Нам не приходилось встречать свидетелей того, что Хрущев принимал такое же активное участие в проведении террора, как, скажем, Каганович, Маленков, Молотов, Андреев или Ворошилов. Он явно не был одной из движущих фигур террора в Москве. Но у нас нет свидетельств и того, что Хрущев когда-либо при жизни Сталина выступал против террора или пытался защитить работников московских учреждений. Если ему надо было визировать материалы для ареста, полученные из НКВД, Хрущев неизменно давал свое согласие, подавляя сомнения. "Когда заканчивали следственное дело, – вспоминал Хрущев, – и Сталин считал необходимым, чтобы и другие его подписывали, то он тут же на заседании подписывался и сейчас же вкруговую давал другим, и те, не глядя, уже как известное дело, по информации, которую давал Сталин, характеризовал, так сказать, это преступление… те подписывали. И тем самым, так сказать, вроде коллективный приговор был…" [73] .
Хрущев говорит об этом с явной неохотой, но все же говорит, правда, избегая моральных оценок. Он рассказывает, что секретари обкома должны были работать в контакте с органами НКВД и даже посещать тюрьмы, где велось "следствие". В этой связи он вспоминает о Трейвасе. "Трейвас, – писал Хрущев, – очень хороший товарищ. Фамилия Трейвас в 20-е годы была широко известна как комсомольского деятеля… Это был очень хороший, дельный человек… Сейчас, когда прошло столько лет, я должен оказать, что Трейвас очень хорошо работал, преданно, активно. Это был умный человек, и я был им очень доволен… Трейвас трагично кончил свою жизнь. Он был избран секретарем Калужского горкома партии и хорошо работал там. Гремел, если можно так сказать, Калужский горком. Но когда началась эта мясорубка 1937 года, то он не избежал ее. Я встретился с Трейвасом, когда он сидел в тюрьме. Тогда Сталин выдвинул идею, что секретари обкомов должны ходить в тюрьму и проверять правильность действий чекистских органов. Поэтому я тоже ходил" [74] .
Чем окончилась эта встреча? О чем говорили Хрущев и Трейвас? Об этом Хрущев не пишет. Конечно, он посещал московские тюрьмы не один. С ним всегда был начальник Управления НКВД Москвы С. Реденс, свояк Сталина. Ясно, что рядом был и начальник тюрьмы, а где-то близко и следователь. Мог ли в такой обстановке Трейвас довериться Хрущеву? Инициатива должна была исходить только от Хрущева. Но он не вмешался в дело Трейваса, и тот погиб. Строго официально Хрущев должен был держаться и с Н. К. Крупской и М. И. Ульяновой. В своих воспоминаниях он говорил: "В дни Октября я был молодым коммунистом. В Ленине я всегда видел нашего великого вождя – и питал большое уважение к Надежде Константиновне Крупской, неразлучной спутнице Ильича. Ее я помню уже как старую, надломленную женщину, появлявшуюся на партконференциях Бауманского района Москвы. Все мы там выступали против Надежды Константиновны. Люди сторонились ее, будто она чумная. По приказу Сталина за ней была установлена слежка, потому что считалось, что она сбилась с партийной линии. Когда я теперь вспоминаю то время, то думаю, что Надежда Константиновна была права, занимала правильную позицию, – да что из того, что я так теперь думаю, задним умом крепок… Потом, когда я уже работал в Московском горкоме партии, Надежда Константиновна заведовала бюро жалоб при Московском городском Совете. В работе Моссовета было много недостатков, и многие рабочие наталкивались на глухую стену бюрократии. В таком случае граждане могли обратиться с жалобой. Но чем могла помочь Надежда Константиновна? У нее не было достаточно влияния даже для того, чтобы саму себя оградить от несправедливости. Нередко она пересылала жалобы мне в горком партии… Я всегда сообщал ей, что можно было делать по той или иной жалобе, а что – нельзя. Иногда мы с ней встречались, Она знала, что я – в шеренге, шагающей по "генеральной линии", что я продукт сталинского времени, и, зная это, держала себя соответственно по отношению ко мне" {6} .
