Интересно, что с такой помпой взятая под стражу леди "Чара" была позднее без всякого шума отпущена под подписку о невыезде. Дело в том, что установленный максимальный срок предварительного заключения – два года – давно истек, так что у правоохранительных органов не было никаких оснований держать эту даму и дальше за решеткой. Поэтому Францева продолжала знакомиться с материалами следствия уже дома. На основной же вопрос, куда делись деньги и кто виноват в их исчезновении, ответ до сих пор не найден. Иногда складывается мнение, что подобная ситуация просто кому-то выгодна. Судите сами: еще в начале строительства финансовых "пирамид" эксперты предупреждали, что вскоре последует неизбежное банкротство подобных структур. Однако государство и не собиралось пресекать деятельность "строителей пирамид". Напротив, высокие темпы инфляции и постоянно возникающие дыры в бюджете призывали власти закрывать глаза на некоторые аспекты деятельности подобных структур, являвшихся источником крупных налоговых отчислений. Так, регистрация банка "Чара" совпала по времени с процессом приватизации сырьевых отраслей России. Для проведения в жизнь этого начинания требовались огромные средства, а их в то время как раз и не хватало. Обратите внимание: решение о создании банка было принято на собрании учредителей 31 декабря 1992 года, а лицензия от ЦБ была получена только через девять месяцев – в сентябре 1993 года. Почему?
Правоохранительным органам было прекрасно известно, что все фирмы, входившие в структуру головного предприятия "Чары", до регистрации банка работали с наличной валютой без лицензии. При этом на ее долю приходилось не менее 80 % всего оборота фирм. Так что получение лицензии на банковскую деятельность явно было связано с каким-то закулисным торгом. Возможно, здесь имело место урегулирование вопросов с ЦБ и высокопоставленными чиновниками, ведающими приватизацией сырьевых отраслей и весьма заинтересованными в наличии неконтролируемых валютных средств. Наконец компромисс был найден: "Чара" получала рублевую лицензию, продолжая при этом работать с валютой. Для того чтобы хоть в какой-то мере легализовать ее прием, ЦБ распоряжением № 1234/2–94 от 22 июля 1994 года обязал Карагандинский и Южно-Казахстанский банки открыть в "Чаре" пункты приема валюты. Таким образом, банк ежедневно принимал огромные суммы бесконтрольных валютных средств. По балансу, представляемому ЦБ, они не проходили, используясь по своему конечному назначению: для закупки сырья и акций металлургических заводов, подлежащих приватизации. Возможно, эти средства использовались также для проведения толлинговых операций в алюминиевой промышленности. А когда у сырьевиков отпала необходимость в дополнительных средствах, было принято недокументированное решение остановить работу банка, имитировав его банкротство. Последовавшие вслед за этим события могут быть объяснены паническим стремлением чиновников, повинных в обвале "пирамиды", уйти от ответственности и списать крах банка на превратности рыночной экономики. Проведенную в то время аудиторскую проверку сложно назвать иначе, как фиктивной. По ее итогам задолженность банка перед вкладчиками составляла 131 млрд рублей. Но ведь при этом в расчет брались только данные официального баланса, представленного в ЦБ!
Это искажение реального финансового состояния "Чары" старательно поддерживалось ответственными чиновниками, прекрасно осведомленными, что большую часть оборота банка составляли операции с валютой, не зафиксированные официальным балансом. Внимание обманутых рядовых вкладчиков было умело отвлечено скандалами и упоминанием о значительных суммах, перечисленных "Чарой" за рубеж, в частности в Америку. Кроме того, была зарегистрирована группа людей, возглавляемая генералом в отставке Ермоленко и полковником Давидюком. Они выступали якобы от имени всех вкладчиков скандального банка с требованием к судам не принимать иски и не выплачивать деньги по исполнительным листам. Кстати, тот же Давидюк попросту присвоил 108 млн рублей, предназначенных для выплат по исполнительным листам. Но к уголовной ответственности он, несмотря на переданные следствию документы, так и не был привлечен.
Во многих государствах в случае обмана вкладчиков коммерческими финансовыми структурами возврат потерянных средств гарантированно осуществляется из резервного фонда государства. В США, например, таким фондом является Федеральный резерв. Таким образом, в интересах самого государства проявлять особую тщательность при проверке деятельности коммерческих структур. В России, в Центробанке, также хранятся специальные резервные средства для таких случаев. Однако их размер (15 млрд рублей) настолько смехотворен, что не в состоянии покрыть и 5 % реального финансового урона, нанесенного вкладчикам гибелью одной-единственной "пирамиды". Так что решение, вынесенное Таганским судом, выплатить вкладчикам 48 коп. на вложенный рубль объясняется скудностью средств резервного фонда. Пострадавшими же это решение было воспринято как насмешка. В течение полугода, невзирая на протесты обманутых, эта сумма им выплачивалась – необходимо было протянуть время, имитируя процесс возобновления работы с вкладчиками. При этом в средствах массовой информации тиражировались пресс-конференции нового президента "Чары" В. Фадеева. Он вдохновенно вещал о начале выплат денег, что было неосуществимо физически по банальной причине – отсутствии средств.
