Я из тех людей, кто не оглядывается назад и не останавливается над пролитым молоком. Если и была какая-то ошибка, я просто думаю: "Было и было, и забудем об этом". В то же время нельзя упиваться успехом, потому что в этом бизнесе ты чего-то стоишь, пока чего-то стоит твой последний альбом. И наоборот, так что если бы я выпустил какую-нибудь дрянь, то не особенно бы волновался.
Все хотят, чтобы их хвалили - неважно, занимаешься ли ты музыкой или чем-то другим, и я здесь не исключение. Я был бы вполне счастлив, если бы прославился совершенно другим способом. Важен любой успех и ощущение этого успеха за плечами, будь ты хоть нефтяным магнатом. Я бы везде пробился к успеху, так что я не зацикливаюсь на том, что обязательно должен быть музыкантом. Это чудесный дар. Хотя… не думаю, что я мог бы стать автомехаником, и я совершенно неспособен складывать и умножать. Что касается науки, я полный бездарь, и руками я ничего делать не умею… о, нет. Я никчемный болван!
Я знаю, как раскрыть то, что есть во мне, и я всегда смог бы воспользоваться тем талантом, который имею, чтобы пробиться и прославиться. Сейчас я гораздо лучше, чем раньше, могу распоряжаться собой, потому что точно знаю, чего хочу, а чего нет. Я живу будущим. К черту сегодняшний день! Только завтра! Я не намерен слушать того, кто говорит мне, как следует поступать. Никто не говорит мне, что делать!
Я не считаю себя легендой. Я и легенда - просто две разные вещи. Я просто славный малый… Я миляга. Легенда для меня - это кто-нибудь вроде Монсеррат Кабалье. Вот она - легенда, а я всего лишь старая шлюха. Мне не нравится сравнивать себя с кем-нибудь, потому что, думаю, я вне сравнений.
Глава четырнадцатая
My Melancholy Blues
Меня ужасно подавляют люди, которые до сих пор не хотят признать, что все, что мы делаем, просто брызжет оригинальностью!
Глава пятнадцатая
A Man Made Paradise
Я городской человек.
Деревенский воздух и коровий навоз не для меня!
У каждого, кто много зарабатывает, есть мечта, которую хочется осуществить, я воплотил свою мечту в этом прекрасном доме.
Когда я смотрел голливудские фильмы со всеми этими шикарными домами и роскошной обстановкой, я всегда хотел иметь такой же, и теперь он у меня есть. Но для меня важнее было заполучить эту чертову штуковину, чем действительно там поселиться. Это на меня очень похоже - как только я чего-нибудь добиваюсь, я теряю к этому всякий интерес. Я все еще люблю свой дом, но настоящая радость заключалась в его приобретении.
Это дом с восемью спальнями в Кенсингтоне, в Западном Лондоне. Там повсюду мраморные полы и лестницы красного дерева. Даже есть сад в три четверти акра… в Кенсингтоне! Можете в это поверить? Недавно какой-то араб предложил мне за него четыре миллиона фунтов. Я рассказал об этом Элтону Джону, а он мне: "Давай, продавай быстрее и переезжай в стандартную квартиру". Но это дом моей мечты, и мне все равно, во сколько он мне обходится.
Я долго искал дом. Мне не нужны ярды земли, я просто хотел иметь красивый дом разумных размеров. Я городской человек. Деревенский воздух и коровий навоз не для меня!
Просто, пожив в Нью-Йорке и Мюнхене, я чувствовал, что хочу опять жить в Англии. Я хотел приобрести особнячок в Лондоне, но для этого нужно было много времени. Раньше я несколько лет жил в маленькой квартире все в том же Кенсингтоне. Так что я позвонил Мэри из Америки и попросил приискать для меня домик. Как только я увидел его, так сразу же в него влюбился, и через полчаса он уже был моим. Правда, он был в ужасном состоянии, а со всеми переделками, которые я задумал, я смог переехать туда только через год.
Я называю его загородным домом внутри города. Он очень уединенный, несмотря на то что находится в самом центре Лондона. Раз в месяц ко мне приходит вдохновение, и я приглашаю архитектора. "Почему бы нам не снести эту стену?" - предложил я однажды… Все заворчали, а архитектор вообще чуть не умер. В другой раз я вернулся домой совершенно пьяный после хорошего обеда - наверху у меня есть замечательная спальная зона, я превратил три спальни в одну дворцового размера - и в пьяном тумане я очень вдохновенно сказал: "Как было бы чудесно сделать стеклянный купол над всей этой спальной зоной". Архитектор дрогнул, но взялся за карандаш и сделал наброски в блокноте.
