Недавно в одной статье мои слова были в очередной раз совершенно перевраны. С самого начала пресса писала о Queen то, что сама же придумывала, и это всегда сходило им с рук. Журналистка, написавшая последнюю статью, хотела получить от меня что-то абсолютно сенсационное, но ей не повезло. Я сказал ей прямо: "Что вы хотите услышать от меня? Что я торгую кокаином?" Но ради всего святого, если бы я хотел сделать грандиозное признание о своей сексуальной жизни и наконец-то после всех этих лет грянуть с настоящей сенсацией, неужели же из всех газет мира я выбрал бы для этого The Sun? Это бы не была бульварная газетенка. Черта-с-два бы я так сделал. Я слишком умен.
Это стратегия. Каждый использует то, что срабатывает лучше. Да если бы всё, что вы читали обо мне в газетах, было правдой, я бы сейчас не сидел здесь и не говорил бы с вами. Я был бы слишком обеспокоен своей персоной. На самом деле, если бы это было правдой, я бы уже давно уморил себя, это уж точно.
Средства массовой информации старались расколоть нашу группу с самого начала, с того самого момента, когда к нам пришел успех. Пресса это любит! Похоже, им бы очень хотелось, чтобы Queen распались. Думаю, это тот случай, когда ты только спустя многие годы понимаешь, что они пытаются сделать. Многие из них решили, что нам нужно преподать хороший урок только потому, что у нас хватило смелости взобраться наверх раньше, чем они дали на это добро. Мы всегда были уверены в том, что делаем, так что пресса на самом деле нас не расстраивала. Если мы распадемся, то распадемся, и пресса хочет первой узнать об этом.
С годами я становлюсь хладнокровнее. Честно говоря, я уже об этом не думаю. Меня действительно это больше не задевает - уже нет. Мне два раза насрать, если люди сплетничают или болтают обо мне. Было время, когда я очень переживал по поводу того, что обо мне говорят, и хотел, чтобы меня принимали таким, каким я себя ощущал, но теперь это перешло все мыслимые рамки и за этим просто невозможно уследить.
Сейчас я немного раздражаюсь, если в рекламных целях мои слова не приводятся или приводятся неверно. Когда о тебе дают ложное представление, это способно очень сильно задеть: ты чувствуешь, что этот парень неправильно тебя понял или не сумел соответствующим образом изложить мысль, но ведь люди будут это читать и поверят, что это факты. Такие вещи немного задевают. Но что поделаешь? Иногда ты даешь интервью и говоришь определенные вещи, а потом это все выворачивается наизнанку. Такое впечатление, что проклятая британская пресса особенно в этом хороша. Даешь часовое интервью, а потом получаешь всего один абзац, куда вошли только самые пикантные строчки, и думаешь: "Боже мой, боже мой!" Иногда читаешь свое интервью и удивляешься: "Неужели я старался ради этого?", потому что ничего подобного я на самом деле не говорил. Такое происходило много раз, и я научился жить с этим. Я не принимаю это всерьез. Я уже говорил: было время, когда я думал, что мне это здорово вредит, но нельзя допускать, чтобы это беспокойство овладело тобой целиком. Ты должен отстраниться и смотреть на это более абстрактно. Что я теперь и делаю. Это ведь всего лишь статья!
Я верю людям, а не газетам. Мне не интересны процессы типа "мы против New Musical Express". Думают, что если я больше не даю интервью, то у меня есть предубеждение против прессы. Это неправда. Я не люблю давать интервью, потому что, когда передо мной ставят магнитофон, я просто замолкаю.
Мне кажется, в определенной степени мы удобная мишень для прессы, потому что быстро добились популярности. Но у нас ушло два года на то, чтобы сделать свое представление. Когда слышишь, что ты просто раскрученная выскочка, что у тебя нет таланта и вся твоя карьера - ловко сработанный трюк, это ранит в самое сердце. Я никогда не был в восторге от британской музыкальной прессы. Они обычно предполагали, что мы не пишем собственных песен… тогда как вся идея Queen заключалась в том, чтобы быть оригинальными. Мне совершенно безразлично, что говорят о нас журналисты, - мы нашли свою индивидуальность. Что они знают? Да фиг с ними, если они попросту не въезжают!
