* * *
С 5 по 16 октября 1952 года Иван Христофорович опять был в Москве, на этот раз делегатом XIX съезда партии. Делегаты занимали места в торжественной тишине Большого Кремлевского дворца, сдержанно, негромко здоровались старые, давно знакомые партийцы, военные, гости. Появление членов Политбюро встретили громкими аплодисментами и одобрительным рокотом. Руководители партии сели на такие же, как у всех в зале, откидные кресла, которые находились на возвышении за трибуной для выступающих. Баграмян обратил внимание на то, что Сталин сел не рядом с другими соратниками, а отдельно от них, через три свободных места. Был он хмур, заметно постарел, седина почти сплошь покрыла поредевшие волосы.
Отчетный доклад сделал Маленков. Он подвел итоги за 13 лет, которые отделяли этот съезд от XVIII-го, 1939 года съезда. После доклада обсудили и утвердили пятилетний план развития СССР на 1951–1955 годы.
В коротком выступлении Сталин отметил образование в мире двух новых лагерей: империалистического агрессивного и демократического миролюбивого во главе с социалистическими странами, - и в связи с этим поставил задачи Вооруженным силам СССР.
В заключение он сказал:
"Раньше буржуазия считалась главой нации, она отстаивала права и независимость нации, ставя их "превыше всего". Теперь не осталось и следа от "национального принципа". Теперь буржуазия продает права и независимость нации за доллары. Знамя национальной независимости и национального суверенитета выброшено за борт. Нет сомнения, что это знамя придется поднять вам, представителям коммунистических и демократических партий, и понести его вперед, если хотите быть патриотами своей страны, если хотите стать руководящей силой нации. Его некому больше поднять. Так обстоит дело в настоящее время".
На съезде был избран новый состав Центрального Комитета партии. По предложению Сталина его увеличили вдвое - избрано 125 членов и 111 кандидатов. Изменилось название: с ВКП(б) на КПСС - Коммунистическую партию Советского Союза.
Генерала армии Баграмяна избрали кандидатом в члены ЦК КПСС. Войдя в руководящий орган партии, Иван Христофорович теперь принял участие в работе Пленума. То, что он здесь услышал, поразило и удивило.
Сталин вышел на трибуну мрачный, никаких бумаг в его руках не было. Сначала довольно долго, пристально смотрел в зал, ни на ком не останавливая тяжелый взгляд. Не повышая голоса, как всегда медленно начал говорить:
- Итак, мы провели съезд партии. Он прошел хорошо, и многим может показаться, что у нас существует полное единство. Однако у нас нет такого единства. Некоторые выражают несогласие с нашими решениями.
Говорят, для чего мы значительно расширили состав ЦК? Но разве не ясно, что в ЦК потребовалось влить новые силы? Мы, старики, все перемрем, но нужно подумать, кому, в чьи руки вручим эстафету нашего великого дела, кто ее понесет вперед? Для этого нужны более молодые, преданные люди, политические деятели. А что значит вырастить политического, государственного деятеля? Для этого нужны большие усилия. Потребуется десять, нет, все пятнадцать лет, чтобы воспитать государственного деятеля.
Но одного желания для этого мало. Воспитать идейно стойких государственных деятелей можно только на практических делах, на повседневной работе по осуществлению генеральной линии партии, по преодолению сопротивления всякого рода враждебных оппортунистических элементов, стремящихся затормозить и сорвать дело строительства социализма. И политическим деятелям ленинского опыта, воспитанным нашей партией, предстоит в борьбе сломить эти враждебные попытки и добиться полного успеха в осуществлении наших великих целей.
Не ясно ли, что нам надо поднимать роль партии, ее партийных комитетов? Можно ли забывать об улучшении работы партии в массах, чему учил Ленин? Все это требует притока молодых, свежих сил в ЦК - руководящий штаб нашей партии. Так мы и поступили, следуя указаниям Ленина. Вот почему мы расширили состав ЦК. Да и сама партия немного выросла.
