РОССИЯ
С высочайшего позволения,
С молчаливого соглашения,
С запоздалого удивления
Миллионы лежат в гробах!
И слоями засыпаны в ямах,
В придорожных лежат канавах,
В потемневших от крови реках,
В почерневших от дыма лесах.
Замордованы и зарыты,
Как собаки, песком прикрыты,
С верой в нашу правду убиты
Без суда, по приказу и так…
А мы святы, чисты и невинны,
Мы гуманны, добры и наивны.
Столько лет им поют ветры гимны
Все не знаем, за что их и как.
Не отмыть и слезами кровавыми,
Нашу совесть над этими ранами,
Преступлениями небывалыми,
Будет вечным укором их прах…
Виноваты мы все - благодушные,
И приказу бездумно послушные,
Осторожные, равнодушные,
С этой памятью жить теперь как?1983 год
После официальной части Джохар в соседней комнате звонил по спутниковому телефону и поздравлял ополченцев и командиров, а мы беседовали с Ильясом, гадая, что же принесет нам год Красной Крысы…
9 января - рейд Салмана Радуева в Кизляре (Дагестан). Он нанес неожиданный удар по расположению воинских частей в тылу российской армии. Телезрителей поражали ответы Радуева и его людей журналистам. Если в облике героя буденновских событий Шамиля Басаева, в его мужественной готовности умереть сквозила печальная обреченность человека, вынужденного пойти на крайний шаг, то в фанатизме Радуева необходимости не было. Он был порождением войны и страшен переполнявшей его радостью самоотречения.
Россия содрогнулась, впервые всерьез задумавшись о том, сколько подобных людей породила жестокость войны. А как только не клеймили нас средства массовой информации за рубежом! Отчаяние обездоленных угрожало благоденствию государств, угнетавших малочисленные народы. "В каждой семье есть свой скелет в шкафу", - говорят англичане.
Автобусы с отрядом Салмана Радуева и заложниками тронулись в путь. Заложники махали в окна автобусов белыми платками, наивно полагая, что все обойдется так же, как в Буденовске, когда Шамиль заставил Россию остановить войну и пойти на переговоры. Но мы-то понимали, что во второй раз Россия вынуждена будет любой ценой сохранить лицо перед мировым сообществом. Смутьянов, посмевших противостоять огромной державе, нужно примерно наказывать.
Ровно в 5 часов по телевидению сообщили, что в результате обстрела с вертолетов движение автобусов остановлено. Салман Радуев, захвативший в заложники милиционеров с поста, заблокирован в селе Первомайское. Вокруг села стянуты пехота, артиллерия и дагестанская милиция, прибывают все новые воинские подразделения, специализирующиеся на захвате террористов, - "Альфа", "Витязь". К бою готовились ракетные установки. Пока, для отвода глаз, велись переговоры, вокруг села минировали пути возможного отступления. Над селом постоянно кружили вертолеты, пуская по ночам осветительные ракеты над прилегающими полями. Переговоры, как и предполагалось, закончились ничем. Время тянули для того, чтобы успеть убедить общественное мнение в неизбежной необходимости штурма. "Заложники, - трубили средства массовой информации, - уже расстреляны, спасать некого". Осуществление операции было возложено на генерала Барсукова.
Дуки, который и без того всегда мало ел и спал, совсем потерял аппетит и сон. "Неужели они все погибнут? - умоляюще спрашивала я его. - Неужели никто не придет к ним на помощь?" Он отмалчивался, но я слишком хорошо знала его, чтобы не догадываться, что готовится операция, о которой никто не должен знать. Джохар, как всегда, уезжал по ночам, в расположение наших ополченцев, а вернувшись, отвечал на многочисленные звонки по телефону, иногда давал интервью американскому радио, радиостанции "Свобода" и другим. Когда его спрашивали, действовал ли Салман Радуев по его приказу, он отвечал кратко: "Он выполнял боевой рейд по тылам противника, точно так же, как это делает Россия на территории Чеченской Республики Ичкерия". Разумеется, в боевую операцию по разгрому военного аэродрома не мог входить захват Кизлярской больницы, это понимал каждый. К тому же целью России было заставить весь мир думать о нас, как о неуправляемых и непредсказуемых террористах, и этим оправдать войну. Но не мог Джохар, с его благородной натурой и верностью кавказским обычаям, отказаться от действий своего командира, то есть поступить так, как поступил бы на его месте любой настоящий политик.
Как ни старалась, я не смогла сомкнуть глаз, впрочем, как и все в те дни. Но, забывшись, незадолго перед рассветом, увидела заброшенное старое кладбище и две стоящие рядом ухоженные могилы - моей мамы и бабушки. Они были покрыты новыми, зеленого цвета, мусульманскими ковриками для молитвы, а в изголовье каждой из могил горело по яркой свече, освещая все кладбище. Я воспряла духом. "Вот увидите, все будет очень хорошо, - уверяла я окружающих. - Нам помогут друзья-мусульмане из далеких стран и 2 свечи - это двойной успех в безнадежном деле".
