Иногда Сергей пускал в ход оружие интеллектуальное, начиная пользоваться в разговоре словами редко употребляемыми в обороте этого общества, все больше латинскими, греческими, английскими, многосложными, а произнеся, с нажимом переспрашивал – все ли из сказанного понятно? Разумеется понятно было не всегда, и далеко не все. Чувствуя это, он позволял себе уже с наездом переспрашивать: что именно понятно, и слыша в ответ почти всегда версию отличную от сказанного, притворно выговаривал собеседнику претензию о потерянном своем времени и его ценности, после благодушно прощал, делая таким образом на следующий раз, а может и навсегда, закладку не просто уважительного к себе отношения, но нахождения человека в состоянии перенапряжения и опасливости, что почти всегда приводило к невозможности сказать ему "нет".
– Семеныч, ты человек здравый и вроде бы правильный, а начинаешь как с неродными, мы ж те ближе твоих, этих занюханных, вертухаев. Да ты если погоны скинешь…, у тебя ж там звезды воровские проявятся… ха-ха-ха…
– Да вы, падлюки, меня в такой блуд ввели, теперь меж двух огней, а задница одна подгорает и заметьте – моя!
Гриша не выдержал выплесков изливающейся души полковника и тоже подключился:
– Петь, ну че ты кипишуешь, у всех бывает, чо кошмарить то… – сам знаешь все в одной упряжке, у всех все схвачено…, причем на всех уровнях, прикроют, не переживай. Давай выкладывай, с чем пришел.
– В общем так, парни, прижали вы этого…, забыл фамилию…, как его…, ну парень, которого вы с оружием проложили и завиноватили… – Все бывшие в помещении застыли, ведь говорящий затронул болевую точку, касающуюся всех. Слишком много было сделано, в том числе и не нужного и ошибочного, об этом знали все, и теперь всех это волновало, тем более, когда об этом заговорил мент, ничего об этой теме не знающий. Не важно у кого какой был в этом интерес, важно что никто из присутствовавших не мог уже оставить этот вопрос просто так, мало того и отойти в сторону уже не выйдет!
– Ты чё несешь-то? Какое оружие, баклан хренов?!.. – Юра всполошился, ведь это была его тема…
– Так, "Петруша", давай по порядку, кто пришел, зачем пришел и с чем вышел?!.. – "Культик" понял, что пропустил что-то важное, а поскольку из присутствующих именно он играл главенствующую роль, да и интеллектом, и эрудицией был далеко не на один шаг впереди, включился сразу и по серьезному.
– Короче. Звонит мне сегодня… один человек… – ооот туда… – И Петрович поднял глаза вместе с большим пальцем наверх и продолжая, выпрямился, словно принимая сидя команду "смирно":
– Ну в общем… большой человек позвонил и вкратце так… объяснил, что придет один "вояка", о помощи ему просили смежники… – Его опять оборвали и опять "Усатый ", дергающийся уже по любому поводу:
– Какой человек? Кто к тебе придет? И при чем здесь мы?!
– Да погоди ты, Юрок!.. – Осадил начинающего нервничать "Гриня" – давай полковник дальше!
– Пришел, оказался каким-то "вашим", вкратце изложил суть дела…
– Да какого дела-то?! Пацаны, вы чо – частушку несет барбос, он же денег, волчара, хочет!..
– Да угомонись ты, угомони его, "Женек"!.. – Культик поднял Юрка из мягкого кресла под мышки и подтолкнул, как невесомую куклу к подельнику. "Усатый" вздохнул, словно и не заметил, что поменял свое местоположение и случайно сплюнул на ботинок "Женьку":
– Опанэээ… – фаршмачёк, извини братуха, кумарит меня… Все…, все молчу… – И ушел в дальний угол, уселся на корточки обхватил колени и начал раскачиваться, проявляя теперь полное безразличие к происходящему – организм требовал новой дозы, а "малой", умчавшийся за ней, еще не вернулся, терпение же кончалось. Полковник ухмыльнулся и чуть подцепив в отместку, уже лениво протянул:
– Чеее, Юрок на "системе"? Плотничком? Ох прикопают тебя за ненадежность – если чо всех ведь сдашь! Мы таких как ты "колем" до самой ж…ы!..Ладно, ладно, молчу… Так вот, написал он заявление…
– Кто? "Солдат"? "Гриня", говорил же я за него, что он сука… сука, сука, сука… – Вновь очнулся "Усатый".