До этого я подумывал поселиться в Нью-Йорке. Я люблю Нью-Йорк. Это удивительный город. Но когда я представил, что буду жить здесь все время, то подумал: "Бог мой, это ведь совершенно другое дело!" Сохранять тот ритм, который вы набираете в Нью-Йорке, будучи в нем проездом, невозможно. Мне не понравилась эта идея. Я бы сдох в первую же неделю.
Я собирался уехать из Англии и попробовать это в качестве эксперимента, я даже попытался подыскать себе жилье на Западной Авеню. Я нашел чудное местечко, и чуть было его не купил. Это было до кабинета Тэтчер. Но потом мы вернулись в Англию, а там она, и я подумал: "Почему нет?" Но к деньгам это не имело никакого отношения.
Работа слишком меня измотала. Мне все это надоело, и я решил, что мне действительно необходим длительный перерыв. Тогда я только что купил квартиру в Нью-Йорке и захотел немного там пожить. Я очень долго ее искал, и как только купил, сразу же туда вселился. Таким образом, на время я предпочел ее своему лондонскому дому. В то время я как раз работал с Майклом Джексоном.
Я люблю Нью-Йорк. Он агрессивен и возбуждающ, и, конечно же, там интересно. Мне также нравится Мюнхен, где я провел много времени. Там очень безопасно и очень красиво. Там мы записывали наши альбомы, и я понял, насколько там безопасно. Мюнхен как деревня. Я находился там так долго, что со временем люди даже переставали мной интересоваться. Меня совершенно никто не доставал. У меня там много друзей, все они прекрасно знают, кто я такой, но относятся ко мне как к обычному человеку и принимают меня таким, какой я есть. Это дает мне прекрасную возможность расслабиться. Я не люблю, когда мне приходится закрываться и прятаться. Вот уж чего бы я не хотел. Меня бы это взбесило. Но еще раньше я сошел бы с ума.
Мне нравится чувствовать, что я могу делать абсолютно то же самое, что и все остальные: ходить на вечеринки, общаться, и все это без всякого напряжения. Если бы я остался в этом городе, это был бы самый замечательный отдых для меня. Ты можешь просто гулять где угодно, не беспокоясь о том, где припаркована твоя машина. Здесь же, в Лондоне, всегда кто-нибудь обязательно поцарапает твой дорогой автомобиль или еще что-нибудь сделает, и приходится иметь шофера, который следил бы за этим. Но в Мюнхене такого не случается. Там я действительно могу гулять по улицам. В Англии невозможно даже через дорогу перейти. Мне приходится все время оставаться в машине. Нью-Йорк очень небезопасен, там я никогда не выйду на улицу просто так. Это было бы просто глупо. Приходится быть осторожным.
Я люблю нью-йоркские клубы. Помню, однажды я захотел пойти в клуб Gilded Grape, о котором я слышал много интригующего, но все советовали мне не делать этого или же, по крайней мере, обзавестись скоростным пуленепробиваемым автомобилем и держать его снаружи. Каждый норовил предостеречь меня от посещения этого клуба, что, конечно же, еще больше меня заводило. Не успели мы там появиться, как разразилась грандиозная драка, завершившаяся у нашего столика. Стулья разбивались в хлам, кулаки так и свистели, повсюду была кровь. Билли [Джин Кинг] так и оцепенела, а мне это понравилось. Я сказал ей, чтобы она не волновалась, и в самый разгар драки схватил ее в охапку и утащил на танцпол. Это было гораздо веселее, чем уютный обед в комфортабельном гостиничном номере.
Когда я в Нью-Йорке, я просто иду в разгул. Это город Греха с большой буквы. Оттуда надо вовремя сбежать, потому что, стоит задержаться там на день дольше, чем нужно, - и он тебя проглотит. Он очень затягивает. Все эти возвращения в восемь-девять часов утра, полоскания горла, чтобы ты еще мог петь. Это настоящее место. Я люблю его.
