Маршал Жуков - Владимир Карпов

Книга известного писателя Владимира Карпова, долгие годы занимавшегося сбором и анализом документов и материалов, хранящихся в отечественных и зарубежных архивах, представляет собой монументальное и величественное полотно, в центре которого – Георгий Константинович Жуков. Автор исследует его взаимоотношения с И.В. Сталиным как Верховным Главнокомандующим, с другими руководителями государства и армии, с подчиненными ему командирами, политработниками. Без умолчаний рассказывается о мучительных годах маршала Жукова – годах, когда великого полководца подвергли опале. Его боялись и не любили Сталин, Хрущев, Брежнев, многие из тех, кого он считал товарищами по оружию. Трагедия Жукова – это трагедия страны, сломавшей фашизм, но не победившей древнейшее из зол – зависть, страх. Величие Жукова не меркнет, опала не перечеркнула его славу, не отняла у него народную любовь.

Содержание:

• ВВЕДЕНИЕ 1

• Часть первая - ЖИЗНЬ И СЛУЖБА ДО ВОЙНЫ 3

• Часть вторая - НА ФРОНТАХ ВЕЛИКОЙ ВОЙНЫ 14

• Часть третья - ОПАЛА 109

• ХРОНОЛОГИЧЕСКАЯ ТАБЛИЦА 155

• ОБ АВТОРЕ 155

Маршал Жуков

Советская военная энциклопедия.

М., 1977. Т. 3

ЖУКОВ ГЕОРГИЙ КОНСТАНТИНОВИЧ [19.11(1.12). 1896, деревня Стрелковка, ныне Жуковского района Калужской области, - 18.6.1974, Москва], советский государственный и военный деятель, выдающийся полководец, один из активных строителей Вооруженных Сил СССР, Маршал Советского Союза (1943), четырежды Герой Советского Союза (29.8.1939, 29.7.1944, 1.6.1945, 1.12.1956). Член КПСС с 1919. В Советской Армии с 1918. Окончил кавалерийские курсы (1920), курсы усовершенствования комсостава кавалерии (1925) и высшего начсостава (1930). С 1915 в армии, участник 1-й мировой войны, младший унтер-офицер, награжден двумя Георгиевскими крестами. В Гражданскую войну красноармейцем, командиром взвода и эскадрона участвовал в боях на Восточном, Западном и Южном фронтах, в ликвидации антоновщины и многих кулацких банд. После окончания Гражданской войны командовал эскадроном, с июля 1923 - кавалерийским полком, с мая 1930 - бригадой. Был помощником инспектора кавалерии РККА, командиром 4-й кавалерийской дивизии, 3-го и 6-го кавалерийских корпусов. Показал себя умелым организатором и воспитателем личного состава. С июля 1938 заместитель командующего войсками Белорусского Особого военного округа. Летом 1939 Г. К. Жуков был назначен командующим 1-й армейской группой советских войск в Монголии, которая совместно с частями монгольской Народно-революционной армии провела успешную операцию по окружению и разгрому в короткий срок крупной группировки японских войск в районе реки Халхин-Гол. За умелое руководство войсками 1-й армейской группы и проявленные при этом мужество и отвагу Г. К. Жуков был удостоен звания Героя Советского Союза. С июля 1940 командовал войсками Киевского Особого военного округа. С января по 30 июня 1941 начальник Генштаба - заместитель наркома обороны СССР.

