В этом монологе Высоцкий опять же лукавил, не объясняя главной сути проблемы - за что именно были вырезаны из фильма его песни. Однако сказать правду - дескать, я своими балладами хотел вдарить по этой власти со всей силы, а она, оказавшись не дурой, мне этого не разрешила, он тоже не мог - себе дороже. Поэтому в его положении можно было поступить по-разному: либо вообще промолчать об этой истории, либо рассказать ее со своих позиций. Высоцкий выбрал второй вариант, что, в общем-то, понятно: это добавляло новых симпатий ему как певцу протеста и могло повысить его реноме в глазах чекистов как суперагента КГБ, вхожего в любые (подчеркнем это) диссидентские тусовки.
Между тем 15 мая Высоцкий объявился в Москве. Выглядел он прекрасно: загоревший и посвежевший. Кроме того, на родину он вернулся на новом "железном коне" - "Мерседесе-350" цвета голубой металлик 1974 года выпуска. В те годы в столице огромной страны машин такой марки было всего несколько, и почти все - у представителей высшего света: у Генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева, министра внутренних дел Николая Щелокова, шахматиста Анатолия Карпова и актера Арчила Гомиашвили. Однако только у двух людей "Мерседес" был именно голубого цвета: у Брежнева и Высоцкого. Судя по всему, последний знал о цвете машины Генсека и специально купил себе такой же - чтобы гаишники не цеплялись.
Но это еще не все. Юридическая уникальность этой покупки заключалась в ее растаможке - любому другому жителю СССР за такое могли голову оторвать, но только не Высоцкому с его "крышей". Как гласит легенда, бард решил этот вопрос просто: дал несколько концертов для работников таможни. За это, якобы, ему разрешили выплачивать таможенную пошлину в рассрочку, что было нарушением советского законодательства. Но Высоцкому разрешалось совершать такого рода нарушения, причем тянулось это уже давно - с тех пор, как он стал иконой советского либерального истеблишмента.
В мае 76-го Высоцкий включился в очередной кинопроект в качестве автора песен. Вообще, заметим, что в последние три года, с момента получения загранпаспорта, наш герой все реже снимается в кино в центральных ролях. Напомним, что до получения загранпаспорта в 1973 году Высоцкий играл в кино исключительно главные роли: только в период с 1969 по 1973 год он исполнил таковые в четырех фильмах - "Хозяин тайги", 1969; "Опасные гастроли", 1970; "Плохой хороший человек", 1973; "Четвертый", 1973. Но после того, как Высоцкий стал выездным, его международная деятельность стала для страны гораздо важнее, чем творческая, поэтому ничто побочное не должно было его от нее отвлекать. Главные роли если и случались, как в "Арапе", то уже эпизодически, видимо, чтобы не мешать его заграничной представительской деятельности.
Однако в своих взаимоотношениях с кинематографом Высоцкий находит новую нишу: композиторско-поэтическо-певческую. Причем, в отличие от большинства других композиторов, работающих в кино, которые обычно вынуждены довольствоваться в фильмах одной-двумя песнями, Высоцкий пишет сразу помногу - около десятка, а то и более (!) музыкально-поэтических произведений; например, для фильма "Иван да Марья" это были 14 песен, для "Бегство мистера Мак-Кинли" - девять, для "Стрел Робин Гуда" - шесть. Правда, как мы уже говорили, большинство этих песен в картины в итоге не вошли, однако на гонорарах Высоцкого это нисколько не отразилось - он получил все сполна. Причем получил прилично - по нескольку тысяч рублей, поскольку платили ему по двойному тарифу - как композитору и поэту.
Новым кинопроектом композитора и поэта Высоцкого стал вестерн по-советски "Вооружен и очень опасен". Режиссером его был патриарх советского кино Владимир Вайншток - автор "Детей капитана Гранта", 1936; "Острова сокровищ", 1938; "Всадника без головы", 1973. Тот самый Вайншток, который был не только кинематографистом, но и чекистом еще с довоенным стажем и носил псевдоним Владимиров. Как уже отмечалось, таких кинематографистов-чекистов, которые состояли в действующем резерве КГБ, в СССР было много, и все они были на хорошем счету. Им всегда создавались наиболее благоприятные условия для работы, их фильмы награждались различными призами, хорошо прокатывались, даже если они были слабыми с точки зрения своих художественных качеств.
