"Чечен-пресс" стал трибуной и для Саши Литвиненко, который вел там регулярную колонку. За пару лет он опубликовал около сотни пафосных статей с заголовками типа "Мафия и ФСБ - близнецы-братья" или "Гонители Трепашкина будут сидеть на скамье подсудимых". Дело было не только в том, что независимых от Кремля интернет-ресурсов было мало, а Ахмед предоставлял Саше столько места, сколько тот хотел. Саша воспринимал чеченскую трагедию очень близко к сердцу и в последнее время все чаще стал говорить об ужасах, которые там натворила Россия. Как русский и как бывший фээсбэшник он чувствовал персональную вину за Чечню. Немалое влияние оказала на него и дружба с семьей Закаева, особенно с его маленькими внуками, с которыми он много возился и обучал русскому языку.
- Ты только представь, - говорил он мне, - к Ахмеду гости пришли, чеченская семья с детьми, и когда им сказали, что я - русский, они заревели и разбежались по углам. Мы для них как немцы для евреев. Когда кончится война, я буду единственным русским, которого чеченцы смогут назвать другом, а Ахмед - единственным чеченцем, кто с нами еще будет разговаривать.
И, усмехнувшись, добавил:
- Вот мы с ним и подпишем мир и будем вместе судить Путина.
Перечитывая впоследствии Сашины статьи на "Чечен-пресс", я вспомнил слова Бориса, что все, произошедшее с нами - мыльная опера, в которой стреляют по-настоящему. Следуя законам этого жанра, Саша не упускал ни одной возможности песонально уколоть обидчивого российского президента. Последним из таких уколов стала статья "Кремлевский Чикатило", опубликованная за четыре месяца до отравления.
Материал был посвящен эпизоду, который случился 28 июня 2006 года, когда Путин, прогуливаясь по территории Кремля, заметил в толпе туристов мальчика лет пяти. Президент присел на корточки и спросил, как его зовут. Мальчик был явно смущен, однако ответил: "Никита". После этого Путин немного потормошил мальчонку в руках, а затем неожиданно задрал на нем футболку и… поцеловал в живот. Затем встал, погладил ребенка по голове и удалился, рассекая толпу изумленных туристов. Этот эпизод был запечатлен телекамерами и в тот же вечер разошелся по миру, вызвав бесчисленные спекуляции на тему, не отражает ли сей странный порыв нездоровые сексуальные склонности Путина.
- Боже мой, что вы делаете, господин президент? - съязвил ведущий американского канала "Эн-Би-Си", комментируя репортаж из Москвы. - У нас в бойскаутском лагере вожатый такое совершил, так ему запретили приближаться к детским учреждениям ближе чем на пятьсот футов!
В Сашиной статье, посвященной президентскому поцелую, утверждалось, что о педофильских склонностях Путина давно шел слушок среди личного состава, и именно поэтому в 1979 году, после окончания Высшей школы КГБ, его не взяли в центральный аппарат разведки, а отправили в Ленинградское УКГБ на нижестоящую должность.
Саша был убежден, что Путин лично читает его статьи. Я в этом сильно сомневался. Признаюсь, что статью по Чикатило я тогда даже не прочел и сделал это только после его смерти, когда услышал от сыщика Скотланд-Ярда, что Сашины персональные нападки на Путина рассматриваются как один из возможных мотивов убийства.
Москва, 7 октября 2006 года. В подъезде своего дома на Лесной улице убита Анна Политковская. Рядом с телом найден брошенный пистолет с глушителем и спиленным серийным номером, а также четыре гильзы, по числу пулевых ранений, два из которых оказались смертельными. Покушение произошло в день рождения президента России. Комментируя гибель журналистки, Борис Березовский заявил: "Россия возвращается к языческим временам, это - чисто ритуальное убийство, посвященное Путину".
ПОСЛЕ ГИБЕЛИ ЮШЕНКОВА это было второе убийство, отозвавшееся в Лондоне шоком личной потери. Политковская часто сюда приезжала и была своим человеком в нашем кругу, проведя несчетные часы в разговорах с Ахмедом и Сашей, Борисом и Ванессой Редгрейв. Все в один голос высказывали опасения за ее жизнь, особенно после выхода книги "Путинская Россия" и серии статей, разоблачавших злодейства Рамзана Кадырова. За несколько недель до гибели я сидел с ней в кафе на Стрэнде и уговаривал не возвращаться в Москву. Анна отмахнулась от предостережения. Ее слова прозвучали мрачноватой шуткой: "Меня так легко убить во время командировок в Чечню, что раз этого до сих пор не произошло, то, значит, никому и не нужно".
