Вот уже два года эти и другие предположения высказываются несерьезными и серьезными политиками в кулуарных беседах. После каждого из суждений следует утверждение: "На этот раз - точно". Табачнику отводят сроки, анализируют причины, казалось бы, неминуемой отставки, прогнозируют последствия. Полтора года назад в Токио перспективы пребывания главы администрации президента на посту мы обсуждали с самим Дмитрием Владимировичем. Я сказала - год. Он назвал другой срок, Ошиблась я, ошибся он, ошиблись все. Сегодня - 11 октября 1996 года - Дмитрий Табачник по-прежнему пребывает на посту главы администрации.
После серии статей, разоблачающих аферы Табачника с квартирами (странно, что никаких более крупных претензий взявшиеся за документальные разоблачения журналисты не предъявляют); после того, как некоторыми газетами был применен в отношении Табачника безукоризненный по технике, но очень нечистоплотный, с интернациональной и этической точки зрения прием; после вторичного обращения парламентариев к президенту с рекомендацией отставки Табачника; после того, как стало ясно, что друзей у Дмитрия Владимировича в этой стране нет, а количество врагов давно перешло границы критической массы; после того, как все поняли, что символизировать недругов главы администрации могут такие влиятельнейшие политические фигуры, как Лазаренко, Горбулин и Марчук, - после всего этого лично я поверю в отставку Дмитрия Табачника только после опубликования соответствующего указа.
Будь на месте Табачника любой другой человек, можно смело предположить, что он бы уже раз десять потерял свою работу. Непотопляемости Дмитрия Табачника находят много объяснений. В частности, некоторые считают, что глубокая информированность Табачника не позволяет президенту пойти на столь радикальный шаг, как отставка. Не думаю, чтобы это было так. По крайней мере, Борис Ельцин не побоялся за время своего президентства сменить трех (!) глав администрации, и никто из них ни разу не пытался порассказать о личных тайнах Президента России. И Петров, и Егоров, и Филатов допускали резкие высказывания в адрес людей, окружавших лидера России (что себе, в принципе, позволяли и покинувшие администрацию Леонида Кучмы бывший первый помощник Александр Разумков, и советник по макроэкономическим вопросам Анатолий Гальчинский), но разоблачением персонально президентов никто не занимался.
Кто-то убежден в том, что на Дмитрии Табачнике лежит обязанность генерирования стратегической линии президента и подотчетных ему структур. В редакции "Зеркала недели" ожидает приз того, кто доставит нам аналитические наработки Дмитрия Табачника по внешней политике или проекты указов, существенно влияющие на изменения в структуре экономики страны (кадровые указы не предлагать, поскольку таким количеством призов редакция не обладает).
Осмелюсь предположить, что обделен Дмитрий Владимирович и организаторскими талантами. Именно этот его недостаток нередко становился причиной тех нагоняев, которые глава администрации получал от своего патрона. Организационная работа на самом деле лежала на руководителях управлений и исполнительном, умеренно амбициозном Владимире Яцубе.
Одной из причин устойчивости Табачника многие считают то, что Дмитрий Владимирович является непревзойденным мастером интриги, а интрига и политика, как известно, - это совсем не одно и то же, но одно без другого - невозможно. В этом таланте Табачнику, безусловно, отказать нельзя. Однако находящийся рядом с президентом все эти годы Владимир Горбулин также мог бы претендовать на приз в этой номинации. Разница между ними лишь в том, что Владимир Павлович работает по-крупному и имеет ощутимо более высокий порог нравственности; арсенал же методов, применяемых Табачником, границ не знает.
Итак, ясно, что не страх разоблачений, не боязнь потерять серьезного аналитика, не опасения лишиться мастера политической интриги или любимца народа, образ которого питает симпатии населения к президенту - отнюдь не все это сдерживает президента в его, думаю, периодически возникающем желании разобраться с Дмитрием Владимировичем. Не в этом дело. Табачник талантлив. И оспаривать этого не будут даже его враги, если они способны на объективность. Именно в Дмитрии Табачнике сконцентрированы те качества, которых не хватает самому президенту. Президент осознает это. Леонид Кучма - опытный технарь. Дмитрий Табачник - гуманитарий, обладающий великолепной механической памятью, секторами очень неплохо образованный, отнюдь не косноязычный, очень раскованный в общении. Своим существованием он мягко заполнял психологические пустоты кристаллической решетки характера президента.
После победы в президентском марафоне рядом с Леонидом Даниловичем было много людей, которые знали, что такое оффшор, чем отличаются банки Ливана от банков Швейцарии, механизм украинско-российских долгов и массу других экономически важных и неважных для государства вещей. Но в те дни только Дмитрий Владимирович мог рассказать президенту, как мы относимся к НАТО, только он больше Анатолия Зленко знал об арабских королевских семьях и как сказку ведал их историю Леониду Кучме.
