Подружился я здесь в Чили с полковником артиллерии Михаилом Александровичем Белошапкиным, старичком года на два старше меня. Он занялся здесь переплетным делом и дешево переплетал книги в нашей союзной библиотеке. Я начал учиться у него переплетному делу и только стал самостоятельно переплетать книги, как Михаил Александрович внезапно скончался. Это было для меня большим горем. Михаил Александрович был очень религиозным человеком, был одно время нашим псаломщиком, мы часто говорили с ним на религиозные темы. Остались после него тяжелобольная супруга и слабенькая прелестная внучка, только что блестяще окончившая Чилийскую гимназию.
С 1953 по 1956 год я давал уроки русского языка чилийцу Альберто Декомбе – час в неделю, но с большими пропусками на Рождество, Пасху и летние каникулы, а еще однажды он ездил с женой и дочерью в Европу на пять месяцев. Это солидный господин, имеющий взрослых сына и дочь, хорошо знающий французский, немецкий и английский языки и теперь решивший выучить русский, чтобы переводить с русского на испанский. Занимались главным образом грамматикой.
A.Декомбе научился хорошо читать, писать и прилично говорить по-русски. Один раз я ездил к нему в имение у города Киото, где у него прекрасный дом. Декомбе говорил, что привык к землетрясениям: у горы, где его дом, почти каждый день трясет. Во время короткого пребывания в Вене он сделал визит моей дочери Ольге и рад был, что с ней можно было говорить на каком угодно языке. Декомбе так хорошо выучился русскому языку, что служащие в Союзе иногда принимали его за русского. Декомбе с восторгом рассказывал о Европе и говорил, что с удовольствием поехал бы туда еще.
Особенность Чили – постоянные забастовки: бастуют автобусы, и мы ходим пешком; бастуют пекаря, и мы сидим без хлеба; бастуют доктора, ученики средних учебных заведений, рабочие заводов, похоронные бюро. Ходят по городу с плакатами, на которых выставлены их требования. Никто им не мешает – все за законном основании.
В 48 – 50-х годах много было пьяных на улицах. Вино было дешевое, и его сколько угодно. Нередко пьяный спит на панели, его обходят или переступают через него, и никто не протестует.
Развито и воровство, и ловкость здесь доведена до виртуозности. B.В.Ш., гуляя, сделал круг по улицам от дома, где жил, и не заметил, как у него стащили бумажник. На следующий день с целью поймать вора он прошел опять по тем же улицам и в то же время, имея в кармане пакет, похожий на бумажник. Шел все время готовый схватить вора, но вора не было, а когда он пришел домой – бумажника не оказалось.
Женя О. во время остановки автобуса высунулась посмотреть в окно, и, когда автобус тронулся, вор сорвал у нее с глаз очки и убежал. Она, конечно, возмутилась, но сидящие в автобусе смеялись и, видимо, одобряли ловкость вора. Я сам видел, как отлично одетый господин, выходя из автобуса, на виду у всех, вынул торчащий в кармане одного старика журнал, спокойно развернул его, прошел мимо старика и пошел по панели, читая журнал. Старик не заметил.
Чилийский виноград считается одним из лучших во всей Южной Америке. 100 000 гектаров виноградников с избытком снабжают страну и первоклассными, и дешевыми сортами вина. Чилийские вина успешно конкурируют даже с французскими. Вывозится около 10 000 000 литров в год, из них 85% в Европу. Потребление вина внутри страны необычайно велико. В среднем на долю каждого взрослого чилийца приходится в год больше 200 литров только виноградного вина. А если учесть еще громадное количество дешевых сортов водки, то можно быть уверенным, что любителям выпить здесь скучать не придется.
Иногда я делал доклады Союзу русских в Чили. Два раза о Государе Императоре Николае II. Доклад о национализме в России. Доклад о ближайшем будущем России. Доклад к 20-летию смерти генерала Врангеля. Дважды в День военных инвалидов, дважды на казачьих вечерах. Доклад о публичной дипломатии и стратегии и другие. Приготовлен доклад, но не прочитан о советской каторге на Колыме. Доклад о Государе Императоре Николае II помещаю далее.
Глава 19
О ГОСУДАРЕ ИМПЕРАТОРЕ НИКОЛАЕ АЛЕКСАНДРОВИЧЕ И ЕГО АВГУСТЕЙШЕЙ СЕМЬЕ ПО СЛУЧАЮ 35-ЛЕТИЯ СО ДНЯ ИХ СМЕРТИ
ВЫДЕРЖКИ ИЗ ДОКЛАДА
Все чаще и чаще приходится слышать от эмигрантов, что Россия теперь совсем другая и что даже после переворота и изгнания большевиков незачем ехать туда – мы тех людей не поймем, они нас не поймут. Родины у нас нет – есть место, где была Родина.
