Калашников знал, что между НИИ-61, Тульским оружейным заводом, Миноборонпромом и Советом министров СССР давно сложилась цепочка выгодного перемещения кадров. А для ее поддержки, разумеется, накоплен достаточно мощный лоббистский потенциал. Конечно, все это в интересах разработок туляков. Что мог противопоставить Ижевск? Только одно - явные преимущества образца.
На испытания отобрали пять пулеметов. Калашников взял с собой Коряковцева. Главный инженер НИИ-61 Олег Сергеевич Кузьмин сообщил, что пулемет Никитина уже ставится на Ковровском заводе на массовое производство и образец, следовательно, будет взят непосредственно с конвейера. Расчет был на то, чтобы присутствующие смекнули: качество тульского изделия, несомненно, будет лучше мелкосерийного варианта Калашникова. Это закон. Но там, где Калашников, в чем мы не раз убеждались, некоторые законы дают сбои.
Калашников уехал, а Коряковцев стал свидетелем тяжелейших испытаний. Все шло хорошо, пока не начался отстрел пулемета "в зенит" - вверх под углом 85 градусов. Дело в том, что при стрельбе в "зенит" возвратная пружина, предназначенная для перемещения после выстрела подвижных частей вперед с целью извлечения патрона, находилась под двойной нагрузкой. Во-первых, она преодолевала силы трения трущихся поверхностей (в частности, между рычагом перемещения патронной ленты и затворной рамой) за счет накопительной кинетической энергии. Во-вторых, она находилась под давлением полного веса подвижных частей, что снижало надежность пулемета. В пулеметах соперников движение назад после выстрела затворной рамы было основано на других принципах. В конструкции Никитина пороховые газы воздействовали на затворную раму более длительное время, нежели в системе Калашникова. Это и вызывало опасение Калашникова. Михтим своевременно приготовил "рояль в кустах". В случае возникновения шероховатостей при стрельбе с наклоном он поручил Коряковцеву выставить пулемет с роликом на рычаге. Позже Калашников узнал, что точно к такому же решению пришел и Никитин.
Следующий этап проходил на военном полигоне Ржевка возле Ленинграда. Шел отстрел пулемета короткими очередями в морозильной камере. Вентиляторы имитировали ветер со всех сторон. Температура -55 градусов. И тут пулемет возьми да и запрыгай, как козел на привязи. После 7-12 выстрелов не смог остановиться и отстрелял всю патронную коробку в 200 патронов.
Испытания повторили - то же самое. Коряковцев позвонил Калашникову. Состоялся разговор на эзоповом языке - ведь могли подслушивать. Однако Калашников был невозмутим. Только что и пропел в трубку какую-то чудную прибаутку: "Трактор в поле пыр-пыр-пыр, я в колхозе дыр-дыр-дыр".
А утром Михтим уже был в Ленинграде. Взял пулемет, что-то в нем подпилил и подправил, и порядок, вопрос был снят. Изумленному помощнику объяснил, что не был выдержан режим термообработки, вот шептало и сносилось на морозе гораздо быстрее, чем в обычных условиях. Надо же, подумалось Коряковцеву, ведь Калашников захватил с собой из Ижевска новое шептало с нормальной термообработкой.
Только через несколько лет М. Т. Калашников раскрыл смысл прозвучавшей тогда поговорки: что просмотришь в тракторе зимой, то и получишь в поле летом - дополнительные заботы, потерю времени. Вот и весь смысл.
Войсковые испытания прошли в июле - августе 1960 года в четырех военных округах - Московском (на базе курсов "Выстрел"), Туркестанском, Одесском и Прибалтийском. Из Ижевска для контроля ситуации убыли конструкторы: в Среднюю Азию - Крупин, в Одессу - Пушин, Коряковцев - в Прибалтику, а Старцев - в Москву. На хозяйстве остался Калашников. Помогал ему Крякушин, то и дело выезжая на оперативные задания. Чтобы не злить спецслужбы, как всегда, договорились о телефонном и телеграфном лексиконе. В экстренных случаях выезжал в войска и сам Калашников.