– Да заткнись…, растерпился, я бы на его месте тогда, еще в кафе, вальнул бы тебя, и сейчас бы на могилу гадил. Ты чего забыл что ты с ним на дыбе сделал?! Гандила, тебя в натуре на кол надо посадить!
– Да я то чо, я же все как ты…
– Ты чо буробишь!!!.. – И стул, на котором сидел Гусятинский "задом-наперед", полетел в забившегося в угол наркомана. По всей видимости его давно так не третировали, и он давно не попадал в такое, мягко говоря, щепетильное положение да еще в таком состоянии:
– С тобой потом…, после поговорим, извини Семеныч…
– Тааак. Вот копия заявления, подобного же содержания он отправил в военную прокуратуру – и именно из-за этого я должен что-то предпринимать… – Копия "пошла по кругу" и через пять минут дала толчок следующим мыслям.
Григорий:
– Дааа, мать вашу!!! Ход грамотный, и предъявить нечего, и предпринять что либо опасно, не зря этот "Седой"… гм…, гм…, да, не зря один человек его заполучить желает.
Семеныч:
– Парень не просто "непростой", очень непростой и прикрывают его… тоже… – такие вот дела. Да, кстати, предупредил он меня, что через две недели в Ленинград уезжает и в армию будет восстанавливаться, а может и не в армию, больно запутано и… как-то не складывается.
"Культик":
– А по-моему все идеально складывается, если взглянуть с его позиции и из его мировоззрения… – он старается жить по закону и поступает как законопослушный гражданин, покааа не переходя грани, а мы, как не смотри, с любой точки зрения всегда вне закона, причем любого! "Гринь ", что там Юра намутил? Только подробно.
– Да-а-а…, ооох, ладно сейчас попробую… Семеныч, я чуть позже к тебе заскочу, пробью кое чего, и-и-и… не думай о плохом, поможешь и на сей раз – возрастет твоя долька. Увидимся…, давай до вечера… – Дождавшись пока уйдет начальник УВД, сделав один звонок, разумеется для встречи с "Седым", и определившись со временем, "Северный" дальше разруливал:
– Серег, кажется мы сегодня никуда не успеваем, придется отдых переложить на потом… ооо, слышь "Усатый", кажется твоя "скорая помощь" подоспела, иди жахнись, а то смотреть на тебя тяжело – серый как…, только сразу сюда… – Юрка словно селем смыло, за ним ушел и "Женек". Два старых знакомца остались наедине, "Культик" воспользовался моментом:
– На кой тебе эти "лианозовские", от них одни проблемы – только проедают, да прокалывают, а выхлопа пшик, да геморрой?!
– Серег, да в натуре шерстюга, но кроме них прокладонами да гадостями заниматься больше не кому, пока своих воспитаешь, время еще много пройдет, а жить сейчас надо.
– Смотри, дело твое, но что-то мне подсказывает…
– Да и потом эти "Рыли" – нет у меня им веры, сам знаешь, особенно Олегу… Ооо… ты посмотри… – В открытую дверь ввалился "Усатый", зрак его провалившихся глаз "сидел", рот чуть приоткрыт и немного искривлён. На усах висела слюнька, во всех движения чувствовалась чрезмерная плавность, даже скорее слабость, будто измотанного человека. Заходя, пальцем одной руки он ковырял в носу, другой что-то поправлял и почесывал через карман брюк. Волосы и лицо обильно смочены водой, последнее бледнело на глазах. Он даже не обратил внимание на происходящий разговор.
