- А вот Ваську ты в ебло знатно засветил! Это мы видели и подтверждаем!
Они бухали до полного отруба, потом хватали Самовара и кидали его в открытое окно первого этажа, вдогонку бросали его тележку. Забрасывание тела в окно происходило еженедельно. Иногда окно было открыто, а иногда закрыто - тогда раздавался дикий грохот разбитого стекла и тупой удар башки об подоконник...
В общем, во время таких ОБЫЧНЫХ ВЕЧЕРОВ не вызывали скорую помощь или милицию, а разбирались сами. На следующий день как ни в чём не бывало вся забинтованная и загипсованная дворовая кодла сидела за одним столом, резалась в домино и пила водку. И Васёк сидел без руки, и Самовар сидел, резались все в карты и бухали.
КОЛЯ-САМОВАР
Как всем известно, в начале 50-х всех калек - слепых, безногих и безруких - в один миг изловили на улице, покидали в товарные вагоны и вывезли за 101-й км от Москвы. Большую часть тут же расстреляли и сожгли на торфяных болотах. Под раздачу попало десятки тысяч фронтовиков, Героев Советского Союза, кавалеров Орденов Славы и Трудовой Доблести. Ветераны войны, которые прошли путь от Сталинграда до Берлина, которые не щадя своей жизни геройски спасали Советскую власть от краха и разгрома. Вместо благ и уважения коммунистическая власть одарила фронтовиков почетным АУТОДАФЕ на торфяных кострах Икшинского уезда.
В сознании простого обывателя война - это как в фильме: просто убитые и раненые. Например, девушка приходит в госпиталь, там её возлюбленный, он просто ранен в руку или в голову, потом раны заживают и он ломится снова на фронт. В реальности всё по другому. Когда разрывается в цепи снаряд, там сразу всем отрывает бошки, руки и ноги. В полевых условиях существует только одно реальное лекарство - ПИЛА АМПУТАТОРА. От этой участи были не застрахованы ни только простые бойцы, но и любые генералы, попавшие под бомбёжку или обстрел.
После войны улицы страны были наводнены ужасающей миллионной массой калек всех мастей. Советская власть пыталась навести лоск и показать, что "жить стало лучше и веселее", но тут наметилась "Холодная война". Сталин и Берия боялись, что американцы сбросят атомную бомбу, наймут генералов Вермахта, и те снова попрут на Совок, со всей Восточной Европой, которая уже успела возненавидеть новый советский порядок. Чтобы мобилизовать молодежь на новую войну, нужна была романтика, как в кино о "ГЕРОЙСКИ ПАВШЕМ БОЙЦЕ". Вид бомжеватого калеки с орденами - не мог служить романтическим имиджем для будущей тотальной войны, поэтому их слили как использованный материал.
Дядя Коля был опытным фронтовиком, проехал на Т-34 от Воронежского фронта и да самой Варшавы в чине лейтенанта, имел кипу орденов и медалей за самые невероятные подвиги. Во время форсирования Вислы под Варшавой, в понтонный мост угодил 500-килограммовый снаряд немецкой пушки "Доро". Две роты отправились на очную ставку к Нептуну, а Коле ПРОСТО оторвало ноги.
В госпитале его подлечили, выдали медали и модную тачку на подшипниках, а также лыжные палки. Всех безногих тачаночников называли "самоварами", так и получился "Коля-Самовар".
Во время "шухера" его изловили в пивняке, бросили в товарняк и повезли на Икшу. Во время разгрузки из грузовиков, ему чудом удалось ускользнуть и спрятаться в лесу, пока его не подобрала сердобольная тётка, которая выдала ему самогону и еды. Ног у него не было, но зато был болт. Во время Хрущёвской "оттепели" ему удалось реабилитироваться и вернуться в Москву.
Коле-Самовару постоянно наливали водки и всячески стебались над нам, а потом всем двором пропивали его фронтовую пенсию. У нас, у местных детей, он одновременно вызывал шокирующий ужас, трепет, жалость и дикий интерес.