В Самарканде возникла проблема, с которой Крупин не мог справиться. Разогретый до красноты ствол пригорал намертво к ствольной коробке, да так, что молотком не оторвать. Пришлось вызывать Калашникова срочной телеграммой. Через сутки он был на месте. Решение принимается им моментально - писать заявление в испытательную комиссию на выдачу трех стволов. В сопровождении военпреда завода "Ижмаш" Малимона Калашников дорабатывает стволы. Требовалось нанести декоративное хромирование на посадочные места стволов. Местная оружейная мастерская после некоторых уговоров решилась помочь. Всю ночь рабочие снимали хром с посадочных мест ствола и хромировали заново. Пригорания больше не было.
Следующий этап - погружение пулеметов в арык, где ила больше, чем воды. После "стирки" в воде поступила команда: "На берег, огонь!" Образцам ПК хоть бы что, а тульские стали отплевываться одиночными выстрелами. Повторили - реакция та же. Потом - волочение танками в пыли, и вновь эффект "вывешенности" трущихся деталей в ствольной коробке себя оправдал.
И еще один фрагмент испытаний. При снятии ствола газовая трубка перемещалась свободно, она не была закреплена со ствольной коробкой. В условиях Средней Азии это было недостатком. На устранение дали 30 дней. Надо было соединить детали. Калашников стал неразговорчивым, явно нервничал. Потом сказал: если мы не найдем решения, мы ни к черту не годимся. На 24-й день Калашников решение нашел: изменил только пластину, расположенную на газовой трубке, которую он выпилил на тисках за ночь. Рассоединение происходило простым нажатием большого пальца. Воистину - все гениальное просто. Сейчас ни один солдат не обратит внимания на эту защелку. На 28-й день Крупин с пулеметом был в Самарканде. Общий результат - 2,5:1,5 в пользу "Ижмаша". На стрельбище в Калининграде, вслушиваясь в отстрел пулемета Никитина, Калашников вдруг спрашивает у подполковника Онищенко, руководившего испытаниями:
- Какое количество выстрелов предусмотрено методикой?
- 7-12, - последовал ответ.
- А мне кажется, что отстреливают по 7-10.
Стали считать - оказалось, по 9. Попросили солдата сделать несколько очередей по 12 - отстрелянная лента стала перехлестываться через пулемет, а это был серьезный недостаток конкурента. Плюс сильная отдача приклада - пулемет Никитина работал жестко, энергичнее калашниковского, поскольку в его конструкции было постоянное давление в газовой каморе и, соответственно, более активное воздействие на затворную раму. Были даже случаи ранения щеки пулеметчика. В это время в Калининград прибыл Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров. Он долго жал Калашникову руку. Потом поочередно отстрелялся из пулеметов Калашникова и Никитина. Лента в пулемете Никитина перемещалась неспокойно, отвлекая от стрельбы. Ротмистров подозвал представителя Никитина и без всяких нравоучений спокойно сказал: передайте Никитину об этом недостатке немедленно, пусть принимает меры. А вообще равняйтесь на Калашникова - он никогда не выставляет на серьезные испытания свои образцы недоработанными. Они всегда у него работают как часы.
Потом Ротмистров поинтересовался, как испытывается танковый пулемет, и фактически сформулировал на него техническое задание. Пулемет должен устанавливаться на перспективные танки, у которых несколько меньше полезный объем внутри башни из-за большого количества управляющих систем. Надо максимально снизить загазованность от пороховых газов внутри башни, поскольку танк должен безупречно работать в условиях зараженной местности и иметь герметичную башню.