Барятинский состроил неприязненную гримасу и пренебрежительно протянул:
– Ну чего, Юр, подшился? Ну тогда давай кратенько о "Солдате" с самого начала и то, о чем Серега не в курсе…
– Да чо базарить, проложили его с валынами – вон на хате у "Бикмака" все…, "Солдат" торчит за валыны, но свое не признает, буробит че-то…, типа не мой касяк, а если и есть че-то, мол…, то за собой ниче не чувствует. Пацаны ему и так и этак втирают, типа давай…, отрабатывать надо делюгу, а он на "Гриню" стрелки переводит.
"Гриня" отваливает, Леха сухарится. Ну а после, в прямую наехали мол лясем – трясем, с тебя макруха и свободен. Он в бычку, чуть ли не нас валить – ну рогатым по тыкве и на дыбу. "Гриня" попросил жути нагнать, ну мы… и шмару там одну из "Космоса"… – Гусятинский слушал презрительно улыбаясь, пока вдруг не понял, что тогда у ангара, была не Лехина жена, а шлюха "космическая". Вообразив возможные последствия, взревел:
– Так это не его жена?! Это не его телка?!.. – Казалось, его ужалила змея, он подскочил со стула, нервно выругался, прошелся пару раз взад – вперед:
– Ты…, вообще вкуриваешь какого косого впорол?!.. – И уже в полушоковом состоянии обращаясь к Ананьевскому:
– Я этому уроду приказал не одного волоска ни с "Солдата", ни с кого-нибудь из его семьи!.. – И уже обращаясь к Юре:
– Так?!!
– Ну так, да в натуре, Вась, он сам гадина ко… – Вновь начиная проявлять безразличие ко всему, "Ус" "залипал", видимо с жадности не рассчитав дозу, что нервировало обоих тяжеловесов.
– Вместо этого ты вывозишь его самого, а потом звонишь мне и говоришь, что он на все согласен, ради жены, а теперь, уже через столько времени ты, сучий потрах, блеешь что это какая то б…ь!!! Да ты хоть понимаешь, что Леха может уже тебя с "калашом" ищет, и уже догнал, что это… – в рот того мента!.. Да он вообще не понятно теперь что думает!!! Как у него там все в голове сложилось?! Хотя Димон говорит… – это парняга мой, с ним вместе и эту шлюху в ЦИТО отвозил…, вот масть сучья…, я ее еще на свои лаве лечу, а она и меня с валыной, и Леху на дыбе и…, да ваще все спалила!!!
– "Гринь" пора этот "лианозовский" балласт притопить… – Сергей понял все правильно и сделал соответствующие выводы, а так как привык решать все мерами кардинальными, то и откладывать не желал. Юрок лениво вжался в стенку, пуская слюни и расчесывая нос, клялся бессвязно все решить, ссылался на бывших сидельцев, на не легкую судьбу, тупых исполнителей, судьбу, тупую шлюху, предлагал их всех передушить своими руками, начиная прямо сейчас с того, кто привез ему отраву. Буквы сливались, слова путались, идиотские смешки перемежались с вдруг прорвавшимся испугом, но героин брал свое, что и злило, и так уже находившегося на грани срыва, Сергея.
