1) обещание (зафиксированное в соглашении) военному министру Бломбергу никогда не вступать в верховное главнокомандование (см. "Фелькишер беобахтер" от 5 августа 1934 года);
2) обещание устранить конкурента в лице СА и последовавшая за тем чистка ("Ночь длинных ножей").
Нарушение первого обещания - февраль 1938 года - устранение Бломберга и Фрича путем грязных инсинуаций (обвинения в сексуальных извращениях).
2. Берлинский, сентябрь 1938 года.
После увольнения Бека со стороны генералов - попытка предотвратить вторжение в Чехословакию (план "Грюн"), Отвращение к растущему антисемитизму. Гитлера судить Народным трибуналом, объявить душевнобольным. Причина провала: общая ситуация в стране, отказ Чемберлена поддержать путчистов, плохая организация, последовавший Мюнхенский сговор.
Уже летом 1938 года генерал Бек и его офицеры разработали план, согласно которому предполагалось захватить Гитлера, объявить его душевнобольным и передать власть военным. Осенью новый начальник Генштаба Франц Гальдер, президент Рейхсбанка Яльмар Шахт и абверовец Ганс Остер подготовили военный переворот, в ходе которого Гитлера и всех нацистов должны были отстранить от власти, а в Германии восстановить парламентское правление. Однако после Мюнхенского соглашения, когда Британия и Франция фактически уступили Гитлеру Чехословакию, заговор распался.
Защита Гитлера:
чистки в Министерстве иностранных дел (замена Нейрата Риббентроппом) и экономики (устранение Шахта). Мятежных генералов - "под колпак" Гиммлера.
3. Цоссенский (по названию городка под Берлином) путч, ноябрь 1939 года.
Еще один заговор возник после разгрома Польши осенью 1939 г. Генералы во главе с командующим сухопутными силами Вальтером фон Браухичем, собравшись в Цоссене, договорились отстранить Гитлера от власти и заключить мир с Лондоном и Парижем.
После победы над Польшей генералы прямо потребовали от Гитлера остановиться. Генералы требовали 10–15 лет мира для развития экономики и военной промышленности. Генералы осуждали расовые законы и жестокость по отношению к чешской и польской интеллигенции; антисемитизм считали опасным.
Прямой ответ Гитлера - четыре истерических речи, в которых рефреном шло: "Наша сила в нашей беспощадности!".
Струсивший Браухич отказался участвовать в попытке переворота, после чего заговор провалился.
Защита Гитлера:
1) "переговоры" с начальником генштаба Браухичем о необходимости поставить генералитет на место, после которых Браухич попал в больницу с сердечным приступом, а генералы остались с полностью раскрытыми "картами";
2) гиммлеровская провокация с покушением на жизнь Гитлера в пивной "Бюргербройкеллер" 8 ноября 1939 года.
4. Сталинградский, январь 1943 года.
5. Путч, названный "Июльским заговором", 20 июля 1944 года.
Самая серьезная попытка переломить ситуацию. Не только из-за лучшей организации заговора и широкого фронта оппозиционных генералов, но прежде всего из-за растущего недовольства в рядовом и низшем командном составе вермахта.
Немецкий солдат и младший офицер - в основной массе бывший рабочий и разорившийся, пришедший в город крестьянин. Немецкому рабочему, который до 1942 года жил все лучше и лучше, было твердо обещано, что война еще улучшит его благосостояние, поскольку он получит наделы плодородной земли (на Украине, например), часто даже с готовым домиком. Но военные неудачи 1943 и 1944 года фактически перечеркнули эти надежды.
Таким образом, заговорщики имели твердую опору в армии и опору на чиновников в государственном аппарате.
В декабре 1942 года Карл Герделер, Фридрих Ольбрихт и начальник оперативного управления группы армий "Центр" Хеннинг фон Тресков, встретившись в Берлине, договорились начать подготовку покушения на Гитлера. Тресков готовил убийство Гитлера при помощи пластиковых бомб, а Ольбрихт и Ганс Остер составили план захвата власти в Берлине, Кельне, Мюнхене и Вене.