Мы видим, что Хрущев признает, что он "продукт сталинского времени". И все же впечатления страшного 1937 года глубоко запали ему в память и душу. Можно не сомневаться, что не вполне спокойная совесть была одной из причин его выступления на XX съезде. В 30-е годы Хрущев видел, как падают головы людей более известных и могущественных, чем он. Он не хотел и боялся вмешаться. Но он не стал молчать, когда обрел власть и силу.
Во второй половине 1937 года газета "Рабочая Москва" больше всего внимания уделяла двум темам: разоблачению "врагов народа" и подготовке к выборам в Верховный Совет. Показательные судебные процессы проходили в это время почти во всех районах области: Красногорском, Рузском, Малинском, Подольском и других, и почти везде во главе "вражеских" групп стояло партийно-советское руководство этих районов. И для всех приговор был один – расстрел. Эта террористическая кампания пошла на убыль только к концу года, когда началось выдвижение кандидатов в депутаты Верховного Совета. Хрущев выдвигался на многих предприятиях, но дал согласие баллотироваться в Краснопресненском избирательном округе. Разумеется, как и все кандидаты, Он был избран депутатом Верховного Совета СССР. Первая сессия этого Совета происходила с 12 по 16 января 1938 года. Хрущев был избран членом Президиума Верховного Совета СССР. В дни сессии состоялся пленум ЦК ВКП(б), на котором П. Постышев был освобожден от поста кандидата в члены Политбюро. Новым кандидатом в члены Политбюро был избран Н. С. Хрущев. Таким образом, он вошел в число десяти наиболее влиятельных деятелей ВКП(б) и СССР.
Н. С. Хрущев на Украине (1938–1941)
Еще в 1937 году по всей Украине прокатилась волна страшного террора. Один за другим в камерах украинских и московских тюрем исчезали секретари обкомов и райкомов, народные комиссары, председатели горсоветов и райсоветов, директора крупных предприятий, ученые и писатели. Погибли почти все члены Политбюро ЦК КП(б)У – С. А. Кудрявцев, П. П. Любченко, В. П. Затонский, М. М. Хатаевич, Н. Н. Попов. Из украинских руководителей не были еще арестованы С. Косиор, на короткое время назначенный заместителем Председателя СНК СССР, П. Постышев, также на короткое время назначенный первым секретарем Куйбышевского обкома, и Г. Петровский, получивший в Москве пост заместителя директора Музея революции. Только членов партии на Украине в 1937 году было арестовано около 150 тысяч человек. Из прежних же руководящих работников республики, заседавших недавно на XIII съезде КП(б)У, почти никого не осталось на свободе. Сталин решил сформировать на Украине совершенно новое руководство. Его выбор пал на Н. С. Хрущева. 29 января 1938 года. Хрущев был назначен исполняющим обязанности Первого секретаря ЦК КП(б)У. Исполняющим обязанности второго секретаря ЦК КП(б)У был назначен М. А. Бурмистренко, малоизвестный партработник из аппарата ЦК ВКП(б). Председателем СНК Украины стал Д. С. Коротченко, который еще недавно находился на партийной работе в Московском горкоме. Председателем Президиума Верховного Совета УССР стал Л. Р. Корниец, который в 30-е годы занимал не слишком высокие посты в партийном аппарате республики, а затем несколько месяцев был вторым секретарем обкома в Днепропетровске {7} .
