Когда в 1942 году стало ясно, что на Восточном фронте русские оказывают упорное сопротивление, Гитлер начал испытывать беспокойство относительно Западного фронта и с возросшей энергией взялся за сооружение "Западного вала". Стена должна была состоять из сильных оборонительных сооружений от острова Тексел до Антверпена и от Остенде через Кале, Булонь, Дьеп до Гавра. Особое внимание следовало уделить отрезку Остенде–Кале–Булонь. По мнению Гитлера, именно здесь, в самом узком месте Ла-Манша, англичане могли произвести высадку. Строительство началось в 1942 году, но до осени шло не в полную силу. В Берлине состоялась встреча, на которой присутствовали офицеры Генерального штаба, саперы и инженеры из организации Тодта.
Эта организация, созданная инженером Тодтом, состояла из инженеров всех специальностей, то есть гражданских лиц.
Гитлер не испытывал особого доверия к армейским инженерам. Он считал, что армейские инженеры работают излишне медленно и тщательно, а потому ответственной за строительство нового "Западного вала" назначил организацию Тодта. Позже, когда речь пойдет о событиях 1943–1944 годов, я более детально остановлюсь на вопросе, связанном с "Западным валом".
Деятельность, осуществляемая Рундштедтом на Западном фронте начиная с 1942 года, станет понятной только в том случае, если ознакомиться с принципами, на которых она строилась. Дело в том, что командующие здесь не взаимодействовали друг с другом, поскольку не получали общих приказов фюрера. Среди них нужно упомянуть нижеследующих.
1. Главнокомандующий германскими войсками Запада фон Рундштедт.
2. Командующий третьим воздушным флотом Шперле.
3. Командующий западной военно-морской группой Кранке.
4. Командующий вермахта во Франции фон Штюльпнагель.
5. Начальник военной администрации и вермахта на территории Бельгии фон Фалькенхаузен.
Кроме того, имелись гражданская организация Тодта, немецкое посольство в Париже и французское правительство в Виши. Одним словом, существовало огромное скопище самых разных властей. Весной 1942 года, по прибытии Рундштедта на Западный фронт, вышел приказ фюрера за номером 40, направленный на координацию действий всех властей. Однако этот всеобъемлющий приказ не достиг намеченной цели. В чем причина?
1. Ни одна диктатура не дает слишком много власти одному человеку. "Divide et impera" – вот основной принцип любого диктатора. Приказ был составлен таким образом, что практически никто не нес персональной ответственности за Западный фронт. Пункты, определяющие отношения между командующими, были столь сложными и запутанными, что было крайне трудно, можно даже сказать – невозможно, определить, кто же в действительности является Верховным главнокомандующим.
2. В 1942 году Гитлер стал главнокомандующим сухопутными войсками. Геринг командовал люфтваффе, а Редер и затем Дёниц – военно-морским флотом. Эти люди входили в ближайшее окружение Гитлера и, следовательно, могли проводить свою политику с большим эффектом, чем армия, поскольку фюрер лично командовал армией.
Так о чем же гласил приказ за номером 40? В общих чертах о следующем.
1. Главнокомандующий германскими войсками Запада (Рундштедт) обладает наивысшей тактической и стратегической властью и решает задачу защиты побережья от вторжения. Только в пределах этой конкретной задачи он может отдавать приказы люфтваффе и ВМС. Следовательно, у него не было того положения, какое занимал Эйзенхауэр; Рундштедт был primus inter pares.
2. Командующий третьим воздушным флотом (Шперле) считается полностью независимым и занимает положение на одном уровне с Рундштедтом. Он выполняет приказы Рундштедта только в том случае, если они касаются стратегической обороны побережья. Вопросы воздушной войны с Англией и разведывательных полетов над Атлантикой и Средиземноморьем находятся в ведении люфтваффе; Рундштедт не имеет права отдавать им приказы.
3. Командующий военно-морской группой занимает то же положение, что Рундштедт и Шперле. Главнокомандующий на Западе может отдавать приказы ВМС только в части обороны побережья. Все остальные вопросы находятся в ведении командования ВМС, в том числе расположение береговой артиллерии и техника ведения боя, кардинально отличавшиеся от принципов армейской артиллерии. Поскольку флотское командование отдавало себе отчет, что береговые батареи могут быстро превратиться в отличные мишени при обстреле с воздуха и воды, они потребовали окружить их защитными железобетонными сооружениями. В результате на мысе Гри-Не были воздвигнуты мощные сооружения, способные выстоять под ураганным огнем.