Глава восемнадцатая
Staying Power
Придет время, когда нам действительно придется завязать, когда я не смогу больше бегать по сцене, потому что это будет выглядеть смешно, но никто из нас не намерен уходить.
Было бы трусостью остановиться сейчас.
Оставаться успешным и не снижать уровень очень непросто. Когда почувствовал успех, да еще такой потрясающий, как у меня, совсем не хочется его отпускать.
Самое трудное по прошествии всех этих лет - удержаться на том уровне, которого достиг. Ни одна группа не может двигаться по колее. Нужно быть готовым меняться со временем и даже опережать его, если хочешь оставаться успешным.
Я думаю, наш успех вполне оправдан, потому что мы много вкалывали. Я считаю, что мы всё заслужили по справедливости. Я чертовски много работал, и работаю до сих пор.
Очень трудно, особенно на протяжении стольких лет, появляться с совершенно потрясающими и оригинальными идеями. Мне хочется делать непохожие вещи. Я не хочу повторять снова и снова одни и те же формы - так можно сойти с ума. Я не хочу становиться банальным, я хочу творить.
Чем более успешным ты становишься, тем большего ожидает от тебя публика; в определенном смысле ты хорош настолько, насколько хорош твой последний альбом. Мне кажется, публика часто бывает изменчивой и непостоянной, но мне это даже нравится. Думаю, тебе оценивают по твоим прошлым достижениям, и если у тебя был великий хит, ты должен соответствовать ему и стараться создать что-то еще лучше.
Я не знаю точного ответа. Просто нужно стараться изо всех сил. Нельзя просто почивать на лаврах - не это конечная цель. Мы не можем прятаться за нашими прошлыми достижениями, хоть это очень просто, но никто из нас не хочет этого делать.
Это всегда в подсознании. Единственный способ узнать - выпустить новый альбом и посмотреть, как он пойдет. Честно говоря, за это всегда переживаешь, и если какое-то время ты ничего не делал, то, насколько бы ты ни был успешен, ты всегда держишь в подсознании, что тебя могли забыть или решить, что ты уже умер или разбился или еще что-нибудь в этом роде. Думаю, теперь для всех очевидно, что мы еще существуем.
Мы хотим создавать интересные песни. Как только мы начнем делать то, что не будет нам интересно, мы кончимся как группа. Мы будем держаться этого до конца, и если мы чего-нибудь стоим, то мы еще не скоро сойдем со сцены. Если бы мы делали то, чего ждут от нас средства массовой информации, это был бы шаг назад. В настоящее время мы счастливы, потому что делаем то, что считаем правильным. Мы никогда не угождали прессе и не собираемся этого делать.
Мы всегда были уверены в своей музыке и хотели преподнести ее должным образом. И если мы увидим, что подошли к рубежу, когда следует пойти на компромисс, мы не станем этого делать. Бывали случаи, когда мы готовы были навредить себе назло другим, и, по-моему, долгое время это работало, потому что для нас важнее была наша вера в себя. Это не обязательно всегда проходит удачно, но в нашем случае сработало. Вы понимаете, о чем я говорю?
Всегда необходим риск, чтобы идти дальше. Поэтому когда люди говорят: "Что же вы будете делать сейчас, когда достигли своего пика?", я отвечаю: "Чушь собачья! Мы еще не достигли своего пика!" Я отказываюсь думать, что мы достигли своего пика, понимаете, потому что единственный путь после этого - вниз. Думаю, когда все время движешься вверх, единственное, что остается после, - это спускаться.
