Советы еще не успели укорениться в степи. Старейшины окрестных племен относились к атаману Дутову с большим уважением и всегда были рады видеть его у себя в аулах в качестве почетного гостя
В Тургае атаман Дутов простоял до конца мая, внимательно следя за всем, что происходило в войске.
* * *
В то время когда атаман Дутов вел борьбу с большевиками в пределах 2–го округа, офицеры, укрывшиеся по станицам и хуторам в районе Оренбурга, подняли восстание в верхних станицах (станицы, лежащие по реке Уралу и реке Сакмаре выше Оренбурга - И. А.) 1–го округа и под командой войскового старшины Лукина организовали поход на Оренбург.
Вначале дела у восставших шли хорошо. Комиссары из станиц были изгнаны, Советы уничтожены. 4 апреля, после жаркого боя, был взят Оренбург, но плохо организованные и слабо вооруженные станичные дружины не могли удержать город в своих руках и отступили.
Энтузиазм среди казаков сразу пал, сменившись всеобщей растерянностью. Дружины поспешно разошлись по домам, несмотря на попытки офицеров удержать их и привести в порядок.
Начался развал станиц: по требованию советских комиссаров большая часть оружия была у казаков отобрана, многие офицеры и казаки - участники похода - выданы и расстреляны. В числе первых жертв погиб войсковой старшина Лукин, схваченный большевиками в поселке Нежинском.
Таким печальным финалом завершился первый период борьбы Оренбургского войска с советской властью.
* * *
Главнейшими причинами, повлекшими за собой поражение казаков, приходится считать следующее факты:
1) Непонимание казаками–стариками надвигавшейся на них в лице большевизма опасности; их неумение сорганизоваться и объединиться вокруг войскового правительства, слабая поддержка ими офицеров и партизанских отрядов, подавляющее большинство стариков было настроено антибольшевистски.
2) Отказ казаков–фронтовиков драться с большевиками по возвращении в войско, причем многие из них оправдывались тем, что свой долг они исполнили в войне с внешним врагом, а войсковую территорию должны были, по их мнению, защищать старики неспособные и все те, кто "сидел дома".
3) Сочувствие большевизму со стороны некоторой части фронтового и станичного казачества, особенно казачьей полуинтеллигенции.
4) Боязнь большинства станиц открыто вступить с большевиками в единоборство ввиду их массового превосходства и успехов по всей России, отсюда желание "нейтралистами", делегациями, контрибуциями и разными другими хитрыми махинациями, с одной стороны, отделаться от борьбы в рядах войскового правительства, а с другой - откупиться от большевиков и тем "спасти свои животишки".
5) Неприязнь между стариками и фронтовиками, возникшая после возвращения последних с фронта домой на почве расхождения во взглядах на большевизм и революцию.
6) Недоверие и даже враждебное отношение со стороны некоторой части фронтового казачества вообще к "начальству", что встречало резкое осуждение среди стариков.
7) Отчужденность, а в некоторых станицах и открытая вражда между зажиточными и бедными казаками, возникшая под влиянием агитации со времени провозглашения лозунга "организовать трудовое казачество".
8) Растерянность начальства на местах, которое ничего не предпринимало для борьбы с большевиками без указаний свыше. К организации станичных дружин было преступлено лишь после получения приказа войскового правительства, а партизанские отряды формировались в порядке частной инициативы активной частью офицерства. Особенно поразительную бездеятельность проявили окружные правления во главе с окружными атаманами, среди которых не оказалось ни одного деятельного человека.
9) Неподготовленность всего войскового аппарата к новым формам борьбы, когда наравне с чисто военными мерами, требовалось применение революционных методов, как то: распространение среди населения воззваний, листовок, издание газет, посылка агитаторов и проведение террора в отношении главарей большевистского движения. (В Оренбурге вожаки местных большевиков за призыв к восстанию были арестованы в самом начале движения, но их, вместо того чтобы немедленно предать военно–полевому суду, посадили в гражданскую тюрьму, откуда они благополучно бежали, не без содействия тюремной стражи. - И. А.) Вместо этого - и в тылу и на фронте - все делалось по старому шаблону: писались приказы, рассылались циркуляры, составлялись журнальные постановления, которые в большинстве случаев в жизнь не претворялись и оставались мертвой буквой.
10) Обременение войскового правительства, по настоянию войскового Круга, разного рода хозяйственными, домашними, делами, когда, по обстановке, требовалось все внимание сосредоточить на фронте.
