Когда строй пошел над следующей деревней, о попаданиях сообщили многие. У Коннорса был пробит топливный бак и ему пришлось покинуть группу. Еще один вертолет сообщил, что на нем убит пилот и повернул обратно. Кто-то в деревне старался от души, но пока что оставался невидимкой. А мы все еще продолжали ковылять, низко и медленно.
О попаданиях сообщил вертолет прямо впереди от нас. И в этот самый момент я увидел огневую позицию. Посреди людей, быков, тростниковых хижин и кокосовых пальм собралась невинно выглядящая толпа. Я заметил, что из ее центра поднимался дымок, а потом разглядел и стрелка. Он стоял за пулеметом.
Прежде чем я попал в армию, мне задали вопрос, который задавали всем потенциальным "сапогам": допустим, вы на большой скорости ведете грузовик с солдатами по скользкой дороге. С обеих сторон обрывы. И тут на вашем пути вдруг оказывается маленький ребенок. Вы постараетесь объехать его и свернете навстречу верной смерти, или продолжите ехать прямо и убьете его? Что ж, все знали верный ответ: убить ребенка. Большого значения это не имело, потому что и ребенок и вся ситуация все равно были ненастоящими. Ну, я и сказал:
- Остановлю грузовик.
- Нет, нет, вы не можете остановить грузовик. Вы едете слишком быстро.
- Тогда, значит, в первую очередь я не буду ехать так быстро по такой плохой дороге.
- Вы, кажется, не понимаете. Предполагается, что у вас нет выбора. Либо убить ребенка, либо себя и своих товарищей.
- Если выбора нет, тогда я еду дальше и убиваю ребенка.
- Вот это уже лучше.
Теперь вопрос стоял так: как уничтожить этого стрелка, который уже убил нескольких пилотов и не тронуть живой щит из невинных людей, который его окружал?
- Вижу пулемет, сэр! - сказал Рубенски, бортовой стрелок.
- Стреляй сначала в землю. Отпугни их, - ответил я.
- Есть, сэр.
Рубенски, один из самых метких стрелков, открыл огонь, когда мы подлетели ближе к пулеметной позиции. Толпа стояла на краю деревни, прямо справа от нас, на расстоянии в сто ярдов.
Пули взбили фонтанчики грязной воды на рисовом поле, быстро приближаясь к группе. Стрелок ВК сосредоточился на другом вертолете и пока что не увидел очередь Рубенски. Я и в самом деле ожидал, что сейчас черные пижамы, конические шляпы, дети рассыплются в стороны и откроют пулеметчика. Их приковали к месту? Когда очередь подошла на пятьдесят футов, я уже знал, что они не будут двигаться. Когда в них попадали, они вскидывали руки и, кружась, опускались на землю. Мне показалось, что прошло очень много времени, пока все еще стрелявший пулеметчик не оказался открыт. Рубенски продолжал вести огонь. Пулеметный ствол ВК свесился вниз на станке, пулеметчик соскользнул на землю. Вокруг него лежала дюжина людей, словно кегли. Грузовик сбил ребенка.
Пока мы летели к зоне Пес, двадцать машин были повреждены и пять сбиты. Погибли два пилота и два стрелка. Сама зона Пес была древним вьетнамским кладбищем и мы захватили ее без особых неприятностей. Вертолеты садились в группах, высаживали "сапог" и возвращались, чтобы доставить еще больше. К этой ночи зона Пес стала форпостом американцев во вьетнамской глуши. Я с Нэйтом и еще три машины получили приказ провести здесь ночь, оставаясь в распоряжении командира "сапог" на всякий случай. Всю ночь моросило.
- Почему они не пригнулись? - я сидел в своем кресле, глядя в темноту.
- ВК заставил их там стоять.
- Ну как ты заставишь людей стоять под пулеметным огнем?
- Если бы они побежали, он застрелил бы их.
- Но если бы они разом побежали, он не смог бы их застрелить, тем более, что мы стреляли по нему.
- Видно, они боялись его больше, чем нас.