Иногда в одинокие ночи я представляю, что лет эдак в пятьдесят заберусь в Garden Lodge как в последнее убежище и начну обустраиваться там как дома. Когда я стану старым и седым, когда все закончится и я не смогу надевать свои привычные костюмы и скакать по сцене, у меня есть куда отступить - это мой чудесный дом. А пока мне нравится возмущать публику своей музыкой.
Глава шестнадцатая
Fame And Fortune…
Я люблю, когда меня окружают роскошные вещи. Я хотел бы вести викторианский образ жизни в окружении изящных безделушек.
Нельзя отделить успех от денег.
Деньги могут представляться чем-то вульгарным, но они прекрасны. Я очень хорошо справляюсь с богатством - я трачу, трачу и трачу. А зачем тогда деньги, если не для того, чтобы их тратить? Я трачу их так, словно они ничего не значат. Да, у меня много денег, но честное слово, я не смогу сказать, сколько у меня на счету. Так уж я устроен. Я просто выхожу из дома и трачу. Я не из тех, кто запихивает деньги под матрас и пересчитывает их каждую ночь. Я не похож на тех звезд, которые трясутся над каждой своей копейкой. Я знаю нескольких людей, которые после концерта бегут домой подсчитать, сколько же они теперь имеют, но я не из их числа. Мне совершенно наплевать на деньги. Я просто думаю, что их надо тратить.
Я единственный член группы, для кого деньги не слишком дороги. Я единственный, кто тратит их тут же. Они просто уходят - на одежду, на всякие милые вещицы, которыми я люблю себя окружать.
Все, чего я хотел от жизни, - это иметь много денег и тратить их. Я всегда знал, что буду звездой, а теперь, кажется, и остальной мир согласен со мной. Но из-за того, что я успешен и имею много денег, многие жадные люди обдирают меня. Но это то, с чем я научился разбираться. Чем выше я забираюсь по лестнице, тем выше я воздвигаю забор вокруг себя. Чем больше я открываюсь, тем больше боли мне причиняют.
Кстати говоря, через два или три года, после того как мы стали группой, мы чуть было не распались. Мы чувствовали, что что-то идет не так, вокруг нас было столько акул, и все это очень сильно нас выматывало. Но что-то внутри заставляло нас продолжать, и мы учились на собственном опыте - и хорошем и плохом. Мы практически ничего не зарабатывали вплоть до нашего четвертого альбома A Night At The Opera. Большинство наших доходов уходили на судебные издержки и прочее.
Как только начинаешь зарабатывать деньги, каждый хочет войти в долю. Тебя окружают пиявки, и они высосут твою кровь до последней капли - если ты дашь им хоть малейшую возможность. Деньги привлекают непорядочных людей всех мастей. Похоже, это правда, что деньги - корень всякого зла. Успех может принести проблемы, которых ты не ожидал и о существовании которых даже не знал.
Приходится следить за каждым, кто на тебя работает, и, если ты чувствуешь, что они собираются надуть тебя, от них нужно быстрее избавляться. Нельзя допускать, чтобы это сходило им с рук. Я могу учуять крысу. Это инстинкт. И я могу их выкурить!
Бог мой, сколько было гнусных личностей за все эти годы! Я не держу ни на кого злобы, правда - всё это пустяки. Были поступки и люди, которые просто потрясли меня. Я был чертовски взбешен, но что поделать? Я считаю, что такие вещи происходят, чтобы сделать меня сильнее. Думаю, они способны сделать меня тверже. Я воспринимаю это как испытание, которое мне нужно преодолеть. Это часть моей жизни. Безусловно! Это неизбежно при моем образе жизни. Я спокойно к этому отношусь.
Иногда все дело в осведомленности. Я имею в виду, что я не беспокоюсь, если знаю, что меня хотят прокатить, - в этом случае все в порядке. Но когда я не знаю, что из меня делают дурака, - это совсем другое дело. Было много случаев, когда я прекрасно видел, что меня надувают, но я оставлял им достаточно длинную веревку, чтобы повеситься.
Порой удивляешься, насколько скользкими могут быть люди. Много раз люди, вошедшие ко мне в доверие, предавали меня. Я выстроил барьер - я допускал, что любой, кто хочет сблизиться с нами, обязательно нас надует. Это придавало мне очень холодный вид.