11) Слабая поддержка антибольшевистской борьбы интеллигенцией и особенно торгово–промышленным классом, которые рассчитывали "выехать на казачьих спинах", ничем не жертвуя: ни жизнью, ни деньгами, ни имуществом.
12) Недоверие и скрытая вражда к атаману Дутову, как "контрреволюционеру", со стороны некоторых социалистических кругов, вносивших разложение в общий фронт борьбы.
13) Поддержка большевиков рабочими в городах и крестьянами в деревнях, соседних с Оренбургским войском губерний и областей.
14) И наконец, большое значение имела большевистская пропаганда, которая вносила разложение в казачью среду и привлекала на сторону Советов тех из казаков, кто хотел использовать большевизм в своих интересах или искренно поверил в правоту коммунистических лозунгов.
В заключение необходимо принять во внимание географическое положение Оренбургского войска. Оно лежит между Европейской Россией, с одной стороны, Сибирью и Туркестаном - с другой, и прорезано двумя железнодорожными магистралями: на севере (у Челябинска) Великим Сибирским путем, а на юге (у Оренбурга) Ташкентской железной дорогой.
До революции земля Оренбургского казачьего войска входила в состав Оренбургской губернии и занимала ее южную, юго–восточную и отчасти северо–восточную части, простираясь от границ Уральского войска (у Илецкого городка) до границ Сибирского войска (у Звериноголовской станицы). На юге и юго–востоке войско примыкало к киргизской степи Тургайской области.
Установление прочной связи "революционного пролетариата" Петрограда и Москвы с рабочими центрами Сибири (Омск, Иркутск, Владивосток) и Туркестана (Ташкент) представляло для советских верхов задачу первостепенной важности. Без этого они не могли рассчитывать на взаимную поддержку и на быстрое распространение своей власти на восточной и юго–восточной части России.
Кроме того, большевики тянулись в Сибирь за хлебом и жирами, которые там имелись в изобилии, а в Европейской России в них ощущался недостаток, особенно в столицах. В Туркестане большевикам нужен был хлопок для фабрик и заводов.
Эти обстоятельства поясняют, почему большевики, оставив в покое - до поры до времени - Уральских и Сибирских казаков, территории которых лежали в стороне, сразу навалились на Оренбургское войско, преграждавшее им пути в Сибирь и Туркестан.
Немалую роль здесь сыграла и личность атамана Дутова, которого большевики не могли оставить вне поля зрения и должны были постараться как можно скорее ликвидировать.
ВТОРОЙ ПЕРИОД (с мая по июнь 1918 года)
Заняв Оренбург и утвердившись на территории Оренбургского войска, большевики сразу показали себя казакам.
Всюду - в городах и станицах - начались кровавые расправы, грабежи и разбой. Несколько станиц было сожжено дотла; миллионы пудов хлеба вывезены или уничтожены; тысячи голов лошадей и скота угнаны или зарезаны на местах; масса имущества разграблена. Все станицы и поселки, независимо от того, принимали участие в борьбе против большевиков или оставались нейтральными, заплатили денежные контрибуции и затем были обложены громадными налогами. Большевики всех казаков без разбора совершенно искренно считали врагами советской власти и потому ни с кем не церемонились. Много офицеров, чиновников, казаков и даже казачек было расстреляно; еще больше посажено в тюрьму. Особенно свирепствовали большевики в самом городе Оренбурге.
Такие мероприятия со стороны большевиков быстро отрезвили не только казаков–стариков, но и казаков–фронтовиков и заставили их взяться за оружие.
Первыми восстали линейные станицы, расположенные по реке Илеку. Сигнал к восстанию подала станица Изобильная. Сюда в 20–х числах февраля прибыла из Оренбурга партия матросов в 20 человек для взыскания налогов. Матросы вели себя крайне вызывающе. Казаки возмутились и перебили всю банду. Тела убитых были спущены под лед в реку Илек.
Весть о происшедшем быстро разнеслась по окрестным станицам.
Казаки прекрасно понимали, что после расправы с матросами на них посыплются жестокие кары.
В станице Буранной был созван станичный сбор, на котором было решено на всякий случай приготовиться и мобилизоваться. В ожидании событий наскоро собранные станичные отряды стянулись в район станиц Изобильной и Буранной. Общим начальником был избран есаул Сукин, которого заменил подъесаул Донецков.