Когда взбираешься по лестнице успеха, начинаешь топтаться на вершине, потому что идти вниз не хочется. Это трудно.
Самая сложная задача - остаться группой, когда все вокруг говорят, что она распадается. Все думают, что группа вот-вот развалится. Однажды был такой момент, когда я, мы, мы все были очень разочарованы и хотели заняться другими вещами. А когда такие вещи попадают вам в кровь, то достаточно самой малости, чтобы это случилось, или, другими словами, вам нужно просто малейшее оправдание, чтобы покинуть группу.
Сколько можно подниматься? Наступает момент, когда тебе необходимо заняться чем-нибудь другим. Тогда говоришь: "О'кей. Вот здесь остался маленький пробел", и мы устремляемся в этом направлении.
Необходимо иметь стальные нервы, чтобы выдерживать этот темп. Когда добился успеха, становится действительно трудно, потому что узнаёшь изнанку этого бизнеса. Узнаёшь настоящих мерзавцев. Когда только начинаешь, не имеешь ни малейшего представления об этом. Нужно быть очень сильным и тщательно отбирать людей. Любой, кто достиг успеха, раз-другой обязательно обожжется.
Не бывает легкого пути к успеху - не бывает эскалатора наверх. Всегда будет конкуренция. В рок-музыке сейчас все это только усиливается как никогда.
Если бы существовала какая-нибудь книга правил, то все бы ее купили и штамповали бы одну и ту же дрянь.
Мы знали, когда начинали, когда сделали решительный шаг и взялись за дело, что нам предстоит тяжелая, изнурительная работа, и мы были готовы к этому. Если бы тогда у нас не было этой прозорливости, мы потерпели бы поражение.
Вы не можете сильно рассчитывать на гарантированный прием. Верность поклонников - это одно; но нельзя ожидать, что так будет продолжаться и впредь только потому, что у тебя был один хит. Ты должен выпускать новые вещи. Если ты не в состоянии их делать, когда они требуются, то можешь забыть об этом. Нельзя жить прошлым, и я не могу все время выезжать на Bohemian Rhapsody, потому что сейчас совершенно другое поколение. Нельзя оставаться прежним. Нужно постоянно меняться.
С каждым разом становится все труднее. Что касается конкуренции, сейчас существует множество замечательных групп, которые выходят с новыми, свежими идеями, и новая технология. Становится очень трудно. Необходимо постоянно быть в курсе, и я чувствую, как мне все время приходится тянуться на цыпочках. Мне нравится смотреть, что делают новенькие, потому что очень просто сказать: "О, после десяти лет успеха мы можем позволить себе делать старые добрые вещи". Но я терпеть не могу делать одно и то же. Мне нравится наблюдать за тем, что происходит, и вводить все это в Queen. Я всегда в курсе, и это позволяет мне держаться. Мне интересно то, что происходит в данный момент. Это нечто вроде исследования. Я хожу на все балетные труппы, я хожу на всех знакомых музыкантов, чтобы знать, что происходит в этом мире. Я хочу создавать вещи, которые были бы интересны и которые я никогда прежде не делал.
Можно пресытиться после столь продолжительного успеха. Легко сказать: "Да, мы самые великие!", но на самом деле я не думаю, что мы из тех групп, кто так говорит. Мы сами ставим перед собой задачи. Легко решить, что, раз вы делали что-то на протяжении десяти лет, вы можете продолжать делать старье. Я терпеть не могу повторяться.
Сейчас есть очень много талантливых людей, но они не попали в нужное время или в нужное окружение, чтобы развиваться, а это способно привести к разочарованию в себе. Мы сейчас в очень выгодном положении, но даже при этом нельзя позволить себе успокоиться и почивать на лаврах.
Честно говоря, после стольких лет совместной работы мы иногда устаем друг от друга, и иногда хочется сделать что-нибудь просто другое, чем Queen, Queen, Queen. Я очень люблю Queen, но я хочу сделать что-нибудь другое, иначе я стану слишком старым, а в инвалидной коляске будет поздно для чего бы то ни было.
