Евг. ЕВТУШЕНКО:
– Когда он появился в большом футболе, сразу стал заметен. И внешне, и по пластике, а еще заряжал энергией партнеров по команде и зрителей на трибунах, всегда и сразу электризовал игру.
– "Внешне" имеете в виду то, что Бубукин очень рано облысел?
– Да, конечно. Драйвовое поведение с ним не ассоциировалось. Он, напомню, был само движение.
ПОД ТЕКСТ
"…В дачной местности, где я живу, годы и годы каждый уик-энд ознаменовывался футболом на поляне. И у нас был свой "Бубукин" – я очень долго даже не знал его настоящего имени: "Бубукин" и "Бубукин". Играл он, кстати, хорошо – и напоминал оригинал не только прической, но и неуемной энергозатратой.
Самое смешное, что под фамилией "Бубукин" (с добавлением, правда, что по профессии дачный "Бубукин" – инженер) наш переделкинский сосед в итоге вошел в историю. Поэт Евгений Евтушенко тоже участвовал в матчах на поляне – и придал, что свойственно ему, масштаб этим скромным соревнованиям, пригласив в одно из воскресений к себе Хомича и Сальникова. Благодаря чему местный "Бубукин" получил шанс выступить вместе со звездами. Но партнерством с классиками футбола и литературы дело не ограничилось. В 1991-м, в день противостояния у Белого дома, Евтушенко во время утренней пробежки встретил "Бубукина"…"
А. Нилин, газета "Спорт-экспресс", 03.12.2005.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
"…Какой реформатор в России не становился или жертвой своих реформ, или… или их палачом. Так размышлял я на пробежке в переделкинском утреннем лесу, перепрыгивая мощные жилы корней, проступающие на тропинке, и вдруг увидел в зеленом тоннеле просеки бегущую ко мне навстречу фигурку в красной выцветшей майке, в шортах, потерявших цвет, из под которых торчали обутые в кеды, просящие каши, резко и деловито работающие ноги с футбольными – негромоздкими, но впечатляющими мускулами, покрытыми золотой шерстью, как елочной канителью. Вокруг головы распространялось некое мерцание, как на картинке из дореволюционной рождественской "Нивы". По мере приближения я определил, что мерцание располагалось не вокруг головы, а на самой голове и, следовательно, к разновидности ореолов не принадлежало. Это была красноватая, полированная лысина, на которую природа швырнула полную горсть веснушек, окружив их, как золотым венчиком, остатками когда-то пышных кудрей.
Такая лысина во всем Переделкино была только одна и представляла собой прямую голевую опасность при соприкосновении с футбольным мячом, когда мы играли с местной шпаной на поляне в лесу. Обладатель лысины был прозван "Бубукин" за сходство этой важнейшей даже в футболе части тела с некогда знаменитой "пушечной лысиной" первоначального обладателя данной фамилии – бывшего нападающего московского "Локомотива". Наш переделкинский Бубукин был инженером, а уж если говорить начистоту, то и евреем, хотя и в данном случае, и это не имело и не имеет никакого значения. Поравнявшись со мной на встречной пробежке, Бубукин против обыкновения не остановился, а только бросил, как нечто само собой разумеющееся, в чем даже сомнений быть не могло:
– Извини, старина, – спешу на электричку. Значит, увидимся около Белого дома, на баррикадах…"
Евг. Евтушенко. "Не умирай прежде смерти", М., "Зебра Е", 2006.
ПОД ТЕКСТ
"…Много позже я встретился с Александром (таково настоящее имя переделкинского "тезки" Валентина Борисовича) на железнодорожной платформе: к тому времени поляну в лесу застроили каменными хоромами богатые люди, футбол по уик-эндам прекратился, да и мы, ветераны этих матчей, постарели. По мистическому совпадению, в тот день мне по журналистским делам предстояла встреча и с настоящим Бубукиным. И пронзило меня предощущение сюжета, где настоящими оказались бы и герой футбола, и тот, кто проживает жизнь, будучи прозванным в его честь. Это же поувлекательнее, наверное, чем носить сувенирную майку с трафаретной фамилией героя на спине?"
А. Нилин, газета "Спорт-экспресс", 03.12.2005.