Прибалтийский военный округ завершил испытания и отдал предпочтение "калашу". Любопытный факт - солдата, незнакомого с системами Калашникова и Никитина, вводили в комнату, где на столе лежали два образца. За три - пять секунд он должен был выбрать тот, который понравился ему чисто визуально, и взять в руки. Из пяти вариантов выбор каждый раз падал на ПК.
На курсах "Выстрел" отношение к ПК было плохим. Старцев стал свидетелем безобразной сцены, когда начальник курсов, указывая на портрет Калашникова, досадовал: "Понавешивали тут портретов, будут еще простые конструкторы, заработавшие свой авторитет неизвестно чем, учить генералов!"
На Черном море ПК показал себя хорошо, вдоволь накупавшись в морской воде. У конкурентов были сбои - отдачей пулеметчику повредило лицо, ленту захлестывало.
По совокупности показателей ПК одержал полную победу. Но дело приняло неожиданный поворот: туляки развернули нешуточную борьбу. Калашникова это не удивляло - в Туле всегда были самые сильные конкуренты.
От дирекции завода, где изготавливалась партия тульских пулеметов, неожиданно в правительство пришла телеграмма с обвинением испытательной комиссии в негосударственном подходе. Информировалось, что затрачены большие средства на изготовление тульской версии единого пулемета. Совмин создал комиссию в составе представителей министерств обороны и оборонной промышленности и на базе НИИ-61 устроил защиту двух конкурентных проектов. Калашникову и Никитину предстояло защитить свои пулеметы, причем не только аргументами.
Калашникова, однако, о заседании комиссии не известили. В Москве, в ГРАУ в тот роковой день он оказался случайно. События развивались, как в самом настоящем боевике. Дейкин принимает выдающееся решение срочно доставить Михтима на автомобиле ГРАУ в Климовск. Там Калашникова за забором НИИ-61 уже поджидал старший военпред патронного завода. Поскольку пропуск, естественно, не был заказан, конструктору пришлось лезть на территорию института под забором через специально проделанный лаз. Охрана у этих двух учреждений была общая. В зал заседаний Калашников вошел вовремя. На часах было 9.55.
Вел заседание помощник Устинова Игорь Федорович Дмитриев. Первым докладывал Никитин. Речь его длилась 45 минут. Затем развернулась бурная дискуссия. Вначале выступали гражданские специалисты, восхваляя пулемет Никитина и принижая пулемет Калашникова. Потом слово взяли военные. Их выступило человек пять - семь, все высказались в пользу пулемета Калашникова.
Каково же было изумление Кузьмина, главного инженера НИИ-61, когда он увидел в зале невесть откуда взявшегося Калашникова. Михаил Тимофеевич дипломатично уклонился от приглашения выступить и попросил дать слово Коряковцеву.
Выступил Герой Советского Союза Клюев - командир дивизии, председатель испытательной комиссии по Прибалтике. Он высказался однозначно за пулемет Калашникова. Ну а потом заговорил Ливадий Коряковцев. Речь его была убедительной и яркой. Суть аргументации базировалась на том, что именно солдат является ключевой фигурой творчества Калашникова.
По просьбе комиссии конструкторы произвели разборку-сборку своих изделий. Калашников это сделал непринужденно, без всякой помощи и задержки. Никитин замешкался, сбился и только с посторонней помощью довершил сборку пулемета. По всему было видно, ПК - фаворит.
Выступили представители Генерального штаба, ГАУ и Управления главнокомандующего Сухопутными войсками. Они в один голос заявили, что не заказывали "оборонке" недоработанный пулемет и что все предпочтения военных на стороне единого пулемета ПК - простого в устройстве, надежного в работе, живучего в любых условиях эксплуатации, технологичного в изготовлении.
В заключение высказались конструкторы. Калашников обратил внимание присутствующих, что представлено два образца пулемета - разработки Тульского и Ижевского заводов. Их конструкции созданы на основе опыта прекрасной школы советских оружейников:
"Выбор сложен, но он необходим, и я уверен, что он будет правильным и вам не стыдно будет за него перед нашей армией и народом".
