Выдрин
Одной из наиболее ярких личностей в первой команде президента Кучмы был политолог Дмитрий Выдрин, в прошлом журналист и психолог. Впрочем, люди этих профессий никогда не бывают бывшими, они используют свои знания и мастерство повсюду. Выдрин отличается афористичностью мышления, знанием человеческой психологии и глубоким пониманием проблематики.
Дмитрий Игнатьевич Выдрин родился 25 мая 1949 года в поселке Назрань Чечено-Ингушской АССР. Окончил философский факультет Киевского государственного университета им. Т. Г. Шевченко в 1972 году. Преподавал философские дисциплины и обществоведение, кандидат философских наук. Работал в Институте кибернетики АН УССР, в газете "Комсомольское знамя", в Институте философии АН УССР, заведовал кафедрой политологии в Киевском институте политологии и социального управления, был директором Международного института глобальной и региональной безопасности.
С октября 1994 по февраль 1996 года - советник президента по вопросам внутренней политики. Затем - советник премьер-министра, сопредседатель Южно-украинского экономического союза, президент всеукраинской медиакорпорации "Ведомости", директор Европейского института интеграции и развития, советник премьер-министра на общественных началах.
Автор и соавтор более 300 работ, в том числе 15 индивидуальных и коллективных монографий, среди которых "Все на продажу" (1986), "Очерки практической политологии" (1991), "Невостребованные идеи" (1990), "Украина на ядерных качелях" (1994), "Украина на пороге XXI столетия" (1996), "Политика: история, технология, экзистенция" (2001).
Присутствие Дмитрия Выдрина в окружении президента, безусловно, служило повышению уровня дискуссий и качества решений. Он всегда отличался парадоксальными, но оттого не менее глубокими подходами. Во время одной из наших бесед, опубликованной в "Независимости" в 1995 году, мы подробно обсуждали исламский фактор в различных регионах, и Выдрин заметил, что у нас с этим было бы значительно проще, если бы намного быстрее пошли экономические реформы. Говоря о крымских татарах, он заметил: "Как ни странно, называя себя антикоммунистами, они в значительной степени проникнуты большевистской идеологией. Ведь большое количество причин конфронтации связано с их претензиями по поводу собственности, требования бесплатных квартир, бесплатных домов, бесплатной земли. На этой основе возникает поле напряженности, которое при определенных условиях может трансформироваться в политическое противостояние".
Возможно, теперь, спустя десятилетие, кому-то этот анализ может показаться очевидным, но тогда так думали очень немногие.
То, что реформы не продвигались, Выдрин пояснял боязнью будущего, присущей очень многим. Причем эта боязнь была также присуща элите, которую он называл "политической тусовкой". Он говорил в том же 1995 году: "Украинская политическая тусовка сложилась примерно три года назад. Очень маленькая, она вся, пожалуй, может поместиться на геополитическом пятачке между ресторанами гостиниц "Киев" и "Национальная". Три года ее составляют одни и те же люди. Меняются президенты, парламенты, правительства, меню в ресторанах и цены, а тусовка остается прежней. В силу многих психологических особенностей между политиками Украины существует как бы интуитивная договоренность об игре с нулевым риском (но, соответственно, и с нулевым результатом). Такая игра подразумевает неделание никаких резких шагов и движений. Вот почему эти люди тусуются три года и надеются, что такое существование продлится еще тридцать три года. Среди них, кстати, много рыночников, но они тоже не заинтересованы играть на результат, боясь рисковать. Для того чтобы удостовериться, что это так, стоит сравнить их декларации в парламенте и практические действия, когда они попадают в состав правительства.
Есть аппаратные работники, которые из этой сумятицы извлекают свое. Они считают, что можно жить с рынком и госпланированием, с Западом и с Востоком. Такая "бисексуальность" сознания в конечном счете приводит к разрушению важных государственных структур. А пока, выжимая свои взятки, эти люди тоже не заинтересованы в проведении реформ. Кто же тогда заинтересован? Единицы. Небольшая группа частных предпринимателей, сосредоточенная в нескольких крупных городах, да скромный слой фермеров".
Вот такой анализ. Сравните с тем, что происходит сегодня, и поймете, что Украина сделала огромный шаг вперед. Уверен, что мы ушли бы еще дальше, оставайся такие люди, как Выдрин, в окружении Кучмы. Но он ушел, и больше не возвращался, хотя попытки были. А страну в конечном итоге двинули вперед не столько робкие политики и искушенные аппаратчики (они, наоборот, мешали реформам), сколько набравшая сил национальная буржуазия, которая выдвинула и собственных политиков.
