Впрочем, в последних двух сериях создатели попытались все-таки увязать разрозненные концы повествования друг с другом, но получилось это довольно паршиво. Конец сериала вызывает разве что саркастическую улыбку. Неправдоподобно, неизящно и некрасиво закончена была эта история. А вот кто отработал на "отлично", так это актеры. Особенно впечатлили Петр Федоров, Мария Аронова и Евгений Миронов. Первый потрясающе сыграл одесского вора по кличке Бес. Уже после "Обитаемого острова" стало понятно, что этот актер далеко пойдет, в отличие от каменного исполнителя главной роли Василия Степанова. Очень хочется пожелать ему дальнейшего актерского роста. Мария Аронова - замечательная театральная актриса. В кино я видел ее всего один раз, в отличной комедии "Кушать подано". Здесь же у нее был далеко не комедийный типаж, и она с ролью Галины Брежневой справилась на "отлично". Евгений Миронов хорош всегда и везде. Его довольно долго не было видно на экране, и теперь я очень рад тому, что постепенно он возвращается. Что касается исполнителя главной роли майора Шахова, то Алексей Серебряков сыграл на своем приличном уровне, но не удивил. Ему не впервой играть такие типажи - суровый дядька с кристально честными глазами. Хорошо получается, но хочется разнообразия".
"Комсомолка" опубликовала блиц-интервью со следователем в отставке Александром Доможировым, который, собственно, расследовал ограбление вдовы с первого и до последнего дня, будучи следователем МУРа. Александр Георгиевич рассказал:
- Я возбуждал это дело, направил его в суд. Но почему-то сценаристы не сочли нужным со мной пообщаться. С 1980-го по 1985 год произошло около пяти хищений, краж и разбоев, связанных с бриллиантами. Сценаристы из каждого эпизода взяли понемногу и приписали этому делу.
Взять эту брошь "Королевская лилия", которую якобы сделали по заказу Людовика XV. Чушь это! Самое дорогое, что было похищено у Толстой, - это пара серег по четыре с половиной карата в каждой. И мы вернули 98% украденного, кроме мелочи. На меня никто не давил. Начальником МУРа тогда был Олег Еркин. Я с ним только дело имел. Это было рядовое уголовное дело! Кстати, грабители проникли в дом под видом не врачей, а сотрудников милиции. Один вор фактически - житель Кишинева Анатолий Федорович Бэц (в сериале - Бес). Он был трижды судим, профессиональный вор. Всех обманул и скрылся! "Француженка" Вероника Пордео очень хотела заполучить серьги Толстой. Ее друзья наняли воров . У Пордео была виза на выезд во Францию - у нее был муж француз. Ее были вынуждены отпустить, она уехала.
//-- * * * --//
24 октября Галина Павловна Вишневская представила новое издание своей автобиографии "Галина. История жизни", приуроченное к ее 85-летнему юбилею.
Той же осенью Первый канал эфирит сериал "Дело гастронома № 1", где роль Галины исполняет Маргарита Валерьевна Шубина.
2012. О мертвых только хорошо?
Повторный показ сериала "Дело гастронома № 1" весной этого года собрал больше откликов, чем премьерный 2011 года. У авторов подобных лент, как и у биографов, - задача непростая. Здесь в полный рост встает вопрос: как быть со стандартной установкой "О мертвых либо хорошо, либо ничего"? Ведь как подметил Михаил Леонтьев, "лицемерие - последнее прибежище добродетели", и эту максиму никто не отменял. Однако очевидным образом многие желают знать не только обстоятельства жизни ВИП- персон, но и подробности их смерти. При этом досужие потребители информации почему- то отказывают своим знаменитостям в элементарном праве - быть людьми. Не желают признавать, что властителям дум отнюдь не чужды человеческие слабости и пороки; что они - не святые; любят, как и большинство человеков, вкусное, запретное, вредное. Однако нужны ли пикантные подробности потребителям? Тиражи говорят - да, комментарии в блогах - нет. Режиссера Милоша Формана в свое время освистали за то, что великого Амадея Моцарта он - согласно документам - показал в своем фильме ничтожеством. Публика желает адекватности гения высшим моральным критериям. Однако, увы, талант не облагораживает своего носителя. И этот каприз мироздания неприемлем теми, кто руководствуется мещанским тезисом: "Сделайте мне красиво!". Так за что голосует публика? За романтизм или реализм в искусстве жизни? За сказки или быль, пока она не поросла быльем? Гамлетовский вопрос: говорить или нет? Андрей Кончаловский был подвергнут остракизму за то, что тщательно отрисовал свои романтические экзерсисы. Как это ни смешно, права на собственную биографию у всех оказываются смежными, ибо события происходят с участием третьих лиц. После в меру ироничного и беспредельно искреннего выступления Марка Рудинштейна мы знаем не только то, что режиссер овладел Юлией Высоцкой после знакомства в лифте, ной в какой именно позе он это сделал. Всякий раз, когда деятель культуры пишет нелицеприятную правду о коллегах, он подставляется. О мужчине рассказал - скажут, завидует. О женщине - не дала, сводит счеты. Так имеют ли социально значимые персонажи право на мемуары? Или их дело - цементировать взлелеянные публикой мифы, а "разгребать грязь" все-таки должны профессионалы? Годное ли дело - инспектировать интимные женские прелести? Риторика, скажете. Отнюдь. Обязанность. Для гинекологов. А для соседа или сослуживца - табу.