И вот, в тот же день, в Турции захвачен теплоход "Аврасия" с российскими пассажирами - помощь мусульман. Но это происшествие лишь подлило масла в огонь. Выдвинутое ими требование - остановить войну в Чечении, как и заявления Салмана Радуева, повисли в воздухе. Российские спецслужбы акцентировали внимание мировой общественности на показаниях одной из пассажирок, сбежавшей якобы в момент захвата. С расширенными глазами, сопровождая повествование интенсивной жестикуляцией, "заложница" взахлеб рассказывала о "пережитых ужасах". Джохар мгновенно узнал ее на экране и попросил принести из архива удостоверение агента российских спецлужб. Оказалось, что год назад она было задержана в Грозном чеченским МВД, а затем отпущена без документов. "С женщинами мы не воюем, - смеялся Дуки, - но доказать, кем является эта подсадная утка, необходимо". Женщина мгновенно исчезла с экранов. "Аврасию" сдали добровольно, без единого выстрела, ни один из пассажиров не пострадал. Но в умы телезрителей уже врезалась картина облитой солнцем палубы и сияющих лиц отважной семерки. Духом непокорности веяло от них. Стреляя в воздух из автоматов, они не пугали, а подтверждали торжество свободы. Теплоход был освобожден по личному приказу Джохара Дудаева во время переговоров с "Аврасией".
Люди, затаив дыхание, ожидали дальнейшего развития событий. На экранах телевизоров крупным планом мелькало лицо пожилого дагестанца, отпущенного Радуевым в качестве парламентария. Слезы катились по его щекам: пятнадцатилетняя дочь осталась заложницей, а он не мог вернуться обратно. Операция по уничтожению уже началась…
"Позабавило" россиян утверждение Бориса Ельцина о том, что вырваться из окружения никому не удастся. Видимо, после беседы с генералом Барсуковым, он на "полном серьезе" уверял, что каждый террорист "на мушке" у закрепленного за ним снайпера. "38 террористов - 38 снайперов, террористы передвигаются и снайперы передвигаются." Несколько дней безостановочного ракетного обстрела, бомбежек, непрерывный артиллерийский обстрел клочка земли и вдруг - непостижимо! - молниеносный прорыв. Спаслись сами и спасли заложников, которые неожиданно "восстали из мертвых". Более того, для спасения их жизней "террористы" прикрывали беззащитных людей собой, шли впереди по заснеженному минному полю, подрываясь на минах и прокладывая путь своими телами. Состоялась, наконец, встреча счастливого отца с его пятнадцатилетней дочерью, спасенной "террористами". Четверо из них погибли, защищая девочку от пуль. (Впоследствии она вышла замуж за одного из участников операции.)
Мир был изумлен. Кто мог выйти живым из тройного кольца окружения элитными спецчастями, из-под лавины огня, обрушившейся на маленький поселок? Но они вышли! Уже в который раз открылась миру отвратительная непростительная ложь российских средств массовой информации, позволяющая безнаказанно убивать на глазах у всего мира. И, конечно, значительную роль сыграла помощь отряда бойцов-добровольцев под командованием Шамиля Басаева. Решение о проведении этой операции было принято Государственным Комитетотм Обороны и исполнено блестяще. Храброе сердце - сильнее огня… "Те, кто идут по праведному пути, не знают ни страха, ни печали".
А Президент России опять "в картинках" описывал, как несчастные российские спецподразделения нарвались, оказывается, на мощную, подготовленную заранее на российской территории чеченскую базу, оснащенную сетью подземных ходов и чуть ли не дзотами.
Дома, в Чечне, навстречу длинной колонне машин выходили свои и чужие, матери и жены, старики и дети, со слезами обнимали чудом вернувшихся из ада смертников. Маленькая гордая Чечня ликовала: позора поражения - самого страшного для любого чеченца - не было!
"Позабавило" россиян утверждение Бориса Ельцина о том, что вырваться из окружения никому не удастся. Видимо, после беседы с генералом Барсуковым, он на "полном серьезе" уверял, что каждый террорист "на мушке" у закрепленного за ним снайпера. "38 террористов - 38 снайперов, террористы передвигаются и снайперы передвигаются." Несколько дней безостановочного ракетного обстрела, бомбежек, непрерывный артиллерийский обстрел клочка земли и вдруг - непостижимо! - молниеносный прорыв. Спаслись сами и спасли заложников, которые неожиданно "восстали из мертвых". Более того, для спасения их жизней "террористы" прикрывали беззащитных людей собой, шли впереди по заснеженному минному полю, подрываясь на минах и прокладывая путь своими телами. Состоялась, наконец, встреча счастливого отца с его пятнадцатилетней дочерью, спасенной "террористами". Четверо из них погибли, защищая девочку от пуль. (Впоследствии она вышла замуж за одного из участников операции.)