Гринёв
Я был очень удивлен, когда оказалось, что в биографическом справочнике "Хто є хто в Україні" отсутствует статья о Владимире Гринёве. А ведь в начале 90-х это был один из наиболее влиятельных украинских политиков…
Когда в январе 2002 года бывший заместитель председателя Верховной Рады 1-го созыва и бывший советник Леонида Кучмы Владимир Гринёв заявил, что будет баллотироваться по 170-му округу Харькова при поддержке блока "Наша Украина", это стало неожиданностью для многих. В 90-е годы Гринёв был главной мишенью для национал-демократов за приверженность федеративному устройству Украины, государственному статусу русского языка и тесным отношениям с Россией. Такую позицию он высказывал все годы, когда был на виду в политике.
Владимир Борисович Гринёв был избран заместителем председателя Верховной Рады в 1990 году. Приверженность тесным отношениям с Россией всегда сочеталась у него с экономическим либерализмом и антикоммунизмом. В августе 91-го он сразу осудил ГКЧП. Летом 93-го Гринёв добровольно ушел с поста вице-спикера. А осенью того же года создал вместе с ушедшим в отставку с премьерского поста Леонидом Кучмой движение Межрегиональный блок реформ "Гринёв - Кучма".
Гринёв одержал победу на парламентских выборах в 1994 году, но его полномочия не были признаны Верховной Радой, так как заметно отстававший от него соперник снял свою кандидатуру перед вторым туром. После победы Леонида Кучмы на президентских выборах Гринёв стал его советником по региональной политике, но быстро оказался в тени других фигур, а после повторного избрания Кучмы утратил этот пост. После неудачи возглавляемого им блока "СЛОН" (Социал-либеральное объединение) на выборах 1998 года (0,91 процента голосов), Гринёв не был заметен на украинской политической сцене.
Вот что он вспоминает: "Если вспомнить время первого парламента, то надо заметить: мы пытались в том парламенте провести реформы в законодательной сфере, демократические реформы, которые включили в себя логику прав личности, экономических преобразований, внешнеэкономических и внешнеполитических векторов Украины. Тогда это выглядело несколько романтично, а с другой стороны - почти безнадежно. Потому что состав первого парламента был явно номенклатурно-коммунистическим, и этим определялись многие его шаги. Я уходил из парламента и в своем последнем выступлении сказал, что сложилась тупиковая ситуация с точки зрения реализации демократических идей. Тогда это было необычной акцией, и в политическом истеблишменте воспринималось далеко неоднозначно.
Вы, вероятно, заметили, что у меня была неудачная попытка войти в парламент в составе целой фракции, которая называлась "Межрегиональный блок реформ", но набрать нужное число голосов мы не сумели. В нашу фракцию входило чуть меньше 30 человек, но самое печальное для меня состояло в том, что меня не пустили в парламент откровенно, нагло, беспардонно… Это был нонсенс, потому что при положительном решении ЦИК, при совершенно четком заключении, что никаких нарушений не было, члены комиссии, которую послала Верховная Рада, просто включили машину голосования. В частности, тогда этим отличился Мороз, который точно разделил всех на "наших" и "ненаших". Индивидуальное голосование по каждому показало, что у меня достаточно много противников в ВР. Это некая предтеча правового беспредела, который сейчас просматривается в избирательной кампании. Глядя на сегодняшние публикации, мы видим, что правовое государство - это "терра инкогнито" для нас.
Я пытался работать в должности советника Президента Украины, активно участвовал в подготовке важных законодательных актов, как Конституция, например. Причем у меня была своя позиция по Конституции, и я до сих пор считаю, что мы преждевременно приняли Основной закон. Моя идея была несколько другой, так называемая идея малой Конституции. Группа, которую я возглавлял, подготовила закон о власти, закон о правах личности и очень важный закон о судебной защите прав экономического субъекта. Потому что наш экономический субъект, от малого предпринимателя до крупного бизнесмена, не защищен в судебном плане. Власть может расправиться с ним как угодно, и десятками способов. Из этих трех конституционных законов, по сути, был принят только закон о власти.
Через год мы приняли Конституцию. Я был членом конституционной комиссии и до сих пор немножко ошарашен тем, как мы делали Основной закон. Комиссия работала квалифицированно, довольно долго, потом весь материал был передан в парламент, где все искромсали, изменили и за одну ночь приняли нечто несуразное. В результате получился достаточно противоречивый документ, который не позволяет точно осознать, какое мы государство строим, на какой базе… Мы вроде пытаемся придерживаться европейских норм ив то же время скатываемся к самим убогим принципам этнического государства. Я не могу считать, что тот период полностью исчез из политической логики моей деятельности, но и похвастаться им нельзя".