В общем, мужики его всерьез не воспринимали, а мы осторожно подкрадывались и слушали его. Как-то раз он сидел с двумя мужиками, чинно бухал с селёдочкой и огурцами и прогонял свои телеги. Вот примерно, что он говорил:
"...- Значится так! Послали нас в бой, всю бригаду, надо было прорвать оборону фрицев - а там открытое поле! Пехота десять раз в атаку ходила, два полка на поле и полегло. Три раза окопы их брали, но эсесовцы их выбили. В общем, посадили остатки на броню и поехали, а по нам как взялись лупить, так полбригады сразу и пожгли, а наш танк врезался в подбитый - это и спасло. Ну, а кода ещё бригада подошла, мы им врезали и погнали. Всё поле в трупах, гусеницы в кусках людей, а черепа хрустели, будто арбузы..."
После слов - "куски людей и черепа хрустели" - вся детвора застыла в ужасе и словно окаменела. Увидев краем глаза, что у него появились БЛАГОДАРНЫЕ СЛУШАТЕЛИ, дядя Коля-Самовар вошёл в раж и продолжил свой рассказ.
"...- Отогнали, значит, мы фрица верст на десять и заняли круговую оборону около погорелой деревушки. Из полета танков осталось два всего, а тут мимо генерал проезжает. Ага, говорит, вот, значит, где у нас тринадцатая бригада прячется! За то что сразу не прорвали фронт, в качестве наряда вне очереди - отправляйтесь в могильщики!.."
Во время войны немцы всегда копали аккуратные могилы, ставили берёзовые кресты и надевали сверху каски. Советских солдат немцы хоронили в общей могиле, а офицеров с почестями в отдельных. Они полагали, что противник поступит так же, если им не повезёт остаться живыми. Когда же наступали советские войска, местных тёток и пленных заставляли раскапывать могилы и разбрасывать трупы. Осквернению подвергались не только немецкие кладбища, но и погосты советских солдат, так как их хоронили при помощи фашистов.
"...- Значится так, Витюха! Слушай сюда! Иногда покойничков, было дело, даже скармливали полковым свиньям! Я сам видал раз, как во-от такая ЖИРНАЯ СВИНЬЯ глодала свежевскопанную мертвечину и рылом своим ЧМОКАЛА! Её, свинью-то эту, потом на седьмое ноября вся рота мотопехоты ЖРАЛА!.."
В этот момент от страха один малыш описался, а девочка стала плакать. Видя благодарную реакцию, Самовар продолжил дальше.
"...- Как-то раз уселся я на экскаватор и принялся общую могилу разрывать. Занёс ковш - как копну, да ка-ак брошу, как копну, да как опять брошу. Один раз так копнул, что дохлый фриц из ковша вдруг как полетит, да как грохнется на меня - прямо будто придушить меня задумал. Только я вовремя руку поставил. Фриц-то этот уже, считай, сгнил, изо рта вонища, зубы как у волчары, а из глаз ДВЕ ЗМЕИ БОЛОТНЫЕ ТОРЧАТ И ЯДОМ ЖАЛЯТ! -Он театрально повернулся к детям, вытянул громадные кулачища с грязными ногтями и дико заорал:
- А когти у него длинные, как сабли! ЧТОБЫ ВСЕХ ВАС РВАТЬ! Аааа!!!-... "
- Аааа! - Дети бешено заорали, попадали в обморок и тут же обоссались. Я тоже до смерти испугался, мои волосы встали дыбом, и я чуть не лишился чувств. Мне показалось, что сам дьявол вселился в Самовара, и он безжалостно разорвёт меня и Лёху Сухарева на части, а потом съест живьём... От обмороков и обоссывания нас спас мужик Витёк:
- Самовар, хорош тормозить, давай-ка ещё по третьей наливай!
Самовар ехидно улыбнулся и самодовольно разлил водяру. Выпил, закусил огурцом, после чего продолжил свою телегу.
"...- Когда меня под Варшавой "Дора" шандарахнула, тот фриц каждую ночь в госпитале во сне являться стал, душить меня приходил. Сперва вцепится когтями в горло, а потом давай змеями череп сверлить. А потом МОЗГИ ПИЛ И ДУШИЛ!-..." Коля картинно обернулся ко мне и Аёхе, вытянул громадные лапы, схватил себя за шею и бешено в алкоголическом угаре заорал:
"-...Вцепится когтями в горло, а потом МОЗГИ ПИЛ И ДУШИЛ! Вот, смотрите, шрамы до сих пор остались! Вот они, смотрите, засранцы! ШРАМЫ от его КОГТЕЙ!-..."