На самом же деле эта отсрочка позволяла обдумать дальнейшие действия и противопоставить две группы вкладчиков: тех, кто обратился в суд, и тех, кто по разным причинам этого не сделал. Принятое по истечении полугода решение Верховного суда об отмене грабительского постановления в прессе почему-то широко не освещалось. "Черный юмор" государственных структур вполне отражен в материалах следствия. Например, Центральный банк объяснял тот факт, что "Чара" и после банкротства продолжала пользоваться лицензией… волей вкладчиков! Такие действия (хотя правильнее было бы сказать "бездействие") ЦБ привели к тому, что владельцы банка имели прекрасную возможность растащить остатки рублевых средств со счетов и реализовать недвижимость. Например, 20 февраля 1995 года в одном из банков-дебиторов "Чары" было выдано по ее доверенности физическому лицу 700 млн рублей наличными.
Банк оказал кредит в два млн долларов фирме Волкова и Волошина "Саммит Интернэшнл", зарегистрированной в США. На совести хозяев "Чары" и создание "липовой" совместной компании якобы для работы на товарной бирже. Учредителями нового детища были все тот же "Саммит Интернэшнл", "Чара" и Мосстройбанк. До сих пор остается загадкой, каким же образом осуществлялся перевод валютных средств при условии отсутствия у "Чары" лицензии на ведение подобных операций. Позднее ФБР выяснило, что деньги банка Францевой оказались на счетах как минимум семи американских банков. Вот только работники прокуратуры, которые вели следствие по делу леди "Чары", об этом так и не вспомнили. Кроме того, та же структура выступила залогодателем при выдаче "Леспромбанком" 300 млн рублей АО "Салем". Нужно ли говорить, что "Леспромбанк" этих денег так и не увидел? А каким законом оправдана выдача в тот же период ЦБ "Чаре" из резервного фонда 6,7 млрд рублей? Эти деньги должны были пойти на выплаты ветеранам войны в 1995 году. Пошли они, как сами понимаете, отнюдь не на эти цели. И куда смотрел все тот же закон, когда "Чара" перечисляла деньги на строительство домов, принадлежащих лично руководителям банка?
Если собрать все вопросы, возникающие при рассмотрении деятельности "Чары", картина складывается совсем уж мрачная. В материалах дела всплыл и просто уникальный факт, доказывающий, что банк изначально был этакой "фата-морганой": за все время своей деятельности он не брал ни одного (?!) кредита. Все финансовые безобразия вокруг него могут иметь одно-единственное разумное объяснение: в действительности у "Чары" существовали могущественные хозяева и покровители из высших сфер власти, использовавшие деньги вкладчиков в своих интересах и поэтому делающие все возможное, чтобы скрыть свое участие в этом грандиозном массовом обмане.
А как же Францева? Вероятнее всего, ей отводилась всего лишь роль этакого зиц-председателя Фунта. Со всеми вытекающими из этого последствиями. Иначе почему телевидение так упорно открещивалось от проведения "круглого стола" с участием вкладчиков, бывших владельцев банка и самой Францевой? Ведь именно подобная встреча как раз могла бы пролить свет на вопрос, куда же все-таки девались деньги "Чары". Причем этот вопрос, по идее, должен беспокоить не только физических лиц, но и государство: скандальное дело укрепило и без того распространенное на Западе мнение о процветающей в России коррупции и продажности чиновников. Такое отношение к России резко ограничивает приток зарубежных инвестиций в экономику страны. Но надзор за использованием иностранных кредитов, в отличие от вкладов частных лиц, весьма серьезный. Так что российским чиновникам инвестиции не выгодны.
Некоторые журналисты справедливо указывали и на благотворительную деятельность "Чары", как-то несовместимую с принципами банальной "финансовой пирамиды". Речь идет об окончании работ над фильмом "Ермак" (это, кстати, последняя роль на экране Евгения Евстигнеева), съемках фильма "Курочка Ряба", вложении денег в выкуп русских икон для передачи их православной русской церкви (за помощь банк был пожалован Патриаршей Грамотой), поддержке серьезных культурных программ. Кроме того, "Чара" планировала оказать спонсорскую помощь фильму Георгия Данелии и финансировать съемки Никитой Михалковым фильма о Дмитрии Донском. А Рачук собирался основать "Клуб российских банкиров", сплотив вокруг себя честных бизнесменов. Возможно, это отражение именно той "романтичности", о которой упоминала Марина Францева?