Мир был изумлен. Кто мог выйти живым из тройного кольца окружения элитными спецчастями, из-под лавины огня, обрушившейся на маленький поселок? Но они вышли! Уже в который раз открылась миру отвратительная непростительная ложь российских средств массовой информации, позволяющая безнаказанно убивать на глазах у всего мира. И, конечно, значительную роль сыграла помощь отряда бойцов-добровольцев под командованием Шамиля Басаева. Решение о проведении этой операции было принято Государственным Комитетотм Обороны и исполнено блестяще. Храброе сердце - сильнее огня… "Те, кто идут по праведному пути, не знают ни страха, ни печали".
А Президент России опять "в картинках" описывал, как несчастные российские спецподразделения нарвались, оказывается, на мощную, подготовленную заранее на российской территории чеченскую базу, оснащенную сетью подземных ходов и чуть ли не дзотами.
Дома, в Чечне, навстречу длинной колонне машин выходили свои и чужие, матери и жены, старики и дети, со слезами обнимали чудом вернувшихся из ада смертников. Маленькая гордая Чечня ликовала: позора поражения - самого страшного для любого чеченца - не было!
Глава 32
Россия потерпела крах - и военный, и моральный, и политический. Она объявила о намерении решать в дальнейшем проблему русско-чеченских отношений политическими средствами. Но "блажен, кто верует"…
В Грозном - бессрочный митинг. Десятки тысяч людей: стариков, женщин и детей - в любую погоду стоят на снегу. Возле обугленного, разбомбленного Президентского дворца, на остатках фасада которого висит портрет Президента Джохара Дудаева и непокорный зеленый государственный флаг Чеченской Республики Ичкерия, раскинулся палаточный городок. Его назвали Дуки-Юрт в честь детского имени Джохара, видимо, потому, что это крошечная миниатюра всей Чечни. На палаточных улицах прибиты фанерки с названиями больших сел и маленьких поселков, автобусы со всей республики все прибывают. Холодными зимними ночами люди согреваются у костров чаем и тем, что иногда удается передать через плотную охрану МВД, кольцом оцепившим бессрочный митинг неповиновения. На подтаявшем снегу, сидя на коленях, худенькая старушка обеими руками держит, прижимая к впалой груди, портрет Президента Джохара Дудаева. На бледном до синевы лице обведенные черными кругами горестные глаза… Этот кадр обошел все экраны телевизоров. "Чеченский народ требует безоговорочного вывода российских войск и признания независимости Ичкерии".
В республике продолжает работу законное правительство. Собранные Джохаром министры заседают и решают самые насущные проблемы. Дымят подземные мини-заводы по переработке нефти на юго-западе республики. Бензин поровну делится между всеми фронтами и боевыми частями. Регулярно выходит газета "Ичкерия" и мгновенно расходится по рукам. Выступления Джохара по единственному сохранившемуся передвижному президентскому каналу передаются из уста в уста…
После очередного заявления Москвы о том, что "Президент Джохар Дудаев, забрав десятки миллионов долларов, сбежал за границу", он появляется на экране и… смеется. Смеется над теми, кто запустил "телевизионную утку" и над теми, кто ей поверил. Его искренний смех набатом звучит в ушах предателей-завгаевцев, хороня их рассыпаюшиеся в прах надежды. А потом говорит - говорит так, что шевелятся волосы и по коже бегут мурашки. И таким заразительным огнем и силой веет от него, что поднимают люди опустившиеся головы и снова верят в победу. И идут в бой…
"Джихад - дело добровольное, - говорит он. - Я никого не вызывал повестками воевать".
На площади Свободы 8–9-10-февраля оккупационные войска, переодетые в милицейскую и чеченскую форму, омон и спецназ расстреливают бессрочный митинг. По приказу Доку Завгаева несколько тонн динамита закладывают ночью в фундамент Президентского дворца, ставшего гордым символом свободы Ичкерии, и взрывают. Эти кадры долго и назидательно показываются по российскому телевидению. Вот, что ожидает все непокорные народы! Двумя мощными взрывами монолитное здание поднимается в воздух, а потом медленно опускается большим плотным облаком пыли. Ну, что ж, здание уничтожить можно, дух свободы победить нельзя! Несмотря на мощное антивоенное движение в России, решительный протест интеллигенции, геноцид чеченского народа продолжается. В эти дни был взорван и наш домик на улице Ялтинская.