Я снова до смерти испугался, мои волосы опять встали дыбом, и я чуть не грохнулся в обморок. На этот раз от обморока и обыссывания нас спасло чудо.
- Вот! Вот, смотрите! Вцепился когтями в горло, а потом МОЗГИ ПИА и ДУШИА! Он вошёл в бешеную истерику, пена полезла изо рта, он нелепо дёрнулся и ебанулся со скамейки. Удар башки об землю вывел нас из оцепенения, и мы бросились в подъезд.
Мы неслись, словно ошпаренные скипидаром, сердце выскакивало из груди, голова кружилась, а ноги налились свинцом. Я долбанул незапертую дверь и мы рухнули в коридор, а потом бросились закрывать дверь на все цепочки и щеколды. Нам слышались шаги, нам казалось, что адский Самовар ломится за нами и скоро будет крушить дверь! Не знаю, сколько прошло времени, пока мы не пришли в себя, но вот со двора снова донеслись голоса мужиков и Самовара.
- Самовар, харэ тормозить, давай ещё водяры треснем!
В первую секунду мы хотели броситься к балкону, закрыть все форточки и окна и включить Брежнева по телевизору - лишь бы не слышать зловещие вопли Самовара.
- Вот! Вот, смотрите! Вцепился когтями в горло, а потом МОЗГИ ПИЛ и ДУШИЛ! А из глаз его ЗМЕИ ТОРЧАЛИ!!!
Вместо того, чтобы дико забаррикадироваться и заглушить уличный шум, нами словно овладел "БЕС противоречия". Мы хотели узнать, что было дальше! Мы осторожно легли на пол балкона и стали смотреть в щель. Но чудо не произошло: не видя перед собой благодарной публики, Самовар больше ничего не отчебучил.
- Самовар, а чё дальше было?
- Да ничего! Я каждую ночь в госпитале орал, мне кляп совали, а иногда и табуретом хуярили, чтоб сон нормальный был. Потом прошло само собой... Давай-ка ещё пивка треснем!
- Да какое там пивка! Смотрите, цыгане опять ломятся, пойдём их пиздить!
ЦЫГАНЕ
Сталин был не только крутейшим грузинским вором в законе, но и обычным оголтелым грузинским националистом. Этот национализм был совсем другого типа, чем во всем мире. Суть его: ВСЕ КОЗЛЫ, и не более. Русская революция, ад и муть гражданской войны, ленинская партия - для него были лишь средством на пути к тотальной власти.
Если Троцкий был мастером изящных многоходовок, то Сталин - мастером вероломного коварства, это обычная черта всех цунароф. Уже с тридцатых годов ему дико надоел коммунизм, отовсюду исходили угрозы и заговоры бывших революционеров, всё время приходилось мутить адские репрессии и зачистки. Сталин дико завидовал Фюреру, который просто отправил в духовку всех евреев и цыган, и мог спокойно спать и заниматься творческим креативом - устраивать модные парады, разговаривать со Шпеером об античных городах, а также мечтать с Фон Брауном и Г.Уэлсом о полётах
Сталин врубился, что управлять НАЦИОНАЛ-СОЦИАЛИСТИЧЕСКИМ государством гораздо проще: евреи - враги, все остальные свои. Ну никто же не станет помогать евреям против Сталина или Гитлера, а вот троцкисту или бу-харинцу могут, поэтому ему приходилось делать адские репрессии и отправлять в ГУЛАГ 90 процентов невинных людей, которые могли бы быть полезны государству.
На всякий случай, он с 1937 году начал серию новых репрессий против евреев-большевиков, а также запретил цыганам, кроме артисток театра "Ромен", появляться вблизи населённых пунктов и в полосе железных дорог и магистралей. Попрошайничество и тунеядство было запрещено, а цыганам отвели изгойские места, где они жили диким табором. Там царило полное средневековье и антисанитария.
Мой дед и бабуся были коренные нижегородцы, им пришлось принять Советскую власть и как-то жить для будущего России. Мой дед был доктор медицины, а бабка заслуженная учительница, у всех были дворянские замашки, полностью Русское мировоззрение и типично дореволюционные традиции - начиная от чаепития и до исполнения на рояле вальсов Штрауса. Там в Нижнем сохранялся мелкий дореволюционный оазис, большинство старой творческой и технической элиты были выходцы из купеческо-дворянской среды. Они не хватали звёзд с неба и в результате этого, в большинстве избежали тотальных репрессий.