Все члены Политбюро ЦК КП(б)У имели перед своими титулами буквы "И. О.", то есть "исполняющий обязанности". Во главе всех обкомов и наркоматов Украины стояли также "исполняющие обязанности". После краткой поездки по Украине, во время которой Никита Сергеевич впервые за 10 лет посетил родной Донбасс, в республике стали проводиться районные, городские и областные партийные конференции, так как нужно было убрать у новых руководителей эпитет "исполняющий обязанности". В июне 1938 года с этой же целью в Киеве состоялся новый, XIV съезд КП(б)У. В июле здесь же прошла первая сессия недавно избранного Верховного Совета УССР, которая утвердила новый состав Совета министров УССР.
В западных публикациях нередко писали о Хрущеве как об одном из виднейших организаторов террора как в Москве, так и на Украине. Мы далеки от того, чтобы утверждать, что Хрущев не имел никакого отношения к репрессиям. Он не был организатором и инициатором террора в Москве, хотя и принимал в нем участие. Когда Хрущев прибыл на Украину, уже закончилась страшная "мясорубка" 1937 года. Несомненно, что часть репрессий проводилась и в 1938 году, хотя бы в связи с арестами за пределами республики П. Постышева и С. Косиора, а также в связи с "устранением" Н. Ежова. Во многих случаях санкции на эти аресты давал уже сам Хрущев.
Советские исследователи И. Кожукало, Ю. Шаповал в своей статье отмечали, что после приезда Хрущева на Украину изменилась практика судейских органов: теперь почти всех арестованных по политическим обвинениям приговаривали к расстрелу. Только из числа руководящих работников НКВД Украины было расстреляно в 1938 году 1 199 человек [75] .
В январе-феврале 1939 г. в связи с предстоящим XVIII съездом ВКП(б) на Украине вновь прошли партийные конференции. Выбирали делегатов на съезд и укрепляли руководство обкомов партии. 9 февраля 1939 года в газете "Советская Украина" появилась небольшая заметка о пленуме Днепропетровского обкома партии. В ней сообщалось, что пленум утвердил секретарем обкома по пропаганде "т. Брежнева". Л. И. Брежнев в это время работал заведующим отделом обкома. Своим новым назначением он был обязан не Хрущеву, который определял лишь кадры первых секретарей обкомов, а своим друзьям – К. С. Грушевому и П. Н. Алферову, которые уже входили в руководство обкома, а также первому секретарю Днепропетровского обкома С. Б. Задионченко.
В речи на XVIII съезде партии Хрущев уделил главное внимание успехам Украины и лишь мимоходом коснулся событий 1937 года. Он сказал: "Украинский народ с ненавистью относится к буржуазным националистам, ко всем этим подлым шпионам – любченкам, хвылям, затонским и прочей нечисти. Эти изверги, отбросы человечества прокляты трудящимися Советской Украины. С помощью этих врагов украинского народа фашисты хотели закабалить Советскую Украину. Не вышло и не выйдет навеки. Успешным и победоносным разгромом фашистских агентов – всех этих презренных троцкистов, бухаринцев и буржуазных националистов, мы, прежде всего, обязаны лично нашему вождю, нашему великому Сталину" [76] .
Будучи старательным проводником сталинской политики, Хрущев, однако, не стремился расширить круг людей, обреченных на расправу. Показательна в этом отношении судьба известного украинского поэта Максима Рыльского. Приведем свидетельства сына Н. С. Хрущева Сергея: "Отец вспоминал, что, когда в 1938 году он стал Первым секретарем ЦК КП(б) Украины, то к нему поступило дело на известного поэта Максима Рыльского, которого обвиняли в национализме. Он много и безуспешно спорил с наркомом внутренних дел республики Успенским, требовавшим немедленного ареста поэта. Хрущев нашел выход, вероятно, единственный в сложившейся ситуации. Он сам позвонил Сталину, рассказал об этом деле, о том, что лично он не считает Рыльского националистом, и в нужный момент использовал главный аргумент: "Товарищ Сталин, как можно арестовывать поэта, написавшего "Песню о Сталине", которую поет вся Украина?" Сталин задумался и через некоторое время произнес: "Передайте этому дураку Успенскому, чтобы он не влезал не в свое дело". Максим Рыльский был спасен" [77] .