В середине марта для наказания жителей станицы Изобильной, за расправу со "сборщиками налогов", из Оренбурга по железной дороге двинулся отряд из трех родов оружия, силою в 800 человек. Во главе отряда шел губернский комиссар Цвилинг.
Большевики настолько были уверены в беззащитности и покорности казаков, что от Илецкой Зашиты двигались походным порядком без всяких мер охранения.
Казаки зорко следили за передвижениями красного врага; и когда большевистская колонна стала приближаться к станице Изобильной, казачий отряд устроил засаду, укрывшись за церковной оградой и домами, окружавшими площадь.
Лишь только большевики втянулись в станицу, как казаки со всех сторон ударили на них. Через полчаса красного отряда не существовало: он был уничтожен начисто.
Трофеями казаков были: 4 пушки, 12 пулеметов, 700 винтовок, патроны и снаряды.
После "изобильненского дела" настроение среди казаков сразу поднялось. К линейным станицам стали присоединяться постепенно низовые станицы, расположенные по обеим сторонам реки Урала ниже города Оренбурга. В деле организации станиц и формирования станичных и партизанских отрядов главную роль играли офицеры.
Особенно большую деятельность в этот период борьбы проявили: войсковые старшины - Шмотин, Красноярцев, Корноухов; подъесаулы - Богданов, Нестеренко; сотники - Слотов, Тимашев, Мелярин, капитан Булгаков (не казак) и многие другие офицеры, укрывавшиеся от большевиков в своих станицах и поселках.
По мере формирования отрядов в их состав прибывали новые партии офицеров из Уральска, где они отсиживались после занятия Оренбурга большевиками.
Партизанские и станичные отряды стали производить усиленные налеты на Ташкентскую железную дорогу, связывавшую Оренбург с Самарой и Туркестаном. Партизаны разрушали путь, взрывали мосты, останавливали поезда, вылавливали комиссаров и большевистских агентов. Особенно частым нападениям подвергались участки, ближайшие к Оренбургу: между станицами Ново–Сергиевской и Платовской и в районе Илецкой Защиты.
Штаб повстанческих отрядов обосновался сначала на правом берегу реки Урала - в станице Нижне–Озерной, а затем перебрался на левую сторону - в станицу Кардаиловскую. Здесь для руководства борьбой был созван съезд делегатов от восставших станиц, который избрал командующим всеми отрядами войскового старшину Красноярцева.
Съезду Объединенных станиц пришлось решить ряд вопросов по части снабжения отрядов продовольствием и оружием и по установлению связи между станицами, а также с соседями уральцами.
Пока большевики уральцев не трогали, те ничем себя не проявляли, но как только красные отряды появились на Уральской земле - взялись за оружие. Первыми вступили в единоборство с большевиками илецкие казаки, ближайшие соседи оренбуржцев. Во главе их встал доблестный полковник К. И. Загребин, с которыми вошли в сношения оренбургские станицы, расположенные по реке Илеку. Штаб полковника Загребина находился в городе Илеке Уральской области.
Отсюда уральцы, совместно с оренбуржцами стали производить налеты на Ташкентскую железную дорогу в районе станции Ново-Сергиевской. Весной 1918 года все Уральское войско - от Илецкого городка до Гурьева - представляло собой сплошной военный стан.
В станицу Кардаиловскую, на Съезд Объединенных станиц, прибыли представители шести илецких станиц и два делегата войскового съезда из города Уральска, чтобы установить единый фронт в борьбе с общим врагом.
Уральцы оказали помощь оренбуржцам снарядами и живой силой: две сотни илецких казаков действовали совместно с оренбуржцами в районе станицы Ново–Сергиевской, а две сотни были направлены к Илецкой Защите и к Оренбургу.
Как раз в это время на Самаро–Златоустовской и Сибирской железных дорогах началось Чехословацкое движение: чехословаки, с помощью русских добровольческих отрядов, разогнали большевистские банды и захватили Сызрань, Самару, Уфу, Челябинск, Омск, Иркутск и другие города Поволжья и Сибири. Центром противобольшевистского движения сделалась Самара, где обосновалось Главное командование чехословацких войск и образовался Комитет членов Учредительного собрания.
Съезд Объединенных станиц немедленно вошел в сношения с чехословацким командованием и Комитетом. В Самару был командирован войсковой старшина Н. С. Анисимов. Кроме того, в Самаре укрывались от большевиков окружной атаман 1‑го округа Каргин, войсковой старшина Тушканов и еще несколько офицеров оренбуржцев.