- И это все? Они так боялись быть убитыми, что остались стоять и оказались убиты?
- Восточные люди думают не так, как мы.
Всю ночь потрескивали перестрелки, но я не спал не из-за них. Я все прокручивал в голове эту сцену. Лица были ясно видны. Одна старуха жевала бетель и слабо кивнула, когда ее распороли пули. Один ребенок повернулся, чтобы убежать и в него попали как раз в этот момент. Женщина прикрикнула на ребенка; потом ее тоже убили.
Стрелок продолжал бить. Я видел все вновь и вновь, пока все лица в группе не стали мне знакомы. И они тоже узнавали меня, кивали, улыбались, оборачивались, кружились и умирали.
В три утра перестрелка на краю кладбища вдруг стала яростней. Подбежал "сапог" и сказал, чтобы мы запускались. Через пятнадцать минут наступило затишье и нам передали, что можно глушить машины.
На следующее утро мы с Нэйтом вылетели в место под названием Стрельбище, в пятидесяти милях к югу; остальной батальон и часть 227-го разбили там лагерь. Мы заняли палатку с Моррисом, Деккером, Шейкером, Дэйзи, Шерманом и Фаррисом. Реслера все еще не было. Моя раскладушка тоже пропала и я соорудил гамак из двух жердей и одеяла, натянутого на два патронных ящика.
Лагерь стоял на месте старого стрельбища АРВ недалеко от деревни Фукат, рядом с Дорогой 1. Нашу безопасность обеспечивала примерно тысяча корейцев из дивизии "Тигр". И это было хорошо, потому что эти корейцы были головорезами по призванию. Утро они начинали с того, что избивали друг друга, просто ради удовольствия.
Быстро пообедав, мы с Нэйтом поднялись в воздух: два отделения возвращались в зону Пес. Там мы взяли на борт "сапог" и вылетели на задание.
Группу вел Фаррис. По дороге мы должны были встретить командный вертолет, который покажет нам зону.
- "Священник-6", как видите меня?
- Вижу, - ответил Фаррис.
- Просто следите за мной. Я делаю заход.
Вертолет снизился до 1000 футов и зашел на одно из свободных мест. Я думал, что он проскочит мимо, но он завис и опустился на зону. Вкруг него заколебались круги ростков риса.
- Вот прямо здесь, "Священники". Все чисто.
Такую технику я видел один-единственный раз и она показалась мне весьма неплохой. Зона, которая действительно оказалась тихой. Вертолет опустил нос и взлетел на север, направившись к линии деревьев.
- К пулеметам, - скомандовал Фаррис. Зона была узкой и я немного сдал назад, чтобы приземлиться за машиной номер два.
Когда мы зависли, вокруг нас закружились брызги воды от рисового поля. Я решил не садиться полностью, а зависнуть так, чтобы полозья слегка касались поля. "Сапоги" выскочили еще до касания - не из-за штурмового азарта, а просто по привычке. Обычная высадка в холодной зоне.
Мы подождали тридцать секунд, пока Фаррис убедился, что все высадились. Пулеметная стрельба пошла с трех позиций. Нас прижали огнем с фронта, левого фланга и тыла. Я видел дульные вспышки в линии деревьев за пятьдесят ярдов, они блокировали путь нашего взлета. Пока мы висели, я яростно жал на педали и швырял вертолет в стороны, ожидая Фарриса. Единственная пулеметная позиция, которую я различал, была та, что с фронта, и оттуда по нам били, как хотели. Наши пулеметы не могли развернуться так далеко вперед, а потому стрелки сосредоточились на атаках с флангов. Пока я шатался влево-вправо, то услышал единичный "цок", а потом Фаррис взлетел, проходя правее переднего пулемета ВК. Мы держались вплотную к его винту. Когда мы пересекали линию деревьев, еще один вьетконговский пулемет открыл огонь, поливая трассерами траекторию нашего полета. Я поднялся выше остального строя, делая маленькие, быстрые повороты влево-вправо. По мере набора высоты все пулеметы внизу сосредоточили огонь на наших восьми вертолетах. Я продолжал раскачивать машину, будучи твердо уверен, что Лиз был прав: все, что вы делаете, чтобы стать сложной целью, идет вам во благо. Через несколько мгновений мы выскочили из их радиуса поражения. Шесть из восьми вертолетов были повреждены и двое стрелков убиты. В нашу машину попала одна пуля, еще на земле.