Для фильма режиссера-чекиста Высоцкий написал стихи к шести песням; композитором был Г. Фиртич. Правда, исполнял эти песни наш герой не сам, но гонорар получил хороший, даже при том, что не все произведения прозвучали в фильме полностью. Обратим внимание на одну из них - "Это вовсе не френч канкан…", где Высоцкий на фоне нефтяной темы времен покорения Дикого Запада зашифровал реалии тогдашней советской действительности - куплю-продажу советской интеллигенции, а заодно и народа, за "нефтяные деньги": "Кто в фонтане купается - тот богач".
Высоцкий хлестко бичует тех, кто купился на эту приманку, заявляя, что "куплен этот фонтан с потрохами весь, ну а брызги летят между вами здесь". И тут же предупреждает: "а ворота у входа в фонтан - как пасть, - осторожнее: можно в капкан попасть!..". Однако тех, кто увернулся от этих "брызг", в стране не так уж и много - он почти всех накрыл. Поскольку, как верно замечает Высоцкий: "Если дыры в кармане - какой расчет?! Ты утонешь в фонтане - другой всплывет".
Именно ""нефтяная игла" в скором будущем погубит СССР. Дело в том, что когда все только начиналось (а нефть стала "мировым товаром" с 1968 года), Советский Союз умудрялся и нефть на Запад гнать, и свое производство развивать. Однако именно со второй половины 70-х, ошалев от "нефтяных" прибылей, советское руководство станет все больше надеяться на них в ущерб развитию собственного производства. Тогда в высшем советском руководстве боролись две концепции экономического развития: первую отстаивал председатель Совета министров СССР Алексей Косыгин и близкие к нему деятели из "русской партии" - Кирилл Мазуров, Петр Машеров, Владимир Долгих, Константин Катушев; сутью этого пути было развитие перерабатывающих отраслей, особенно в азиатском регионе страны, то есть на базе имеющихся там природных и трудовых ресурсов. Вторую концепцию отстаивали "украинцы" - Брежнев, Подгорный, Кириленко, Черненко, Тихонов, Щербицкий, которые предлагали именно развитие сырьевых отраслей. Победили в итоге последние, поскольку этот путь давал гораздо быстрый эффект, чем косыгинский: там требовались крупные, долгосрочные капиталовложения. К чему привел этот выбор, мы теперь знаем: к середине 80-х прибылями от нефти в СССР заменят фактически всю экономику. А ведь мировые цены на "черное золото- зависят от игры на бирже. Вот этой игрой и воспользуются американцы: в 85-м договорятся с саудовцами и обрушат цены на нефть до критической отметки. С этого момента и начнется финальный этап в деле развала СССР.
Последнего события Высоцкий уже не застанет. Но его песня "Это вовсе не френч канкан…" переживет своего создателя и окажется весьма актуальной в наши дни - в годы пресловутой путинской стабильности (2001–2008 гг.), когда шальные "нефтяные деньги" опять с головой накроют страну, снова превратив ее в нефтяного наркомана. Затем "лафа" закончится и начнется "ломка" - мировой финансовый кризис. Впрочем, это уже совсем другая история. Но начиналось это еще тогда, в середине 70-х, когда Высоцкий и писал свой "Это не френч канкан…".
Значительная доля "нефтяных денег" составила основу пресловутого "золота партии", которое советская корпоратократия переводила за рубеж и там сосредотачивала в значительных объемах в различных банках, подконтрольных советским структурам вроде Международного отдела ЦК КПСС или КГБ. Из этих денег оплачивались и тайные операции за рубежом, вроде тех, в которых могли быть задействованы - как явно, так и втемную - Высоцкий с Влади. Так что прав был наш герой, когда пел в своем "Френч канкане", что "брызги летят между вами (нами) здесь".
