ковзан.
- А вы дайте мне слово, что будете учиться!
- Обещаю, товарищ Сталин.
- А как у вас дома дела?
- Только вот сын родился.
- Поздравляю! Стране нужны такие люди.
Когда летчик вышел, его ждала машина, а на заднем сидении он обнаружил большую коробку, где лежали пеленки, распашонки - все, что нужно для новорожденного.
Собранность и четкость
Ялтинская конференция и связанные с нею заботы отнимали у И.В. Сталина очень много времени. Тем не менее он успевал следить за положением на фронтах, принимать решения, связанные с боевыми действиями войск. В Кореиз, в Юсуповский дворец, приезжали командующие войсками и армиями. Сталин беседовал с ними обычно в присутствии Антонова, у которого всегда под рукой оказывались карты с уже нанесенной обстановкой и с графическим изображением будущей операции.
За несколько часов до очередного заседания конференции Сталин собирал членов делегации, давал почти каждому определенное задание: изучить такой-то вопрос, то-то выяснить, с тем-то связаться. Чувствовалось, что он тщательно и всесторонне готовится к каждой встрече с главами союзных держав. Сталин обладал превосходной памятью и все же не полагался на нее. Еще не раз все проверял, просматривал документы, записи, выслушивал мнения членов делегации.
Он и других учил не полагаться на память. Я помню, он как-то спросил меня:
- А почему вы не записываете?
- Я запомню.
- Все запомнить невозможно. К тому же запись приучает к точности.
С тех пор я всегда имел при себе блокнот и карандаш.
Перед обсуждением вопроса о выделении американских кораблей по ленд-лизу для Тихоокеанского флота Сталин специально вызвал меня и спросил, готов ли я ответить на все вопросы, которые могут возникнуть по этому поводу за "круглым столом".
Поражало спокойствие Сталина. В самые жаркие моменты спора, когда Черчилль не мог усидеть на месте, Сталин оставался сдержанным и невозмутимым, говорил ровным голосом, как всегда взвешивая каждое слово. И выходил из спора победителем. Его железная логика сокрушала все хитросплетения оппонента.
(Из книги Н.Г. Кузнецова "Курсом к победе")
Сталинские премии
В ходе Великой Отечественной войны многие научные работы, произведения литературы и искусства, образцы военной техники и др. получили Сталинские премии по предложению И.В. Сталина. Вместе с тем он подвергал резкой критике за низкий научный и литературно-художественный уровень и крупные идейные провалы и недостатки работы, выдвинутые на соискание Сталинской премии, участвовал в переработке раскритикованных произведений и доработке несовершенных образцов военной техники.
В таких обсуждениях участвовали члены Политбюро ЦК ВКП(б), президент Академии наук СССР, руководители Союза писателей, Союза композиторов, Союза кинематографистов, наркомы ведущих отраслей народного хозяйства. По свидетельству участников заседаний и комиссий, И.В.Сталин приходил наиболее подготовленный по сравнению с остальными. Он практически знал все имеющие сколько-нибудь существенное значение социально-политические работы, произведения художественной литературы, музыкальные сочинения, кинокартины. Многое он прочитывал на стадии "сигнальных" экземпляров или в "толстых" литературно-художественных, научных, политических и гуманитарных журналах, знал параметры военной техники и даже лично участвовал в ее испытаниях. А поэтому зачастую лично предлагал присудить премию тому или иному произведению, кинофильму, военному изданию и др., чем повергал в растерянность и членов Политбюро, наркомов и руководителей ведомств науки и культуры, до того ничего не знавших об этих творениях. Больше того, Сталин решительно пресекал и высмеивал попытки "протащить" на Сталинскую премию художественно беспомощные или политически незрелые работы, недоделанные образцы военной техники.
Начиная с марта 1941 года по 1952 год Сталинских премий были удостоены 8470 ученых, работников промышленности, транспорта и сельского хозяйства, конструкторов военной техники и 2339 деятелей литературы и искусства. При этом многие из них удостаивались Сталинских премий дважды, трижды, четырежды, а некоторые даже шесть-семь раз. Из всех врученных Сталинских премий почти две трети приходились на послевоенные годы социалистического строительства.
И каждый раз при рассмотрении работ, выдвинутых на присуждение Сталинских премий, будь то область науки или техники, в том числе военной техники, изобретательство или новаторство, литература или искусство, И.В.Сталин проявлял поразительную осведомленность в обсуждаемых проблемах, высказывал предложения и идеи, вдохновляющие лауреатов на новую творческую работу.
Подбор и расстановка кадров
В беседе с журналистом и ученым В. Литовым бывший нарком, министр земледелия СССР Иван Александрович Бенедиктов рассказывал:
"При Сталине продвижение в высшие эшелоны управления осуществлялось только по политическим и деловым качествам - исключения, конечно, были, но довольно редкие, подтверждавшие общее правило. Главным критерием являлось умение человека на деле и в кратчайшие сроки изменить ситуацию к лучшему. Никакие соображения личной преданности и близости к "вождю", так называемый "блат", не говоря уже о семейно-родственных связях, в расчет не брались. Более того, с людей, которым Сталин особо симпатизировал, точнее, ставил в пример другим, спрос был и жестче, и строже. Я имею в виду В.М. Молотова, Г.К. Жукова, H.A. Вознесенского, авиаконструктора А.Н. Яковлева и некоторых других.