Народной артистке СССР Любови Петровне Орловой (1902–1975) довелось стать первой советской кинозвездой, любимицей нескольких поколений зрителей. В избытке наделенная красотой, талантом, обожанием публики и вниманием мужчин, она тем не менее не смогла избежать ни житейских драм, ни творческих неудач. Актриса тщательно оберегала свою жизнь от вмешательства посторонних, поэтому ее биография по-прежнему хранит немало тайн. В своей книге писатель и журналист Александр Хорт рассказывает об Орловой без дешевой сенсационности, кропотливо составляя ее портрет из мозаики документов, ролей и воспоминаний множества знавших ее людей.
Содержание:
-
Введение 1
-
Часть первая - В ПОИСКАХ САМОЙ СЕБЯ 1
-
Часть вторая - ЗОЛУШКИ НА КОНВЕЙЕРЕ 15
-
Часть третья - СВЕТ ЮПИТЕРОВ 44
-
Часть четвертая - СЛУЖАНКА ДВУХ МУЗ 66
-
Краткая хронология жизни и творчества Л. П. Орловой 86
-
Библиография 86
-
Иллюстрации и фото 87
-
Примечания 88
Александр Xoрт
Любовь Орлова
Введение
Любимица миллионов советских зрителей, народная артистка СССР, дважды лауреат Государственной премии Любовь Орлова взяла бы эту книгу в руки с явной настороженностью – она терпеть не могла вторжений в свою частную жизнь. Причиной этого было не только вполне естественное нежелание выставлять на обозрение публики интимные подробности и семейные проблемы. В биографии Орловой было немало фактов, огласка которых в суровые сталинские времена могла поломать ей карьеру – это и дворянское происхождение, и роман с иностранцем, и брак с осужденным "врагом народа". Поклонники актрисы узнали об этом совсем недавно, но "компетентным органам" все эти подробности, без сомнения, были известны. И все же Орлова выжила и преуспела, став первой в СССР настоящей кинозвездой. Она олицетворяла не только идеал красоты своего времени, но и счастливую судьбу советской женщины, стараниями феи-партии превращенной из Золушки в принцессу.
В конце 1930-х, после всенародного успеха "Веселых ребят", "Цирка", "Светлого пути", Орлова была общепризнанной актрисой номер один советского кино. В ряду своих соперниц, среди которых были такие яркие женщины, как Марина Ладынина, Валентина Серова, Татьяна Окуневская, она выделялась не только и не столько эффектной внешностью. Не менее важным было умение выходить за пределы навязанного ролью амплуа, показывать за простецкими манерами ткачихи-поварихи краешек чего-то иного, недоступного, уходящего корнями в разрушенный и запрещенный мир дворянских усадеб. Особенность Орловой проявлялась и в ее универсальности – она сама, без всяких дублеров, пела, танцевала, прыгала с высоты в воду, взлетала под купол цирка. Никто из зрителей не знал, каких усилий, какой железной самодисциплины это требует от немолодой уже актрисы. Ежедневные упражнения у балетного станка, отказ от любых излишеств, расписанная по минутам жизнь… Готовясь к роли ткачихи Тани Морозовой, она работала на фабрике; вживаясь в роль почтальонши Стрелки, разносила письма. Тяга к достоверности позволила ей успешно играть не только на экране, но и за его пределами.
Брак с Григорием Александровым стал ее счастливым билетом – талантливый режиссер внедрил в советское кино элементы мюзикла, во всем блеске проявившие эстрадно-музыкальное дарование Орловой. Их союз был больше творческим, чем личным; недаром до конца жизни они обращались друг к другу на "вы". Впрочем, сор из любовно обставленной "избы" звездных супругов не выносился никогда, и о их истинных отношениях можно лишь строить догадки. Несомненно одно: на излете своей карьеры и Орлова, и Александров не сумели вписаться в эпоху, найти свое место в изменившемся интерьере советского искусства. Этим объясняются их творческие неудачи, их потерянность в новом мире, воспринимавшем режиссера и актрису как реликтов давно ушедшего времени.
Если последние работы Орловой в кино канули в Лету, то ее первые фильмы заслуженно вошли в золотой фонд отечественного да, пожалуй, и мирового кино. С успехом перевоплощаясь то в советскую ткачиху, то в американскую разведчицу, она всегда ассоциировалась для зрителей со своей главной героиней – крепкой, задорной, белозубой подругой строителей новой жизни. Ее образ стал одной из святынь поколения наших отцов и дедов, вынесших на своих плечах тяжесть первых пятилеток, выстоявших на фронтах Великой Отечественной. Наверное, в их ошибках и заблуждениях есть и ее вина, но в их победах, без сомнения, есть ее заслуга.