Уже потом, глядя на угол, под которым пуля ударила в вертолет, я обнаружил, что попадание произошло, когда я вращал машину педалями в низком висении. Пуля вошла прямо рядом со мной, на уровне груди и ушла в основание хвостовой балки, позади меня. Я был убежден, что моя тактика уклонения спасла мне жизнь.
- Если бы ты вообще не двигался, то она, наверное, все равно прошла бы мимо, - сказал Нэйт, когда мы вернулись на Стрельбище.
- Именно эта пуля попала, когда я повернул вправо. А значит, если бы я не повернул, она бы влетела в кабину.
- Ты не можешь этого знать. Это случайность.
- Ага. Счастливая случайность.
- Но все-таки случайность. Что, если бы ты повернул ей навстречу? Этот же прием точно так же может тебя и убить.
Он, разумеется, был прав, но я был убежден, что действительно увернулся от пули.
- Ну а как насчет взлета? Всех остальных исполосовали, - возразил я.
- Слушай, Мейсон, если настал твой черед погибнуть, то все. Ты не контролируешь шансы. Просто сегодня была не судьба, чтобы тебя сделали.
- Значит, ты хочешь сказать, что я должен сидеть тихо и взлетать ровно по линейке вместе с остальными? Я так не могу. Я вполне представляю, как я пытаюсь сбить "Хьюи". Если один вертолет в строю ведет себя, как псих, я даже не буду пытаться попасть в него. Я займусь другими.
Нэйт кивнул и отхлебнул кофе:
- Ну, если тебе так легче, то продолжай это делать. Но по-моему ты просто ссышь против ветра.
Мы узнали, что один стрелок получил прямое попадание в броневой нагрудник (ему повезло, что для него такой нашелся) и нагрудник остановил пулю полностью. Тут я припомнил свое близкое попадание, которое тоже могло прийтись в грудь, и разозлился от того, что нагрудников в роте почти не было. После всего огня, который мы приняли за последние пять месяцев, их насчитывалось всего несколько. Мы просто еще не потеряли достаточное количество пилотов.
В этой долине ВК стреляли интенсивно. Это был их дом и они здорово зарылись в землю. Куда бы мы не летали, нас обстреливали. В течение двух дней в наших батальонах сликов сорок пять машин оказались серьезно повреждены. "Чинуки" из 228-го подверглись обстрелу (что нечасто случалось в Иадранг) и потеряли десятерых пилотов. Еще мы считали, что С-130, разбившийся на перевале Анкхе днем раньше и убивший восемьдесят человек, был сбит огнем с земли.
Этим вечером Нэйт, я, Моррис и Деккер отправились в близлежащую деревню. Я сделал несколько снимков улыбающихся детей. В маленьком магазинчике мы купили свечей и мыла. По дороге обратно, в кузове грузовика, мы ворчали насчет отсутствия броневых нагрудников. Моррис сидел, скрестив руки.
- Говорил я с приятелем из батальона, - заметил он. - Он сказал, что мы получим кучу нагрудников со дня на день.
Грузовик остановился рядом с кухонной палаткой и мы выбрались наружу.
- Ага, со дня на день, - проворчал Деккер. - Интересно, как быстро он бы их доставил, если б ему самому пришлось бы летать в этом говнище.
На следующий день, 31 января, у нас было еще одно задание. Эта зона называлась "Квебек". Она находилась в пяти милях дальше "Пса".
Теперь зона "Пес" была очень большим лагерем, где располагалась основная масса наших войск. Если в долине и было какое-то безопасное место, то это был "Пес". На этом задании двенадцать машин пересекли реку, чтобы выполнить заход и тут кто-то с правой стороны строя получил выстрел из "дружественной" деревни.