Потом выступил Никитин. В завершение он отметил, что на производство его пулеметов уже израсходовано 25 миллионов рублей. Но и этот "аргумент" не подействовал на членов комиссии. Большинство - за пулемет конструкции Калашникова. Так в очередной раз победил Михаил Тимофеевич. Победу одержала вера в конструктора, в его творческий гений.
Постановлением Совета министров СССР от 20 октября 1961 года единый пулемет ПК (пехотный) принят на вооружение Советской армии. Потом на его базе были созданы ПКТ (танковый) и ПКБ (бронетранспортерный).
Начало 1960-х годов в истории стрелкового оружия было сложным и неоднозначным. Этот вид вооружений ошибочно был отнесен к "пещерной технике". Был ликвидирован уникальный Щуровский полигон. Опытные мастера стрелкового дела с "Ижмаша" засобирались в другие места. Крупин - в их числе. Калашников удерживать, переубеждать его не стал. Только попросил помочь завершить работы по танковому пулемету. Параллельно с испытаниями в НИИ-61 и в войсках единого пулемета проводились пробные испытания танкового пулеметного образца в Кубинке.
Не всё было просто. Танкистов вполне устраивала система Горюнова СГМТ калибра 7,62-мм под винтовочный патрон. "Калашей" встретили настороженно. А когда Крупин на встрече с главным конструктором танка Александром Александровичем Морозовым попросил сделать новую отливку раструба башни, тот запротестовал против изменения конструкции башни и предложил искать другой путь установки пулемета на танк. И демонстративно подчеркнул при этом - "вашего пулемета".
Дело мог спасти только Калашников с присущими ему тактом, дипломатической культурой и благоприятным психологическим воздействием на собеседника.
М. Т. Калашников:
"Работали с новым танком Т-55 в Нижнем Тагиле. Я сделал мощное запирание для танкового пулемета. Но очень много было людей, которые не понимали. Танкисты сопротивлялись, ведь нужно было кое-что переделывать в танке. Пришлось поработать, чтобы минимизировать переделки. Морозов был хороший конструктор. Я с ним десяток раз встречался".
При первой же встрече с Морозовым Калашников сразу определил свою задачу - установить ПКТ в гнездо для СГМТ без коренного переустройства. Морозов успокоился и занял позицию союзника до самого конца работ. Положительно сказалось и то, что Морозов имел дело с танкистом, командиром легендарного Т-34. Таким образом, не без сложностей, но ПКТ в 1962 году был принят на вооружение.
Был, правда, один казус с ПКТ, когда КБ Морозова вдруг запричитало, что не может вовремя сдать образец, поскольку оружейники задерживают. Оказывается, танкисты просто схитрили, сами не успевали доработать к сроку какой-то один узел и решили прикрыться танковым пулеметом Калашникова. Не тут-то было. Мудрый министр Зверев вызвал на совместную коллегию двух министерств Калашникова, и вопрос быстро разрешился. Морозову пришлось принести публичные извинения Михаилу Тимофеевичу. А ведь Морозов - дважды Герой Социалистического Труда, человек очень уважаемый и гордый. Конечно, авторитет Калашникова уже был к тому времени высокий и непререкаемый. Но сам он при этом оставался скромным, интеллигентным и добропорядочным человеком. Таким конструктор остался и сейчас. Не к лицу Тимофеевичу "бронзоветь", у него иной душевный расклад, собственная, очень человечная манера идти по жизни.
В 1961 году новый единый пулемет ПК со всеми его разновидностями принимается на вооружение Советской армии. Единый пехотный ПК, станковый ПКС, бронетранспортерный ПКБ. Таким образом, была создана вторая унифицированная система стрелкового оружия под винтовочный патрон. В 1964 году за создание комплекса унифицированных пулеметов ПК и ПКТ М. Т. Калашникову и его помощникам А. Д. Крякушину и В. В. Крупину присуждается Ленинская премия.