Армейская система ведения наземной войны существенно отличалась от военно-морской системы. Для батарей армия использовала маскировочные средства. Орудия располагались не на одной линии, в непосредственной близости одно от другого, а уступами на большом расстоянии друг от друга. В армии использовалась тактика "огня с закрытых позиций". Армейские батареи располагались таким образом, чтобы иметь возможность во время высадки противника держать под обстрелом берег и прибрежные воды. Совершенно ясно, что различие в системах ведения войны приводило к серьезным разногласиям между командованием разными родами войск.
Командование ВМС потребовало передать ему руководство береговыми батареями. Армия была категорически против. Гитлер неоднократно пытался разрешить этот спорный вопрос, но все оставалось без изменения. В конечном итоге на побережье были установлены три вида артиллерийских батарей: военно-морские, с железобетонными заграждениями; армейские, под командованием ВМС, частично защищенные бетонными заграждениями, и армейские, оставшиеся под командованием армии. Для опорных пунктов подводных лодок требовались бетонные покрытия толщиной от 3 до 10 метров. Практически весь материал ушел на строительство защитных сооружений для люфтваффе и ВМС, так что армия, можно сказать, осталась ни с чем.
4. Командующие в Париже и Брюсселе занимали особое положение. Они являлись военными губернаторами, то есть местной властью. В их функции входили административные обязанности в оккупированной зоне и поддержание отношений с французским и бельгийским правительствами соответственно. Они отвечали за внутреннюю безопасность и подчинялись не главнокомандующему Западным фронтом, а непосредственно Верховному командованию вермахта, то есть Гитлеру. Одновременно они получали приказы от генерал-квартирмейстера армии, "представителя фюрера", и от Гиммлера, поскольку в его ведении находилась полиция.
Таким образом, главнокомандующий германскими войсками Запада мог отдавать приказы двум командующим только по вопросам, связанным со стратегической защитой побережья. Командующие имели собственных полевых командиров и заместителей полевых командиров, собственную полицию и "органы безопасности".
5. Кроме того, в стратегическом отношении Рундштедт отвечал за побережье Голландии. Здесь складывалась абсолютно другая картина. Не было командующего, как во Франции или Бельгии, но был "представитель рейха", Сейсс-Инкворт, подчинявшийся непосредственно Гитлеру. Помимо этого, был "командующий вермахта в Нидерландах", генерал ВВС Кристиансен, в чьем ведении находились все подразделения армии, ВМС и люфтваффе, расположенные в Голландии. Он подчинялся штабу вермахта и командованию Западного фронта, но только в отношении защиты побережья.
6. Германское посольство, организация Тодта и многие другие властные структуры подчинялись вышестоящим органам рейха, но только не Рундштедту.
7. Ваффен СС, танковые дивизии СС, выполняли приказы главнокомандующего Западным фронтом только в части тактического использования. Во всех остальных отношениях они были независимы от главнокомандующего.
8. Одна из наихудших особенностей этого необычного набора властных структур заключалась в том, что командование Западного фронта являлось высшей властью только в отношении вопросов, связанных с защитой побережья. В качестве советника по правовым вопросам к штабу был прикомандирован военный прокурор. Прокурор был, а вот суда не было! Командующие группами армий и командование Западного фронта не обладали правом судопроизводства, и командующие, естественно, не являлись "судебными лордами". Таким образом, в случае необходимости применения дисциплинарных мер в отношении армейских подразделений этот вопрос мог решить только главнокомандующий сухопутными войсками; главнокомандующий Западным фронтом был лишен этого права.
Рундштедт не мог принимать меры дисциплинарного воздействия даже внутри собственного штаба! Командование Западного фронта, то есть Рундштедт и его штаб, были не более чем военно-стратегическим высшим командованием, причем только в той части, которая касалась защиты побережья. "Какая нелепая структура!" – наверняка воскликнет читатель.
Никого не устраивал приказ фюрера за номером 40; все признавали его очевидную бестолковость. Однако каждое командование, несмотря на имевшиеся разногласия, делало все возможное для того, чтобы общими усилиями предотвратить вторжение союзнических армий. Все испытывали огромное чувство благодарности к Рундштедту, который умело решал спорные вопросы, помогая избежать ненужных трений. Любой другой главнокомандующий едва ли сумел чего-то добиться, окажись он в такой непростой ситуации. Теперь вам становится понятно, в каком чрезвычайно сложном положении оказалось командование Западного фронта. Рундштедт находился в состоянии постоянного нервного напряжения. Вдобавок многие властные структуры, получавшие приказы напрямую от властей из рейха, зачастую вообще не желали признавать даже ограниченные полномочия Рундштедта. Недовольные Рундштедтом, они обращались напрямую через голову главнокомандующего Западным фронтом к своему вышестоящему руководству в рейхе, а те бежали с жалобой к Гитлеру, который, как правило, ничего не решал, а судил подобно пифии.