Но вспомните, что было 350 лет тому назад в 1613 году.
Ветер вольно гулял по лесам и степным равнинам, по огромному кладбищу, называвшемуся Русской землей. Там были обгорелые стены городов, пепел на местах селений, кресты и кости у заросших травой дорог, стаи воронов да волчий вой по ночам.
Кое-где еще по лесным тропам пробирались последние шайки шишей, давно уже пропивших награбленные за десять лет боярские шубы, драгоценные чаши, жемчужные оклады с икон. Теперь все было разграблено, вычищено на Руси.
Опустошена и безлюдна была Россия. Даже крымские татары не набегали больше на Дикую степь – грабить было нечего.
За десять лет великой смуты самозванцы, воры и польские наездники прошли саблей и огнем из края в край всю Русскую землю. Был страшный голод – люди ели конский навоз и солонину из человеческого мяса. Ходила черная язва. Остатки народа разбредались на север к Белому морю, на Дон, на Урал, в Сибирь.
В эти тяжкие дни к обугленным стенам Москвы, начисто разоренной и опустошенной и с великим трудом очищенной от польских захватчиков, к огромному пепелищу в 1613 году везли на санях по грязной мартовской дороге испуганного 16-летнего мальчика, выбранного по совету патриарха обнищалыми боярами, бесторжными торговыми гостями и суровыми северных и приволжских земель мужиками в Цари Московские.
Новый Царь умел только плакать и молиться. И он молился и плакал, в страхе и унынии глядя в окно возка на оборванные, одичалые толпы русских людей, вышедших встречать его за московские заставы. Не было большой веры в нового Царя у русских людей. Но жить было надо. Призаняли денег у купцов Строгановых. Горожане стали обустраиваться, мужики – запахивать пустую землю. Стали высылать конных и пеших людей бить воров по дорогам. Жили бедно, сурово. Кланялись низко и Крыму, и Литве, и шведам. Берегли веру. Знали, что есть одна только сила – крепкий, расторопный, легкий народ. Надеялись перетерпеть и перетерпели. И снова начали заселяться пустоши, поросшие бурьяном...
Великая Россия не пропала. И теперь не пропадет. Внуки этих самых драных мужиков, которые с кольями ходили выручать Москву, разбили Карла XII и Наполеона. А внук этого мальчика, которого силой притащили в Москву на санях, построил Петербург. И теперь великая Россия не пропадет. Америка, Англия и другие страны хотят раскромсать Россию, но если даже один только уезд останется – и оттуда пойдет Русская земля.
Трудно перечислить все, что сделали и как возвеличили Россию Цари и Императоры Дома Романовых за свое более чем 300-летнее царствование.
Когда умер Царь-миротворец Император Александр III, его наследнику – молодому Императору Николаю II – было 26 лет. Он только откомандовал батальоном в Преображенском полку, должен был вскоре получить генеральский чин и полк, но, волей Божией, вместо полка получил всю необъятную Российскую империю.
Трудно было молодому Императору. Александр III не допускал разговоров о политике в семейном кругу и совершенно не посвятил наследника в государственные дела, считая его пока слишком молодым и полагая, что для этого всегда найдется время. Николаю II пришлось одновременно управлять страной и учиться ее управлению, совершая ошибки, всегда неизбежные, и самому их исправлять. Обращаться же за советом было не к кому. Александр III нес все на своих богатырских плечах – министры были лишь послушными исполнителями его предначертаний, неспособными к самостоятельному творчеству и не имевшими своего мнения. Опоры же в среде своих близких родственников Государь не имел.
Великие князья были с рождения предназначены только к военному делу. Многие из них чувствовали склонность к наукам, искусству, дипломатическим делам – фамильная традиция запрещала это, обязательно требуя лишь военной службы.
В начале царствования Императора Николая II все осталось так же, как и при предыдущем царствовании. Государственный механизм казался налаженным на многие столетия – везде чувствовалась могучая рука Александра III. Международное положение России было блестящим, и московские коронационные торжества 1896 года, когда вся Европа стояла в свите молодой императорской четы, явились апофеозом российской великодержавности.