Помню, мастер жанра Александр Невзоров во "взглядовском" интервью 1989 года (о границах журналистской этики) сказал мне: "Есть такая присказка: "В доме повешенного не говорят о веревке". Так вот, репортер - это тот, кто говорит".
Такая работа. Доля такая. Проблема в том, что тезис "О мертвых или - или" изначально порочен. Ну вот ФСБ устранила Сайда Бурятского. С официальной точки зрения он враг общества, и рассказывать о том, что Александр Александрович Тихомиров был проповедником и идеологом северокавказского вооруженного подполья, - неуместно. Ведь о мертвых "только хорошо"? Значит, нельзя называть его бандитом? Но он бандитствовал, из песни слова не выкинешь. Стало быть, все зависит, как приговаривает медиаидеолог Марина Леско, от общественной "оценки". Сдал профессию на "отлично" - имеешь право на посмертную редакцию своей жизни. Теперь люди узнают только о том, какой ты был праведный, добрый и умный. Ну а если завалился, то соберешь в зачетку одни двойки. Был звездой "Обыкновенного чуда" - после смерти никто не смеет выйти за рамки парадной биографии. Казнен как серийный убийца - на тебя мораторий не распространяется. О Гитлере или Чикатило - или плохо, или ничего. И это никого не удивляет. Удивляет другое: аудитория не отдает себе отчет в том, что стандарт и тут двойной. Как дно. Сумрачное дно тех, кто не сумел соответствовать мифу.
Попытка переворота (Щелоков VS Андропов) - 6
Итак, неумелая попытка брежневского окружения вернуть бразды правления в одряхлевшие руки генсека провалилась. И хотя Андропов оказался проворнее и круче, он не пожелал использовать события 10 сентября как компромат против Щелокова и др., после того как пришел к власти.
Этого добра и так хватало. Ровно через два месяца Брежнев умер. С ним рядом, повторю, не было в тот момент никого из родных. Только ребята из "девятки". Андроповские ребята.
"В связи с кончиной Генерального секретаря. объявить в стране траур 12, 13, 14 и 15 ноября 1982 года. В день похорон в начальных, восьмилетних и средних школах учебных занятий не проводить. В момент погребения тела произвести орудийные залпы в Москве, в столицах союзных республик, в городах-героях. В то же время остановить на пять минут работу всех предприятий и организаций по всей территории Советского Союза за исключением предприятий непрерывного производства; произвести в течение трех минут салют гудками на фабриках, заводах, железных дорогах, на судах морского и речного флота. Похоронить на Красной площади".
"С чувством глубокой скорби советский народ 15 ноября проводил в последний путь Леонида Ильича Брежнева.. .Колонный зал Дома союзов. В последний почетный караул у гроба покойного встают товарищи Андропов, Горбачев, Гришин, Громыко, Кунаев, Романов, Устинов, Черненко, Щербицкий, Алиев, Рашидов, Соломенцев, Шеварднадзе. 11 часов. В зале остаются родные и близкие Л. И. Брежнева. Последние минуты прощания".
Галину на похоронах пасли ребята из ведомства Андропова.