Мы болтались на земле примерно час, наблюдая, как "Фантомы" ВВС обрушивают на "Квебек" тонны бомб и напалма. Я сидел на крыше моего "Хьюи" и глазел на шоу. В нижней точке пике "Фантомы" проседали и включали форсаж, чтобы выйти. Шоу было неплохое. Я мог бы на него смотреть целый день.
Пока все это происходило, я от нечего делать глядел, как двое "сапог" вышли, чтобы установить в сотне ярдов от нас мину "Клеймор". В ходе продвинутого курса подготовки пехотинца меня обучали взрывному делу, так что стало очень интересно. "Клеймор" сделан в виде полумесяца. Его выгнутая сторона направляется в сторону противника. Мина подрывается дистанционно, выбрасывая миллионы обрезков проволоки, которые рвут на куски свои жертвы. Когда они ставили ее на место, она взорвалась. Обоих людей отшвырнуло назад, по обе стороны от меня - изорванные, безжизненные кучи.
"Что же будет дальше на этом карнавале?", - подумал я.
"Фантомы" завершили обработку Квебека и воздушное шоу закончилось.
- Теперь мы. Пошли! - крикнул Уильямс.
На каждый вертолет запрыгнуло по восемь "сапог". Мы запустились, проверили радио и взлетели. Нэйт и я следовали за машиной номер два, Моррисом и Деккером.
Над Квебеком лениво плыл дым, поднятый ударами ВВС. Мы прошли мимо, чтобы выполнить заход на юг.
- "Священник-6", "Антенна-6". Курс на юг. Автоматический огонь ВК по маршруту, - "Антенна-6", полковник, шел выше нас.
- "Священник-6", вас понял, выполняю, - Уильямс начал разворот на зону.
- "Священник-6", артиллерия все еще работает по зоне. Осторожней.
- Вас понял. "Священник-6" на заходе.
Зона была узкой полоской грубого, сухого песка; она располагалась рядом с подножиями холмов на западной стороне долины. Выполняя предыдущие указания, мы выстроились в изломанную колонну.
- "Священник-6", стрелковый огонь с запада! - это был Коннорс.
- "Желтые", "Священник-6". Выбирайте площадки. Зона неровная, - Уильямс был прямо рядом с землей, выполняя подрыв. Моррис с Деккером были на пятидесяти футах, а я шел следом, футах на ста.
- "Священник-6", я "Желтый-2". Капитан Моррис ранен. Капитан Моррис тяжело ранен! - машина Морриса внезапно резко провалилась с двадцати футов и сильно ударилась о землю.
- "Желтый-4", обстрел справа, - справа ничего не было видно, кроме длинной полосы сухого кустарника.
- Капитан Моррис убит! Капитан Моррис убит!
- Вас понял, "Желтый-2".
- Машина разбита. Я выбираюсь наружу!
Когда мы сели позади Деккера, я увидел, как он выскакивает из "Хьюи". Он бросился на землю рядом с вертолетом, взяв на изготовку свой обрез дробовика. Деккер лежал спиной к ВК.
Нэйт сделал вызов по радио:
- "Священник-6", я "Желтый-3". Мы подберем Деккера и его экипаж.
- "Желтый-3", не подтверждаю. Освободите зону для следующей группы.
"Сапоги" выскочили. Несколько из них под огнем добрались до Деккера и помогли повернуться в нужную сторону. Пехота прижималась к земле. Огонь ВК поднимал песок в воздух.
- "Желтые", пошли, - и Уильямс взлетел.
Пока я разгонялся для взлета мимо еще запущенной машины Деккера, то бросил взгляд на кабину и увидел на правом сиденье Морриса, опустившего голову на грудь. Казалось, что он решил вздремнуть.
"Цок".
- Попадание.
"Цок-цок-цок".
Стрелок, доставший Морриса, теперь добирался и до нас. Я дал большой газ и поднялся в небо. Я набрал куда большую высоту, чем Уильямс и примерно на тысяче футов двигатель отказал. Тишина. Я сбросил шаг.
Это была моя первая настоящая вынужденная посадка и мне невероятно повезло. Место, куда я нацеливался, оказалось то самое, куда мне в любом случае предстояло сесть. Оно было безопасным. После удара я проскользил десять футов, винты тихо замедлились и остановились.
Еще до того, как я вылез, борттехник уже осматривал повреждения.
- Четыре попадания в топливопроводы, сэр.
Сегодня нам на этой машине летать уже не придется. Пока наша группа возвращалась в "Квебек", мы с Нэйтом оставались рядом с вертолетом. Не знаю, как Нэйт, а я на палящей жаре чувствовал себя холодным и липким.
Батальон всегда держал в готовности по крайней мере один вертолет как раз для таких ситуаций, как наша. Этот вертолет садился в безопасных местах, чтобы определить, можно ли выполнить ремонт на месте.
Когда эта машина проходила "Пса", в двух милях от нас, я услышал громкие хлопки ее винта. Как вообще группа "Хьюи" могла застать кого-то врасплох? За четверть мили удары несущего винта стали тише; на смену им пришло жужжание рулевого винта и шипящий вой турбины. Вертолет приземлился в сотне футов позади нас, подняв короткую песчаную бурю, пока пилот не сбросил шаг. Турбину заглушили и винты остановились. Два специалиста, механики, побежали к нашей машине. Борттехник, откинув кожух двигателя, показывал им повреждения. Все они засунули свои носы во внутренности "Хьюи". Я оставил их наедине с работой и пошел к вертолету поддержки - мне хотелось узнать, кто его пилотирует.
Это был Райкер.
- Все целы? - спросил Райкер. Он еще не знал о Моррисе.
Райкер освободился от ремней, когда я, стоя у полозьев, подбирал слова, чтобы рассказать о случившемся. Когда я заговорил, мое лицо исказила болезненная усмешка.
- В Морриса попали. Он погиб.
Секунду на лице Райкера читались потрясение и отчаяние, а потом на нем проступила все та же животная ухмылка.
- Правда? Моррис?
- Да. Всего несколько минут назад. В "Квебеке".
Я говорил отрывисто, пытаясь согнать с лица это выражение. Как я только мог улыбаться?
У Райкера была та же проблема. Его рот кривился в улыбке, но на лице была боль.
- Сильно твою машину достали?
- Не особо. Пробиты топливопроводы.
- С твоей машиной все в порядке? - спросил он рассеянно.
- Ага. В порядке.
- Куда ему попали? - резко спросил Райкер. Бороться с выражением лица было выше его сил, оно постоянно растягивалось в этом жутком оскале.
- Точно не знаю, но по-моему, в грудь.
- Да?
- Похоже на то.
Нам было стыдно друг перед другом, так что мы замолчали, сели на траву и закурили. Механики возились с моим вертолетом. Нэйт, с любопытством наблюдавший за ними, подошел к нам.
- Боб сказал тебе про Морриса? - Нэйт выглядел отважным и деловитым.
- Ага. Кстати, Деккер в порядке? - спросил Райкер.
- Он все еще в зоне, - ответил Нэйт.
- Правда? А почему его не подобрали?
- Огонь был слишком плотным, Деккер выпрыгнул и укрылся на земле. К тому же, Уильямс запретил нам ждать его.
- Это почему?
- Ну, вообще он был прав. Следующая группа шла прямо за нами и, наверное, если бы мы попытались его взять, пострадал бы кто-то еще.
- Нехорошо как-то бросать его прямо там.
- С ним все будет в порядке, - сказал Нэйт. - У него с собой был его старый верный дробовик.
- Сэр, машину не отремонтируешь, - сказал механик Райкеру.
- Ладно, - и мы все встали. - Ребята, вас чисто случайно не подбросить до "Стрельбища", за новым вертолетом?
- Еще бы, - ответил я. - Жду не дождусь, когда полечу в бой.
При виде моей фальшивой бравады Нэйт и Райкер улыбнулись. Потом Райкер сказал:
- А помните модель "Кроэйтана", которую он строил?
- Ага.
- Интересно, где она сейчас?