Спрашивают, почему мы освободили от важных постов министров видных партийных и государственных деятелей. Что можно сказать на этот счет? Мы освободили от обязанностей министров Молотова, Кагановича, Ворошилова и других и заменили их новыми работниками.
Иван Христофорович не верил своим ушам! Сталин называл фамилии первых лиц государства, которые многие годы для всех считались вождями, говорил о снятии их с руководящих постов, но об этом ни в печати, ни по радио Баграмян ничего не слышал.
Далее Сталин объяснил, почему это произошло.
- Почему? На каком основании? Работа министра - это мужицкая работа. Она требует больших сил, конкретных знаний и здоровья. Вот почему мы освободили некоторых заслуженных товарищей от занимаемых постов и назначили на их место новых, более квалифицированных, инициативных работников. Они молодые люди, полны сил и энергии. Мы их должны поддержать в ответственной работе.
Что же касается самих видных политических и государственных деятелей, то они так и остаются видными политическими и государственными деятелями. Мы их перевели на работу заместителями Председателя Совета Министров. Так что я даже не знаю, сколько у меня теперь заместителей.
Нельзя не коснуться неправильного поведения некоторых видных политических деятелей, если мы говорим о единстве в наших делах. Я имею в виду товарищей Молотова и Микояна.
Молотов - преданный нашему делу человек. Позови, и, не сомневаюсь, он, не колеблясь, отдаст жизнь за партию. Но нельзя пройти мимо его недостойных поступков. Товарищ Молотов, наш министр иностранных дел, находясь под "шартрезом" на дипломатическом приеме, дал согласие английскому послу издавать в нашей стране буржуазные газеты и журналы. Почему? На каком основании потребовалось давать такое согласие? Разве не ясно, что буржуазия - наш классовый враг и распространять буржуазную печать среди советских людей - это, кроме вреда, ничего не принесет. Такой неверный шаг, если его допустить, будет оказывать вредное, отрицательное влияние на умы и мировоззрение советских людей, приведет к ослаблению нашей коммунистической идеологии и усилению идеологии буржуазной. Это первая политическая ошибка товарища Молотова.
А чего стоит предложение товарища Молотова передать Крым евреям? Это грубая ошибка товарища Молотова. Для чего это ему потребовалось? Как это можно было допустить? На каком основании товарищ Молотов высказал такое предложение? У нас есть еврейская автономия. Разве этого недостаточно? Пусть развивается эта республика. А товарищу Молотову не следует быть адвокатом незаконных еврейских претензий на наш Советский Крым. Это вторая политическая ошибка товарища Молотова. Товарищ Молотов неправильно ведет себя как член Политбюро. И мы категорически отклоняем его надуманные предложения.
Товарищ Молотов так сильно уважает свою супругу, что не успеем мы принять решение по тому или иному важному политическому вопросу, как это быстро становится известным товарищу Жемчужиной. Получается, будто какая-то невидимая нить соединяет Политбюро с супругой Молотова Жемчужиной и ее друзьями. А ее окружают друзья, которым нельзя доверять. Ясно, что такое поведение члена Политбюро недопустимо…
В зале стояла гробовая тишина. Баграмян видел перед собой окаменевшие, бледные лица членов президиума.
Сталин продолжал:
- Теперь о товарище Микояне. Он, видите ли, возражает против повышения сельхозналога на крестьян. Кто он, наш Анастас Микоян? Что ему тут не ясно? Мужик - наш должник. С крестьянами у нас крепкий союз. Мы закрепили за колхозами навечно землю. Они должны отдавать положенный долг государству. Поэтому нельзя согласиться с позицией товарища Микояна…
Лица Молотова и Микояна были мертвыми. Такими же белыми и мертвыми они оставались тогда, когда они - сначала Молотов, а потом Микоян - спустились один за другим на трибуну.