Вторым моментом, способствовавшим убеждению президента в незаменимости Табачника, стала та атмосфера, которую создал в администрации ее глава. Дмитрий Владимирович - способный психолог. Такое чисто человеческое качество Леонида Кучмы, как мнительность, было взято Табачником за основу конструирования взаимоотношений с президентом. Табачник убедил Кучму в личной преданности, и этот тезис мы оставим без комментариев, ибо они могут быть сродни политическому стукачеству. В результате способности Дмитрия Табачника были направлены не на решение государственных проблем, а на информирование президента о любой реальной и нереальной угрозе, исходящей от так называемых врагов президента.
Создавая вокруг президента затхлую атмосферу подозрительности, Дмитрий Табачник, насколько это было в его силах, ограничил доступ носителей информации к президенту. В результате их круг фактически сузился до самого главы администрации, Владимира Горбулина, Владимира Радченко и Александра Волкова. Дмитрий Владимирович прилагал все усилия к тому, чтобы любая информация попадала к президенту если не через него, то, по крайней мере, одновременно с его комментарием. Как правило, глава государства зачастую получал переработанный продукт со штампом главы администрации. В одном из интервью Дмитрий Табачник сам сказал о том, что в его обязанности входит "дозирование" информации для президента. Непонятно, кто наделил его этим правом - "дозировать". Обобщать, конкретизировать - безусловно, но не "дозировать". Президента удалось убедить в том, что вокруг все кишит врагами, завистниками и мастерами политического подкопа, а в таких условиях разве можно лишиться человека, который, подобно рентгену, видит всех злодеев насквозь? Генератором же подобных рентгеновских лучей в самом Дмитрии Владимировиче является отнюдь не его способность к анализу, а его, порой очень мощная и точная, интуиция. Во многих случаях работающая не на защиту президента (и уж тем более не на державу), а на самосохранение.
Любопытно, что поначалу многие, а некоторые и сейчас, считают, что президент не сдает Дмитрия Табачника, поскольку тот служит своеобразной публичной губкой, которая впитывает в себя весь негатив, направленный в адрес президента. Это так и не так. Так, потому что Табачника не любят многие - бизнесмены, политики, журналисты. Его не любят все те, кого в результате его действий не назначил президент, и многие из тех, кого президент в результате его действий назначил, но ценой незабываемых унижений. А не так, - потому, что максимум 9 - 10% населения Украины, согласно социологическим опросам, знают кто такой Дмитрий Табачник. Для остальных его "злой гений" неактуален. Но и это не главное. А главное то, что все те поступки, за которые Табачник так горячо нелюбим, не могли вершиться без прямого или косвенного согласия президента, поскольку Дмитрий Табачник - это глава администрации президента, а не Кабмина или парламента. Именно поэтому отставка Табачника не принесет ощутимого психологического облегчения для народа Украины и уже не будет в такой степени оценена посвященными, как это могло быть еще год назад. Иными словами, Табачник перестал на данном этапе быть предметом президентского торга. За его отставку президент уже ничего не получит.
Безусловно, Леонид Кучма отдает себе отчет в том, что присутствие Табачника в администрации президента, особенно после серии последних публикаций (безусловно, не появившихся просто так), бросает тень на него самого. Однако президент еще ничего и никогда не делал под нажимом. Если даже предположить, что деятельностью начальника собственного штаба Леонид Данилович недоволен лично и созрел для принятия радикального решения, то можно смело сказать - поднятая антитабачниковская публичная волна сыграет исключительно на руку главе администрации, поскольку президент вряд ли захочет создавать прецедент результативности нажима на него. И потом, в сложившейся ситуации не нужно забывать: президент без Табачника все равно останется президентом, тем более что от психологической зависимости в отношении своего оруженосца Леониду Даниловичу в значительной степени удалось избавиться. А вот кем будет Табачник без президента? Мало того, я бы сказала так: будет ли Табачник без президента?…
Для страны же никакого значения отставка или неотставка Табачника не имеет. Президенту решать его судьбу. И при решении ему учитывать степень негатива, привнесенного Табачником, с одной стороны, а с другой - предстоящие, обещающие быть горячими баталии с парламентом, премьером или чересчур самостоятельными губернаторами…
В администрации президента цинга. Выпадет или не выпадет вследствие ее "зуб мудрости", важно исключительно и только для президента. Смогут ли обязанности этого самого "зуба" взять на себя оставшиеся (без ущерба для организма в целом)? Это тоже проблема президента. И ничья более, ибо в администрации в последнее время страной занимаются далеко не в первую очередь. А это уже проблема не только президента. Это беда и его, и всей страны.