Я приезжал в Нижний и неделями жил у дедуси и бабуси, каждый день мы ходили на волжский откос, слушали симфонический оркестр. В саду напротив кафе "Чайка" мы ели мороженное и зырили на Волгу, моему взору открывались бескрайние просторы России, удивительные пейзажи, проплывающие прекрасные пароходы и корабли. Рядом прогуливались и сидели на скамейках маститые пенсионеры, порой их беседы превращалось в фантасмагорию.
- А вы помните? Когда Император прибыл на Нижегородскую выставку, мы с папа приехали на золотой кибитке.
- Мария Владимировна! Я это вижу перед собой как сейчас!
- Так вот, голубчик, тот паренёк, что бегал на посылках у купца Замятина, - отец нынешнего секретаря Горьковского горкома!
В семь лет я не разбирался в императорах и горкомах, но цыган увидел воочию. В один из летних дней 1972 года, кода мне было 6 лет, с дедом и бабусей мы отправились в экскурсию по Волге на корабле "Ласточка" (где Михалков снимал "Жестокий Романс"). Где мы плавали, я уже не помню, но вскоре корабль причалил к раздолбанной пристани одного из волжских островов. Публика вывалила на причал, по периметру стояло несколько милиционеров. Я протиснулся чеНа берегу расположилось какое-то кочевое сборище, горели костры, бегали лошади и свиньи, толпы грязных детей что-то орали и вопили. Страшные размалёванные тётки, обвешанные бусами и яркими тряпками, махали руками, а позади на пригорке, воровато оглядываясь, стояли кудряво-бородатые страшные мужики. Задний фон кочевья заполняли бесчисленные хибары, полусгнившие бараки и монгольские юрты. Дико воняло испражнениями и дымом. В этот момент тётка-экскурсовод вышла вперёд и прогнала телегу в духе "12 стульев" и "Золотого телёнка":
- Итак, товарищи, наша экскурсия продолжается. Сейчас мы находимся напротив цыганского табора. Вы видите уникальное кочевье, как в Средневековье. До революции цыганам приходилось постоянно скитаться и вести ужасный праздно-кочевой образ жизни. Чтобы не умереть с голоду им приходилось красть лошадей, детей, гадать на картах и обманывать людей. По статистике 1913 года, каждый цыган крал ежегодно не менее десяти раз, а цыганки - каждый день. Советская власть освободила их от вечного скитания и поселила табором в живописном месте на берегу Волги. Теперь их никто не гонит, и они сколько угодно могут петь свои песни. Товарищи, кто хочет сфотографировать цыган, может подойти ближе или спуститься на берег...
Цыгане были очень страшные и одновременно гипнотически манили меня, я хотел их получше рассмотреть, но не тут-то было. В дело вмешалась бабуся - заслуженная учительница СССР. Она протиснулось через толпу и строгим го- Ты в своём уме, ребёнку такую гадость показывать?!
- Бабушка! Давай посмотрим! Дедушка говорил, что это папуасы из "Робинзона Крузо"!
- Серёженька! Дедушка немного пошутил! Вся разница в том, что папуасы едят гусениц и червяков, а здесь червяки едят всех! Цыгане воруют детей и сажают их в чёрные чуланы, где в непроглядной тьме кишат гусеницы, червяки и ужасные сороконожки с клешнями размером с палец!
- Ну да, СОРОКОНЕЖКИ - как те, что в японской книге сказок обглодали до костей заснувшего солдата-самурая!
- До костей?! Он что, стал СКЕЛЕТОМ?!
- Да, именно скелетом! Который ты видел в дедушкином медицинском институте! Пожалуйста, если ты хочешь поселиться в чулане с сороконожками, мы можем тебя оставить на этом цыганском острове!
- НЕТ!!! - Я в ужасе залез под лавку, вцепился в ногу бабки и не вылезал оттуда до тех пор, пока корабль не отчалил от берега.
Так вот, в начале 70-х сталинские установки постепенно стали саботироваться, чечены возвратились в Грозный, а цыгане - в города, чтоб дурить и обкрадывать горожан.
