Опять бой, наступают три венгерских полка (горных). А мы не умеем еще воевать в горах - разрывы [боевого порядка], связи, боязнь. Поднимаются носатые вершины гор. Второй батальон дрогнул. Послал 9-ю роту первого [батальона] на подкрепление и восстановление положения. К вечеру все в порядке. Ночью дождь, бойцы еще ничего не кушали, запасы истекли, в горах ничего не достать (переход постепенно от хлеба исключительно к одному мясу, бульон без крупы и картофеля).
24 июля 1943 г.
В три часа [утра] разведка противника соприкоснулась с нашей разведкой. К 7 часам разгорелся бой, противник бежит, трофеи - два ручных пулемета, до 3 тыс. патронов, батальон[ный] миномет. В 16 часов опять дождь. Приказал в доме охотника готовить бойцам кушать. Самолеты бомбят дом охотника.
25 июля 1943 г.
Та же история, только под натиском пехоты и самолетов переходим на другой хребет (сменяем позиции). Для питания на выпасе в горах взяли 10 голов скота [у] населения [села] Пасечна.
26 июля 1943 г.
Движение вперед, подходим к венгерской границе. Останавливаемся в трех километрах от границы, отправляем всех мадьяр, находящихся в отряде, домой. Прощание, один из них заявил, что теперь и в Венгрии будет партизанское движение.
27 июля 1943 г.
Урочище Буковина. Только одни самолеты ищут нас. Переходим на вьюки, кипит работа вовсю. Горы и непроходимые леса завалены валежником.
28 июля 1943 г.
Противник со стороны венгерской границы подтягивает силы в количестве трех полков. Поручаю разведке проверить. Завтрак, обед и ужин состоят из ворованной баранины и бульона. Бойцы крутят уже носом, мясо опротивело до отвращения (мясо воруют). Назревает вопрос, что делать с артиллерией. Двигаться с пушками никак нельзя. Топо[графических] карт этой местности нет. Противник наравне с захватом высот захватывает и населенные пункты, чем заставляет нас голодать (меняем свою тактику).
29 июля 1943 г.
Противник повел наступление, закрыл по нашей неопытности все ходы и выходы отрядов, [отрезал] нас от базы питания. В наступлении участвовали против нас три мадьярских полка, 13, 14, 23-й полки немцев, один батальон бельгийцев и один батальон из военнопленных кавказцев. Поддерживали наступление десять самолетов. На протяжении 30 км противник занял господствующие высоты и дороги. Бой закончился в нашу пользу, и противник, имеющий с нами соприкосновение, под натиском пехоты и артиллерии бежал. Приказал артиллерию взорвать и сделать выход по горам без дорог. При выходе по бездорожью потеряли до 100 лошадей.
30 июля [1943 г.]
При прохождении по горам в течение суток нигде не удалось покормить бойцов.
31 июля [1943 г.]
Движение все то же, попытки оторваться от противника. Но благодаря неумению воевать ъ горах не удается оторваться.
1–4 августа [1943 г.]
Бои, отрыв от противника и выход окончательно из окружения, потери убитыми по соединению до 40 человек.
5 августа [1943 г.]
Разгром Делятина, уничтожены 4 шоссей[ных] и 3 ж[елезно]д[орожных] моста и 40 автомашин с живой силой и боеприпасами. После вступления в Карпаты, в Делятине в первый раз бойцы, командиры и политработники покушали хлеба. Настроение приподнялось. После выхода из окружения принял решение разбить соединение на 7 групп, из которых 6 групп боевых и одна пассивная, с ранеными, которую направил в глубь крупного леса.
1-я группа под моим командованием, 2-я - Павловский, 3-я - Вершигора, 4-я - Матющенко, 5-я - Брайко, 6-я - Лисица и 7-я - Курочкин. Шесть групп обеспечены рациями для связи между собой и Москвой.