И все же Гринёва в политике не хватает. Как не хватает Юрия Щербака, Вячеслава Чорновила, Александра Емца, Сергея Рябченко. Возможно потому, что не хватает той немного наивной, но куда более чистой политики, которая кружила в своем вихре страну в начале 90-х.
3. Второй срок
По сути кампания по выборам президента началась еще на выборах в парламент, продолжилась на выборах спикера. Это была ожесточенная схватка, вплоть до дискредитации идей парламентаризма. Борьба за власть мостила дорогу тем, кто наблюдал за схваткой со стороны.
Большие шансы на выход во второй тур были у Александра Мороза. Он длительное время находился в центре внимания общественности как спикер Верховной Рады, на парламентских выборах блок социалистов и селян выступил, в общем-то, успешно. Успех коммунистов оказался еще значительнее, однако перед их лидером Симоненко у Мороза есть важное преимущество, - своим его считают не только "левые". Иными словами, в случае консолидированного выдвижения Мороза кандидатом от левых сил за него могли проголосовать очень многие избиратели с центристскими взглядами, да и те представители электората, у которых нет взглядов вообще, а осталась только ностальгия по сытым и спокойным прежним временам.
Евгений Марчук оказался наиболее закрытой из всех основных кандидатов фигурой. Бывший шеф СБУ, бывший премьер, он запомнился большинству избирателей многозначительной молчаливостью и велеречивыми рассуждениями. Правда, эти рассуждения были мало понятны среднестатистическому украинскому избирателю. Марчуку следовало бы коренным образом изменить свою манеру общения с людьми.
Очень многие клевали Марчука из-за его "комитетского" прошлого. Ведь до сих пор многие испытывают иллюзии по поводу этой организации и ее сотрудников, которые якобы в состоянии навести порядок в стране. Все это результат старой советской пропаганды и некоторых попыток Андропова закрутить гайки.
Крупный недостаток Марчука, которого еще совсем недавно некоторые наши политологи самонадеянно называли "третьим Президентом Украины", заключался в отсутствии полноценной команды. Хотя сам он значительно эволюционировал, уйдя с поста премьера. Мало кто знает, что тогда он много ездил за рубеж, встречаясь с ведущими политиками не только Запада, но и России. Для него это был период интенсивной учебы, из которой Евгений Марчук сделал определенные выводы.
Задолго до выборов было ясно, что Павел Лазаренко во второй тур не пройдет. В случае победы Мороза ему был обещан пост премьер-министра. Примечательно: Лазаренко оказался единственным из всех украинских публичных политиков, кто извлек уроки из парламентских выборов и активно поменял имидж свой и возглавляемого им движения "Громада". Он стал улыбаться, поменял заунывно-жалующуюся интонацию на спокойно-уверенную, а главное, и он, и "Громада" от огульно-площадной критики перешли к конструктиву.
Позиции основных кандидатов были глубоко уязвимы хотя бы потому, что они в той или иной степени связаны или были связаны с властью. По большому счету, у нас всегда было две партии власти: одна у руля, другая в оппозиции и мечтает за этот руль подержаться.
Однако в самой сложной ситуации, конечно же, оказался сам президент. За годы его правления вырос огромный аппарат чиновников. Уже внутри него самого возникали партии и партийки, выдвигались лидеры, шла борьба за влияние на президента. Как саркастически заметил покойный Юрий Коваль, происходила "борьба борьбы с борьбой".
В те дни один зарубежный дипломат осторожненько рассуждал о том, а не повторяет ли Кучма путь Ельцина. Я его внимательно слушал, а потом прямо спросил: "Вы хотите узнать, не расстреляет ли Кучма Верховную Раду?" Дипломат был настолько растерян такой огрубленной постановкой вопроса, что сам на него и ответил: не расстреляет. Не тот парламент - нет резона. Добавлю, что и страна, и традиции не те, и исполнители под рукой негодящие. Правда, здесь мы вновь вернулись к проблеме команды…
Ситуацию также осложняло то, что с именем Кучмы были связаны большие надежды избирателей, которые проголосовали именно за него, а не за Кравчука, но они не оправдались. Анализируя шансы претендентов на пост президента, называли и имя председателя Нацбанка Виктора Ющенко. О нем (как впрочем, и о Валерии Пустовойтенко) говорили как о возможном преемнике президента. Сам Ющенко ужасно боялся таких высказываний - потому что понимал: в таком деле лучше не высовываться.
Ющенко, конечно же, имел бы шансы на выборах. Он обладал значительной харизмой, его имя было написано на каждой украинской банкноте, и это уже само по себе являлось приличной рекламой.