После съезда Хрущев стал полноправным членом Политбюро ЦК ВКП(б).
Главное внимание в первой половине 1939 года. Хрущев уделял развитию экономики. Он побывал почти во всех крупных городах Украины. После террора 1937–1938 годов в нашей стране прошла своеобразная кампания массовых награждений, были введены новые ордена и медали. Свой второй орден – Трудового Красного Знамени – получил и Хрущев.
Вторую половину августа он провел в Москве, знакомился с павильоном Украины на Всесоюзной сельхозвыставке. Хрущев не участвовал в переговорах с Риббентропом, но знал о секретных пунктах заключенного договора. Сразу после его ратификации Хрущев вернулся в Киев и как член Военного Совета Киевского особого военного округа принял участие в обширных приготовлениях. Десятки дивизий были придвинуты к польской границе, и 17 сентября они перешли границу, чтобы занять территорию Западной Украины и Западной Белоруссии. Военных действий почти не было. Разбитые немцами и отступающие на восток части польской армии сдавались в плен без сопротивления. Хрущев находился все эти дни на Западной Украине.
Сентябрьские события 1939 года положили начало Второй мировой войне, но в СССР это не чувствовалось. В октябре образованное на Западной Украине Народное собрание приняло декларацию о вхождении Западной Украины в состав Украинской ССР. В ложе для почетных гостей этого Собрания находились Н. С. Хрущев и командующий Украинским фронтом С. Тимошенко.
1940 год прошел для Украины сравнительно спокойно. В магазинах были продукты, на колхозных рынках можно было недорого купить мясо, молоко, муку. Увеличились промышленное производство, добыча угля в Донбассе. Иным было положение на Западной Украине, а также в Западной Буковине и Бессарабии. Украинское население преобладало в сельской местности, а во многих городах преобладало польско-еврейское население. Здесь были также беженцы из западных районов Польши, многие из которых решили вернуться на оккупированные немцами территории. Польская интеллигенция находилась в состоянии шока, коммунистов было мало; компартии Польши, Западной Украины и Западной Белоруссии распустил Коминтерн на основании ложных обвинений. Приходилось срочно создавать новые партийные организации, а также поспешно проводить различные социальные реформы – национализацию промышленности и банков, ликвидацию помещичьих хозяйств, создание колхозов. Местная буржуазия была деморализована и сознавала безнадежность сопротивления. Тем не менее немало "социально чуждых" граждан из числа главным образом поляков, но также евреев, украинцев (а в Западной Белоруссии – белорусов) было депортировано в восточные и северные районы СССР. Существуют разные данные об общем числе депортированных. Однако при всех подсчетах цифры колеблются в пределах от одного до полутора миллионов человек. Некоторые из депортированных оказывались вскоре в "исправительно-трудовых лагерях". Не исключено, что многие люди из западных районов Украины и Белоруссии похоронены в тех десятках братских могил, которые обнаружены совсем недавно в лесных массивах близ Минска и Киева. Однако большая часть депортированных оказалась в так называемых "спецпоселениях", и они должны были работать на самых разных предприятиях. Только на строительстве железной дороги в Архангельской области работало в 1940 году около 100 тысяч поляков. Среди депортированных в то время поляков был и молодой гимназист Войцех Ярузельский, который через два или три года стал офицером сформированной в Советском Союзе польской военной части, из которой позднее образовалась и новая польская армия. Конечно, Н. С. Хрущев не мог не знать и не содействовать каким-то образом этому "очищению" Западной Украины.