Психологи провели множество исследований о соотношении объективного и субъективного в оценке риска. В профессиональных сообществах - среди солдат, пожарных и моряков, индивидуальная смелость поддерживается благодаря групповой культуре бесстрашия. Может быть, именно поэтому между Анной и Сашей возникла особая симпатия - они одинаково относились к риску. Это было не ложное чувство безопасности, как у Ходорковского, а профессиональный навык подавления эмоции страха вопреки тому, что говорит рассудок. Они призывали друг друга к осторожности, и оба отшучивались в ответ.
ВПОСЛЕДСТВИИ СЕМЬЯ АННЫ и ее коллеги-журналисты из "Новой Газеты" всерьез рассматривали три возможные версии убийства.
По первой из них, подозрение падало на друзей командира Ханты-Мансийского ОМОНа, который был осужден российским судом за зверства в отношении мирных жителей в Чечне, после того как о них написала Политковская. В тюрьме он вскоре умер. У его друзей, безусловно, были основания ненавидеть Анну.
По второй версии, подозрение падало на Рамзана Кадырова, против которого в последние месяцы было направлено острие публицистики Политковской. Ее застрелили за два часа до того, как она должна была отправить в печать результаты сенсационного расследования о пытках в кадыровских застенках.
Согласно третьей версии, которая в свете последующих событий оказалась наиболее правдоподобной, убийство организовали конкуренты Кадырова - "чеченская линия" ФСБ с целью "подставить" скандального путинского питомца и убедить президента он него избавиться. Чеченцы-агенты ФСБ и именитые коллаборационисты были недовольны, что Кадыров вытесняет их из республики. "Повесив" на Кадырова убийство международно известной журналистки-правозащитницы, конкуренты надеялись сделать его кандидатуру неприемлемой для роли президента Чечни, которую прочил ему Путин.
Однако все эти версии возникли потом, а в первые дни после убийства Анны два голоса - один из Кремля, а другой из Лондона запальчиво бросились обвинять друг друга, не дожидаясь ни улик, ни фактов.
Первым начал Путин. 10 октября, комментируя на пресс-конференции в Дрездене гибель Анны, он заявил, что располагает данными, будто "некоторые люди, которые скрываются от российского правосудия за рубежом, давно вынашивают планы принести жертву, чтобы создать волну антироссийских настроений и навредить России… Убийство Политковской нанесло [нам] гораздо больший ущерб, чем ее публикации… оно направлено против нашей страны, против действующих властей".
Речь Путина, увековеченная в видеоархивах Интернета, относится к числу его знаменитых "минуток ненависти", тех эмоциональных всплесков, когда его плохо сдерживаемый гнев вырывается наружу. Было видно, что перед его глазами стоят вовсе не журналисты, собравшиеся на пресс-конференцию, а лондонские заговорщики во главе с главным врагом - Борисом. Он искренне верил в то, что "эти люди" убили Анну, чтобы навредить лично ему.
A Саша Литвиненко с таким же пафосом обвинял Путина. Видеоролик его выступления в лондонском клубе "Фронтовая линия", где собираются военные корреспонденты, также можно найти в Интернете.
- Я заявляю, что Анну убил Путин, президент Российской федерации, - сообщил непривычно сумрачный Саша притихшему залу. - Я готов это заявить в любом суде, вы можете писать об этом, ссылаясь на меня…
До его собственного отравления оставалось девять дней.
Конечно, эти два выступления стоили друг друга как по своей эмоциональности, так и по беспочвенности. Но они показывают, насколько были накалены страсти между Кремлем и Лондоном в последнем эпизоде этой мыльной оперы непосредственно перед Сашиным убийством.
Глава 27. Консультант Ее Величества
20 июня 2005 года. В четырех городах Испании арестованы 28 человек по подозрению в причастности к "Русской мафии". В операции приняли участие более 400 полицейских. Все задержанные - выходцы из бывшего СССР. Им предъявлены обвинения в принадлежности к преступной организации, финансовых махинациях и отмывании денег. По словам министра внутренних дел Испании, это была самая масштабная акция против организованной преступности в Европе. Арестованы десятки объектов недвижимости и заморожено более 800 банковских счетов.