Карьера Табачника закончилась, когда он стал главой администрации. Куда стремиться выше? Он прекрасно понимал, что президентом ему не стать, а все остальное казалось мелким. Однажды депутат-новичок стал убеждать Табачника в значимости депутатского кресла. И тот его быстренько осадил одной фразой: "Ты до этого дорос, а я - докатился".
Табачнику принадлежит и другая меткая фраза: "Когда говорят, что тот или иной политик интриган - это просто абсурд. Значит - он блестящий игрок". И еще: "Работать активно - это мешать вообще кому-то. Понимаете? Кто-то пришел и хочет съесть все пирожки со стола, а в это время кто-то за этим наблюдает и говорит: дорогой, нужно оставить часть пирожков, чтобы покушали другие. Конечно, такой мешает!" Все это может служить своеобразным ответом на изложенные выше обвинения.
Не отнять у него и того, что он был безусловно предан Кучме. В одном из интервью, сравнивая Кучму и Ельцина, он сказал: "Я все-таки считаю, что большое счастье Украины, что в президентском кресле сидит не Ельцин, а Леонид Кучма. Потому что, оценивая абсолютно здраво, даже, может быть, ну, скажем так, фармацевтически точно, достоинства и недостатки, нужно сказать об одном: Кучма больше демократ, чем Ельцин - по внутренней своей природе, по убеждениям. Ельцин - это кадровый партийный работник, выросший в партийных органах, для него не существует (и никогда не существовало) альтернативного мнения, он не умеет спорить, он не умеет слушать, пускай бы даже раздражаясь, но слушать. Поэтому я считаю, Украине повезло, что ее президент в значительно большей степени с уважением относится к законодательной базе своей страны и к Конституции, и, по возможности, старается ее явно или демонстративно не нарушать.
В Украине за весь период ее развития никогда государственная исполнительная власть не прибегала к силовым методам воздействия против оппонирующей ей ветви законодательной власти. Это есть непреложный факт, хронологически и исторически доказанный. Я два с половиной года руководил администрацией Президента Украины, так вот за это время ни разу сценарий силовых действий против парламента, ни секретный, ни сверхсекретный до декабря 1996-го (дальше я не знаю) не отрабатывался".
Однажды его спросили, верит ли он в судьбу. Табачник ответил: "Нет, к сожалению. Я рационально-прагматичная личность и абсолютно уверен, что человек - кузнец своего счастья". И это похоже на его credo. А еще он убежден, что нормальный человек, саморефлексирующий, не может считать себя счастливым. "Знаете, если бы я сказал, что всего достиг и абсолютно счастлив, то посчитал бы это первой стадией дегенеративности. Потому что не может человек, не утративший интереса к жизни, быть самодовольным, отупевшим набобом, который уже не может пошевелиться то ли от тяжести золотых браслетов, то ли от толщины собственной шеи!"
Уйдя из администрации, Табачник работал в парламенте, в партии "Трудовая Украина", был вице-премьером по гуманитарным вопросам. Врагов у него значительно поубавилось, зато изменился их качественный состав. Это те люди, кому Табачник "наступил на мозоль" в бизнесе, но не они являются темой моего исследования.
Разумков
Когда администрацию президента возглавлял Дмитрий Табачник, первым помощником Кучмы был влиятельный Александр Разумков.
После окончания в 1982 году Киевского госуниверситета Александр Разумков работал в Днепропетровском обкоме и ЦК ЛКСМУ. В дальнейшем заведовал секретариатом комиссии Верховной Рады по делам молодежи, был не только первым помощником президента, но и руководителем его группы помощников и референтов.
С июня 1997 года Разумков занимал должность заместителя секретаря СНБО Украины, руководил украинской частью стратегической группы по вопросам украинско-российских отношений, возглавлял также Украинский центр экономических и политических исследований (УЦЭПИ), который теперь носит его имя. Парадоксально, но факт: Разумков выступал против вступления Украины в НАТО, а нынешний министр обороны Анатолий Гриценко, возглавивший после смерти Разумкова УЦЭПИ, очень активно Украину туда затаскивает.
Александр ушел из жизни молодым. Мы неплохо знали друг друга, были земляками, сотрудничали в ЦК комсомола. И от него, и от других знакомых из первой команды Кучмы я знал о происходящем в администрации президента.
В декабре 1995 года там возникли первые разногласия. Из-за конфликта с Дмитрием Табачником ушли Александр Разумков и Дмитрий Выдрин. Это был ощутимый удар: Кучма остался без двух чрезвычайно талантливых и верных ему людей.