Мы не можем жить как квартет все время и постоянно чувствовать себя четырехглавым драконом. Понимаете, о чем я? Мне нравится осознавать себя личностью. Этого отрыва очень трудно добиться. Ужасно чувствовать себя всего лишь четвертой частью.
В какой-то момент, примерно через два или три года после того, как мы начали, мы чуть было не распались. Мы почувствовали, что дело не идет: слишком много было акул вокруг, и мы не могли со всем этим справиться. Но нас поддерживала какая-то внутренняя сила, и мы учились на собственном опыте - как на удачах, так и на провалах.
Не раз я думал, что пора уходить, и я знаю, что придет время, когда мне действительно придется все бросить, когда я больше не смогу носиться по сцене в трико, потому что это будет выглядеть смешно и нелепо, но никто из нас не намерен оставить группу. Было бы трусостью остановиться сейчас. Мы прекрасно сработались, так зачем же убивать курицу, несущую золотые яйца?
Когда атмосфера накаляется, когда мы, делая, альбом, начинаем действовать друг другу на нервы, - а это серьезное испытание, - тут-то и задумываешься: "А стоит ли оно того после всех этих лет? Почему бы нам просто не разойтись в разные стороны и делать что-то в свое удовольствие?" Я задумываюсь об этом. И остальные тоже.
Со временем все это становится не важно. Всё. Песни, музыка, музыкальные вопросы. Все это связано с деньгами, и мы можем открыто заявлять об этом. Чаще всего это зависит от меры участия каждого музыканта в альбоме: так, если бы у меня было больше песен, чем у других, это делало бы их менее значительными музыкантами. До такой оценки недалеко дойти. Я всегда стараюсь быть очень дипломатичным, так что однажды я сказал: "Хорошо, с этого момента пишем песни поровну".
По прошествии всех этих лет ты уже не хочешь драться за то, что делаешь. Всё это мы уже проходили, и, думаю, по большому счету, это должно быть забавным - насколько забавной может быть живая запись.
Мне кажется, мы все четверо нуждаемся в таких вещах, даже если нам это не нравится. Если бы все было слишком просто, мы бы утратили интерес. Поэтому мы говорим себе: "О боже! Лучше вернуться к этому и продолжать бороться". Полагаю, по-другому я не могу.
В чем причина нашего успеха? Конечно же, в моей невероятной харизме! А если серьезно, то, думаю, мы так долго вместе, потому что никто из нас не хочет уходить. Если ты уходишь, это выглядит как трусость. Пока нашу музыку покупают, все в порядке.
Если после всех этих лет вы все еще вместе, вы чувствуете и понимаете друг друга инстинктивно. Вам не нужно придумывать, как провести вместе время после работы, - мы вообще очень редко это делаем. В принципе мы собираемся вместе только ради музыки. Это наша работа. Мы многое сделали вместе, и сейчас нам остается только держаться вместе и писать музыку, для чего, собственно, мы когда-то и собрались.
По-моему, долгая карьера - очень важная вещь в нашем деле. Спустя первые несколько лет ты должен задуматься о том, как тебе приспособиться к твоей роли в жизни, внутри этого круга, потому что это и есть твоя жизнь. Приходится жить и дышать этим. Так я себе это представляю.
Это тест на выживание. Конечно, мы можем все оставить и сказать: "Прекрасно, мы сделали достаточно" и после этого жить счастливо, но мы сюда пришли не для этого. Мы пришли, чтобы делать музыку. Это то, что меня больше всего интересует.
Мы постоянно очень заняты, и мне делали предложения заняться другими проектами, но я их не принимал, потому что чувствовал, что могу еще очень многое сделать в формате Queen. Я бы не стал этого делать, потому что тогда мне пришлось бы отказаться от других идей.