Государь Император Николай Александрович был одним из самых образованных людей своего времени. Он блестяще окончил Академию Генерального штаба и университет. Лучшие профессора России преподавали ему право и стратегию, историю и литературу. Государь свободно говорил на трех языках. Его знания не были односторонними, как знания любого ученого специалиста – они были "живыми знаниями". Право и стратегия, история и литература были объектом ежедневной работы его, его отца и его деда. Это есть знания, непрерывно связанные с каждым шагом его деятельности.
Вера в Бога и в свой долг царского служения были основой всех взглядов Императора Николая II. Он считал, что на нем лежит ответственность за судьбу России, что он отвечает за нее перед престолом Всевышнего. Другие могут советовать, но ответ за Россию перед Богом лежит на нем. Он говорил: "Другие напортят, а отвечать мне".
Император Николай II обладал живым умом, быстро схватывающим существо докладываемых ему вопросов. У него была исключительная память. Иное мнение было широко распространено о нем потому, что у него поверх железной руки была бархатная перчатка. Воля его была подобна не громовому удару, она проявлялась не взрывами, не бурными столкновениями, но скорее напоминала неуклонный бег ручья с горной высоты к равнине океана: он огибает препятствия, отклоняется в стороны, но в конце концов с неизменным постоянством близится к своей цели.
Император Николай II, и это признают и его враги, обладал совершенно исключительным личным обаянием. Он не любил торжеств, громких речей. Этикет был ему в тягость. Ему было не по душе все показное, искусственное. В тесном кругу, в разговоре с глазу на глаз он умел обворожить своих собеседников, будь то высшие сановники или рабочие посещаемой им мастерской. Его большие серые лучистые глаза дополняли речь, глядели прямо в душу. Эти природные данные еще больше подчеркивались тщательным воспитанием. "Я в своей жизни не встречал человека более воспитанного, нежели Николай II", – писал граф Витте в ту пору, когда был уже врагом Государя.
Президент Французской республики Лубе писал о Государе: "Он предан своим идеалам, он защищает их терпеливо и упорно. У него надолго продуманные планы, которые он постепенно проводит в жизнь. Царь обладает сильной душой и мужественным, непоколебимым верным сердцем. Он знает, куда он идет и чего он хочет".
В этом же роде писал о нем и Уинстон Черчилль. Для России никто не делал и не сделал больше, чем сделали ее Цари.
В разговорах о своих врагах никогда нельзя было уловить у Государя ни малейшего оттенка раздражения. На выраженное однажды удивление по этому поводу Государь сказал: "Эту струну личного раздражения мне удалось уже давно заставить в себе умолкнуть. Раздражительностью не поможешь, да и резкое слово от меня звучало бы обиднее, чем от кого-либо другого". Государь никогда не менялся в своих отношениях к окружающим его лицам.
В бытность свою наследником престола Государь получил основательную строевую подготовку, причем не только в гвардии, но и в армейской пехоте. Он служил младшим офицером в 65-м пехотном Московском полку – первый случай службы члена царствующего Дома в армейской пехоте. Наблюдательный, чуткий Цесаревич ознакомился во всех подробностях с бытом войск и, став Императором, обратил все свое внимание на улучшение этого быта. Эту свою любовь и привязанность к войскам Император Николай II сохранил до самой своей мученической кончины. Без глубокого волнения нельзя читать строки тобольского дневника темных дней проклятого года: "27 ноября – праздник Нижегородцев. Где они и что с ними?.. 6 декабря – мои именины. После молебна стрелки 4-го полка, бывшие в карауле, все поздравили меня, а я их с полковым праздником. Во время чая пошли с Государыней в караульное помещение и устроили им елку. Посидели со стрелкáми..." Последние месяцы своей земной жизни Царь-мученик был душой с погибшей без него армией.
Государь обладал выдающимися качествами человека и правителя. Он одарен был безграничной памятью, исключительной умственной силой, глубокими и разносторонними познаниями, сильной, дисциплинированной волей, нравственной серьезностью и постоянным сознанием ответственности. Благодаря совершенной честности он всегда был рабом своего слова. Его верность союзникам в войне, которая и была причиной его смерти, как нельзя лучше доказывает это. А что такое была политическая верность вообще, а в наши времена особенно?..
В век агитации и пропаганды, искажающих всякую правду, Государь удивлял бы своей постоянной правдивостью. Государь всегда стремился к исторической истине во всей ее неприкосновенности. Он был непримиримым врагом всех попыток идеализировать то, что недостойно. Он говорил и требовал всегда только правду. Ее одну он всюду искал.