В конце февраля 1943 года Ольбрихт сообщил Трескову, что приготовления к плану "Вспышка" закончены.
13 марта Гитлер посетил штаб группы армий "Центр" в Смоленске. После совещания фюрер вылетел в свою главную ставку. Тресков попросил одного из офицеров, сопровождавших Гитлера, захватить пакет с парой бутылок коньяка для своего приятеля. В пакете находилась бомба с часовым механизмом, которая должна была взорваться во время полета. Однако самолет фюрера благополучно приземлился в Растенбурге - случайно не сработал взрыватель. Через неделю сорвалась еще одна попытка покушения - на этот раз в берлинском цейхгаузе. В октябре-ноябре генерал Штифф пытался пронести взрывчатку в ставку, но ужесточение охраны Гитлера сорвало этот план.
В ноябре-декабре 1943 года и в феврале 1944-го предполагалось взорвать Гитлера во время осмотра новой военной формы, но осмотр три раза отменялся по различным причинам. Попытка ротмистра фон Брайтенбурга застрелить Гитлера во время совещания в ставке "Бергхоф" сорвалась из-за того, что охрана не пропустила Брайтенбурга в большой зал.
Важный момент - в армии созрело окончательное неприятие антисемитизма и жестокостей режима по отношению к военнопленным. Но нужно помнить - красноармейцев это касалось в меньшей степени!.. (Одним из первых приказов в случае успеха "заговора Штауффенберга" должен был стать приказ об "усилении охраны лагерей с численным превосходством советских военнопленных".)
Многие из заговорщиков высшего командного состава уже находились под гиммлеровским "колпаком" и не представляли серьезной опасности (например: Гепнер, Остер, чиновник Герделер, дипломат Мольтке).
Главная опасность этого пятого путча исходила от среднего командного состава, и особенно от тех, кто подобно Штауффенбергу примкнул к заговору на его конечном этапе.
Июль 1944 года стал в этом отношении кульминационным месяцем. На 11-е было намечено очередное покушение на Гитлера, Гиммлера и Геринга. Однако двое последних в ставку не приехали, и покушение сорвалось. Тогда акцию перенесли на 15 июля. Заговорщики были настолько уверены в успехе этой операции, что задолго до взрыва 1200 солдат начали свое движение к Берлину. Но Гитлер вновь покинул совещание раньше срока, и взрыв был предотвращен. Солдат повернули назад. 20 июля 1944 года 34-летний полковник Клаус фон Штауффенберг прибыл на совещание в ставку Гитлера "Вольфсшанце". Гитлер высоко ценил этого офицера, который, несмотря на свою инвалидность (тяжелые увечья он получил в результате ранений во время боя в Тунисе), продолжал служить в вермахте. Именно Штауффенберг должен был принести на совещание 20 июля взрывное устройство.