Разумеется признания в любви и готовность выжить любыми путями не подействовали, но чувствительная интуиция Барятинского подсказала, что этот, в общемто уже и не человек, ему может пригодиться. Каким-то шестым чувством он понимал, что справиться с поставленной задачей не просто – наверняка будут и еще проблемы, но вот это предвидение, что "Усатым" он, как минимум, сможет прикрыться и сделать его крайним, заставило остановить товарища:
– Серег, Се-ре-га!.. – "Культик", не разжимая рук на шее "Усатого", поднял "наркошу", так чтобы ноги не касались пола и начал сдавливать пальцами уже хрустящий хрящ. Ананьевский медленно повернулся, перевел покрасневшие глаза, то ли от напряжения, то ли от ударившей крови с адреналином, доставившего ему явно удовольствие и через чур спокойно поинтересовался:
– Ну?… – Его взгляд, горящий словно у упыря, не выражал ничего, но был будто отсвет пламени с того света и явно не из рая. Хотя "Гриня" и знал натуру душившего, а все равно сглотнул, моментально высохшим горлом, остаток слюны, отшатнулся, и перебарывая тошноту настоял:
– Сереж… фу…, Сереж, я сам…, иии… потом, поверь, он еще нужен. "Культик" перевел взгляд на "Усатого", выпученные глаза которого преданно молили о пощаде за любое удовлетворение. Странно, они выражали своему убийце не презрение, не ненависть и даже не страх, но преклонение, полную покорность и буквально фразу: "Ну, пожалуйста – все, что угодно!". Силач вгляделся буквально сквозь это выражение, пронзив вместе с ватным хозяином и все его нутро, прожег насквозь, наверняка оставив этот взгляд в памяти, причем в самой близкой, которая будет по ночам возвращать в ярко запомнившийся кошмар и что-то говорить… Ослабив хватку, так что кончики носков стали касаться пола и перестали дрожать, произнес, глядя на "Усатого":
– Тварь, я буду твоим кошмаром, который обязательно воплотится, еще один раз, и "Гриня" не отшепчет. И уже заканчивая разговор, резко повернувшись к Грише:
– "Иванычу" все это очень не понравится, к тому же он, как и я, еще пол часа назад ни сном, ни духом. Рамсом попахивает…
Кто есть кто?
Юрок уполз отмываться в уборную, "Женек" же, поняв чем дело пахнет, исчез раньше, вместе с полковником, сославшись:
– Провожу до машины… – Вообще же Петр Семенович когда-то был его соседом по площадке и после первой "ходки" помог ему не "сесть" заново, став его щитом и прикрытием, разумеется не бесплатно, и именно он свел милиционера с Гришей и "Культиком".
О сегодняшней ситуации он был наслышан, и совершенно четко понимал, что ему тоже придется коснуться этой проблемы, ведь ее уровень поднялся выше способностей его сотоварищей, а помогать придется – ибо без последнего справиться с оголтелыми наркоманами в их бригадке, на сегодняшний день проблематично. А ведь именно сегодня многое решалось: Гришу перестали интересовать палатки, маленькие магазинчики и прочая мелочь, появился, презентованный "Сильвестром", понятно, что за долю малую, монстр-компания "Россия", будущее "Золотце", а потому вся эта "несерьезность" перешла в наследство "лианозовским", что оказалось для них просто неожиданным Клондайком. Поначалу они с "Усатым" даже не знали куда девать деньги, но как известно – эта растерянность быстро проходит!
Сейчас же Любимов, а именно такой была фамилия "Женька", ретировался, воспользовавшись удобным моментом – интуиция никогда его не подводила, не подвела и в этот раз, а заодно, этот в общем-то интересный и привлекательный для женщин человек, с внешностью интеллигента, прической Есенина и таким же, как у него цветом волос, и… между прочем, с неплохо поставленными вербальными навыками. Если бы он не стал наркоманом, то мог бы с воспитанием, данным в детстве отцом профессором и мамой преподавателем иностранной литературы в школе с уклоном на иностранные языки, вполне рассчитывать на приличную работу, заметим – и благополучную жизнь.
Вообще он был далеко не глупый человек, просчитывал все наперед, даже взял себе в гражданские жены, женщину необычно привлекательную с восточными корнями, привлекавшую к себе не только чужие взгляды, но волшебно исполнявшую многие желания, еще до их появления. Он не стеснялся ее подкладывать в постель нужным людям, разыгрывая с ней домашние скандалы, после которых она якобы находила успокоения в объятиях нужных людей, добывая таким образом нужную информацию.
В самом деле, дав почувствовать разгоряченным мачо себя ее спасителями, обворожив своими, ой какими выдающимися, прелестями, она без затруднений вытягивала доказательства мужественности новоиспеченного мимолетного любовника, в основном, через сравнения поступков связанных, так или иначе, с ее настоящим возлюбленным.