Образовалась целая Оренбургская миссия которой удалось получить от чехословаков от Комитета членов Учредительного собрания и от частных организаций немного оружия патронов и денег. Все это в спешном порядке было отправлено под Оренбург.
К атаману Дутову в Тургай Съезд Объединенных станиц отправил делегацию в составе члена войскового правительства Г. Г. Богданова и подъесаула Пивоварова, с подробным донесением о положении дел под Оренбургом и с просьбой как можно скорее вернуться в войско, что бы взять все руководство военными действиями и все дело борьбы с большевиками в свои руки.
Одновременно с депутатами от Съезда Объединенных станиц прибыли в Тургаи, это было в конце мая, два казака–партизана из Челябинска с извещением о выступлении чехословаков и восстании оренбургских казаков в станицах 3–го округя, а также о ликвидации советской власти в Сибири.
В мае месяце почти весь 1–й округ был охвачен восстанием и казачьи отряды начали окружать Оренбург со всех сторон. (Долго не присоединялась к восставшим станицам станица Краснохолмская, против которой в конце концов были приняты крутые меры в виде посылки карательного отряда - И. А.) Только благодаря наличию у большевиков броневых поездов оставалась незанятой узкая полоса Ташкентской железной дороги в сторону Туркестана.
В середине мая большевики попробовали оттеснить казачьи отряды, окружавшие Оренбург. Для выполнения этого плана из Оренбурга был выслан конный отряд, который, пользуясь ночной темнотой, врасплох захватил станицу Павловскую. Немедленно со стороны казаков был брошен отряд есаула Асламова, казака Забайкальского казачьего войска который принудил большевиков вернуться в Оренбург образовавшийся было прорыв был заполнен казачьими частями. Уходя в Оренбург, большевики сожгли станицу Павловскую.
Положение большевиков в Оренбурге с каждым днем ухудшалось. Особенно остро стоял продовольственный вопрос - были введены карточки.
Во второй половине июня месяца оренбургские большевики, погрузив на поезда награбленное имущество и все вооружение, двинулись по Ташкентской железной дороге на юг, в сторону Актюбинска.
Многочисленные железнодорожные составы двигались под прикрытием бронепоездов и технических отрядов для исправления пути. Боевыми операциями в районе Илецкой Защиты со стороны казаков руководил генерал майор Карликов прибывший из Уральска.
Казаки не имея в достаточном количестве оружия, с самодельным пиками а иногда и просто с одними нагайками неоднократно ходили в атаки против уходящих поездов, взрывали железнодорожные пути и мосты устраивали крушения, производили налеты на станции. Но все‑таки часть большевистских поездов благодаря броневикам, пулеметам и пушкам, а также хорошему техническому персоналу и особенно помощи поданной туркестанскими большевиками, проскочили в Актюбинск, часть же была захвачена казаками.
Отряд Николая Каширина, еще до полного обложения Оренбурга, ушел на север в пределы Башкирии, где к нему потом присоединились большевистские части, вытесненные из Верхнеуральского района. Двигаясь Уральскими горами Каширин проник сначала в Уфимскую, затем в Пермскую губернии, откуда ему удалось благополучно перебраться за Каму.
* * *
Атаман Дутов с войсковым правительством и партизанским отрядом прибыл из Тургая на территорию войска во второй половине июня. По пути следования он взял город Иргиз, где обосновались было кизгизские большевики и разоружил большевистский гарнизон на станции Челкар Ташкентской железной дороги (город Иpгиз и станция Челкар - в киргизской степи - И. А.)
Затем двгаясь степью через форт "Карабутак", благополучно миновал Орск и Актюбинск, в которых стояли красногвардейские части.
В пределы войска атаман Дутов вошел через станицу Ильинскую, где совершена была переправа на правый, казачий берег Урала.
В это время на станцию Кувандык Орской железной дороги отстоявшую от станицы Ильинской в одном переходе, прибыл из под Оренбурга большевистский отряд с бронепоездом. На Кувяндыкских высотах, под личным руководством атамана Дутова произошел встречный бой, в котором обе стороны понесли тяжелые потери. У казаков выбыло из строя убитыми и ранеными несколько десятков лучших партизан. Но большевики были рассеяны, и путь на Оренбург, вдоль Орской железной дороги, расчищен.