Микоян оправдывался, ссылаясь на некоторые экономические расчеты.
Сталин прервал Микояна:
- Вот Микоян - новоявленный Фрумкин. Видите, он путается сам и хочет запутать нас в этом ясном, принципиальном вопросе.
Молотов признает свои ошибки, оправдывается и заверяет, что он был и остается верным учеником Сталина.
Сталин прерывает Молотова:
- Чепуха! Нет у меня никаких учеников. Все мы ученики великого Ленина.
Сталин предлагает решить организационные вопросы, избрать руководящие органы партии. Вместо Политбюро образуется Президиум в значительно расширенном составе, а также Секретариат ЦК КПСС - всего 36 человек.
- В списке, - говорит Сталин, - находятся все члены Политбюро старого состава, кроме А. А. Андреева. Относительно уважаемого Андреева все ясно, совсем оглох, ничего не слышит, работать не может, пусть лечится.
Голос с места: - Надо избрать товарища Сталина Генеральным секретарем ЦК КПСС.
Сталин: - Нет! Меня освободите от обязанностей Генерального секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР.
Зал загудел: "Нет! Нельзя! Просим остаться!"
Маленков вышел на трибуну:
- Товарищи! Мы должны все единогласно и единодушно просить товарища Сталина, нашего вождя и учителя, быть и впредь Генеральным секретарем ЦК КПСС.
Сталин вернулся на трибуну:
- На Пленуме ЦК не нужны аплодисменты. Нужно решать вопросы без эмоций, по-деловому. А я прошу освободить меня от обязанностей Генерального секретаря ЦК КПСС и Председателя Совета Министров СССР. Я уже стар. Бумаг не читаю. Изберите себе другого секретаря.
Быстро вышел на трибуну маршал Тимошенко:
- Товарищ Сталин, народ не поймет этого. Мы все как один избираем вас своим руководителем - Генеральным секретарем ЦК КПСС. Другого решения быть не может!
Все стоя горячо аплодируют, поддерживая Тимошенко.
Сталин долго стоял и смотрел в зал, потом махнул рукой и сел.
Со сложным чувством озабоченности вернулся Баграмян в Ригу. Раньше он не подозревал о разногласиях в руководстве партии. В условиях холодной войны Иван Христофорович считал это очень опасным. Для себя решил: мне поручено большое дело - безопасность прибалтийского побережья, и, не смотря ни на какие распри в верхах, буду выполнять эту миссию.
* * *
Боевая подготовка, боевая готовность войск Прибалтийского военного округа год от года улучшались. Это подтверждали систематические личные проверки Баграмяна, его штаба и строгие комиссии из Москвы. Части получали не только удовлетворительные оценки, но чаще хорошие. Что в армейских условиях не легко и не просто. (По себе знаю, пять лет откомандовал полками, не одну инспекторскую проверку пережил.)
В Прибалтийском округе иначе не могло быть. Иван Христофорович - опытный военачальник, прекрасный методист. Работал он не только умело, но и с удовольствием, потому что во всех частях, куда бы ни приезжал для контроля и помощи, он встречал таких же, как и он, опытных боевых друзей. Он знал их по боям, любил и уважал. Они ему платили тем же. Баграмян спуску и послабления не давал никому. Бывало, и пожурит за какое-нибудь упущение. Но наряду с этим постоянно заботился о подчиненных, поощрял их, продвигал по службе.
Вот только один пример. Командовал одной из дивизий полковник Белик Петр Алексеевич. Блестящий командир, в годы войны командовал полком, танковой бригадой. Сражался под Смоленском, Москвой, Сталинградом, на Дону, участвовал в наступательных операциях на Украине и в Восточной Пруссии. В феврале 1943 года Белик был удостоен звания Героя Советского Союза.