За пять лет эмигрантской жизни Сашино отношение к себе и окружающим прошло через несколько подъемов и спадов. Психологи, изучающие феномен эмиграции, выделяют пять этапов душевной метаморфозы изгнанников: сначала наступает "медовый месяц" - пора эйфории и неадекватных надежд. Затем происходит "шок" разочарования от столкновения с жизненными реалиями, который часто сопровождается тягой к покинутой родине и неприязнью к новой стране и ее обитателям. После этого грядет "кризис" - период неуверенности и чувства беспомощности, который сменяется этапом "адаптации", когда уныние постепенно уступает место оптимизму, повышается самооценка и появляется удовлетворенность жизнью. Пятый этап - полной "интеграции" - характеризуется расцветом личности и эмоциональным благополучием.
Саша так и не дожил до состояния гармонии, которая, может статься, и наступила бы после получения им полноценного британского гражданства в октябре 2006 года, но спустя месяц он погиб. Однако несомненно, что в течение двух предыдущих лет градус его настроения постоянно повышался - происходила адаптация. Мне это было особенно хорошо заметно, так как общался я с ним раз от разу во время своих приездов в Лондон.
Поначалу он, как и все эмигранты, ворчал, жаловался и критиковал англичан, в первую очередь в вопросах, в которых разбирался.
- Они ничего не понимают в российских бандитах, не видят, насколько преступность срослась с властью, - говорил он, комментируя очередную историю о разоблачении русской мафии в какой-нибудь западноевропейской стране. Спросили бы меня, я бы им все объяснил.
С какого-то момента к нему действительно стали обращаться за советом. О том, что у него появились контакты с британскими коллегами по цеху, мне стало ясно по изменению тональности его комментариев.
- Они серьезные ребята и знают, что делают, - неожиданно сообщил он, когда зашла речь о британской полиции.
С начала 2003 года он стал отказываться от интервью по телевидению: по радио готов выступать сколько угодно, а по ТВ ни в коем случае, а это первый признак действующего опера, который не хочет быть узнанным на экране.
Судя по всему, западные коллеги обратили на него внимание после опубликования письма в газету "Вашингтон Пост" 31 августа 2002 года. В нем Саша призывал американцев повнимательнее "присмотреться к своим союзникам" по коалиции в Афганистане, созданной после 11 сентября для борьбы с талибами:
"Сушествует глубокая связь между российскими спецслужбами и силами "Северного альянса". Коррумпированная верхушка ФСБ заработала миллионы, сотрудничая с генералом Абдулрашидом Дустумом в организации экспорта афганских наркотиков на европейские рынки сбыта. Я расследовал эту связь в бытность сотрудником отдела организованной преступности ФСБ. Поток наркотиков на улицы российских и европейских городов не прекращается и сегодня…"
Вскоре после этого Саша попросил меня перевести на английский язык главу из "Лубянской преступной группировки" под названием "Узбекский след", в которой тема транспортировки героина по маршруту Афганистан-Узбекистан-Россия-Европа освещалась в подробностях.
- Хочу кое-кому показать, - сообщил он с загадочным видом, получая явное удовольствие от выражения моего лица. Он знал, что мне не нравилась эта глава: мы много спорили о ней, когда готовили книгу к печати.
В ней Саша развивал версию, что Путин в бытность свою заместителем мэра Петербурга имел связь с довольно известной криминальной группой, которая под покровительством ФСБ переправляла афганский героин на Запад. Строгих доказательств этому не было: были лишь косвенные свидетельства. Во-первых, Путин отказался дать ход Сашиной оперативной справке о связи высших чинов ФСБ с героиновой мафией, которую тот вручил ему во время их единственной встречи в 1998 году; во-вторых, вплоть до своего избрания президентом Путин числился членом совета директоров и консультантом немецкой фирмы "СПАГ", в отношении которой власти Лихтенштейна проводили расследование по обвинению в связях с колумбийской наркомафией, о чем много писали в прессе. Российскими фигурантами, связанными со "СПАГ", были известные в Петербурге криминальные авторитеты - участники Тамбовской ОПГ. В-третьих, о криминальных знакомствах Путина Саше рассказал агент, сотрудник путинского секретариата, которого застрелили на улице вскоре после их разговора. Мне казалось, что этого недостаточно для прямых обвинений президента. Но Саша все же включил материал в книгу.