Государыня Императрица Александра Федоровна, лютеранская принцесса по рождению, восприняла православие с глубиной совершенно исключительной для нашего времени. В этом отношении свой долг супруги православного монарха она исполнила во всей полноте. Монархическую идею, в самодержавном ее понимании, она приняла всем своим существом, как веление Божие со дня священного коронования и пронесла ее через все испытания, борясь и страдая до последнего дня своей земной жизни, увенчанной мученической кончиной.
Мужа и детей своих она любила безумно и отдавала им всю себя.
Россию, простой народ, солдат возлюбила всем сердцем.
Новую свою родину старалась изучить и принести ей посильную помощь-пользу. Врагов своего народа ненавидела, солдату служила, как простая сестра милосердия. Друзей своих любила настойчиво и неизменно. Когда девятый вал накатился на монархию, она не пряталась и приняла удар полной грудью. Чего еще можно требовать от человека?
Правильно ли она понимала нужды России? Правильно ли она оценивала людей, влияя своими взглядами на своего державного супруга? Допустим даже, что ошибалась. Но были ли правы ее современники? Было ли право русское общество, не поддержавшее монархию в самый критический момент ее существования и принявшее переворот с хладнокровием, граничащим с предательством? Была ли права интеллигенция, использовавшая затруднения власти, чтобы совершить переворот в период тягчайшей мировой войны? Лучше ли понял Россию адмирал Колчак, опиравшийся на социалистов? Деникин – на кадет? Юденич – на что-то уже совершенно несуразное? (Максимум композитум...)
Во многом была права Императрица, и история скажет это в свое время, но гораздо раньше легенда сотворится о ней и уже творится в недрах народной души...
Целые века Орлеанская дева была для многих колдуньей, а потом в глазах образованных людей стала простой истеричкой. Теперь светские люди ставят ей памятники, а религиозные ее канонизируют. Памятников Императрице Александре Федоровне ставить не будут – она никого не победила. Беспристрастная история отведет ей достойное место, а народная душа забудет всю ложь и сплетни о ней и сохранит память о ней, как образе величайшей христианской любви, смирения и самоотвержения, завершенном мученической кончиной, озаренной необычайным величием смирения и веры. И если не мы, то наши дети и внуки еще услышат канон: "Царица Александра, моли Бога о нас".
Английский посол сэр Бьюкенен писал: "Императрица полагала и развернувшиеся события показали, что она была права: самодержавие принципиально было единственным образом правления, способным охранить существование России".
Когда до Тобольска дошли слухи о Брестском мире, Императрица писала: "О Боже, спаси Россию. Это крик души и днем и ночью – все в этом для меня – только не этот постыдный ужасный мир. <...> Бедная Родина, измучили ее внутри, а немцы искалечили снаружи. Умилосердись над Родиной многострадальной, Боже, как молюсь за ее спасение. <...> ...Такой кошмар, что немцы должны спасти всех и порядок навести. Что может быть хуже и унизительней. <...> Какая я стала старая, но чувствую себя матерью этой страны и страдаю, как за своего ребенка, и люблю мою Родину, несмотря на все ужасы теперь и на все согрешения".
Исключительное влияние при Императоре Николае II получил министр финансов Витте – политик авантюристического склада, очень способный, но безмерно честолюбивый и совершенно беспринципный. Витте привел финансы России в блестящее состояние, но, к сожалению, начал вмешиваться и в политические дела. Вместо разработки своих богатств в Сибири, как то полагал Император Александр III, он позарился на чужие, нам не нужные земли. Реализм сменился авантюризмом. В 1897 году взяли у Китая в аренду Порт-Артур – объект японских мечтаний, результатом чего явился взрыв ненависти к нам Японии, и сорок миллионов японцев, как один человек, стали готовиться к войне с Россией. Вместо того чтобы продолжать сибирский путь вдоль Амура, как повелел в свое время Император Александр III, Витте повел его по китайской территории, и русское золото полилось рекой, обогащая чужой край. Из ничтожной рыбачьей деревушки Харбин в несколько месяцев возник большой город. Деньги, ассигнованные на Порт-Артурскую крепость, наполовину пошли на устройство ненужного нам города Дальнего. Крепость осталась недостроенной, а оборудованный по последнему слову техники Дальний с началом войны получили японцы как прекрасную базу против Порт-Артура. Вся эта авантюра стоила России десятков тысяч жизней, целого флота, трех миллиардов бесцельных затрат, великодержавного престижа и тяжелых внутренних потрясений. (А главный виновник этого стал графом Портсмутским.)