В настоящее время я не могу думать вне рамок Queen. Мы сейчас на гребне волны. Я чувствую, что мы вулкан, готовый извергнуться в любую минуту. У Queen остаются еще очень большие возможности, и, я уверен, что в ближайшие несколько лет мы продвинемся намного дальше.
Если бы я почувствовал, что группа никуда не движется, мы бы давно разошлись. Но мне кажется, мы прошли долгий путь, и у меня эта целеустремленность в характере. Для этого необходимо сочетание нахальства и самоуверенности. Публика все еще принимает меня и группу. Почему, по-вашему, Голливуд добился такого успеха? Это все декаданс и прочее. Это определенный стиль жизни, с которым я вырос. Мы будем стоять на своем, и, если мы хоть чего-нибудь стоим, мы не скоро сойдем со сцены.
Слухи о том, что Queen распадается, ходят постоянно. Кажется, что некоторые так и ждут нашего распада. Бог знает почему. Да, в группе бывает много споров и противоречий и порой мы поднимаем невообразимый шум, но все это просто разряжает обстановку. Это неправда, что мы всегда ссоримся. Правильнее сказать, что между нами существует определенная натянутость, которая часто создает неприятные ситуации. Но раз уж мы взялись сочинять музыку, обо всем остальном можно забыть. Кроме того, я считаю, что лучше уж дать себе волю в таких случайных вспышках, чем днями дуться и не разговаривать друг с другом - это только ухудшает ситуацию.
Наша ругань может быть очень яростной, но, по крайней мере, она сглаживает возникающие проблемы, и каждый из нас знает свое место. Мы не ненавидим друг друга. Если бы было так, тогда другое дело, но все как раз наоборот. Эти ссоры происходят, потому что мы очень устаем. Когда вкалываешь, как мы, это может сильно изматывать и опустошать, так что приходится постоянно быть начеку и отслеживать моменты, когда работа становится однообразно-скучной. Так, например, было время, когда все наши турне приходились на зимнее время, и я захотел сломать эту схему. Я просто подумал: "Какого черта! Давайте устроим летние гастроли. Давайте внесем хоть какое-то разнообразие".
Слухи о распаде ходят постоянно. Или вы с вашим самолюбием уже не можете больше находиться все вместе и разрываете отношения, или же, напротив, это делает вас ближе. В настоящее время мы близки как никогда.
Думаю, мы достигли такого этапа, когда можем позволить себе делать все, что хотим. Это замечательно. Я ненавижу подстраиваться и угождать даже вкусам публики или звукозаписывающих компаний. По правде говоря, я как раз размышлял об этом пару дней назад и подумал: "Бог мой! Мы были вызывающими и смелыми во времена Bohemian Rhapsody, поэтому у нас все получилось". Но если начать сейчас потворствовать вкусам публики из соображений, почему бы не дать им то, чего они хотят, это будет самым настоящим откатом.
Так что мы не собираемся угождать и идти на поводу у публики. Мы не боимся это делать. Мы не запрыгиваем в последний вагон и не следуем моде. Нет, мы всё делаем с фирменным знаком Queen. Но мы не дураки, и мы в курсе того, что происходит вокруг. Мы не объявляемся со старьем, которое делали пять или шесть лет назад. Мы находимся в соответствии с тем, что творится, и это мне нравится.
Я люблю бросать вызов, и мне нравится делать вещи, которые не вписываются в мейнстрим. Либо это срабатывает, и при этом срабатывает по-крупному, либо становится большим провалом, но мне нравится идти на риск.
Помню, был у нас альбом Hot Space, который буквально умер в Америке, и все сказали: "Да, Queen пошли на большой риск, и провалились, так что теперь они знают, что такого им делать не стоит". Ну уж нет! Если я захочу что-то сделать снова, я это сделаю.
Мне кажется, мы настолько привыкли друг к другу, что держимся на одном инстинкте. Нас не связывают никакие обязательства. Как музыканты мы по-прежнему уважаем друг друга.