//-- * * * --//
Впервые о событиях осени 1982-го мне рассказал, напомню, Семенов. Сам Юлиан Семенович об этом написать не успел. Писатель любил повторять: "Не бойтесь верить людям - потому что, даже если вы в них разочаруетесь, у вас останутся счастливые воспоминания о месяцах и годах дружества". Разочаровавшись, он расходился с людьми, не опускаясь при этом до критики. Так было с поэтом Евгением Евтушенко, с политобозревателем Генрихом Боровиком, с журналистом Андреем Черкизовым, с диссидентом Анатолием Гладил иным. Семенов никогда не говорил худо о тех, с кем расходился, но эти "бывшие" и поныне (за вычетом, само собой разумеется, усопших) обильно делятся своими воспоминаниями о нем. Впрочем, упреки закономерны, мятежного Юлика всегда одолевали многочисленные завистники, которые не могли простить глобального успеха сочинителю, который, в отличие от них, не прогибался под систему, а сумел ее обхитрить, победить сумел. Ему, одному из немногих, удалось. Поэтому сейчас, когда Семенов ответить не может, тусклые КГБ-функционеры охотно рассказывают, как они снабжали яркого писателя материалами, и в этих рассказах зашифровано очевидное послание: "он был с нами, он был наш, мы были вместе, общее дело делали". Так лубянским хочется прислониться, рядом помаячить. Однако, как справедливо заметил Александр Борисыч Градский, "сколь ни рисуй себя с великими - не станешь лучше рисовать". Один из коллег, стоявших рядом с гробом Семенова, сейчас, снисходительно улыбаясь, объясняет телевизионщикам, что Юлиан, мол, не столько искал "Янтарную комнату", сколько использовал эти поиски как предлог для своих частых загранкомандировок. Но не объясняет при этом, почему погибли несколько партнеров по этому журналистскому расследованию: первый заместитель начальника ГРУ генерал- полковник Юрий Гусев, исследователь Пауль Энке и бывший эсэсовец Георг Штайн (последний по версии следствия "сделал себе харакири" после пыток).
В документальном фильме Алевтины Толкуновой "Рассказы об отце. Юлиан Семенов глазами дочери" (канал"Россия24", октябрь 2011 года) Ольга Семенова впервые сказала публично: ее отца фактически устранили. С Юликом случился инсульт за час до очень важной встречи (об этом ниже). Забавно, что Семенов не проявил в свое время энтузиазма по поводу публикации в "Совсеке" интервью с генералом КГБ Олегом Калугиным, в котором опальный чекист рассказывал о спецлаборатории, где разрабатывались технологии моментального провоцирования инсультов, инфарктов, кожных нарывов и прочих прелестей (про полоний тогда речи не было).
Я настаивать не стал и опубликовал ту беседу в "Неделе". Отчасти и потому, что Семенов тогда был не в восторге от только что напечатанного в его газете "антиармейского материала", сочиненного мной в соавторстве с Денисом Гореловым. Он говорил, что критиковать спецслужбы и армию - это значит "мешать Горбачеву", и был, как я сейчас понимаю, абсолютно прав, хотя в тот момент мне и казалось, что Юлиан Семенович просто не хочет осложнять свою (распиаренную им же самим) "дружбу с Лубянкой", которую использовал и для писательской своей работы, и для грамотного манипулирования административно-командной системой, которую ненавидел люто. Плешков был отравлен во время ужина с главным редактором влиятельнейшего в ту пору французского еженедельника VSD, через пару недель выбыл из строя и сам основатель "Совершенно секретно": два инсульта подряд, причем последний - после ночного визита в неохраняемую палату двух таинственных посетителей в штатском. Режиссер Борис Григорьев, снявший четыре фильма по сценариям Семенова, среди которых "Петровка, 38" и "Огарева, 6", в интервью киевскому проекту Виталия Коротича "Бульвар Гордона" в октябре 2011 года отметил:
- Конечно, мы смертны, но с болезнью и смертью Семенова не все чисто - мне кажется, ему просто помогли уйти. Юлиан многим переходил дорогу, многим был неудобен, потому что лез в такие сферы, в которые его не хотели пускать. К тому же у него была какая-то нечеловеческая, клиническая память, особенно это касалось документов. Ему достаточно было один-два раза прочесть любую бумагу, чтобы запомнить ее наизусть. Он помнил все - даты, факты, лица, фамилии. Причем сам этому удивлялся, говорил: "Что ни увижу, все запоминаю раз и навсегда". Очевидно, были люди, которые боялись, что однажды он сопоставит известные ему факты и сделает единственно правильные выводы. А делать их Семенов умел. У него, например, была своя теория убийства президента Кеннеди, очень, кстати, оригинальная, которую он обсуждал с людьми из КГБ. Кто знает, возможно, она была верна?.. Юлик был очень здоровым человеком, поэтому обширный инсульт, который с ним якобы случился, внушает мне большие подозрения. Конечно, это только мои ощущения, я не врач, и никаких доказательств у меня нет.