Г. САРКИСЬЯНЦ:
– Его очень любили. Как ни странно, еще за такую деталь: лысая голова (улыбается). Поэтому говорили: "Ну, вот если сейчас на поле Бубука выйдет, то, наверняка, своим шаром на шар (в смысле на мяч) обязательно что-то сотворит". Даже не знаю, чем была вызвана подобная симпатия. Игрой – понимаю. Эти эмоции передавались болельщикам через непонятные волны. Они ведь его не знали как человека, например, огромной коммуникабельности, как юмориста.
Н. ЕРЕМИНА:
– Бубукин во время знакомства был лысым?
– Нет, не совсем. Кстати, ему очень шла лысина.
A. ИСАЕВ:
– Во время первых матчей с участием Бубукина, многие опытные футболисты спрашивали: "Кто этот новичок? Сколько ему лет? Девятнадцать? Да не может быть! Он же лысеет?!"
B. КЕСАРЕВ:
– Валентин Борисович уже в молодости был лысым?
– Да. Как у меня коленка, так у него голова.
– Переговорив с десятками людей, знавших Бубукина, понял: один-двое помнят его с шевелюрой.
– Для меня он был лысым всегда.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
"…Андрей Антонович (маршал Гречко, министр обороны СССР) генералов пузатых гонял и сам активно спортом занимался… Любил игроков, знал всех поименно. Даже на сборы приезжал, причем в хорошем настроении, шутил:
– Валентин, давай с тобой поменяемся. Ты мне даешь свои годы и лысину, а я тебе погоны.
Я отвечаю:
– А нельзя ли, Андрей Антонович, к моей лысине и возрасту еще и ваши погоны?
– Ну, ты – хорош гусь!.."
В. Бубукин. "Вечнозеленое поле жизни", Издательский дом "Стратегия", М., 2003.
СЫН ЗА ОТЦА ОТВЕЧАЕТ
А. БУБУКИН:
– Почему Валентин Борисович "потерял" прическу в молодости?
– Ответ прост – генетика. Его отец, Борис Васильевич, облысел в 18–19 лет. А у папы в 24 года уже оформилась лысина, а все началось в 22. Причем, за потерю растительности абсолютно не переживал. Сколько женщин, смотря на него, говорили при мне: "Как ему идет лысина!"
У папы была любимая сценка: когда кто-то приходил в гости, он шляпу снимал, заходил в комнату и рукой делал движение вверх за голову, как бы поправляя несуществующую шевелюру.
– И женился он лысым?
– Да, они с мамой сыграли свадьбу в 1955-м. В 22 года на макушке виднелась не проплешина, а рядочек и стрижечка коротенькая-коротенькая с большими залысинами.
– Как мама реагировала на отсутствие растительности?
– Абсолютно нормально!
– Чем он ее привлек, кроме лысины?
– Посмотрите на его фотки в молодости: голубые глаза, шикарный греческий нос… У нас есть уникальный снимок: Масленкин имел волнистые волосы, а их общий знакомый любитель-фотограф увлекался фотомонтажом, и он прическу дяди Толи "надел" на отца (смеется). Так вот папа с пышной шевелюрой никакой, просто не он – не смотрится и все тут!
РЕЗЮМЕ от Б. А. Аркадьева (1899–1986), заслуженного тренера СССР:
"…И хотя левый полусредний Бубукин лишь на один год старше правого полусреднего (В. Иванов), выглядит он значительно солидней своего партнера по сборной. Этому способствует и недостаточность его шевелюры, которая дезориентирует зрителей относительно его возраста. А ведь Бубукину только 27 лет, и он пребывает в состоянии цветущего здоровья и полного расцвета сил и игрового мастерства…"
Еженедельник "Футбол", № 24 от 06.11.1960
Сюжет пятый
"Форвард от бога"
Вместо эпиграфа фрагмент из архива:
"…Тогда в сборную было попасть так же трудно, как и получить звание мастера спорта. Особенно тем, кто не играл в ведущих клубах – "Спартаке", "Динамо", "Торпедо"…
Из интервью В. Бубукина "Локомотиву" – приложению к футбольному спецвыпуску газеты "Гудок", 14.10.2006.