За Рундштедтом была закреплена береговая линия, идущая от острова Тексел (расположен севернее Хелдера) через Гаагу–Остенде–Кале–Булонь–Дьеп–Гавр–Шербур–Гранвиль–Сен-Мало–Брест–Лорьян–Ла-Рошель до испанской границы. Когда в 1942 году Рундштедт прибыл на Западный фронт, Средиземноморье еще не было включено в немецкую оборонительную систему.
А вот каким образом в 1942 году решался вопрос обороны Северного моря, Дуврского пролива и Атлантики. Немецкое побережье Северного моря защищали части ВМС, расположенные в Вильгельмсхафене.
1. Командующий вермахта в Нидерландах с частями армии, люфтваффе и ВМС защищал голландское побережье от острова Тексел до Флиссингена. На севере немецкое побережье Северного моря защищали части ВМС, расположенные в Вильгельмсхафене.
2. 15-я армия, первой вышедшая на побережье, удерживала участок от Зебрюгге до Гавра, перекрывая устье Сены. Эта армия была наиболее сильной, поскольку господствовало мнение, что вторжения следует ожидать именно в этой части побережья, между Остенде и Гавром.
3. 7-я армия размещалась от Кана до устья Луары. В зону ее действия, естественно, попадали полуостров Котантен и Бретань.
4. К 7-й армии примыкала довольно слабая 1-я армия, зона которой протянулась до испанской границы.
Эти четыре сектора находились под командованием Рундштедта. Командующий вермахта в Нидерландах выполнял приказы главнокомандующего Западным фронтом только в отношении защиты побережья.
Штаб третьего воздушного флота находился в Люксембургском дворце в Париже. Части третьего флота размещались по всей оккупированной территории Франции, Бельгии и Голландии.
Штаб западной группы ВМС также находился в Париже. Миноносцы, минные тральщики и моторные суда были разнесены по нескольким гаваням. Подводные лодки базировались в гигантских бетонных бункерах в Лорьяне, Сен-Назере и других гаванях.
Поскольку до настоящего времени на Западном фронте наблюдалось относительное спокойствие, а на Восточном шли тяжелые бои, армейские дивизии состояли по большей части из прибывших с Восточного фронта, потрепанных войной частей и ослабленных формирований. Дивизии, особенно танковые, прибывали и убывали; шел постоянный обмен между Западным и Восточным фронтами. Это сильно осложняло решение задачи по организации обороны побережья, ведь практически каждые две недели происходила смена воинских формирований. Однако в 1942 году другой альтернативы не было: Запад был второстепенным театром военных действий, а Востоку был необходим приток свежих сил.
Читателя наверняка утомят подробные описания всех случаев, которые происходили в этот период на Западном фронте. Мне кажется, что будет вполне достаточно рассказать о нескольких особенно примечательных событиях, имевших место в 1942 году. К примеру, операция у Дьепа, о которой много говорилось и писалось. Эта операция оказалась полной неожиданностью. В ночь с 18 на 19 августа немецкий конвой вышел из Гавра и двинулся вдоль побережья в северо-восточном направлении. Около 5 часов утра он был примерно на уровне Дьепа. Неожиданно со стороны моря западнее Дьепа раздался тяжелый грохот орудий. Это послужило сигналом для береговых батарей, пришедших в боевую готовность. Британские военные корабли, двигавшиеся с запада, натолкнулись на немецкий конвой. Немцы были захвачены врасплох, однако большинству немецких судов удалось вернуться в гавань на северном побережье Франции. Да, немцам фантастически повезло, что они подошли к Дьепу в нужный момент, и врагу не удалось совершить задуманное.