Сама она, при всей своей "доверчивости", излишним романтизмом явно не страдала: по непонятным причинам в материалах следствия не упомянута приобретенная леди "Чарой" накануне краха банка недвижимость в Испании, где поселились ее родственники, и остров (!) на Сейшелах, купленный Мариной за четыре млн долларов. Атташе посольства США в свое время заявлял, что будет способствовать возвращению этих денег. Для начала диалога по этому вопросу было бы достаточно обращения российской стороны и предоставления соответствующих документов. Дипломата еще долго удивлял тот факт, что никаких запросов со стороны России так и не последовало. Конечно, надежда на возвращение ушедших за границу денег весьма слабая. Но осуждение Марины Францевой все-таки может принести прибыль бывшим вкладчикам "Чары": только ее личное имущество оценивается в 10 млн долларов. Вот только когда же это будет? Ведь, напомним, в соответствии с действующим УК Российской Федерации, обвиняемый и его адвокат имеют право до суда ознакомиться со всеми материалами дела. Что Францева добросовестно и делает. Вот только материалы эти составляют 1875 томов… Так что даже при прилежном отношении леди "Чары" к чтению следствие грозит затянуться на 12–17 лет. А если обвиняемая решит поболеть или просто начнет действовать с уловками, то вообще до бесконечности.
Если же брать в расчет иные аспекты того же УК, то завершение расследования дела Марины Францевой невозможно в принципе, поскольку уголовно-процессуальный закон требует в подобных случаях полного и всестороннего исследования всех обстоятельств. То есть должны быть опрошены все без исключения пострадавшие. А их в деле леди "Чары" фигурирует более 60 тысяч… Так что еще, видимо, не раз придется создавать огромные оперативные группы, что ни в коей мере не будет способствовать приближению развязки. И даже после передачи дела в суд может объявиться еще один пострадавший со своим иском. Что будет безусловным основанием для возврата материалов на дополнительное (и часто неоднократное) расследование. В общем, у Марины Францевой есть вполне реальная возможность спокойно дожить до преклонных лет за чтением материалов собственного уголовного дела и отправиться в мир иной, так и не дождавшись суда.
КОЖЕНЫ ВИКТОР
(род. в 1964 г.)
Авантюрист, специализирующийся в сфере финансовых операций. Основатель "Гарвардского инвестиционного фонда", едва не поставившего Чехию на грань банкротства. Инициатор грандиозной аферы с азербайджанской нефтью, завершившейся скандалом мирового уровня. Гражданин Ирландии, постоянно проживающий на Багамах. Мультимиллионер.
Аналитики давно заметили, что выходцы из стран бывшего социалистического лагеря конкурировать с деловыми людьми Запада могут вполне успешно. Но зато по части сомнительных операций и сделок им просто нет равных. Как правило, подобные люди делают ставку не столько на знание законов экономики, сколько на человеческую психологию и личные связи. Виктор Кожены – один из ярких примеров того, что большие деньги можно заработать, располагая только богатой фантазией и знанием слабых сторон человеческой души.
Виктор родился в Чехословакии. Когда ему исполнилось 16 лет, вместе с родителями он переехал в поисках лучшей жизни в соседнюю Германию. Но задержался там всего на два года, а затем решил, что пришло время становиться на ноги. Операция по переезду в США была спланирована просто блистательно. Зная, что на Западе с огромным сочувствием относятся к жертвам коммунистических режимов, Кожены явился на лекцию известного американского физика Марлана Скалли и, потрясая блокнотом с неразборчивыми записями, объявил себя гениальным физиком, создавшим абсолютно новую теорию. По его словам, в родной стране он подвергался гонениям и чуть ли не угрозе физического уничтожения. Профессор поверил в эту историю и предложил рыжеволосому юнцу стать студентом университета в Нью-Мексико. Кожены тут же ухватился за эту возможность. И отправился в США. Если бы Марлан Скалли мог знать, чем обернется для него красивый жест в отношении "физика-вундеркинда", он никогда бы не принял участия в его судьбе. Но, как и многие другие, профессор подпал под обаяние Виктора Кожены и стал его первой жертвой. Поначалу он одолжил студенту денег, затем был вынужден поселить его в своем доме. К этому времени мистер Скалли, правда, уже понял, что Виктор не имеет никакого отношения к физике, но решил все-таки дать ему шанс получить образование. А закончились их отношения тем, что неблагодарный ученик попросту сбежал из его дома, прихватив с собой 37-летнюю миссис Скалли, почтенную мать троих детей…
Миссис Скалли было суждено сыграть роль гида, показавшего еще не набравшемуся опыта авантюристу все тайные тропы американского образа жизни. С ее помощью Виктор подготовился в летнем колледже к поступлению в Гарвардский университет и через шесть лет имел в кармане диплом экономиста и ряд блестящих рекомендаций (в том числе – от профессора юриспруденции и будущего Верховного судьи США Стивена Брейера). После этого Кожены быстро развелся с женой и отправился на поиски места под солнцем.