В этой книге мы попытаемся рассказать о жизни Любови Орловой, не выискивая сенсаций, не вдаваясь в дебри догадок и предположений. Постараемся привести лишь достоверные данные: что удалось узнать, то и удалось. Наша задача – собрать воедино рассыпанные по многочисленным источникам факты биографии Орловой и свидетельства ее современников. Посмотреть ее глазами на события, свидетелем которых она была, представить читателям людей, с которыми актрису сталкивала судьба – ее друзей и недругов. Ведь жизнь любого человека, помимо всего прочего, замечательна тем, что наполнена разнообразными встречами. Конечно, это относится и к жизни такой незаурядной женщины, какой была Любовь Петровна Орлова.
Часть первая
В ПОИСКАХ САМОЙ СЕБЯ
Глава 1
Девочка из хорошей семьи
Растут невнятно розовые тени,
Высок и внятен колокольный зов,
Ложится мгла на старые ступени…
Я озарен – я жду твоих шагов.
Александр Блок
Жизнь будущей актрисы началась 29 января 1902 года в подмосковном Звенигороде. Когда-то городку, который упоминается в летописях с XIV века, была отведена почетная роль стража Московской земли. Существует версия о происхождении его поэтического названия – колокольным звоном городок предупреждал Москву о приближающейся опасности. Конечно, не напрямую – до столицы было порядка шестидесяти километров, – но первым, а соседи подхватывали эту эстафету и тоже начинали бить в набат. Время расцвета города приходится на период правления Юрия Звенигородского, второго сына Дмитрия Донского. В XVII веке, когда Смоленск окончательно вошел в состав России, роль форпоста Москвы перешла к нему, и Звенигород утратил прежнее значение. В 1705 году город вошел в состав Московской губернии, а с 1781 года приобрел статус уездного. Сегодня это районный центр с населением 14 тысяч человек.
Кроме Любови Орловой, известных людей Звенигород миру не подарил. Зато в его ближайшие окрестности знаменитости слетались, словно мухи на мед: композитор Сергей Танеев, фабрикант Савва Морозов, писатель Михаил Пришвин, ученый и путешественник Николай Пржевальский. Особенно привлекал этот уголок Подмосковья художников. Абрам Архипов, Владимир Борисов-Мусатов, Константин Коровин, Исаак Левитан, Алексей Саврасов, Мария Якунчикова – вот далеко не полный перечень живописцев, надолго обосновавшихся здесь.
Исторически Звенигород разрастался вдоль Москвы-реки. В XVII веке он делился на три части: Кремль на Городке, Нижний посад на левом берегу реки и Верхний посад – на правом. Сложившуюся планировку и свой внешний облик Звенигород сохранял до конца XVIII века. В 1784 году Екатериной II был утвержден новый регулярный план города с прямоугольной сеткой улиц, который упорядочивал застройку левобережья. План не был полностью реализован: из четырех намеченных площадей в городе появилась лишь одна – Торговая.
Звенигород стоит на высоких холмах левого берега Москвы-реки, над широкой поймой с ее заливными лугами. Летом деревянные дома еле виднеются за волной зеленой листвы, будто налетевшей с подступающих совсем близко лесов. Только церковные купола хорошо просматриваются отовсюду. Их много – предприимчивый Юрий Дмитриевич княжил с 1389 по 1434 год, и его средства позволяли развить большое строительство. При нем был укреплен земляной кремль, так называемый Городок, построены Успенский собор и дворец, а на километр к западу, в Саввино-Сторожевском монастыре, возвели Рождественский собор. Кварталы ремесленников издревле вынесены на окраину, лучшие кварталы в центре города были предоставлены купцам и дворянам. На почве дворянского сословия и выросло генеалогическое древо Любови Орловой.
Ее отец Петр Федорович Орлов, родившийся в декабре 1867 года, принадлежал к дворянству Полтавской губернии и был внесен в третью часть родословной книги, где указывалось дворянство, выслуженное по гражданскому чину или ордену. Его жена Евгения Николаевна, урожденная Сухотина, воспитанница Смольного института, была на год старше мужа. Кроме Любы, у них была старшая дочь Нонна, родившаяся 2 декабря 1897 года по старому стилю.