"Главная тайна России - это отношения нашего президента и уголовного элемента по фамилии Барсуков-Кумарин. Это лидер Тамбовской ОПГ, - писал Саша. - Я предвижу взрыв негодования в связи с тем, что бездоказательно обвиняю Путина в том, что он, как минимум, сознательно покрывает преступную сеть контрабанды афганских наркотиков. Но я ничего не собираюсь доказывать. Я не прокурор, а опер. И я анализирую оперативную информацию. Если бы гражданин Путин не был президентом, то я не стал бы это публиковать, а завел на него оперативное дело. Но он - президент, и проверить эти факты обычным путем невозможно. К тому же он лицо нации, и спрос с него другой. Поэтому он должен отвечать на все эти вопросы перед общественностью".
В этом, конечно, была определенная логика, но мне было непонятно, где кончается профессионализм опера и начинается запальчивость новообращенного диссидента, желающего уязвить, обидеть Путина. К тому же мое собственное понимание путинского характера было ближе к тому, что говорил Борис: до того, как попасть на вершину власти, Путин не был коррумпирован.
И вот теперь Саша собирался предложить "Узбекский след" британским сыщикам в качестве доказательства своей компетентности.
Но, вопреки моим сомнениям к Сашиному материалу отнеслись серьезно. Во всяком случае, эта информация обсуждалась в закрытых материалах Форин-офиса, где ей, впрочем, не дали ходу. Об этом вспоминал в 2007 году в статье в "Дэйли Мэйл" бывший британский посол в Узбекистане Крэйг Муррэй.
В 2003 году я стоял на "Мосту Дружбы" в Термезе и видел, как на джипах с затемненными стеклами афганский героин едет в Европу. Героин перевозился из Афганистана в Узбекистан и попадал в руки людей президента Ислама Каримова. Оттуда его по железной дороге в тюках с хлопком везли в Санкт-Петербург и Ригу. Литвиненко обнаружил петербургский конец этой цепочки и был поражен тем, насколько велика вовлеченность в контрабанду наркотиков представителей городских властей, местной милиции и служб безопасности на самом высоком уровне…
Посол с горечью пишет, что британское политическое руководство проигнорировало его сообщения точно так же, как и информацию Литвиненко. Но, судя по всему, на уровне британской полиции Сашину справку восприняли достаточно серьезно, чтобы включить его материал в оперативные сводки.
Вскоре после этого он начал ездить "в командировки". Он не особенно распространялся о своих занятиях, но примерно раз в месяц исчезал на несколько дней "по делам", которые ничего общего не имели с делами Березовского.
Марина чувствовала себя "почти как в Москве": у Саши появилась профессиональная жизнь, в которую она не вникала, а об успехах догадывалась по улучшению его настроения. Только теперь командировки были не на Северный Кавказ, а в Эстонию, Италию, Испанию.
Только после Сашиной смерти стало известно, по крайней мере частично, о его делах: в Прибалтике он помогал выявлять перевалочные пункты афганских наркотиков, в Грузии способствовал освобождению похищенного британского банкира Питера Шоу, в Италии "разрабатывал" сеть поставок российского оружия в Ирак в обход эмбарго ООН. Короче говоря, Саша стал внештатным консультантом британских спецслужб по борьбе с российской организованной преступностью. Время от времени англичане "одалживали" его коллегам в других странах Европы.
В 2008 году испанская "Эль Паис" вышла с сенсационным заголовком: "Литвиненко навел на след русских мафиози в Испании". Из нее мы узнали, зачем Саша десять раз летал в Мадрид и в Барселону начиная с 2003 года. Согласно источникам в испанской полиции, он сыграл ключевую роль в операции "Тройка", в ходе которой были арестованы десятки российских гангстеров.
По словам "Эль Паис", Саша "помог понять, какое влияние имели те или иные главари мафии и какие отношения они могли поддерживать с высшими эшелонами российского государства. [Испанским] следователям не хватало информации, необходимой для того, чтобы определить место каждого из криминальных боссов в сложных хитросплетениях российских преступных сообществ. А Литвиненко было хорошо известно, как появились на сцене те или иные личности…"