Разумков был одним из сильнейших украинских аналитиков. Иногда он действовал под влиянием заранее принятой им схемы, но все же был готов сменить позицию под влиянием сильных аргументов. Он много работал, даже выходные и отпуск зачастую проводил в кабинете. При этом он неустанно искал свежую информацию, получал ее из различных источников, перепроверял, и это помогало ему прийти к верным выводам. Особенно четко он действовал в кризисные моменты, а это отличительная черта состоявшегося политика. Думаю, если бы он был жив, вряд ли "кассетный скандал" получил такое развитие.
Даже его геополитический оппонент Владимир Горбулин был вынужден признать: "Саша принадлежал к когорте политиков, которым предстояло ввести Украину в двадцать первое столетие. Его отличали не только огромная работоспособность, блестящие аналитические способности, умение чувствовать перспективу. Он был настойчив, принципиален, и если во что-то верил, то верил свято.
Работать с ним было сложно. Максимализм, ему присущий, иногда трудно было понять. Складывалось впечатление, что Саша спешит. И только теперь стало ясно, что он чувствовал, как мало ему отведено судьбой. Каждый день последних месяцев жизни был для него экзаменом на мужество. И он работал, пока продолжал жить…"
Конечно же, он раздражал многих матерых аппаратчиков, которые сделали карьеру путем интриг и подсиживаний, и новые интриги они плели против него даже тогда, когда стало известно, что он неизлечимо болен. Разумкова очень огорчало наличие этих людей в окружении президента, и он надеялся, что после выборов 1999 года Кучма от них избавится. Он активно не нравился тем, кто вылезал за счет политической трескотни, кто регулярно выдавал желаемое за действительное.
Разумков был очень влиятельным человеком. Когда Украине грозил энергетический кризис из-за срыва поставок ядерного топлива, под одно его честное слово из России пошли составы с тепловыделяющими элементами. Именно он генерировал ровный тон в отношениях президентской администрации с парламентом, и не его вина в том, что зачастую здесь побеждали те, кто действовал по принципу "разделяй и властвуй". В то же время, он пользовался доверием иерархов всех церковных конфессий и деликатно подводил самых непримиримых к согласованному решению.
Не случайно Мыкола Вересень сказал о нем именно такие слова: "Бессмысленно говорить о том, что ему было сорок, и о том, что он был одним из самых перспективных политиков страны. Глупо говорить, что он был важным комсомольцем раньше и большим чиновником сейчас, потому что умерла не функция - умер человек. Может быть, уместно сказать, что он умел помогать и мирить. Скорее, не умел, а хотел, и у него получалось. Совершенно разные люди просили у него помощи и совета: левые и правые, мусульмане и христиане, мелкие предприниматели и пышные олигархи могли рассчитывать на его помощь, но не могли - на соучастие в неправедности. Кроме того, о человеке могут сказать его эмоции. Последние годы он был переполнен эмоциями, последние годы он был окружен любовью и умер он в любви. В этом, может быть, заключается трагедия счастья".
Он всегда оставался верным Кучме, даже когда ушел в оппозицию. Эта оппозиция была конструктивной, сутью ее было выдвижение новых, незашоренных идей. Кстати, Александр был одним из немногих людей, на которых Кучма никогда не повышал голос. Когда Кучма узнал, что Александр Разумков не в состоянии прийти к нему на прием, он отложил все и сам поехал в госпиталь. Потом президент о нем скажет: "Для меня Александр Разумков, Саша, был больше, чем помощник. Я относился к нему как к сыну… Могу сказать лишь одно: Саша был мужественным человеком".
Он вел себя в соответствии с собственным кодексом чести. Родившись в семье военного, он хорошо знал, что такое долг и служение Отчизне. А еще он был мужественным человеком. Он знал свой диагноз и трезво оценивал ситуацию. До последнего беспрекословно выполнял все указания врачей, но в то же время продолжал работать до последних дней. А когда его хоронили, оказалось, что у него нет государственных наград.
Не зря Сергей Набока, тоже ныне покойный, так писал после смерти Разумкова: "Насправді ми були не ворогами. Опонентами. Але щоб усвідомити це - потрібний був не один рік. Перша ж наша зустріч, здається, ще в дочорнобильські часи - зустріч функціонера ЦК ЛКСМУ з тусовкою "олдових гіпі" - закінчилася, здавалося б, принципово нерозв’язуваним конфліктом. Та й як могло бути інакше? Незадовго до того я вийшов з зоны, антісоветчік, націоналіст, "неформал" - i як ми могли порозумітися з ним? Змогли. Пізніше. Вже під час мітингів та заворушень, суперечок та дискусій.
Він був різним. Але завжди - людиною діалогу.
Він був розумний чоловік. I швидко, стрімко зростав. Де була його межа, якою була його стеля?