Сведения о близких родственниках артистки взяты из анкет, которые Орлова заполняла при поступлении на работу или перед поездками за границу. Будучи женщиной здравомыслящей и в известной степени деловитой, Любовь Петровна вряд ли могла тут ошибиться. Дед актрисы Федор Петрович Орлов родился в 1832 году в селении Прасковьинское Константиноградского уезда Полтавской губернии (дата его кончины неизвестна, но относится к периоду после 1897 года). В 23-летнем возрасте он получил диплом ветеринара, а в 1870 году стал магистром ветеринарных наук и надворным советником. Чин действительного статского советника был присвоен Федору Петровичу в 1897 году. Его жена Анастасия Станиславовна Вашкевич – дочь дворянина. У этой четы было четверо детей – дочери Татьяна (1862), Вера (1864) и Наталья (1869), а также сын Петр, родившийся, как уже говорилось, в 1867 году.
А вот что удалось выяснить о прадеде и прабабушке Любови Орловой по отцовской линии. Петр Михайлович Орлов (1802/3-1838) родился в Вознесенске Константиноградского уезда Полтавской губернии, происходил из духовного звания. Был лекарем, служил по военному ведомству. Умер, находясь на службе. Его жена Пелагея Ефимовна Артюхова (1814 – после 1839) послужила примером для семьи своего первенца Федора: кроме него, она родила трех дочерей – Александру (1833), Веру (1834) и Любовь (1836/7). Пелагея Ефимовна была дочерью отставного майора. В 1840 году ее признали дворянкой по ордену мужа и внесли вместе с детьми в третью часть губернской родословной книги. Более ранних сведений мы не находим. Вероятно, переехав в Подмосковье, Орловы были внесены в дворянские книги Московской губернии.
Здесь приведены вполне правдоподобные данные, сообщенные автору известным генеалогом Р. Г. Красюковым, однако существуют и другие предположения. Чтобы стала понятна суть проблемы, следует сказать несколько слов о том, как осуществлялось дворянское делопроизводство. Каждый дворянин был обязан подтверждать свою сословную принадлежность, представляя для этого в губернское дворянское депутатское собрание необходимые документы. Как правило, такими документами являлись свидетельство о его рождении, послужной список – свой или отца, указы о награждении или производстве в соответствующий чин и другие убедительные бумаги. Губернское собрание рассматривало эти документы, выносило свое решение о подтверждении дворянства (или об отклонении прошения) и отправляло его на утверждение в Правительствующий сенат. В Сенате этими вопросами ведал Департамент герольдии, который выносил вердикт о подтверждении (пожаловании) дворянства или об отказе в таковом за недостаточностью доказательств. В случае положительного решения, в зависимости от содержания представленных документов, Департамент герольдии расписывал дворян по шести частям дворянской родословной книги.
В настоящее время вся подобная документация хранится в областных архивах, в фондах дворянских депутатских собраний и в Российском государственном историческом архиве (РГИА), в фонде 1343, который называется фондом Департамента герольдии. Многие данные можно найти и в более доступном Дворянском адрес-календаре (издание Н. В. Шапошникова), где приведены списки дворян 43 российских губерний. Чисто техническая сложность восстановления генеалогических хитросплетений заключается в том, что Орловы – очень распространенная фамилия. Только в РГИА хранится более сотни дел о дворянстве Орловых начиная с 1813 года. Что уж говорить про областные архивы! К тому же во время социальных потрясений какие-то документы были утеряны, что немудрено – удивляться можно скорее тому, что многое сохранилось.
Генеалогические цепочки, составленные разными специалистами, сплошь и рядом не совпадают. "Орловские" родственные связи после какого-то колена тоже разнятся. Занимались же их выявлением многие. До Адама и Евы не дошли, но копнули изрядно. Внучатая племянница Орловой, Нонна Юрьевна Голикова, в своей книге "Актриса и Режиссер" приводит, правда с оговорками, более эффектную, по сравнению с красюковской, версию родословной Любови Петровны, идущей аж с XIV века. В ее предках числятся князья, графы и фавориты Екатерины II братья Орловы, о сыне младшего из которых, Федора, Голикова пишет более подробно. Это Михаил Федорович Орлов – героический участник войны 1812 года; в 26 лет полковник, диктовавший условия капитуляции Наполеону; в 28 лет дипломат, с блеском урегулировавший конфликт между Данией и Швецией. Этот друг и соперник Пушкина женился на старшей дочери генерала Раевского Екатерине, в которую был безнадежно влюблен поэт, стал членом "Союза благоденствия" и в декабре 1825 года вышел на Сенатскую площадь… К сожалению, ветви этого второго генеалогического древа Орловых плохо соединяются с более вероятным первым. Иначе получается, что Михаил Федорович уже в 14 лет стал отцом.