С самого начала своей работы на Украине Хрущев много ездил по республике, выступая с различными речами и докладами. Украина считалась житницей СССР, и ему приходилось много внимания уделять сельскому хозяйству. В этот период Хрущев познакомился с Т. Д. Лысенко, которому покровительствовал Сталин. В мае 1940 года в Киеве состоялся XV съезд компартии воссоединенной Украины. Состав руководства республики почти не изменился. Можно отметить лишь, что в Политбюро Украины вошел И. А. Серов, новый нарком внутренних дел республики. Между ним и Хрущевым установились тесные отношения. Хрущев близко познакомился и с Г. К. Жуковым, который стал командующим Киевским военным округом.
В 1940 году Румыния была вынуждена "мирно" передать Советскому Союзу Северную Буковину, населенную по преимуществу украинцами, а также Бессарабию. Сразу после вступления Красной Армии в Бессарабию Хрущев выехал в Кишинев, где выступил на большом митинге жителей этого города.
Не предвещало скорой войны и начало 1941 года. Пропаганда настраивала советских людей на мысль, что война проходит мимо них. Виды на урожай были хорошие… В одном из своих многочисленных выступлений Хрущев указал на кукурузу как на прекрасную кормовую культуру, у которой большое будущее. Он требовал значительно увеличить на Украине посевы кукурузы. Имя Хрущева обретало популярность в республике, где было уже немало колхозов "имени Хрущева". Имя Хрущева было присвоено и Донецкому индустриальному институту.
При всем доверии к Сталину Хрущев сомневался в его заверениях о том, что Германия еще два года не будет начинать войны на Востоке. Хрущева беспокоили тревожные сообщения с советско-германской границы. Вместе с новым командующим Киевским военным округом генералом М. П. Кирпоносом Хрущев не раз выезжал в приграничные районы, следил за строительством оборонительных сооружений. В распоряжение округа перебрасывались крупные военные соединения из других районов. Но вся эта работа шла медленно, войска комплектовались по штатам мирного времени, имели мало боеприпасов. Хрущев с возмущением узнал однажды, что из-за недостатка боеприпасов танковые части на границе не могут проводить учебные стрельбы. Некоторые из подобных недостатков удалось, однако, устранить, используя возможности самой Украины. В апреле 1941 года Хрущев и Кирпонос обратились к Сталину с просьбой ускорить строительство оборонительных сооружений и комплектование оружием и боеприпасами частей в приграничных районах. Но эти просьбы остались без внимания [78] .
В середине июня Хрущев находился в Москве. 20 июня он попросил Сталина отпустить его в Киев, прямо сказав, что боится, как бы война не застала его в пути. В Киеве в это время заканчивалось строительство крупного стадиона, которому было присвоено имя Хрущева. Стадион предполагалось открыть 22 июня, проведя на нем большой митинг и соревнования. Но открытие стадиона не состоялось.
В ночь на 22 июня в расположение пограничных частей перебежал фельдфебель 74-й дивизии. Он сообщил, что утром начнется немецкое наступление. М. Кирпонос немедленно передал сообщение Хрущеву и новому начальнику Генерального штаба Г. Жукову. Уже через полчаса обо всем доложили Сталину. Но Сталин не придал этому сообщению особого значения и отправился к себе на дачу отдыхать. Жуков в Москве, а Хрущев в Киеве не ложились спать. Исполнялись их наихудшие опасения. Рано утром 22 июня германские войска перешли границу СССР. Многие города западных районов страны подверглись бомбардировке. Началась война.
Н. С. Хрущев в годы Великой Отечественной войны
Н. Хрущев был членом Военного Совета Киевского военного округа. Это значило больше, чем просто заместитель командующего округом по политической части. Без ведома и согласия члена Военного Совета округа или фронта не принимались важные решения. Дополнительную власть Хрущеву давало то обстоятельство, что он был Первым секретарем ЦК КП(б) Украины и членом Политбюро ЦК ВКП(б). Он мог контролировать промышленность и транспорт республики, формирование народного ополчения, мобилизацию населения на строительство оборонительных сооружений и др. На решение военных вопросов Хрущев переключил теперь все внимание.