Утром 20 июля Штауффенберг прибыл на аэродром Рангсдорф под Берлином. В одиннадцать часов утра самолет уже приземлился в ставке Гитлера. Однако внезапно выяснилось, что совещание проходит не в главном подземном зале, в котором ударная волна от взрыва уничтожила бы всех, а на открытой застекленной веранде. И хотя это оказалось большой проблемой в планах заговорщиков, однако отступать было уже поздно. Когда Штауффенберг вошел в зал заседаний, Гитлер произносил речь. Увидев молодого офицера, фюрер прервал доклад и с протянутой рукой пошел ему навстречу. После крепкого рукопожатия Гитлер вернулся на место, к столу, а Штауффенберг встал невдалеке, предварительно опустив портфель с взрывчаткой на пол и прислонив его к дубовой ножке стола. Капсула на взрывателе была раздавлена Штауффенбергом в приемной, поэтому теперь надлежало, не привлекая к себе внимания, тихонько покинуть зал заседаний. Штауффенберг подождал еще минуту, после чего наклонился к соседу, сидевшему рядом, и попросил того присмотреть за его портфелем, пока он на минуту выйдет из зала. Сосед молча кивнул, и Штауффенберг с легкой душой вышел из помещения. Однако, как только он скрылся за дверью, сосед задвинул ногой портфель глубоко под стол. Между взрывчаткой и Гитлером возникла толстая дубовая ножка стола. Тем временем Штауффенберг вышел на улицу, где его ждала машина с адъютантом Хефтеном. Мгновение - и машина тронулась с места. В тот самый момент, когда они подъезжали к воротам номер один, раздался мощный взрыв. Но даже несмотря на это часовые у ворот беспрепятственно выпустили машину Штауффенберга с территории ставки. Впоследствии эта деталь побудила некоторых исследователей выдвинуть версию о том, что в числе заговорщиков был и начальник личной охраны Гитлера Раттенхубер.
Между тем генерал Фельгибель сразу после взрыва позвонил в Берлин командующему армией резерва генерал-полковнику Фромму и сообщил: "Фюрер мертв". После этого он отключил в ставке Гитлера связь. Но, видимо, помня о дьявольском везении фюрера, Фромм не торопился действовать дальше. И оказался прав. Гитлер был контужен, но сохранял присутствие духа.
Заговорщики, проведя три часа в бесплодных спорах, дали наконец сигнал к началу восстания "Валькирия". Но время было упущено безвозвратно. В стане заговорщиков началась паника. Начальник генерального штаба сухопутных войск генерал Бек пустил себе пулю в лоб. Генерал-полковник Фромм переметнулся на другую сторону и приказал арестовать Штауффенберга, Ольбрихта, фон Хефтена и других. После того как это было сделано, Фромм же отдал приказ немедленно всех расстрелять. Как говорится - и концы в воду. Всего было арестовано около семи тысяч человек, из них казнено - около пяти.
Первый закрытый процесс по делу "О покушении 20 июля" открылся в Берлине 7 августа 1944 года. Весь процесс был снят на кинопленку скрытой камерой, для того чтобы Гитлер смог насладиться видом поверженных противников. Как выяснилось позднее, в этом заговоре против Гитлера были замешаны: двадцать один генерал, тридцать три полковника и подполковника, два посла, семь дипломатов высших рангов, один министр, три государственных секретаря, начальник уголовной полиции и ряд высших полицейских чиновников, губернаторов провинций.
Защиту Гитлера в этом случае следует назвать расправой - средневековые пытки, унизительные кровавые казни, издевательства…
В 1944 году Гитлер отдал секретный приказ Гиммлеру форсировать наращивание живой силы войск СС - Ваффен СС. В СС стали принимать так называемые "национальные кадры" - людей разных национальностей, не имевших к истинным арийцам никакого отношения.
В конце войны Гитлер также начал стремительно продвигать поколение новых молодых генералов. Пример - Вальтер Венк.
В 1945 году Гитлер открыто сожалел, что десять лет назад расправился с Ремом, а не с генералами, и приводил в пример Сталина, который, по мнению Гитлера, вовремя вычистил "авгиевы конюшни" старого генералитета и оперся на новые, всецело преданные вождю кадры, что и помогло ему, опять же по мнению Гитлера, выиграть войну.
Гитлер обманывал себя. Любые кадры в такой структуре, как армия, опирающейся не только на дисциплину, но также на долг и честь, - старые или новые - не выдержали бы такого попрания этих понятий, тотального отказа от всяческих норм морали и нравственности, которые Гитлер провозгласил основополагающими для своих генералов и солдат.