И вновь Ельцин пытается обмануть российскую общественность, заявляя, что целые группы населенных пунктов Чечни заключают с федералами мирные договоры. Подобострастные отчеты Завгаева в Москву громогласно вещаются по центральному телевидению: "Из 350 сел и деревень 50 отвернулось от Джохара". Всего лишь 50! Под дулами автоматов, под угрозой бомбежки и полного уничтожения, после жесточайшей двухлетней войны! Чем не народный референдум, чисто в российском духе?! Или присоединяйтесь к "матушке России", или смерть всем от мала до велика. Вот она - голая истина без прикрас.
Новый круг атак на Аллерой, Новогрозный, Бачи-Юрт, Серноводск. Еще одно нападение на многострадальные Самашки. Как раз перед этими событиями Джохару снится огромное стеклянное здание в Москве с бесчисленными переходами между этажами, по которым снует множество людей (стекло - страх). Это здание устрашения старательно строит Россия все последующие дни, вторая часть плана, о которой Ельцин, намекнув, многозначительно умалчивает. Протягивая правую руку для перемирия, левой Россия вероломно наносит удары в спину.
Карательные операции по мирным селам Джохар воспринимает очень болезненно. Казалось, вся чеченская земля стала его живым телом, поэтому повторные атаки по больному месту, Самашкам и другим беззащитным селам, были страшными ударами, от которых он стонал, сжимая голову руками.
Три раза за эту войну, когда было особенно тяжело, в самое страшное время поражения и отступления, ему является одна и та же картина. В ночные часы, когда мозг лихорадочно искал выход, перед закрытыми глазами вдруг расстилалось бесконечное светящееся поле зеленого цвета. На нем появлялась фигура, в первый раз это был святой Кунта-Ходжи. Джохар не мог объяснить, как он мгновенно понимал, кто перед ним. Святой приближался и, оказавшись совсем рядом, смотрел на Джохара. Удивительно спокойным было его лицо. Джохар начинал просить Всевышнего, чтобы Он оставил святого, пока тот не ответит на все вопросы. И… начинался диалог, который он не мог запомнить, но главное - появлялось чувство непоколебимой уверенности в правльности тех действий, которые он должен был предпринять. Во второй раз Джохар увидел сразу трех святых, и он опять мгновенно узнал их имена, известные многим в Чечне.
В третий раз на зеленом поле появился всадник на лошади, который приблизился к Джохару и ответил на все вопросы, вселив в него уверенность в победе и безграничную радость. "Огромные мучения терпите вы на своем пути, - говорил святой. - Вас уничтожают бомбами, расстреливают и сжигают, но верьте в милость Всевышнего. Мы всегда с вами, видим каждый ваш шаг. Никто не останется забытым на этом пути. Мы шли по нему задолго до вашего рождения, но только вам суждено преодолеть все преграды и одержать победу…"
Наутро Джохар вставал обновленным. Если в начале русско-чеченской войны он говорил, что один чеченский воин противостоит ста русским, то сейчас утверждал, что один стоит тысячи. Значительно позже я узнала хадис Великого Пророка Мохаммада (саллаллаху алайхи ва саллам): "В день суда придет народ чей Иман будет удивительным. Им скажут: "Ради Вас благостная весть, Мир Вам! Возрадуйтесь с входом в рай навсегда. Ангелы, пророки, люди будут завидовать им". Асхьабы спросили: "О, пророк Аллаха! Кто они? Пророк ответил: "Они не от нас (пророков) и не от вас. Они будут появляться в таком периоде времени, когда люди оставят Книгу Аллаха и Сунну. Они вооружатся Кораном и Сунной, дадут им новую жизнь, будут читать и обучать этому других. Они будут страдать на этом пути страшными мучениями, больше чем вы (асхьабы). Иман одного из них равняется иману сорока из вас и их один шахид равняется сорока вашим шахидам. Вы найдете помощников в делах истины, а они совсем не найдут помощников. Они будут окружены со всех сторон несправедливыми людьми и они будут находиться в углах спасения Байтулмукъаддаса. В таких условиях к ним придет помощь Аллаха и ими будет поднята честь Ислама. И пророк попросил Аллаха: "О, Аллах, дай им победу и сделай их сопровождающими со мной на реке Кавсар".
Страх душил и гнал трехсоттысячную российскую армию с чужой чеченской земли, из-за каждого камня, стены мог раздаться выстрел и убить, прогрохотав насмешливым эхом в горах.
Глава 33
В дом к Вахе Ибрагимову, где мы жили последнее время, часто приезжали Магомет Жаниев, его брат Башир, Абу Арсунукаев, иногда наша старая знакомая Раиса. Недоверчиво пробуя очередной пирожок с яблочной начинкой, она не переставала удивляться, тому, как легко я управляюсь с деревенским хозяйством. Братья звали нас обратно к себе. Постоянно бывал наш зять Мовсуд и племянник Джохара Ахмет. И Мовсуда, и Ахмета я очень любила.