В июне 1976 года в Москве гостила первая жена Высоцкого Иза Жукова. В столицу она приехала из Нижнего Тагила на 60-летие отца Высоцкого Семена Владимировича, которое выпадало на 17 июня. Жила бывшая на квартире своей подруги Надежды Сталиной, дочери Светланы Аллилуевой, на Малой Тульской. Примерно в начале июня подруги уехали из столицы, перебравшись на дачу Надежды в Жуковке. Там практически каждый день собиралась шумная компания: молодые люди круглосуточно пили чай, водку, спорили на разные темы, веселились. В один из таких холодных дней, а июнь в том году выпал дождливый и стылый, Жукова позвонила Семену Владимировичу, чтобы поинтересоваться, когда будет справляться юбилей. А тот внезапно огорошил ее новостью, что через пару дней в Москву возвращается Высоцкий. "Жди звонка", - предупредил Семен Владимирович.
Высоцкий позвонил 11 июня. Несмотря на то, что с бывшей женой они не общались вот уже несколько лет, разговаривали так, будто расстались только вчера. Высоцкий называл бывшую, как и прежде, - Волчонком. В конце разговора сообщил, что завтра утром он будет играть Гамлета. "Приедешь?" - "Приеду", - практически не думая, ответила она. А после спектакля они съездили в Коломну, где у Высоцкого был концерт. Далее послушаем ее собственный рассказ:
"Мы вернулись и ночевали на Малой Грузинской у Володи. Незадолго до этого Влади уехала из Москвы, но во всем чувствовалось присутствие женщины. Потом Семен Владимирович вел допрос - была ли я на Малой Грузинской. Разведчик. Нет, они не возражали. Меня расспрашивали, потому что… А вдруг чего-нибудь случится и наладится? Я знала, что он собирается к Влади в Париж. И еще он сказал о ней: "Она очень хороший человек, она много для меня сделала"…
Но между нами уже ничего не могло быть. Я имею в виду - мы не могли сойтись: каждый уже бежал в свою сторону. Мы были как родные, так и остались. А назавтра с утра Володе нужно было рано вставать. Я быстренько приготовила ему завтрак, накормила. А дальше у него концерты, спектакль, опять он меня встречает, отвозит в Жуковку к друзьям…".
В начале июля Высоцкий снова покинул пределы родины - уехал в Париж, хотя эта поездка далась ему не сразу. Почему? Дело в том, что еще в конце марта Высоцкий заранее обратился в московский ОВИР с просьбой отпустить его во Францию еще и летом, причем на 40 дней. Но ОВИР ответил отказом, мотивируя это следующим: "Учитывая наличие материалов, препятствующих выезду из СССР гр-ну Высоцкому В. С., <…> в выезде из СССР во Францию ОТКАЗАТЬ в связи с тем, что в соответствии с Положением о въезде в СССР и выезде из СССР, утвержденном постановлением СМ СССР от 22.09.1970 г. № 801, въезд в развивающиеся и капиталистические страны разрешается один раз в год".
Тогда Высоцкий обращается выше - в союзное МВД, к куратору ОВИРов, заму министра Б. Шумилину, где слезно просит войти в его положение: "…если я не выеду во Францию в июле, мы не сможем встретиться с женой примерно полгода. <…>…Мы построили планы относительно летних каникул детей моей жены, которые тоже могут рухнуть в случае моего неприезда". В итоге эти "слезы" возымели действие, и Высоцкого выпустили в "загранку" во второй раз.
Как выяснилось, упоминание детей Влади в запросе Высоцкого было лишь ширмой. На самом деле никакими детьми они по большому счету, судя по всему, не занимались. Тогда что же они делали?