О чем же говорили кандидаты? Например, о том, что Украина в своем развитии отстала лет на пятьдесят (Александр Мороз), что она уже должна международным финансовым организациям 12 миллиардов долларов, и в выборном году кредиторам следует выплатить 2 миллиарда (Наталия Витренко), что необходимо восстановить общий с Россией и Беларусью ядерный щит (она же), что "за последние два года у нас в стране сформировались мафиозные группы, имеющие покровителей в верхних эшелонах власти, которые контролируют самые важные сферы украинской экономики" (Евгений Марчук), что порядок будет наведен, стоит только продлить полномочия действующего президента (Леонид Кучма), что "в период президентства Леонида Кучмы валовой внутренний продукт снизился на 22,9 процента - до уровня января 1990 года, то за последние пять лет - на 24,7 процента; такого спада в Украине не было со времен Великой Отечественной войны" (Александр Ткаченко).
Иными словами, все они говорили именно то, что хотели услышать избиратели, среди которых царили протестные настроения. Еще никто так и не проанализировал, какую роль в нашей жизни играет предвыборный фактор (так и хочется написать: синдром). А жаль. Период перед выборами в концентрированном виде отражает жизнь, которой мы с вами живем повседневно. Здесь, как в шекспировской драматургии, есть место для верности и коварства, любви и ненависти, правды и лжи. Страсти, как правило, спрятаны где-то глубоко. На поверхности - лишь глянец рекламных плакатов, фейерверк имиджевых роликов, трескотня громких обещаний. В последнее время добавились выбросы компромата. Ну и что с того? Люди устали от цистерн помоев, которыми поливают друг друга наши политики, и пропускают все эти обвинения мимо ушей. Хочется позитива.
И это нашло отражение в программах кандидатов. Значительное место в каждой из них отводилось так называемой концепции созидания. Увы, все они были далеки от моих представлений о шедеврах мысли и втиснуты в предвыборные документы потому, что стало принято поступать именно так. Почти полное отсутствие толковых советников - тоже характерная черта той предвыборной кампании. Впрочем, постсоветская элита, и в этом ее главная ошибка, всегда подбирала себе помощников не шибко умных - чтобы самим выглядеть "на уровне".
Это в первую очередь относилось к кампании действовавшего президента. Говорят, что привлечь к этой работе российских имиджмейкеров ему присоветовал Борис Березовский, весьма приближенный к Кучме политик. В избирательной кампании Леонида Кучмы использовались элементы, позаимствованные из предвыборного марафона Бориса Ельцина (не стоит забывать, правда, что и слоган "Голосуй или проиграешь" был содран с клинтоновского "Choose or loose").
В кампании Кучмы старались любой ценой привлечь молодежь - люди старшего возраста помнили другие времена, и ожидалось, что свой выбор они сделают явно не в пользу действующего президента. Поэтому провели, например, кампанию по выборам "студенческого президента", где победил, конечно же, Леонид Кучма. По городам и весям покатили агитбригады с рок-звездами, которые тоже рассказывали, что надо голосовать за действующего президента. Розенбаум с телеэкрана убеждал зрителей в том, что за последние годы Украина превратилась в рай на земле. И футбольную ничью с Россией попытались использовать для того, чтобы показать: Кучма к этому делу тоже приложил руку.
Милиционерам раздали текст присяги с портретом президента, принуждая непременно иметь его при себе - в Киеве, например, его наличие проверяли специальные патрули. В областных администрациях были созданы отделы внутренней политики, которые превратили в избирательные штабы Кучмы. Тех бизнесменов, которые отказывались давать деньги на его кампанию, тут же начинали "прессовать" налоговая и другие службы. От госслужащих под страхом потери места требовали, чтобы они проголосовали за действующего президента. Те, кто проявлял малейшие колебания, были вынуждены уходить.
Однако заезжие имиджмейкеры, которые вели кампанию Кучмы, не учитывали психологию нашего народа: все, кого заставляли голосовать "за", как правило, голосовали "против". Особенно это проявилось на президентских выборах 2004 года.
Еще одна базисная идея избирательной кампании Кучмы, тоже позаимствованная у Ельцина, - противопоставление коммунистов и демократов. В условиях современной Украины ничего глупее придумать было нельзя. Во-первых, налицо был российский опыт: те, кто проголосовал, все-таки проиграли. Во-вторых, сама действительность убедительно показывала, что за нынешнюю власть голосовать не следует. Оппоненты Кучмы имели на руках массу аргументов, почему за него не следует голосовать, - от обнищания народа, коррупции и высочайшей преступности до стремления вступить в "преступную НАТО".