В помянутом юбилейном фильме Алевтины Толкуновой есть эпизод: создатель Штирлица встречается с поклонниками в Концертной студии "Останкино" в 1983 году. Семенов говорит, что писатель не может не быть политиком. Что бы он сказал, увидев, как именно и во что конвертировал свой литературный дар его креатура Лимонов? Риторический вопрос. Юлиан был светлым и наивным романтиком, совершеннейшим ребенком, "верившим в социализм с человеческим лицом". Юлиана Семенова можно смело называть великим русским писателем, хотя бы потому, что его Максим Исаев навсегда вошел в нашу культуру, а один из президентов Новой России, Владимир Путин, даже проговорил, что учился жизни по разведчику Исаеву. В школах, правда, Семенова не преподают и именем его улиц не называют, но это и неудивительно - Юлиан Семенов не был человеком системы. И примером своей жизни доказал, что успеха можно добиться не прогибаясь под изменчивый мир, а прогибая его под себя (© Макаревич). Показал и более существенную вещь - перед сильными мира сего необязательно пресмыкаться, - ими можно успешно манипулировать в интересах державы.
Короче, с ним случился инсульт. За 52 минуты до встречи, которая бы внесла существенные коррективы в историю отечественной медиаиндустрии. Мы вместе со знаменитым британским документалистом Оливией Лихтенстайн в эти дни снимали ленту о Семенове для BBC ONE, где уже были отэфирены фильмы (из той же серии Comrades) про стебальщика-музыканта Сергея Курехина и бизнесмена-офтальмолога Святослава Федорова. И остались записи с сотрудниками больницы. Зафиксировано: ночью после инсульта в палату пришли двое. И после этого визита, вызвавшего "повторный инсульт", Юлиан уже не мог говорить. Его не стало. Видеоматериалы у Оливии пытались изъять на таможне во время ее возвращения в Лондон, вопрос разруливали в посольстве Соединенного Королевства, которое тогда, как помню, располагалось на Софийской набережной.
Родные писателя только сейчас открыто заговорили об убийстве. Закономерен вопрос - почему молчали раньше? Я могу ответить лишь за себя. И возможно, за некоторых коллег по "Совсеку". Версия об устранении писателя однозначно бросала тень на нашего товарища, Артема Боровика, который незаконно унаследовал и "Совершенно секретно", и мастерскую писателя в центре Москвы, ключи от коей вручил ему при жизни сам Семенов, когда Артем пожаловался, что им с Вероникой негде жить. То есть сторонний наблюдатель может узреть пресловутый мотив. И это абсолютно несправедливо, потому что Боровик-младший никаким образом не мог быть причастен к такому делу, все, кто его знал, это скажут без колебаний. Одно дело - переписать уставные документы ("бизнес - это война", любит повторять Саша Любимов, чей отец-разведчик с моей подачи дебютировал как писатель именно в "Совсеке"), другое - ввязаться в авантюру с покушением. До этого писали только об убийстве в Париже первого заместителя главреда "Совсека" всего за пару недель до загадочного инсульта, заставившего самого главного редактора навсегда замолчать. Напомню, Плешков был отравлен во время трапезы с главным редактором влиятельнейшего в ту пору французского еженедельника VSD. Как мне рассказал мой соавтор Франсуа Моро (в начале 90-х мы написали несколько книг для издательства Mercure de France, включая Les coulisses du Kremlin), который, собственно, и был связным Юлика во Франции, - местные спецслужбы сделали однозначный вывод об отравлении советского журналиста и передали материалы своим московским коллегам. Минувшим летом случайно встретился (на выставке работ Михаила Королева) с Александром Плешковым-младшим, который был студентом, когда его отец рулил "Совсеком". Саша сказал, что они с матерью так и не получили документы на руки, но не сомневаются, что все трое членов редколлегии (включая Александра Меня), которые тогда погибли, знали нечто про "золото партии". Не то "золото партии", которым занимался Штирлиц. Не той партии. Партии, членом которой, в отличие от своих оппонентов, не был Юлиан Семенович. Еще раз: он выбыл из строя всего за час до подписания масштабного контракта с представителем Руперта Мэр дока Джоном Эвансом, который вывел бы советский холдинг "Совершенно секретно" на мировой медиарынок. "У меня предстоят переговоры с газетно-телевизионной группой австралийского миллиардера Мэрдока; его штаб утверждает, что у Вас с ним намечены беседы в Вашингтоне во время встречи с Бушем. Был бы очень признателен, если бы Вы поддержали совместный проект "Совершенно секретно" - Мэрдок. Дело стоящее, за ним - миллиарды" - так заканчивается письмо писателя Президенту СССР Михаилу Горбачеву. Последнее письмо. Последние строки, написанные Семеновым. Тем, кого запомнили не медиамагнатом, коим он не успел стать. Тем, кто остался в памяти соотечественников создателем Штирлица. Героя, сумевшего выжить в режиме "чужой среди чужих".