Пробыв за границей 40 дней, Высоцкий сразу в трех (!) разных странах осуществит три пиаровских проекта, связанных с собственным творчеством. А началось все в Париже, где герой нашего рассказа записал 13 песен для трех передач радиостанции "Франс Мюзик". После этого в середине месяца звездная чета отправилась в Монреаль, где начались летние Олимпийские игры. Жить остановились в доме подруги Влади Дианы Дюфрен. Кстати, там же оказался и Бабек Серуш, которого в Канаду привели дела служебной надобности: именно из Канады он собирался в обход эмбарго отправить очередную партию электронной техники в ФРГ, а оттуда уже в СССР.
Тогда же на одной из тамошних вечеринок, Высоцкий впервые пробует марихуану. По словам М. Влади, выглядит это следующим образом:
"Наши хозяева протягивают нам сигарету, мы сомневаемся, но друзья уверяют нас, что это совсем не противно, и что особенно приятно после нескольких затяжек послушать музыку. Мы курим по очереди, ты вздыхаешь от удовольствия, мы слушаем музыку, я различаю каждый инструмент - впечатление такое, что весь оркестр играет у меня в голове. Но очень скоро я не могу больше бороться с усталостью и засыпаю. Последнее, что я вижу, - это твое удовлетворенное лицо…".
Судя по всему, это было всего лишь разовое употребление Высоцким наркотика. Так сказать, из любопытства. Но его собственная наркомания уже не за горами.
В Канаде Высоцкий осуществляет второй пиар-проект - записывает диск-гигант, да не у кого-нибудь, а у самого Андре Перри, который считается волшебником звука, лучшим ухом Американского континента. У него в студии самое сложное оборудование, какое только есть; особенно потрясающе выглядит звукооператорский пульт с восемнадцатью дорожками. В оркестре собраны самые лучшие музыканты. Под их аккомпанемент Высоцкий записывает свои лучшие песни: "Спасите наши души", "Прерванный полет", "Погоню", "Купола", "Охоту на волков" и др. Причем записывает не бесплатно, а заплатив приличные деньги - услуги "волшебника звука" стоили дорого. Рядом с Высоцким в Канаде был Серуш, который часто был для него "денежным мешком" - так, вернувшись в Союз, он даже купил для друга Володи и коллеги по агентурной деятельности дорогостоящую аппаратуру, да и много чего еще в последующем; запись эту оплатил, видимо, именно он в качестве своеобразного чекистского бонуса.
Во время пребывания в Канаде Высоцкий и Влади иногда посещали олимпийские соревнования с участием советских спортсменов. Причем последние их приходу были рады, особенно футболисты, а вот коллеги из актерского цеха, приехавшие в составе советской культурной делегации, особой радости не выказывали. Это, в общем-то, понятно: в то время как они вынуждены сверять каждый свой шаг за границей с прикомандированным к ним сотрудником КГБ, Высоцкий разгуливает по заграницам без всякого надзора, и делает там все, что захочет. А потом возвращается на родину и надрывно поет - "да разве это жизнь, когда в цепях". По этому поводу расскажем одну историю.
В составе советской олимпийской делегации от деятелей культуры был известный юморист Геннадий Хазанов. Он был новичок - впервые выехал в капиталистическую страну. Однако совершил оплошность: встретился с двоюродным братом своей жены, который некогда был гражданином СССР. Родственник передал Хазанову посылку для своего дяди, проживающего в Пермской области, и очень просил ее переслать. Отказать ему артист не смог, за что пострадал, едва вернулся на родину - его сделали невыездным на целых 12 лет. И это при том, что в ту пору Хазанов был уже достаточно известным артистом. А теперь вспомним, сколько подобных, а то и похлеще грехов за границей числилось за Высоцким! Однако с него как с гуся вода. Спрашивается, почему? Видимо, потому, что в отличие от Хазанова, который приехал в Канаду от "Москонцерта", Высоцкий мог работать от организаций куда более сильных и влиятельных, которые имели возможность прикрывать любые его грехи.