Противник расшифровывает, с какой группой я иду, с первого дня усилил преследование. Первый день два боя, принимаю меры отрыва с большой маскировкой. Получил данные, что С.В. [Руднев] ранен, послал группу второго батальона [для] выноса раненого комиссара. Возвратились и доложили: не нашли комиссара.
6 августа [1943 г.]
Опять поздно вечером бой. Я оторвался и вышел на другую гору. Розыски комиссара не увенчались успехом.
7 [августа 1943 г,]
Сидим в лесу без всякого движения, бойцы голодные, ничего не кушали и готовы хотя бы картофель [съесть], но сварить нет никакой возможности. Связи с группами нет, вот и комиссара не разыскал.
8 августа [1943 г.]
Связи с группами нет, погода хорошая. К 11 часам бой с 50 немцами. После перехода в атаку бежали сволочи, оторвались Карпенко, Абрамов, Анисимов.
9 [августа 1943 г.]
Присоединилась 4-я рота, связи с группами нет. В 16 часов бой с разведкой противника. Группа, ходившая разыскивать комиссара, вернулась без результата.
10 [августа 1943 г.]
Оторвались от противника, двинулись для смены места, заблудили, ничего за ночь не продвинулись, остановились на дневку около малины.
12 [августа 1943 г.]
Двинулись вперед, при движении у [села] Паляница наткнулись на засаду противника, возвратились на два км назад и сменили маршрут. При обстреле начштаба Базима, Давыдович и 4-й роты ручной пулемет с расчетом оторвались. И при проверке места не оказалось ни убитых, ни раненых, не был также найден ручной пулемет, брошенный третьей ротой.
Этой ночью Тутученко умышленно ушел от колонны с разведкой и Клавой с рацией, испугавшись, что противник больше всего преследует мою группу, оставив группу без разведки и карты. Объявил в приказе за измену расстрелять.
24 [августа 1943 г.]
Велесница, Надворнянский повит. 24 августа в основном после Карпат первый день отдыха. Бойцы после того, как покушали у населения, спят, а некоторые даже и починкой начали заниматься. Оборвались окончательно, в группе 50 % без обуви, а брюки оборвались у всех. Нужно отметить как ненормальное явление, [что] шинели ни у кого нет. Сегодня первая партия агентурной разведки ушла в разведку. Населенные пункты большие и чистые. Население Прикарпатья начинает оказывать помощь не только питанием, но и разными сообщениями о противнике и о сволочи, находящейся в населенных пунктах, чего не было при проходе в Карпаты. После хорошего обеда за два года [впервые] услышал запах моченой плоскони.
29 августа [1943 г.]
Целую ночь блудили по лесу, шли по азимуту, компас оказался закрытым, и стрелка показывала не то, что нужно. И таким образом, не вышли на исходное положение для форсирования Днестра. В связи с обстановкой принял решение из Прикарпатья выйти в район Шумска, к Одухе, дать возможность бойцам починить обувь и одежду, 60 % личного состава без брюк и обуви, но дух бодрый, боевой. Целюсь на фольварки, по подсчету в фольварках 1,5 млн пудов хлеба (выбить базу).
30 [августа 1943 г.]
Подготовил форсирование Днестра, а разведчики сбились с дороги, заблудились. Время двигаться, а их нет… Не везет сегодня. Форсирование пришлось отставить.
11 сентября [1943 т.]
Вырвались в Карпатах от сволочей. Думал, что бойцы хоть немного отдохнут в Шумских лесах, а здесь националистов развелось столько, что кинь [камень] в собаку, а попадешь в националиста. Приходится лавировать по лесу. Но, правда, нам немного помогают немцы своей прочисткой леса, и мы плывем лесом как корабль в океане, между немцами и националистами, избегая столкновения с обоими.
13 [сентября 1943 г.]
После похода сварили обед - толченый картофель с огурцами, а с оторвавшейся группой во главе с начштаба связи нет, и. следы потеряны. Боюсь за Вакара.