Некоторые историки считают далеким предком актрисы другого брата – Григория Орлова, который участвовал в дворцовом перевороте, возведшем на престол Екатерину II, и принимал участие в убийстве императора Петра III. Императрица страстно любила его и осыпала несметным количеством титулов, должностей и чинов. Эти версии схожи, поскольку в любом случае далеким предком актрисы назван отец братьев-башибузуков Григорий Иванович. Автор книги "Любовь Орлова" Дмитрий Щеглов пишет о нем:
"Все дети Григория Ивановича Орлова появились на свет от второй жены – Лукерьи Ивановны Зиновьевой, дочери стольника Зиновьева и его законной супруги Марфы Степановны Козловской, ведущей свой род от первого русского князя Рюрика. Думается, всем интересующимся малоизученной биографией народной артистки СССР, лауреата нескольких Сталинских премий Любови Петровны Орловой будет нелишне узнать, что только эта Лукерья Ивановна Зиновьева принесла в ее род кровь семнадцати правителей России, двадцати восьми великих и удельных князей, семи шведских монархов, двух императоров Византии, трех половецких и семи монгольских ханов, короля Англии Гарольда II, а также семнадцати российских князей, принадлежавших к родам Козловских и Шаховских, не считая немецких графов и татарских мурз!" Вот так-то, знай наших! И дальше: "Десять ее предков, известных своими подвигами на христианском поприще, как уже было сказано, канонизированы и причислены Русской православной церковью к лику святых".
Так или иначе, ясно, что Любовь Орлова принадлежит к достойному дворянскому роду – что характерно, родилась она в Звенигороде на Дворянской улице. Разумеется, жизнь представителей разных поколений проходила в различных условиях. Одна эпоха неумолимо сменяла другую – войны, реформы, революции. И все же стиль жизни представителей любого семейного социума вплоть до 1917 года менялся мало. Скорее здесь можно обнаружить географические отличия: если в Москве тон жизни задавали интеллигенция и купечество, то в Северной столице заправляли придворные, аристократия, крупное чиновничество. Положение Орловых было обусловлено их социальным рангом и материальной обеспеченностью, свою роль играла и генетическая предрасположенность – хорошее здоровье и отсутствие наследственных заболеваний, от которых дворянское происхождение спасало не всегда.
Судя по многочисленным мемуарам, распорядок жизни в дворянских семьях начала прошлого века был весьма стереотипным: четырехразовое питание через каждые три часа. Утром, часов в восемь-девять, всей семьей пили кофе: церемонно, из фарфорового сервиза. В полдень – завтрак, как правило, два блюда и десерт. В три часа подавали чай, а в шесть вечера – обед, состоявший обычно из четырех "перемен", то есть блюд, причем закуски и пирожки за таковые не считались: хоть и вкусно, а баловство. Вот бараний бок с гречневой кашей – это да, это по-нашему. Еда должна быть обильной и качественной, как и питье. Запеканки, наливки и фруктовые ликеры домашнего приготовления подавались только за обычным столом. При гостях же на стол выставлялись мадера, бордо, специально выписываемый из Германии рейнвейн. Порой дворянские семьи даже разорялись от излишнего хлебосольства. Однако закатывать пиры время от времени было необходимо, иначе среди знакомых поползет слушок, что имярек такой-то "снобирует" и задирает нос.
Итак, по утрам из-за закрытой двери глухо доносится бой часов, висящих в гостиной. Входит няня, распахивает шторы и окна, в комнату врывается свет. Ребенок одевается. По коридору слышны шаги – это мама спешит пожелать доброго утра, папа еще не встал. В соседней комнате уже ждет молоко или кофе. После завтрака можно отправляться на прогулку с няней или – с годами – на занятия с гувернанткой.
Это общая атмосфера дворянских семей, однако в каждой из них имеются своя специфика, свои запоминающиеся события из тех, которым поначалу придаешь гораздо меньше значения, чем они заслуживают. У Любочки Орловой в детстве было два таких события, два общения с великими – заочное и очное, связанные с именами Льва Толстого и Федора Шаляпина.