ОТ СОАВТОРА/РЕДАКТОРА/СОСТАВИТЕЛЯ. "ТЕ, С КЕМ Я…":
Всё и всех помнящий С. Н. Шмитько "подарил" мне афоризм Л. И. Филатова: "Спортивные журналисты делятся на тех, кто мечтает писать о футболе и тех, кто сочиняет репортажи, беседы и отчеты". А я вот не грезил о славе футбольного обозревателя. Поработав в центральных изданиях, расположенных на Пушкинской площади, посчитал свой репортерский "потолок" достигнутым.
Чуть ли не первое интервью на футбольную тему взял у главного тренера сборной СССР Н. П. Симоняна. В конце 1970-х, будучи студентом журфака МГУ, загодя созвонившись, пришел в его кабинет в Управлении футбола Спорткомитета СССР (находилось на Арбате, в соседнем от ресторана "Прага" здании, на месте нынешнего офисного центра). Попрощавшись с живой легендой отечественного спорта, я решил прослушать наш разговор, сев на скамейку, стоявшую на Гоголевском бульваре. Однако допотопный магнитофон на моих глазах хладнокровно… "сжевал" пленку. Ничего – выкрутился, не подвел ведущую грузинскую газету "Заря Востока" накануне матча сборной в Тбилиси: почти дословно вспомнил 20-минутное интервью, записав его в блокнот. Кстати, с тех пор Никита Павлович ни разу не отказывал мне в журналистских просьбах – значит, никогда его не подводил.
Второе мое "соприкосновение" со сборной случилось спустя несколько лет в подмосковном Новогорске: незадолго до выезда национальной команды на чемпионат мира–1982 я договорился с врачом С. Е. Мышаловым о том, что он постарается вести дневниковые записи (их фрагменты через почти 30 лет вошли в нашу с Савелием Евсеевичем книгу "Чего не видел зритель"). Уже тогда на базе подготовки только слепой не мог увидеть, что команда под руководством К. Бескова, В. Лобановского и Н. Ахалкаци по примеру героев "Лебедя, Рака и Щуки" стремительно взяла курс к провалу.
Третий "подход" уже к сборной России мог произойти после бесславного назначения главным тренером А. Бышовцем в 1998-м. Если до того мы чуть ли не раз в неделю созванивались и встречались по разным поводам (не только футбольным), то его новый статус, видимо, настолько "снес крышу", что он… перестал брать трубку телефона. Правда, позже, узнав о моей дружбе с рядом авторитетных персонажей, сразу примчался, чтобы через них попытаться повторно протолкнуть свою непроходимую кандидатуру на должность наставника столичного "Динамо".
Тут я вел речь о сборной как таковой, а не ее игроках. Чтобы представить себе планку требований к ним в годы почему-то редких выступлений Бубукина на национальную команду, приведу ее результаты: до того, как Валентин Борисович появился в ней, во время его игр за нее и после того, как он перестал выходить на поле в футболке с четырьмя буквами на груди – "СССР" (причем, несколько раз с капитанской повязкой): 1956 – победа в олимпийском турнире (Мельбурн); 1958 – четвертьфинал первенства мира (Стокгольм); 1960 – победа в Кубке Европы (Париж); 1962 – четвертьфинал чемпионата мира (Арика).
P. S. Тем не менее, наверняка, не все размышления моих собеседников, самодостаточных и свободных в своих высказываниях, могут вызвать дружное одобрение родных, друзей и фанатов В. Б. Бубукина.
В. АРТЕМЬЕВ:
– За Валькой внимательно подглядывали тренеры 2-й сборной. Потом он стал игроком главной команды, ее капитаном…
– Так рано?
– Да. И не только отношением к футболу он завоевал заслуженный авторитет. Тренировка считалась для него примерно, как чай с любимым сладким пирогом. И это страстное отношение к Игре проходило через всю его мальчишескую и мужицкую натуру. Он понимал, что только так сможет добиться лучших результатов.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
"…В 1955-м меня отметили уже на союзном уровне и не кто-нибудь, Михаил Иосифович Якушин. Он тогда тренировал 2-ю сборную в Новогорске на базе своего московского "Динамо" и в усиление приглашал только троих: армейцев Валю Емышева, Иосифа Бецу и меня…"
В. Бубукин. "Вечнозеленое поле жизни", Издательский дом "Стратегия", М., 2003.