Движение по лесам Шумского района под видом националистов. Проводник, националистам симпатизатор, рассказал, что наши вояки разбили советскую партизанку, у которой захватили боеприпасы, пулеметы, 50 голов скота, оседланные лошади, радиостанцию и другое имущество. Польские села националистами разграблены. Все время стараюсь избегать столкновения с националистами. Из 200 бойцов, командиров и политработников разуты 50 %, а ночи уже холодные, появились больные гриппом в тяжелой форме.
14 [сентября 1943 г.]
Ночью с 13 на 14-е очень холодно, а в особенности мне в кожаном пальто; ребята смеются: у командира пальто на рыбьем меху. Опять группа бандеровцев, а чтоб вас холера забрала!
Получили данные от населения, что группа бандеровцев, находящаяся в лесах Шумского района, обезоружила мельниковцев, рядовых бойцов отпустили домой, а командный состав забрали с собой, что с ними сделали - неизвестно. Нашли листовку, в которой немцы обращаются к украинскому населению с доказательством в том, что ОУН работает совместно с Москвой, "вас, украинцы, ОУН Москве продала".
Нашли чистый бланк, оказавшийся моб[илизационным] листком Украинской повстанческой армии, группа "Энея", с припиской внизу моблистка: за невыполнение настоящего распоряжения виновные привлекаются революционным судом УПА.
Двигаюсь все время пешком с палочкой, скоро выдохнусь, но напрягаю все силы, чтобы перед бойцами не ударить в грязь лицом. Уже давно заменила сова соловьев. Голос совы настолько противен, что нет слов для объяснения. Сегодня на обед толченый картофель с огурцами, мое любимое кушанье, ибо больше ничего не укушу.
14 сентября националисты отпустили две коровы, бойцы сварили ужин и мяса на дорогу; все еще идем как группа националистов.
15 сентября [1943 г.]
Группа из УПА напала на наш лагерь, был одночасовый бой, потеряли двух бойцов и один пулемет, на посту проспали… Подготавливаюсь форсировать ж[елезную] д[орогу] и [реку] Горынь. Поезда идут через 10–15 минут.
Движемся по районам, сильно насыщенным националистами, прошли с проводником - "заядлым" националистом.
16 [сентября 1943 г.]
Отдыхаю в лесу, 6 км южнее Оженин; проверили людей, нет двух человек: одного из 4-ой роты автоматчика и обслуж[ивающего] персонала - Фени.
Крутилка сломана, много материалов никак передать не могу. Сейчас только слушаем опер[ативную] сводку в 15 [часов] [по] московскому времени]. Но она пока ничего не дает. Без связи как [без рук].
16 сентября бандеровцы напали на нас, приняли бой, перешли в контрнаступление, противник отошел, потеряли двух убитыми, два пропали без вести, и три человека раненых; 3-я рота потеряла ручной пулемет.
17 сентября [1943 г.]
Оторвались от бандеровцев, прошли очень хорошо, спрятались в лесу от всех чертей, сидим как кроты без вареной пищи.
18 сентября [1943 г.]
Идем по лесу днем, выходим на исходное положение для форсирования асфальтированной дороги; подготовились хорошо, имеем проводников-бандеровцев.
19 сентября [1943 г.]
Форсировали асфальтированный шлях, прошли 67 км. Народ выбился из сил, но оторвались в основном от всех сволочей. Впереди осталось только три сотни националистов, которых все силы кладем на то, чтобы обмануть и пройти без боя, пока удается. Ой и утописты.
20 сентября [1943 г.]
Форсировать Случь подготовились, ведут проводники - националисты; форсируем вброд, идем как бандеровцы. Как только перешли Случь, в километре остановились на отдых, буквально в кустах около разоренной бандеровцами польской колонии Гурна, 6 км южнее Старая Гута. Сварили хороший картофельный суп с грибами.
21 сентября [1943 г.]