Чем больше денег зарабатывает человек, тем более несчастным он может стать. Это все правда, что успех меняет людей, но справедливо и то, что ты просто вынужден меняться, чтобы пережить этот успех. Я привык шататься по Кенсингтонскому рынку, я проводил там уйму времени, и теперь, когда я там появляюсь, я знаю, что, если не остановлюсь и не поговорю с каждым, они обидятся, хотя раньше я мог просто сказать мимоходом "привет". Если сейчас я не останавливаюсь, они просто говорят: "А, теперь он воображает, что он звезда!"
Я по-прежнему выпиваю в пабах со многими своими друзьями, но иногда я вижу, что меня надувают. Иногда меня это не волнует, просто случается так, что, когда я захожу и выставляю выпивку, те, кто только что пил простое темное пиво, сразу же начинают заказывать Southern Comforts. Я это могу понять. Именно из-за таких вот причин со стороны иногда кажется, что ты меняешься. Приходится учиться выживать и переносить груз успеха, поэтому люди, которые этого не понимают, думают, что ты изменился в худшую сторону.
Моя цель в жизни - зарабатывать кучу денег и тратить их, хотя в последнее время у меня появилось обыкновение сначала тратить, а потом зарабатывать!
С ними нужно что-то делать. Я обожаю тратить деньги. Я просто люблю быть шикарным и экстравагантным. Это такой кайф! В отношении денег я безнадежен. Жизнь слишком коротка, чтобы усесться поудобнее и все время обдумывать такие вещи. Я рок-звезда, я очень богат, я могу купить все, что мне нравится, включая вас!
Я никогда не ношу собой денег, прямо как настоящая королева. Если мне что-нибудь понравится в магазине, я просто прошу кого-нибудь из сопровождения купить это.
Мне нравится делать покупки, и я люблю посещать аукционы и покупать антиквариат на Sotheby's и Christie's. Единственная вещь, которой мне бы не хватало, если бы я вдруг покинул Британию, был бы Sotheby's. Все мои деньги уходят туда. Действительно, я очень долго этим интересовался. И теперь, когда у меня есть немного лишних денег, я не вижу причин, почему бы мне их не потратить. Так что недавно я посетил Sotheby's и купил несколько картин. Торговцы совсем не были этому рады!
Мне нравится Harrods, а еще Cartier, Asprey и Christie's. Японцы называют это сумасшедшим шопингом. Я хожу по магазинам как флейтист из Гамельна - за мной постоянно следует толпа. Обычно я хожу в универмаг с женой продюсера - магазин оставляют открытым специально для меня в нерабочее время: кругом полно продавцов и никаких покупателей, только я один!
Мне нравится окружать себя роскошными вещами, я бы хотел жить в викторианскую эпоху среди изысканных безделушек. У меня много всякого хлама, который не имеет никакой ценности, но который я люблю. Было бы скучно, если бы я шел за покупками с одной лишь мыслью: "О, это будет неплохим вложением капитала".
Я купил в Лондоне дом, который видел только на фотографиях. Я знаю, это глупо, но у меня нет времени заниматься подыскиванием дома. Мне нужно место, куда бы я мог поместить свою мебель и одежду. Этот дом мой уже четыре года. Он вполне изыскан и великолепен. Его до сих пор перестраивают и отделывают. С такими темпами я поселюсь в нем, уже когда состарюсь и поседею.
Я до сих пор гоняюсь за вазами Lalique и Galle - ими уже забит весь дом. Это становится на самом деле смешно. Знаете, многие говорили, что мой дом больше похож на музей, но теперь я начинаю с ними соглашаться. Это становится действительно глупо.
Мне нравятся все эти истории про Элтона, у которого была подобная проблема: люди, остававшиеся у него в гостях на выходные, могли запросто обнаружить под кроватью работы Рембрандта или кого-нибудь не менее великого. Это правда. В моем случае это японские картины, количество которых становится уже до смешного нереальным.
Мне часто говорят: "Что ты делаешь? У тебя столько дорогих вещей, ты тратишь такую уйму денег! Неужели тебя это не беспокоит?" Мои бухгалтеры и адвокаты постоянно пугают меня: так делать нельзя - это напрасная трата денег, это то да это сё. Плевать я хотел!
Я хочу все делать основательно. Может быть, в плане разумной траты денег я не преуспел, но я намерен делать то, что мне необходимо в конкретный момент - то, что подсказывает мой рассудок и мое сердце.