А. СИТНОВ:
– Хорошо помню репортаж из Мельбурна в 1956-м с финального матча против венгров, когда наши выиграли золотые олимпийские медали. Позже Валентин Борисович познакомил меня со многими чемпионами тех Игр во главе с Ивановым и Симоняном, а еще с Николаевым, Царевым, Понедельником…
О. БЕЛАКОВСКИЙ:
– Вы с Бубукиным находились на чемпионате мира–1958. Почему его ни разу не выпустили на поле?
– Он считался запасным.
– Не потому ли, что в основе находились немало спартаковцев?
– При мне команда не делилась на кланы спартаковцев, армейцев или торпедовцев… Не в этом дело. По своему уровню Бубукин подошел к сборной, но там оказались ребята сильнее. Кстати, немного "красно-белых" пригласили тогда в Австралию.
– Но на поле появился Сальников вместо Бубукина, на чем, по сути, настояли именитые спартаковцы…
– Качалин, один из лучших наставников "всех наших времен", вряд ли поддался бы давлению. Если оно вообще было. Бубукин, повторяю, играл хорошо, но тогда входил в число "молодых и перспективных".
– Если бы вам предложили составить символическую сборную СССР, то кого бы туда включили, кроме Бубукина?
– Прежде всего, Яшина и Симоняна, затем Башашкина и Нетто, обязательно Стрельцова и Иванова. Хорошим полузащитником считался Парамонов. Из левых защитников выделил бы Бориса Кузнецова, а правым пригласил бы совершившего подвиг Тищенко (после моей повязки на сломанной ключице выстоял в Мельбурне). Наконец, Воронин, потом правый край – Татушин, выдающийся игрок, а на левый поставил бы Толю Ильина.
– Они все входили в число ваших пациентов?
– Конечно! С кем-то я работал в сборной, с иными – в армейском клубе.
В. ЦАРЕВ:
– Встречаясь в сборной, подначивали друг друга после клубных матчей?
– (Смеется.) Конечно, нет.
– В главной команде играли рядом?
– На первенстве мира–1958 я провел все матчи, а Валя просидел на скамейке запасных.
– Хотя Качалин ему обещал, что выпустит на поле…
– В то время считали так: все, что предлагают тренеры, правильно…
– Как обстояло дело на Кубке Европы–1960?
– Ситуация изменилась ровно наоборот: я участвовал лишь в одной встрече в Москве (против венгров), потом остался в резерве, а Валя играл постоянно.
– Почему?
– Так тренеры считали нужным. К ним у нас было полное и абсолютное доверие.
– На базе жили с Бубукиным в одной комнате?
– Да, в основном с ним.
ИЗ ПЕРВЫХ УСТ
"…На сборах моими соседями обычно становились торпедовцы. Если селили по 4 человека, как это бывало, например, в Тарасовке, то я жил с Ивановым, Метревели, Стрельцовым (до трагедии), в 1961-м – с Ворониным…"
В. Бубукин. "Вечнозеленое поле жизни", Издательский дом "Стратегия", М., 2003.
Ю. ВОЛКОВ:
– Мы, игроки ФШМ, когда Валентин играл в сборной СССР, часто как бы сопровождали их матчи (1959–1961). Наши функции состояли в том, чтобы подавать мячи у западной трибуны Лужников – каждый мальчишка отвечал за конкретный отрезок.
Потом я догадался, почему Бубукин поменялся местами с Ворошиловым. Это произошло из-за конкуренции в национальной команде. Тогда на позиции правого инсайда успешно выступал Исаев и молодой Иванов, тоже виртуоз, технарь. А прорыв на позицию левого инсайда, откуда многие уходили (среди них – Сальников) стал разумным и правильным. Вскоре Валентин закрепился на новом месте. Там я его, по сути, впервые для себя отметил и оценил.
Он выглядел очень прилично, и поэтому в 1958-м съездил на чемпионат мира, но просидел весь турнир в запасе. Его должны были выпустить в четвертьфинале, но "красно-белые" отстояли появление Сальникова, считая, что на фоне доминировавшей в сборной спартаковской линии нападения (за исключением Иванова) дебют Бубукина разрушит наигранные связи, помешает команде обеспечить эффективный результат. Насколько помню, Сальников там ничем особо не проявил.