В Канаде с Высоцким произошла одна неприятная история. Как-то вечером вместе с женой и Серушем артист возвращался к себе в гостиницу. И у самого входа увидел… самого Чарльза Бронсона - суперпопулярного киноактера. Поскольку Влади его знала, Высоцкий попросил ее познакомить его с ним. Жена согласилась. Она сказала Бронсону: "Вот русский актер, очень известный, хотел бы с вами познакомиться". Но Бронсон даже слушать ее не стал: замахал руками и тут же ретировался. Высоцкий был очень оскорблен и сказал: "Ну, ладно… Вот приедешь в Москву, я тоже не захочу с тобой познакомиться".
Из Монреаля звездная чета в компании все того же Бабека Серуша отправилась в Нью-Йорк, где Высоцкий до этого еще ни разу не бывал. Там он участвовал в третьем пиар-проекте, связанным с его именем: дал большое интервью популярной телепрограмме "60 минут". Обратим внимание, что ведущий представит его телезрителям как диссидента. На это Высоцкий отреагировал немедленно: заявил, что он не диссидент, он - художник, что может жить и работать только в России, которую покидать никогда не собирался и не собирается. Самое интересное, что такого рода объяснения он давал чуть ли не всем зарубежным корреспондентам в разных странах, однако те упорно продолжали причислять его к диссидентам. Почему? Да потому, что он был интересен западному обществу именно этим. Будь он официозным исполнителем, внимание к нему на Западе было бы ничтожным.
Эфир с этим интервью появится не сразу, а спустя полгода, когда в этом возникнет политическая необходимость, о чем мы обязательно еще расскажем.
Из Нью-Йорка супруги вернулись в Париж. На родину Высоцкий приехал в самом начале августа и сразу отправился на очередные гастроли - на этот раз в Узбекистан: республику, которую он любил больше всех остальных. Даже признавался: это единственное райское место в этой стране. Он дал несколько концертов в Ташкенте, во Дворце спорта, и в Газли (Бухарская область).
В начале сентября в Театре на Таганке царил аврал - через несколько дней ему предстояло лететь на 10-й международный театральный фестиваль БИТЕФ в Югославию. Это была вторая "заграница" театра после Болгарии, причем заграница куда более заграничная, поскольку эта страна, как уже говорилось выше, хоть и именовалась социалистической, однако капитализма в ней было больше всех иных стран Восточного блока, вместе взятых: в середине 70-х страна продавала иностранным капиталистам до 49 % долей на югославских предприятиях. По сути, в СФРЮ к тому времени был построен гибрид социализма с капитализмом, что было тайной целью западных стратегов: спонсируя югославский капитализм-социализм, они стремились через Югославию заставить остальные соцстраны брать пример с югославского опыта. В 90-е годы югославы сполна расплатятся за свое чрезмерное доверие Западу: тот раздербанит их страну как тузик грелку. Впрочем, бывший СССР будет ждать похожая участь, слава богу, без бомбежек натовской авиацией.
Как мы помним, Высоцкий в Югославии уже однажды побывал - в прошлом году прожил там месяц, снимаясь в советско-югославском фильме "Единственная дорога". Осенью 76-го судьба забросила его туда снова, после чего он должен посетить соседнюю страну - Венгрию; все как в 74-м - правда, тогда Высоцкий сначала посетил Венгрию, а потом приехал в Югославию. Однако поездка "Таганки" в Югославию оказалась на грани срыва. Министерство культуры РСФСР, пристанище "руссистов", внезапно обязало Любимова оставить в Москве всех актеров и актрис еврейского происхождения, поскольку не было гарантии того, что кто-то из них не решит попросить политического убежища на Западе. А таких евреев в составе труппы было целых 16 (!) человек, среди которых был и Высоцкий, еврей по отцу. Возмущенный Любимов отправился на прием к замминистра культуры Попову и выдвинул ему ультиматум: дескать, новых исполнителей вместо старых я вводить не собираюсь - ищите и вводите их сами. В министерстве, естественно, запаниковали. А тут еще и Андропов внес свою лепту: надавил на Министерство культуры, буквально заставив его руководителей перестать "наводить тень на плетень". Буквально заявил: "Если кто-то из актеров останется на Западе, это наши проблемы, а не ваши". В итоге "Таганка" в положенные сроки (9 сентября) отправилась в Югославию.