Известие о набеге поступило в штаб Рундштедта от 15-й армии примерно в 6 часов утра. "Враг предпринимает попытку высадиться в районе Дьепа". Начальник оперативного отдела полковник Циммерман немедленно довел эту информацию до руководства. Начальник штаба генерал Цейтцлер проинформировал Рундштедта. Немедленно были отданы необходимые приказы. Получив донесение, штаб вермахта передал информацию третьему воздушному флоту и западной военно-морской группе, а также командующим в Париже и Брюсселе. Рундштедт не знал, предпримет враг попытку высадиться в других пунктах или нет, а поэтому сигнал тревоги поступил на все участки фронта. Британцы высадились на фронте протяженностью около 20 километров, где их встретила 302-я немецкая пехотная дивизия. Немцы сражались храбро, но это была всего лишь "береговая дивизия", слабо оснащенная и не имевшая современного оружия.
Третий воздушный флот и военно-морская группа провели разведывательные операции с целью выяснения, насколько силен противник и нет ли на подходе новых вражеских судов. Рундштедт, решительный противник позиционной обороны, приказал поднять по тревоге все имеющиеся резервы, чтобы мощным контрнаступлением отбросить врага с побережья. У Амьена в полной боевой готовности стояла 10-я танковая дивизия, а в окрестностях Руана 1-я танковая дивизия СС. Благодаря более выгодному расположению в бой была брошена 10-я танковая дивизия, а 1-я дивизия СС оставалась в боевой готовности, готовая в любой момент прийти на помощь. Самолеты люфтваффе бомбили вражеские суда. ВМС бросили в бой все имеющиеся в распоряжении средства.
В 9 часов стало ясно, что основной удар британцев был направлен на Дьеп. По оценке Рундштедта, сделанной им утром 19 августа, операция была серьезной, но не полномасштабной; британская авиация не проводила массированных атак.
В течение дня ситуация постепенно прояснилась. Вражеское наступление было остановлено. Удалось уничтожить значительное количество танков и судов противника. Враг понес серьезные потери, в особенности они касались канадских войск. Глубина не позволила ввести в бой подводные лодки. Немецкие дивизии наступали на врага с трех сторон, а с воздуха их поддерживал третий воздушный флот.
Около 3 часов дня первые подразделения 10-й танковой дивизии подошли к Дьепу, но их вмешательство уже не понадобилось: к тому времени побережье было полностью очищено от незваных гостей. Немцы понесли сравнительно небольшие потери, правда, была полностью стерта с лица земли береговая батарея, на которой находилось 80 человек.
В общей сложности немецкие потери составили приблизительно 300 человек. Враг потерял порядка 700 человек убитыми, и около 3 тысяч было захвачено в плен. Кроме того, было уничтожено 30 танков противника. В первую очередь Рундштедт позаботился о том, чтобы наградить отличившихся в бою и направить на лечение тех, кто в этом нуждался. Но фельдмаршал не забыл и о местном населении, находившемся в местах боев. Мало того что они вели себя лояльно по отношению к немецким войскам, так еще и помогали заботиться о раненых.
Рундштедт выразил особую благодарность населению за оказанную поддержку. Но, кроме того, он сделал то, что едва ли делали другие командующие во время войны. Рундштедт предложил, и добился согласия Гитлера, чтобы ближайшие родственники отмеченных им людей, захваченные в 1940 году в качестве военнопленных, были отпущены на свободу. Ни один солдат не поступал более благородно, чем это сделал фельдмаршал фон Рундштедт.
Дьеп послужил хорошим уроком, и из него были сделаны соответствующие выводы. Рундштедт прекрасно понимал, что "операция Дьеп" являлась всего лишь репетицией и что важную роль на этот раз сыграла простая удача.
В конце сентября 1942 года Гитлер отправил в отставку с поста начальника Генерального штаба генерал-полковника Гальдера. В качестве преемника Гальдера выбор фюрера пал на начальника штаба Рундштедта генерала Цейтцлера. Я прибыл в штаб Рундштедта с Восточного фронта в конце сентября 1942 года и занял место генерала Цейтцлера, уехавшего спустя несколько дней на Восточный фронт. Во время Польской кампании в 1939 году и в Западной кампании в 1940 году я был начальником оперативного отдела штаба Рундштедта. У нас было много общего и в общечеловеческом, и в профессиональном отношении.
На Восточном фронте 6-я немецкая армия вела ожесточенные бои за Сталинград. Ранее запланированное наступление на Ленинград пришлось отложить, поскольку намеченные для этого наступления дивизии срочно понадобились на других участках Восточного фронта. 1942 год на Восточном фронте был отмечен рядом блестящих побед, но их нельзя было назвать решающими. Русские явно усиливали активность. Возросло ощущение, что возможности немецких солдат достигли кульминационной точки, а вероятно, даже пошли на спад.