Свой огромный фронтовой опыт Петр Алексеевич положил в основу боевой подготовки соединения. Были составлены, как принято сейчас говорить, хорошо аргументированные и сбалансированные даже в мелочах план боевой и политической подготовки и расписание занятий, созданы наглядные пособия, отпечатаны в типографии многотиражной газеты памятки, выписки из наставлений и уставов. Большими усилиями всего личного состава оборудован полигон. Значительную часть своего служебного времени полковник Белик находился на полигоне. Здесь он жил, работал, руководил. К осени 1946 года личный состав соединения хорошо стрелял и умело водил боевые машины. На инспекторских проверках его дивизия получала только хорошие оценки.
Иван Христофорович высоко ценил талантливого командира, представил его на звание генерала, при первой же вакансии выдвинул на более высокую должность.
Заглядывая вперед, скажу: с благословения Баграмяна в 1960–1966 годах генерал Белик стал заместителем главнокомандующего Группы советских войск в Германии, а затем командовал Забайкальским военным округом уже в звании генерала армии.
Вот другой пример при очередном выезде в войска на Баграмян хотел увидеть, как проводит занятия не командир дивизии, а самый младший в командной иерархии - взводный. В одном из танковых батальонов его командир Захарченко доложил командующему, когда тот прибыл на полигон:
- Провожу занятия на основе опыта прошедших боев. Отрабатываю тему "Танковый взвод в обороне". Это занятие я построил с учетом опыта боев под городом Шауляем. Во время того боя 9 наших танков занимали позиции за небольшой высоткой и имели задачу не допустить просачивание противника к шоссе. Немцы, сосредоточив крупные силы танков и бронетранспортеров, бросили их в атаку. Занимая выгодный рубеж, наши танкисты, подпустив вражеские машины на близкое расстояние, начали расстреливать их в упор. В результате немцы потеряли здесь 17 подбитых танков, 10 бронетранспортеров и были вынуждены отойти назад.
- Продолжайте занятие, - сказал Баграмян, - я посмотрю, что у вас получится.
Комбат приказал командиру взвода лейтенанту Василенко скрытно занять позиции за отдельной высоткой. Лейтенант умело выполнил приказ: выдвинул танки вперед по одному, на малых скоростях, чтобы "противник" не мог их обнаружить. Затем он наметил секторы наблюдения и обстрела для каждого танка. Командиры машин составили огневые карточки и готовы были в любую минуту открыть прицельный огонь. Лейтенант Василенко доложил о готовности к выполнению боевой задачи.
Комбат подсказал:
- Не установили связь и взаимодействие с командиром стрелковой роты, которая будет с вами действовать в этом бою.
- Так нет его, - попытался оправдываться лейтенант.
- За него, - сказал руководитель занятия, - отрабатываете со мной.
Лейтенант наметил общие ориентиры, попросил ротного информировать о появлении новых целей и о своих действиях при изменении обстановки.
Дальнейший ход занятия был таким же, как в период боев под городом Шауляем. В результате танкисты подразделения убедились на практике в том, какое значение в бою имеют правильный выбор местности, хорошая организация наблюдения и взаимная огневая поддержка с пехотой.
Командир батальона сделал разбор занятия, дал оценку действиям подчиненных и в завершение рассказал, как такой же бой прошел под Шауляем.
Командующий округом остался доволен: фронтовик-комбат проявил себя еще и хорошим методистом. Баграмян объявил благодарность майору Захарченко, лейтенанту Василенко и всему его взводу.
Такие умелые действия подчиненных буквально грели душу Ивану Христофоровичу.
Умелые и добросовестные занятия показали командующему Гвардейская Московско-Минская ордена Ленина, дважды Краснознаменная, орденов Суворова и Кутузова мотострелковая дивизия, которой командовал Герой Советского Союза генерал Чернов, гвардейский мотострелковый полк им. Александра Матросова, где командиром был полковник Григорян, истребительный авиационный Оршанский Краснознаменный полк им. Ф. Э. Дзержинского, которым командовал подполковник Арендаренко.