В одном из своих интервью в начале 2000-х годов М. Т. Калашников признался:
"Я все еще не могу понять, как при том объеме работ по освоению и постоянной модернизации автомата, внедрению его в массовое производство мы начали разработку ротного, станкового и танкового пулеметов и даже победили в борьбе с туляками. Все мы работали с огромной самоотдачей ради единственной цели - победить. Нас всего было 12 человек, и эти имена навсегда вошли в историю Ижевского машиностроительного завода: Бухарин, Богданов (слесари), Крупин, Пушин, Крякушин, Коряковцев, Старцев, Русанов, Шутова, Белоглазова, Красноперова, Зиновьева (конструкторы и чертежницы). Это основной костяк моего конструкторского бюро. Особо хочу выделить Владимира Васильевича Крупина. Это была яркая личность, до мозга костей преданный делу конструктор… Я с гордостью могу сказать, что он был не просто моим помощником и соратником, он был моей правой рукой".
В начале 1960-х годов в Ижевск приехал председатель Верховного Совета СССР Л. И. Брежнев. По воспоминаниям Калашникова, он надеялся во время этого визита решить проблему со строительством инженерного корпуса на "Ижмаше".
М. Т. Калашников:
"Ему показывают автомат, а он первым делом обращает внимание на штык-нож. Я уже начал беспокоиться, почему он только на него обращает внимание. Ведь не это самое главное в конструкции автомата. А Леонид Ильич вдруг шепотом меня спрашивает: "А его украсть можно?"
Я делаю вид, что не понял, а он опять: "А что, если я его украду?"
Пришлось подарить ему штык-нож со словами "Охотника сразу видно". После этого случая мы задумались о выпуске сувенирной продукции".
В 1966 году конструкторскому коллективу Калашникова поручается проведение большой научно-исследовательской и опытно-конструкторской работы по созданию нового комплекса оружия под патрон уменьшенного калибра 5,45x39 мм (малоимпульсный). Боеприпас оснащался пулей с повышенным убойным действием. В то время в США уже была создана новая штурмовая винтовка AR 15 (М16) под патрон 5,56-мм конструктором Юджином Стоунером.
Видимо, это обстоятельство не могло не повлиять на принятие решения о переводе и нашего оружия под малокалиберный патрон 5,45-мм, хотя некоторые ветераны последних войн считают этот калибр малоэффективным в боях в городских условиях или лесу. Решение все же было принято на самом высоком уровне, а калибр оправдал свои преимущества при боевом применении.
Заданием Главного ракетно-артиллерийского управления предусматривалось создать оружие не просто уменьшенного калибра, а с существенным повышением его боевых качеств. По новаторству, напряженности конкурентной борьбы процесс создания этого автомата сам Калашников сравнивает только с созданием АК-47.
М. Т. Калашников:
"Как-то мы получили информацию, что американцы переходят на 5,56-мм калибр и, вроде, нам надо бы сделать такое же оружие. Я был категорически против, поскольку слишком явными были для меня отрицательные стороны этого калибра. Однако военные поставили вопрос жестко - уступать американцам ни в коем случае нельзя. На мое имя, помнится, поступило несколько писем с предупреждением: не возьмешься ты, примем на вооружение другой образец. Я не сдавался, занял круговую оборону. Слышу - объявили конкурс. Среди участников - как всегда - Тульский оружейный завод, Ковровский завод, ЦНИИточмаш (г. Климовск). И уже когда угроза стала слишком явной: из моих рук уходит разработка - я наступил на горло собственной позиции и вынужден был заняться этим вопросом".
По-разному подошли к решению этой задачи конструкторы заводов в Ижевске, Коврове и Туле. В их разработках появились нетрадиционные конструкции функциональных узлов оружия.
Н. Н. Шкляев: