Глава 17. Город волосатых рук
А что пьют трудящиеся в районах, лежащих на восток от столицы? Этот вопрос нам удалось исследовать благодаря дону Фредерику Тешейре, который родился и вырос в городке Камаша. Городок этот лежит на туристических маршрутах как центр индустрии плетения, именно здесь изготавливали основную часть и корзинок, и стульев, и всех других изделий такого рода. Кроме того, Камаша славится как футбольная и фольклорная столица острова. В 1875 году именно здесь прошел первый в истории Мадейры матч, и местная команда остается одной из сильнейших и по сей день. А камашский ансамбль народного танца под управлением доктора Алфреду Ферререйра де Нобрега стал знаменит и за пределами Мадейры, выступал с успехом не только в континентальной Португалии, но и в Испании, Франции, Великобритании, Швейцарии и США. Главной солисткой ансамбля долгие годы была легенда народного танца Мария Асенсау. Родственница, разумеется, нашего дона Фредерику. Почему разумеется? А потому, что в Камаше половина жителей – его родственники. Такое, по крайней мере, создалось у нас впечатление после прогулки по городку.
"А еще мы самые волосатые на острове", – неожиданно объявляет дон Фредерику. Заметив выражение инстинктивного недоверия на моем лице, закатывает рукав и предъявляет доказательство: покрытую густой седой шерстью руку. Говорит, что у всех жителей Камаши такое – защита от холода, ведь климат по мадерьянским понятиям здесь самый суровый.
Нам вдруг становится зябко, мы ускоряем шаг, направляясь к симпатичному парку, засаженному высокими соснами и каштановыми деревьями, мимо детской площадки, мимо оживленно переговаривающихся женщин с колясками. Но вот появляется местный работяга, куда-то устремившийся с очень деловым видом. Интересно, куда это он так целеустремленно шествует? Правильно, угадали! Выпить работяга хочет. Он идет к белому передвижному лотку, отдаленно напоминающему те, в которых в советское время продавали мороженое. Но в данном случае он заставлен бутылками и очень привлекательными разноцветными графинчиками. Мы с любопытством следим за тем, что же он будет пить в обеденное время. Ему наливают какой-то напиток, и почему-то очень хочется попробовать именно то, что он пьет.
В открытом всем ветрам киоске – богатейший выбор. Работяга, как выясняется, пьет все ту же поншу, лимонную, классический вариант. Но в киоске чего только нет. Даже такие изощрения, как бразильская кайпиринья с добавлением черной водки "Игнатьефф" и много еще чего другого. Нам достается и наша любимая понша из "английских помидоров", которые, как известно, и не помидоры вовсе, а тамарильо.
Но вот что интересно: торговец, не спрашивая, ставит перед клиентом аккуратное маленькое блюдечко с едой. А потом и второе.
Фредерику Тешейра объясняет, что это давняя и очень важная традиция, не дающая мадерьянцам спиться. Почти везде в народных заведениях к выпивке автоматически дают закуску – бесплатно. Не только арахис, это само собой, но и горячее. Для этих закусочек есть специальное название в местном диалекте, очень забавное – "дентиньюш". Это производное от слова "зуб" (dente). То есть выражение можно перевести как "на зубок". Фредерику рассказывает – иногда клиенты, заходя в народный бар ("таска"), спрашивают человека за стойкой: "А что у вас сегодня на зубок?", и если ответ не устроит, можно отправиться в соседнее заведение. Но в девяноста процентах случаев "на зубок" предлагается любимое местным народом "карне де виньу и альуш", та самая мелко нарезанная свинина, которая маринуется в белом вине и яблочном уксусе с красным перцем и майораном (душицей по-простому). Маринуется пять дней! И потом долго тушится на медленном огне.
Вот и здесь, в этом открытом киоске, стоят не только ряды бутылок, но и шипящие на огне кастрюли, от которых идет невыразимо притягательный аромат.
Вот подошла наша очередь, торговец наливает нам тамарильной понши из графинчиков и выставляет перед нами блюдечки. В одном – то самое, популярное, чесночно-винное, в другом – "козади", небольшие макаронинки с мясом, в соусе пряно-томатном (из настоящих помидоров на этот раз!).
Еще здесь есть "на зубок" для любителей и "арроз а камашейру" – местный, условно говоря, плов из риса с мясом и каштанами.
Каштанов здесь очень много, и чего только из них не делают! Наливку, например. А еще магусту. Это такая забава для местных мальчишек. Собирают сосновые иглы, выкладывают их на каменную тонкую плиту или лист железа, сверху кладут каштаны, разводят под плитой огонь. Когда иглы выгорят, каштаны готовы. Причем они вбирают в себя легкий, намеком, сосновый аромат…
Я уже писал, что вкуснее жареных каштанов, чем на Мадейре, я нигде не пробовал.
Семье Фредерику Тешейры, кажется, принадлежит здесь половина жилых домов и бизнесов. Ностальгически вздыхая, Фредерику показывает нам большое одноэтажное здание с выкрашенными белым стенами, прямо скажем не шедевр архитектуры… (Вообще-то архитектура на острове замечательна, причем речь не только об оригинальных современных проектах, но и о традиционной застройке Фуншала – белые, желтые, лимонные, оранжевые домики спроектированы в меру затейливо и с безусловным чувством стиля. Иногда бывает трудно поверить, что это дома зажиточных крестьян, а не виллы каких-то барчуков или международных плейбоев.)
А в 50-е годы Мадейра была еще чудовищно нищей, несмотря даже на то, что слухи о ее климате и его целебных свойствах уже распространились и англичане на пенсии все чаще стали селиться здесь. В Камаше холодильников не было, рыбу приносил снизу, с южного берега, торговец. Товар он укладывал на дно от бочки, которую водружал себе на голову; крупные рыбины иногда крепились на крючки по краям. Рыбу надо было покупать и съедать практически немедленно – кроме знаменитой соленой трески, разумеется, но ее покупали в лавках.
Водопровод был только в домах деревенской буржуазии, одно время семья Фредерику была единственной в селе, располагавшей подобной роскошью. В Камаше мне показали оставшиеся от тех времен небольшие заводи в леваде – приспособления для стирки. В доме было парное молоко, делали сливки, сыр, нечто вроде нашего творога. По праздникам ели свежую козлятину.
В этом простеньком доме прошло детство Фредерику. Его отец имел лицензию на располагавшуюся здесь почту и телефонный коммутатор, равно как и единственный на все село настоящий бакалейный магазин. Раз в неделю несовершеннолетний Фредерику отвозил в столицу наличные деньги – сдавать в банк. Суммы были таковы, что на них в то время можно было купить приличный дом, а то и два.
Вся эта совсем другая, инопланетная жизнь шла здесь своим размеренным чередом совсем недавно. Дон Фредерику закрывает глаза и, кажется ему, снова видит и отца, и своих братьев, и бакалейную лавку, и товары на стенах до самого потолка… Ценников никаких не было, цену надо было определять на глазок. "Смотри не на товар, а на покупателя, что он может себе позволить", – учил юного Фредерику отец.
И не забыть ему удивительный день августа 1955 года, когда в Камашу пришло электричество. Огромное событие было не только для этого крупного и важного для Мадейры селения, но и для всего острова. Главная тема, разумеется, на первой странице газеты "Diario de Noticias".
Если кто-то в Камаше вдруг оказывается не связан родственными узами с нашим проводником, то, скорее всего, это его друг. Например, владелец бара "Moise". Как здесь принято, бары называются по фамилии хозяина. Значит ли это, что друг детства Фредерику – еврей? Нет, евреев на острове нет. Но предок, родоначальник фамилии – кто знает.
В баре у местного "Моисеева" я попробовал рюмку вишневки – в шоколадном мини-стаканчике наперстке. Забавно, но, на мой вкус, слишком сладко. Такое, впрочем, предлагают сейчас туристам во многих районах острова. А вот чего я нигде больше не видел, так это местного кондитерского изделия под названием Брига ду Дейру (Briga do Deiro). Феноменальная штуковина – домашняя выпечка с черносливом, кокосом и лесными орехами. Как вспомню, так до сих пор слюнки текут… Ради одной этой "Бриги", ей-богу, стоило ехать в Камашу…
Впрочем, почти везде найдется что попробовать вкусного.
Камаша – обычно либо первый, либо последний пункт одного из четырех стандартных туров, которые предлагают иностранцам в Фуншале. Называется он Восточным и проведет вас через комфортабельный, облюбованный русскими поселок Канису (не спутайте с Канисалом!), через исторический Машику (где в 1419 году высадился Зарку со товарищи), с его золотым искусственным пляжем, и уютный городок Санта-Круз. Дальней точкой этого маршрута будет Канисал (не спутайте с Канису!) и мыс Сан-Лоренсу, где можно, как считают некоторые, заглянуть в прошлое, а может быть, даже в саму душу острова.
Глава 18. Религиозно-индустриальная революция
Через Канисал, что значит по-португальски "тростниковое поле", лежит единственная дорога к мысу Сан-Лоренсу, где уже нет никакого жилья, даже туалетов нет (как я однажды смог убедиться на печальном опыте). Есть только дикая природа в своем первозданном виде. И здесь действительно можно ощутить себя наедине с островом, особенно если решиться пройти (два часа в один конец) до самой оконечности мыса и по-новому увидеть и океан, и саму Мадейру, какой она открылась первооткрывателям. Здесь почему-то всегда ветрено, растительность скупа и скромна, и все это вызывает неожиданные ассоциации с морским побережьем Норвегии. Но невозможно не почувствовать здесь исконность, натуральность, не ощутить некоторой берущей за душу затерянности в океане, среди жгучих морских ветров. Это как холодный душ, после которого, по контрасту, больше ценишь тепло.
В самом же Канисале в глаза бросаются элегантные домики: оранжевые, желтые, кирпичные, даже вдруг синие – красиво. Но посреди всего этого вдруг несколько совсем обшарпанных, вроде бы даже заброшенных строений, в которых, видно, давно никто и не живет… Парадоксальная картина, типичная, впрочем, не для одного только Канисала.
Тут же старая церковь – милая, уютная, с маленькой колоколенкой вверху справа. Как считают некоторые британские писатели, странным образом напоминающая лютеранскую кирху… Это церковь Святого Себастьяна, покровителя Канисала. За белой оградой – аккуратное маленькое кладбище…
А с одноименной площади имени все того же святого вдруг открывается шокирующий вид на новую, соборную церковь Канисала. Она кажется гигантским монстром в сравнении со старой. Я как-то долго свыкался с ней, искал рациональное зерно. В конце концов решил, что и она не лишена своеобразной привлекательности… по крайней мере, я ничего подобного в жизни не видал. Это какой-то кубизм… тем более, что церковь и представляет собой гигантский белоснежный куб, а также две колонны, по традиции в правом верхнем углу – колокольня, между двумя опорными колоннами фасада, прямоугольник замечательного красного камня, в нем – бледно-золотой католический крест… Боковая стена массивна, пестрит узкими, маленькими отверстиями-бойницами…Что за образ? Крепости, что ли? Нет, скорее архитектор решил, что мотивы этого здания должны перекликаться с идеей промышленной зоны, которая начинается за высоченным забором тут же, в каких-то двух десятках метров от собора… Ассоциации с чем должен вызывать такой глухой кубище? С ТЭЦ? Со складом металлоконструкций, с чем-то этаким серьезно перерабатывающим? В общем, религиозно-индустриальная революция…
Сразу за собором видны – через ограду – ангары, огромные суперсараи, какие-то гигантские цилиндры… Но вообще это типично, вспоминаю также модернистский новый храм Камаши, там, правда, эстетика была противоположной, то есть здание казалось легким, устремленным ввысь… Полет к звездам…
В Канисале есть Музей китов. Вернее, это музей китобойного промысла, центром которого долго был город. Когда Португалия присоединилась к международной конвенции, запрещающей охоту на китов, половина города потеряла работу, это был жуткий удар по населению. Но ничего, постепенно оправились, Канисал стал главным грузовым портом острова, кроме того, помогает зона свободной торговли, которая дает рабочие места. Сегодня это относительно благополучный район, хотя заброшенные домики в центре наглядно напоминают об относительности этого благополучия.
Еще Канисал знаменит своим пляжем из черного песка, эффектным, мрачноватым, но удобным для купания. Называется он смешно: "Праинья" (Prainha), то есть "Пляжик". Действительно, он невелик. Но здесь нет обычного для Мадейры крутого обрыва, когда, шагнув в воду, сразу оказываешься на нешуточной глубине. Можно входить в воду постепенно, как нам привычнее. Многие его очень любят, например, русско-украинский художник Александр Гончаров – большой поклонник "Пляжика" и часто ездит сюда с семьей и друзьями.
На морской набережной Канисала стоит ресторан "Амарелу" (Amarelo). По мнению ирландки Ким, это лучший рыбный ресторан на всем острове. И не одна она так считает. Здесь хороша свежая жареная рыба, тот же рубалу (robalo), или паргу (pargo), всякие морепродукты, гигантские креветки камарау (camarão), запеченные с травками моллюски карамужуш (caramujos). Цены в ресторане вполне умеренные.
Но мне с семьей доводилось отлично обедать в еще более дешевом, демократичном ресторанчике, расположенном тут же, неподалеку, метрах в двадцати от своего знаменитого собрата под названием "Кабрестанте" ("Cabrestante"). Самое популярное блюдо в Канисале, и в этом ресторане в частности, – это гайаду секу (gaiado-seco), про которую я уже писал. Рыбка гайаду – темная, похожая по фактуре и цвету на тунца. Если вы попадете на рыбацкий берег вовремя, то сможете увидеть, как рыбаки ловко ее потрошат, солят, растягивают на прутьях и вывешивают вялиться на солнце. Получаются небольшие плоские тушки. В тарелку гайаду секу попадает нарезанной тонкими длинными ломтиками, с красным сладким перцем, луком и уксусом. Это фирменное блюдо настолько здесь популярно (оно еще и стоит совсем недорого), что его, бывает, быстро разбирают, и если вы появились в конце обеденного времени, после двух, то оно вам может и не достаться. Самое дорогое блюдо в меню "Кабрестанте" – икра главной рыбной знаменитости острова Мадейра – Эшпады. Ее зажаривают с мягкими травками в тончайшем, тающем во рту кляре. Вкус необычный, ни с чем другим мне известным не сравнимый, безусловно приятный и интригующий, но все же на любителя. Стоит порция этого "дорогущего" блюда около десяти евро. Все остальное в довольно богатом меню – значительно дешевле.