Установили связь с польскими партизанскими отрядами им. Дзержинского и Вуйтко. Отряд [им.] Дзержинского организовали из местного населения, а Вуйтко пришел из-за Буга. Посетил отряд Вуйтко, встретили с почетным караулом, в штабе увидел портрет Пилсудского. Командир в разговоре заявил, что мы без всякой политики бьем немцев и все. Отряд [им.] Дзержинского по приказу Шитова отводится в район Мельницы, тем самым оставил польские населенные пункты без охраны на расправу бандеровцев; по-моему, это в корне неверно.
Дневник С.В. Руднева
(7 мая - 25 июля 1943 г.)
Руднев Семен Васильевич (1899–1943) - один из организаторов и активных участников партизанского движения на временно оккупированной нацистами территории Украины в 1941–1944 гг.; генерал-майор (1943), Герой Советского Союза (1944). Родился на хуторе Мойсеевка (ныне с. Руднево Путивльского района Сумской области Украины) в многодетной крестьянской семье. Работал столяром на Русско-Балтийском заводе в Петрограде. С 1918 г. в Красной армии - политработник на Южном и Юго-Западном фронтах, в 1929 г. закончил Военно-политическую академию им. В.И. Ленина; был комиссаром 61-го зенитно-артиллерийского полка береговой обороны в Севастополе; в 1932–1939 гг. пребывал на должности комиссара 9-й артиллерийской бригады на Дальнем Востоке. В 1937–1938 гг. подвергался репрессиям, но вскоре был реабилитирован; после демобилизации из армии по состоянию здоровья возвратился в Путивль и был назначен руководителем районного совета Осоавиахима.
По воспоминаниям полковника И.Г. Старинова, в начале 1930-х гг. С.В. Руднев прошел обучение в партизанской спецшколе в Киеве.
В начале Великой Отечественной войны С.В. Руднев - командир истребительного батальона; в конце августа 1941 г. сформировал в Путивльском районе Сумской области небольшой партизанский отряд (13 человек). После объединения 18 октября 1941 г. с партизанами С.А. Ковпака С.В. Руднев стал комиссаром Путивльского партизанского отряда, а с 1942 г. - Сумского партизанского соединения.
В ходе Карпатского рейда героически погиб в бою с гитлеровцами в районе г. Делятин (ныне Ивано-Франковская область Украины) 4 августа 1943 г., прикрывая с группой партизан отход главных сил Сумского партизанского соединения.
С.В. Руднев был образцом комиссара в системе партизанского движения Украины в 1941–1944 гг. и одним из наиболее авторитетных руководителей украинских партизан. Имея полномочия и права, равные командиру, он в полной мере ими пользовался. Так, украинский писатель Н. Шеремет, находившийся в декабре 1942 г. - апреле 1943 г. в партизанском крае на Полесье, в докладной записке на имя первого секретаря ЦК КП(б)У Н.С. Хрущева (13 мая 1943 г.) писал: "Командира дополняет во всем комиссар партизанского соединения тов. Руднев С.В. Кипучая, активная партизанская натура, знаток военного дела". А ответственный работник УШПД М.И. Владимиров в одном из писем Т.А. Строкачу отмечал: "Между прочим, Руднев руководит всем штабом, также диктует боевые приказы. Вообще играет доминирующую центральную фигуру".
Аналогичной точки зрения придерживался и сотрудник разведывательного отдела УШПД Я.Ф. Коротков. В докладной записке на имя генерала Т.А. Строкача от 4 мая 1943 г. он писал: "Руднев как комиссар занимается операциями и фактически выполняет роль командира, политработой занимается - "постольку-поскольку"".
Авторитет С.В. Руднева среди личного состава Сумского партизанского соединения был абсолютным. Партизаны видели в комиссаре человека военного воспитания, носителя порядка, организованности и дисциплины, кристально чистого в бытовом плане нелегкой партизанской жизни.