Самой ходовой наёбкой был МЁД и КРАШЕНЫЕ ПЛАТКИ. Схема грабежа и наебалова была проста. Вначале появлялся старьёвщик с громадной телегой и бил в рельсу, тётки вылезали на балкон, он им предлагал за копьё выкупить любой старый хлам. Предлагалось любое дерьмо от старой калоши до дырявого корыта. Тупые бабы тут же соглашались, и старьевщик ходил по квартирам и сканировал, где - что лежит. После этого появлялся цыганский табор и сразу ломился во все незапертые двери:
- МЁД! МЁД! МЁД! А ПЛАТКИ! А ПЛАТКИ! Товай ПОКУПАЙ! Будешь МЁД есть и в ПЛАТКЕ ХОДИТЬ! МУЖ БУДЕТ ЛЮБИТЬ! Очень сильно любить будет!
В эпоху тотального дефицита мёд и дешёвые цветастые платки дико волновали тёток из рабоче-крестьянских районов. У них не было ничего! Ни модных трусов, ни прозрачных лифчиков, ни губной помады, ни даже шампуня. Все вещи были самого грубого качества и самого варварского покроя! Большинство тёток мужики вообще не пороли, а только бухали и резались в домино...
- Самовар, а чё дальше было?
- Да ничего! Я каждую ночь в госпитале орал, мне кляп совали, а иногда и табуретом хуярили, чтоб сон нормальный был. Потом прошло само собой. Давай-ка ещё пивка треснем!
- Да какое там пивка! Смотрите, цыгане опять ломятся!
Мы с Лёхой поднялись над перилами балкона и увидели толпу цыган, растекавшуюся по подъездам.
- Товай ПОКУПАЙ! Будешь МЁД есть и в ПААТКЕ ХОДИТЬ! МУЖ БУДЕТ АЮБИТЬ! Очень сильно любить будет! Рубль дай, погадаю и приворожу!
Привораживать они ох как умеют! Пока одна вертела платками, вторая шарила по комодам, а третья выносила тюки. Они стремительно появлялись и так же стремительно исчезали, словно их и вообще не было. Пять минут затишья перед бурей, и началось. Со всех окон и балконов неслись дикие вопли и проклятья:
- Ограбили! Всю зарплату украли! Часы вынесли!
- Серёжки и кольца украли! Милиция! Милиция! Звоните в милицию!
- Где моя шуба? Где телевизор?! Колбасу украли! Люстру! Люстру срезали! - В общем, всё в таком духе, сплошное горе, вопли отчаянья, плач, слёзы и проклятья. Литровая банка подкрашенного сахара и накрахмаленные бумажные платки обошлись тупым дурам в десятки месяцев ишачинья на фабриках и заводах...
На этот раз цыганкам не повезло, на больничном были Витюха и Самсон, тут же тусовался Самовар. Витюха и Самсон стали хуярить цыган дубьём, а Самовар забросал кирпичами. С дикой бранью ТАБОР УШЁЛ в НЕБО!
Самое удивительное, что этот трюк с мёдом и платками обычно повторялся по несколько раз в год, и тупые бабы снова и снова наступали на "медовые" грабли! Напрашивается нехорошая аналогия: не потому ли разводил пчёл и мёд наш ЛУЖОК? Как все великие, он таким способом посылал незримый МЕССАДЖ. А кто не врубился в его ПОСЫЛ, тот, значит, ЛОХ и ДЕБИЛ!
ЭТО ОН-ЭДИЧКА
Вдогонку Нижегородской темы, сообщу об одном интересном факте, как благодаря моему деду-доктору и лётчику Люфтваффе на свет появился известный писатель и революционер Эдуард Лимоноф.
Мой дедушка был доктор медицинских наук и всю жизнь боролся против ацких эпидемий по типу халеры, тифа и малярии. По заказу Министерства здровохранения, он выпустил несколько популярных брошюр с картинками: каким образом и в прикладном смысле, надо боротца с эпидеями...
Мая двоюродная тётя Мура в 1942г пела в Нижегородской опере, ей было тогда 19 лет, она исполняла партии Жи-зель, Кармэн и Летучую Мышь. В то время, в связи с войной, модных прикидоф не продавали и зачастую артистки после репетиций возвращались домой в костюме баронессы или графини Монсоро.