Шеф-повар "Кабрестанте" Елена училась в Англии, специализировалась там на французской кухне, но блеснуть своими знаниями ей удается нечасто. Говорит, что большую часть классических португальских блюд она освоила еще в детстве, дома, нахваталась от родителей и бабушек. А вот французские соусы, по которым она великий специалист, на Мадейре оказываются невостребованными. И туристы, и местные (вот ведь чудаки!) знать не хотят никакого французского гурманства, им все португальское подавай! Ну вот и подаем, говорит она грустно. Я пытаюсь ее обнадежить и успокоить: ничего, и так хорошо! И даже отлично! А за французской едой надо ехать во Францию. И потом, португальская еда честнее! Она не прячется за сложные соусы, она натуральнее, без прикрас, да и не надо ей приукрашиваться, так она хороша по сути своей.
На острове, кстати, есть ресторан, пытающийся всерьез объединить мадерьянскую кухню с традициями французской и мировой высокой гастрономии.
Достопримечательности Восточного тура
1. Камаша.
2. Канису.
3. Санта-Круш.
4. Машику.
5. Канисал.
6. Мыс Сан-Лоренсу.
7. Санту-да-Серра.
8. Порту-да-Круш.
9. Файял.
10. Сантана.
Достопримечательности Западного тура
1. Камара-де-Лобуш.
2. Рибейра Брава.
3. Понта-до-Сол.
4. Мадалена-до-Мар.
5. Кальета.
6. Жардим-до-Мар.
7. Паул-до-Мар.
8. Празереш.
9. Понта-да-Круш.
10. Ачадаш-да-Круш.
11. Порту Мониш.
Достопримечательности Северного тура
1. Серра-де-Агуа.
2. Рибейра-да-Жанела.
3. Сейшал.
4. Сан-Висенте.
5. Понта Дельгада.
6. Боавентура.
7. Арку-де-Сан-Жорже.
8. Сан-Жорже.
Достопримечательности Центрального тура
1. Куррал-даш-Фрейраш.
2. Пойсу.
3. Ариейру.
4. Рибейру Фриу.
Глава 19. Блеск и дешевизна ресторанов
Представьте себе точную копию традиционной португальской консервной банки – в каких по всей Европе продают сардины в масле или консервированного тунца, – но копию, выполненную из тонкого белоснежного фаянса. И крышка с этой "банки" легко снимается, консервный нож для этого не требуется. Это не произведение поп-арта, не экспонат какой-нибудь крутой выставки художников-постмодернистов. Нет, это вполне функциональная посуда, в которой в одном фуншальском ресторане подают "сифуд-ассорти" под труднопереводимым названием Garfada do Oceano. "Гарфада" – это значит "вилка", но не простая, а такая, на которую нанизали полно всякой еды, такими порциями иногда продавали закусочки на деревенских праздниках. И еще это слово перекликается с термином "а-ля фуршет", происходящим от французского fourchette ("вилка"). В данном случае вашу "вилку" заполнят изысканными морепродуктами из Атлантического океана, сервировав их в этой оригинальной таре, по специальному заказу выполненной во Франции.
На всей Мадейре есть только один ресторан, где возможны такие изыски. Сначала я даже не собирался писать про него. Почему? А потому что думал, что это слишком пафосное место, куда не ходят нормальные люди, не снобы. И он не попал в мой список, составить который мне помогли друзья и приятели.
Я провел опрос среди мадерьянцев и знакомых иностранцев с целью выяснить, какие рестораны Мадейры стоило бы упомянуть в этой книге, и мнение своей семьи и свое собственное тоже не забыл. Так вот, этот ресторан в число достойных упоминания поначалу не попал. Но потом случилось так, что один человек меня переубедил. Впрочем, к этому человеку и этому ресторану давайте вернемся в конце, на десерт. А для начала позвольте обратиться все же к получившемуся в результате опроса шорт-листу.
Из ресторанов среднего класса мы с женой выделили бы прежде всего "Комбатентеш" (Combatentes), расположенный на углу фуншальских улиц Ивенш и Сао-Франсишку (Ivens и São Francisco), сразу за муниципальным парком. Открыли его вскоре после Первой мировой войны некие вроде бы военные ветераны, отсюда название, означающее в переводе "Бойцы".