Глава 3
Гиммлер. Человек, который возвращается
1949 год. Послевоенный мир расчищает и отстраивает разбомбленные города, судит нацистских палачей и мучительно ищет причины совершившейся катастрофы. В это время немецкие и американские специалисты впервые подвергают тщательному исследованию самое загадочное и зловещее место на карте Германии - своего рода природный треугольник, образуемый Тевтобургским лесом, скалами Экстерштайна и старинными стенами замка Вевельсбург.
Здесь, в Северной башне замка, под толщей земли и камня, неожиданно сделана страшная находка. В двадцатиметровом каменном мешке, прямо под "Погребальным залом вождей СС", обнаружены двенадцать обгоревших остовов. На скрюченных пальцах - двенадцать перстней из неизвестного сплава, не тронутых ни огнем, ни тленом. Общее положение останков образует что-то вроде копья с наконечником, обращенным на восток.
Эти детали будут потом зафиксированы в отчетах, которые лягут в основу так называемого "Дела о двенадцати апостолах", а само дело будет засекречено почти на шесть десятков лет. Только в 2007 году впервые заговорили о результатах того расследования в замке Вевельсбург - несостоявшейся столице государства СС Генриха Гиммлера, сказавшего о себе однажды: "Я человек, который возвращается".
Когда черные дивизии СС катились на восток, выжигая украинские деревеньки, давя гусеницами танков детей и женщин, а труба первого крематория выпустила в небо тошнотворно-сладковатый дымок, Генрих Гиммлер мечтательно бродил под этими сводами - такой величественный в полутьме старинных стен и загадочный в колеблющемся свете факелов…
Вевельсбург - замок без зеркал. Ибо когда сюда пробивалось солнце, зеркала могли показать Гиммлеру самого себя - низенького, бледного, невзрачного…
"Белокурый полубог Черного ордена - всего лишь оболочка, капсула, явленная миру. Высшие же могут являться в любом обличии", - говорил Гиммлер, сознавая свою непрезентабельность.
Он не любил яркого света, избегал многолюдных сборищ, редко присутствовал на совещаниях в ставке, его никогда не видели на трибуне. На балах и приемах он порой маячил за спиной Гитлера, как некий злой дух. Генерал-полковник Гудериан говорил о нем, как о "странном потустороннем явлении" в окружении фюрера; в светских салонах и партийных кругах постоянно витала мысль, что Гиммлер вообще… не человек!
А кто же?
В начале мая 1945 года, когда Гитлер был мертв, а Германию уже оккупировали союзные войска, рейхсфюрер Гиммлер не собирался никуда бежать или прятаться.
Подчиненные ему спецслужбы имели и "окна" на границах, и новейшие подводные лодки, способные достигнуть Антарктиды, и миллионные счета в швейцарских банках, а на худой конец - тайные убежища, в которых пластические хирурги сделали бы эсэсовцам новые лица. Но Гиммлер ни о чем подобном, кажется, и не помышлял!
"Без меня у европейских государств нет будущего! Поэтому им придется примириться с моим пребыванием на посту министра европейской полиции. Ради своего же спокойствия и порядка! Иначе на континенте воцарится коммунистический хаос", - так говорил этот человек, никогда не отличавшийся склонностью к иллюзиям. Весной 1945-го он все еще держал под контролем обширные территории северной Европы, владел огромным арсеналом новейшего оружия, тайниками с золотом и валютой, отлаженным бюрократическим аппаратом СС, готовым к любым политическим метаморфозам. Теперь из архивов мы знаем: в апреле рейхсфюрер имел четкий оперативный план. Он готовился отдать приказ беспрекословно подчиняющейся ему махине СС, призванной, по его убеждению, выполнить "великую миссию".
Ту миссию, которую провалил Адольф Гитлер: спасти мир от большевизма!
Гиммлер отлично знал, что именно его, рейхсфюрера СС, бывшие соратники назначили на роль козла отпущения. Именно он, согласно плану нового правительства Деница, должен ответить за дискредитацию великой германской идеи. Потеряв поддержку среди своих, Гиммлер искал поддержки в двух направлениях: у сил западной демократии и у сил… иных, высших.