Уже через несколько часов, хорошенько отмывшись в душе, она полностью и со всеми подробностями рассказывала своему "единственному" об узнанном и услышанном, причем не только повествуя, но и показывая. Такое изощренное представление возбуждало их обоих, когда заканчивались силы в этих марафонах, на помощь приходил кокаин и масса вспомогательных средств от латексных костюмов, плеток и наручников, до связывания и применения искусственных гениталий. Порой порочность этой пары доходила до того, что посторонние люди не могли понять, где настоящее, а где разыгрываемое.
Однажды мадам двинула тяжеленной сковородой своего возлюбленного, разбив ему голову в кровь, скандал для всех разразился на ровном месте, на деле на пике неудержимого взаимного влечения, вырвавшегося таким диким поступком. Через минуту ругань переместилась в ванную, от куда слышались крики и удары, хотя возможный очевидец мог видеть бурный акт насилия друг над другом с элементами садомазохизма, кончившийся далеко за полночь, когда гости уже покинули их квартиру, бурно и со смехом обсуждая семейную обстановку и подкаблучность "Женька"…
…Предполагаемую свою часть функции представитель МВД, по его мнению, сделал, а значит и надежды оправдал и деньги отработал. На самом деле ему было совершенно все равно, что будет с каждым из участников сегодняшних событий. Максимум, что могло его волновать – это сумма денег перепадающая каждый месяц – 10000 $, между прочем, увеличивающаяся раз в квартал, за что ему кроме исполнения своих настоящих служебных обязанностей почти ничего не приходилось делать, лишь изредка нужно было закрыть на что-то глаза, но так же он поступал и по указанию вышестоящего начальства, а потому угрызений совести не испытывал. Да и кажется, в связи с ее отсутствием, считал подобное пережитком.
Иногда появлялись просьбы кого-нибудь арестовать и подержать пару-тройку дней, может больше или просто "пробить" какую-нибудь личность на вопрос места проживания или бывшую судимость. А вообще, и он это прекрасно понимал, его задача состояла в прикрытии от свои сотрудников и сотрудников параллельных структур, фирм, контор и разных заведений, с которых "получал" Гриша и иже с ним, а так же предупреждение возможной надвигающейся опасности со стороны других крыльев этой могучей птицы – силовой структуры.
Разумеется не вся сумма попадала ему в его карман, некоторую часть приходилось отправлять на верх.
Он с наслаждением мечтал, когда займет это кресло, "там, на верху", и станет получать в разы больше, чем сейчас. Сегодняшний день был не лучше, но и не хуже других, просто очередным, приближающим поездку на Канарские острова, которую уже оплатил Барятинский, причем поверх полагающейся суммы. Целых три недели он будет наслаждаться не только теплом, океаном и всеми прелестями, на которые были изобретательны ушлые островитяне – капиталисты, ух как же хорошо, что Россия начала разлагаться, но и новой знакомой, с которой его познакомил Ананьевский.
Через чур много благ, пришедших от Барятинского должны были подсказать ему о его вновь возникающих обязательствах перед этими людьми. Но Семеныча это не волновало – кто он и кто они?! То, что он ниспускался до общения с ними уже обязывало этих бритоголовых быков оказывать ему услуги, что он и считал происходит на самом деле, и совершенно не важно, что так не считают они – пыль и слякоть перед его тяжелой поступью!
Девушка была действительно хороша, вытворяла чудеса эротической гимнастики, и заставила его все чаще и чаще задумываться о ней как о жене, и в конечном итоге влюбила незадачливого Дон-Жуана в себя окончательно, при этом совершенно отчетливо чувствуя к нему неприязнь. Ну что делать? Как и недавно пострадавшая, одновременно со мной "ночная бабочка", она тоже была завсегдатай одного не менее важного места, имела постоянных серьезных клиентов из всех сфер деятельности, хорошо зарабатывала и была одной из лучших профи в своей области – "оживляла мертвых", загоняла "до смерти" самых крепких, умудряясь при этом не гореть на работе, а лишь мерцая заманивать.