В 1948 году в войска округа поступили новые общевойсковые и боевые уставы, в которых концентрировался фронтовой опыт. Они легли в основу обучения войск. С целью их внедрения в жизнь командующий войсками округа генерал армии Баграмян спланировал и провел лично ряд командно-штабных и тактических учений, военно-научных конференций и показных занятий.
Между тем международная обстановка все больше обострялась. Баграмян получил информацию об обновляемых планах войны против СССР. Все наглее вели себя американские самолеты вблизи его границ.
8 апреля 1950 года четырехмоторный американский самолет "летающая крепость" вторгся в воздушное пространство СССР в районе города Лиепая. Наши истребители, вылетевшие навстречу нарушителю, потребовали от него совершить посадку на одном из аэродромов Прибалтики. В ответ американский самолет открыл огонь. Наши ответили огнем. В протесте советского правительства правительству США от 11 апреля 1950 года сообщалось: "Американский самолет повернул в сторону моря и скрылся". Но в прессе не сообщалось о награждении летчиков Прибалтийского военного округа старших лейтенантов В. Докина и А. Герасимова, лейтенантов Е. Сатаева, И. Тезяева орденами Красного Знамени за образцовое выполнение задания командования.
Очень напряженно складывалась ситуация на границе. Пограничники почти ежедневно задерживали ее нарушителей. Особенно часто это случалось в зимнее время, когда море замерзало и появлялась возможность проникновения на нашу территорию по льду.
7 марта 1948 года пограничный наряд во главе с капитаном Г. И. Бояриновым обнаружил следы, ведущие в сторону границы. Нарушители шли по льду на финских санях. Бояринов немедленно доложил обстановку на пограничную заставу. На поиск был послан ПО-2 майора Я. П. Дзюбы. Обнаружив двух нарушителей, уходящих за границу, летчик посадил машину на лед Финского залива и, высадив штурмана П. И. Половникова с пулеметом, сам вернулся за капитаном Бояриновым и привез его к месту на пути нарушителей. Половников и Бояринов задержали и разоружили нарушителей границы. Надвигались сумерки, расстояние до берега было немалым, началось движение льда. Решение было простым и дерзким. Самолет забрал всех одним рейсом. Нарушителям границы пришлось совершить перелет привязанными к лыжам воздушной машины. "Транспортировка" завершилась успешно.
Более сложный случай произошел с тремя шпионами по кличкам Сузи, Вилли и Ионас. Подробности их биографий стали известны в ходе следствия. Это настоящая детективная история, но в те годы такие "сериалы" еще не снимали.
Эвальд Холли (Сузи) воевал на стороне немцев в Карелии. Потом госпиталь в Бреслау и наконец - Стокгольм. Второй - Харри Вимм (Вилли) - продавец из Пярну. В годы войны тоже служил в немецкой армии. Третий - Иоганн Мальтис (Ионас). В прошлом он был заведующим отделением связи в Куресааре. В разведшколе все трое осваивали работу на радиостанции, обращение с шифродокументами, учились вождению автомобиля.
После тщательной подготовки эту тройку решено было заслать в Эстонию на катере. Когда до берега оставалось шесть миль, вдруг ослепительно вспыхнул прожектор. Луч зашарил по воде. Катер поменял курс, а потом, увиливая от луча, метнулся обратно к шведским берегам. Первая попытка высадиться на берег Эстонской ССР сорвалась. И еще раз приходил к нашим берегам катер, и снова неудача.
В последний раз катер вышел к мысу Лухусаллу. Была темная дождливая ночь. В километре от берега катер остановился. Трое пересели в резиновую лодку и направились к берегу. Вилли, Сузи и Ионас спрыгнули на землю. Резиновую лодку за веревку перетянули обратно на катер.
Ливень быстро смыл следы, шпионы углубились в лес, который начинался от самого берега.