В начале мая 1945 года, сопровождаемый лишь секретарем и врачом, Генрих Гиммлер в поношенном гражданском костюме, замешавшись в толпе беженцев, сделал попытку пробраться к могиле короля Генриха Первого, прозванного Птицеловом, рискуя на опасных дорогах, теряя драгоценное время… Перед встречей с фельдмаршалом Монтгомери Генрих Гиммлер должен был получить знамение.
Если эта версия чистейший вымысел, то все же в духе тогдашнего состояния Генриха Гиммлера.
1919 год. Германия, потерпевшая сокрушительное поражение в Первой мировой войне, погружается в смуту междоусобиц. В Баварии власть в руках у коммунистического правительства. Сопротивление коммунистам организует барон фон Зеботтендорф, руководитель "Тайного общества Туле". Так по преданию называлась столица загадочной северной земли Гипербореи, населенной люциферитами - посланцами Люцифера. Потомки люциферитов, арии, якобы обладали особой генетической памятью о своих предках и мистической силой, переходящей из поколения в поколение.
Внешне "Туле" выглядело как общество, озабоченное философскими и историческими изысканиями в разных областях немецкой культуры. Небольшой круг посвященных был погружен в поиск всевозможных способов по воскрешению могущественных сил арийской працивилизации.
Для неофитов или только готовящихся к посвящению все подавалось просто: германский дух - основа возрождения Германии; он передается через тайные послания древних - руны; главный враг ариев - евреи, нация без корней. Фон Зеботтендорф говорил: "Я посылаю "Туле" в битву, мы германский орден - наш бог Варфаттер, его руна ар! Это руна огня, руна восходящего солнца!"
В начале двадцатых "Туле" искало аватара (то есть воплощение) - человека, способного возглавить великую борьбу за возрождение Германии.
Отцы-основатели "Туле" сразу сделали ставку на активную политическую деятельность. Они заставили две маленькие партии объединиться под шапкой НСДАП и с самого начала все свои тайные знания и мистические учения пытались облечь в форму пропаганды.
В эпоху крушения духовных идеалов германское общество традиционно ждало мессию, как воплощение своего, германского солнца. Именно "Туле" впервые открыто назвало имя этого "воплощения" - Адольф Гитлер. Но то, с каким восторгом принял немецкий народ Гитлера и его новую идеологию, чрезвычайно трудно объяснять только рациональными причинами.
Сила воздействия Гитлера на массы заключалась в том, что именно в подсознании немцев Гитлер и его команда сумели пробудить до тех пор дремавшие, колоссальные силы созидания и разрушения. Словно сама природа с ее мощными стихиями, сама история с ее великими загадками и все силы небесные вдруг посулили немцам скорый небывалый взлет!
Это была иллюзия. Но вместе с другими в нее уверовал и молодой Генрих Гиммлер.
Его жизнь начиналась довольно серо. Хотя само рождение уже словно бы что-то обещало. "Я был ровесником века, - позже писал о себе Гиммлер. - И это уже был знак".
Он родился 7 октября 1900 года. Семья считалась в меру обеспеченной. Отец - учитель, мать - дочь торговца овощами. Молодые годы Генрих провел в маленьком баварском городке Ландсхуте, где его отец служил директором местной школы. Одно время Гиммлер-старший был наставником баварского принца Генриха. Наследник престола даже стал крестником его среднего сына. В честь принца маленький Генрих и получил свое имя.
Гиммлер-старший был суровым человеком. Он исповедовал католицизм и воспитывал детей в духе строгого соблюдения религиозных норм. При этом нещадно колотил сыновей, объясняя это необходимостью воспитывать в мальчиках презрение к физической боли.
Образ бьющего отца, отца, причиняющего боль, впечатался в мальчика, и Генрих захотел стать таким же: самому бить и не чувствовать боли.