Началом карьеры Виктора стал знаменитый лондонский банк "Флемминге", куда его приняли без лишних вопросов: выпускник Гарварда очаровал чиновника, отвечавшего за кадры, своей эрудицией и знаниями. Однако вместо того чтобы работать в поте лица, ожидая повышения по службе, новый сотрудник не утруждал себя выполнением даже самых простых поручений. К тому же он часами вел по телефону какие-то переговоры на чешском языке. Начальство попыталось напомнить Виктору о его прямых обязанностях, но он, нисколько не смущаясь, заявил, что у него есть секретные дела на материке… В конце концов руководство банка уволило Кожены, что его, впрочем, не слишком расстроило.
К тому времени (шел 1989 год) у Виктора было накоплено около трех тысяч долларов. Он второй раз женился, дождался появления на свет дочери. Но семейная идиллия быстро приелась, работы не было, так что Кожены потянуло на родину. Едва ли им двигала ностальгия – просто страны Восточной Европы представляли собой лакомый кусочек еще не поделенного рынка, и Виктор решил этим воспользоваться.
Переехав в Прагу с молоденькой секретаршей (позже она стала его третьей женой), Кожены решил в первую очередь позаботиться о солидной вывеске. Он представился бизнес-консультантом, открыл частную практику (вновь помогла репутация выпускника Гарварда) и стал постепенно налаживать связи среди чиновников и политиков. Вскоре в Чехии началась приватизация. Каждый гражданин имел право на буклет ваучеров стоимостью около 35 долларов. Тут-то и пришло время авантюриста, получившего впоследствии прозвище "пражский пират".
Его нашумевшая финансовая афера держалась на трех китах: недоверии населения к ценным бумагам, гипнотическом воздействии слова "Гарвард" на соотечественников (иностранные компании казались надежнее отечественных) и тесных контактах с правительственными чиновниками. Зарегистрированная в первые же дни приватизации группа фондов под общим названием "Гарвардский инвестиционный фонд" обещала всем, кто вложит в нее свои ваучеры, небывалый доход: десятикратную прибыль в течение года. Соблазнившись легкими деньгами, чехи понесли "бумажки" известной (как им казалось) американской компании, даже не поинтересовавшись, существует ли фонд с таким названием в США. Всего было собрано более 850 тыс. ваучеров. Все они были вложены в наиболее перспективные чешские предприятия, которые потенциально должны были занять ведущее место в экономике Чехии. Вскоре "Гарвардский инвестиционный фонд" контролировал 15 % пражского фондового рынка, а с началом торгов его активы выросли до 1 млрд долларов. Имя Кожены стало известно далеко за пределами Чехии. Ведь в результате операций с ценными бумагами он стал чуть ли не хозяином всей страны! Главный парадокс заключался в том, что при этом Кожены не нарушал никаких законов. Сложившаяся ситуация просто не была предусмотрена законодательством. Правительство приняло меры по защите чешских предприятий. Появился закон, согласно которому инвестиционным фондам запрещалось приобретать больше 20 % акций любой компании.
Кожены следил за развитием событий с любопытством. Игра шла по-крупному, и его увлекали не только баснословные прибыли, но и сама возможность действовать на столь высоком уровне. Он приобрел себе роскошный автомобиль, обзавелся телохранителями и прислугой. На попытки правительства остановить его экономический эксперимент он смотрел скептически и даже заявил в интервью, что мог бы купить всю страну. Разумеется, столь мощный финансовый взлет не мог не насторожить чехов. Сначала за дело Кожены взялась пресса, а затем началось официальное расследование. Выдвигались самые разные гипотезы относительно того, каким образом Кожены удалось за короткий срок прибрать к рукам почти всю Чехию. Чаще всего говорили о том, что Кожены получал необходимую ему информацию (компромат на чиновников, сведения о преуспевающих фирмах) от офицера контрразведки Вацлава Валлиса. И хотя официального обвинения "новому чеху" пока не предъявляли, он решил на время уехать из страны.
В январе 1994 года Кожены исчез в неизвестном направлении. В отсутствие подозреваемого расследование само собой заглохло, Валлиса оправдали, а к "Гарвардскому фонду", документация которого была в полном порядке, невозможно было предъявить никаких претензий. Он спокойно продолжал работать, поскольку ни правительство, ни налоговые службы не догадывались, что в самом сердце страны заложена мощнейшая финансовая мина замедленного действия.