Особенно ярко раскрылся полководческий талант Г. К. Жукова в Великой Отечественной войне. С 23 июня 1941 Г. К. Жуков член Ставки Верховного Главнокомандования, с августа 1942 первый заместитель наркома обороны СССР и заместитель Верховного Главнокомандующего. В первые дни войны как представитель Ставки он совместно с командованием Юго-Западного фронта организует контрудар силами нескольких механизированных корпусов в районе г. Броды с целью сорвать попытку гитлеровского командования с ходу прорваться к Киеву своими подвижными соединениями. В августе - сентябре 1941 Г. К. Жуков командовал войсками Резервного фронта, которые успешно провели первую в ходе войны наступательную операцию по разгрому ударной группировки немецко-фашистских войск в районе Ельни. 11 сентября 1941, в период тяжелых боев на подступах к Ленинграду, Г. К. Жуков назначается командующим войсками Ленинградского фронта, которые остановили врага, сорвав его попытки захватить город. В октябре 1941 Г. К. Жуков возглавил Западный фронт. Под его руководством войска фронта в тяжелых оборонительных боях с численно превосходящим противником измотали и обескровили отборные гитлеровские войска, а затем, перейдя в решительное контрнаступление, во взаимодействии с войсками Калининского и Юго-Западного фронтов завершили их разгром и отбросили от столицы на 100-250 км. В 1942-1943 Г. К. Жуков осуществлял координацию действий фронтов под Сталинградом, по прорыву блокады Ленинграда, в битвах под Курском и за Днепр. В марте-мае 1944 командовал войсками 1-го Украинского фронта. Летом 1944 координировал действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов в Белорусской стратегической наступательной операции. На завершающем этапе Великой Отечественной войны (ноябрь 1944 - июнь 1945) Г. К. Жуков командовал войсками 1-го Белорусского фронта. Войска фронта в начале 1945 совместно с войсками 1-го Украинского фронта провели крупнейшую Висло-Одерскую операцию, в ходе которой разгромили немецко-фашистские войска группы армий "А" ("Центр"), освободили большую часть Польши с ее столицей Варшавой и вступили на территорию Германии. В апреле - мае 1945 войска фронта под командованием Г. К. Жукова во взаимодействии с войсками 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов успешно провели Берлинскую операцию и, разгромив крупнейшую группировку гитлеровских войск, овладели Берлином. От имени и по поручению советского Верховного Главнокомандования Г. К. Жуков 8 мая 1945 в Карлсхорсте (Берлин) принял капитуляцию вооруженных сил фашистской Германии.

Г. К. Жуков активно участвовал в разработке и осуществлении стратегических планов Верховного Главнокомандования и крупнейших операций, проводившихся под Москвой, Сталинградом, Курском, на Правобережной Украине, в Белоруссии, а также Висло-Одерской и Берлинской. В этих операциях с полной силой проявились такие черты советского военного искусства, как правильный выбор направления главного удара, стремительность действий войск, отсутствие шаблона.

После войны Г. К. Жуков - главнокомандующий Группой советских войск в Германии и главноначальствующий Советской военной администрации (июнь 1945 - март 1946), главнокомандующий Сухопутными войсками и заместитель министра Вооруженных Сил (март - июль 1946). В 1946-1953 командовал войсками Одесского и Уральского военных округов. С марта 1953 первый заместитель министра, а с февраля 1955 по октябрь 1957 министр обороны СССР.

На этих постах Г. К. Жуков умело применял богатый боевой опыт в обучении войск в условиях переоснащения их новыми средствами вооруженной борьбы. Кандидат в члены ЦК КПСС (1941 - 1946 и 1952- 1953), член ЦК КПСС (1953-1957), кандидат в члены и член Президиума ЦК КПСС (1956-1957). Депутат Верховного Совета СССР 1-4-го созывов. Герой Монгольской Народной Республики (1969). Награжден 6 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 3 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова 1-й степени, "Орденом Республики" Тувинской Республики, медалями, а также иностранными орденами. Дважды удостоен высшего военного ордена "Победа". Награжден Почетным оружием.

Похоронен на Красной площади у Кремлевской стены. Имя Г. К. Жукова присвоено Военной командной академии противовоздушной обороны.

ВВЕДЕНИЕ

Хочу ввести читателя в мою книгу. Именно ввести, объяснить, о чем, почему и как она написана.

Книга эта непростая, тем, кто ищет развлечения или отдыха, советую закрыть и отложить ее в сторону. Эта книга была трудна при создании, трудна она и для чтения. Поэтому приглашаю отправиться вместе со мной в этот нелегкий путь только тех, кто ощущает в себе достаточно сил для раздумий, горьких переживаний, а может быть, и разочарований. Но в целом, в итоге, надеюсь, мы достигнем определенного результата и проясним многие томящие нашу душу вопросы, поставленные недавней историей, да и нами самими, ее участниками. Участниками честными, но порой слепыми, не имевшими возможности обозреть, охватить происходящее вокруг, понять, что творим, движимые теми, в чьих руках были рычаги или, как говорится, бразды правления.

Центром повествования, фигурой, объединяющей все, о чем я рассказываю, является человек, сыгравший необыкновенно важную роль в достижении нашей победы в Великой Отечественной войне, Маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков, личность неоднозначная - и как полководец, и как общественный деятель, и как человек.

Одна из главных трудностей в работе над книгой проистекала из того обстоятельства, что в течение всей войны рядом с Жуковым был или, вернее, Жуков был с человеком, который являл собой своеобразный эпицентр всех происходящих событий на фронте и в тылу. Я имею в виду И. В. Сталина. Как историческая личность, как политический деятель и как человек, Сталин еще более сложен, чем Жуков. Я не берусь анализировать, а тем более оценивать всю деятельность Сталина, намереваюсь описать его лишь как военачальника, как Верховного Главнокомандующего.

С другой стороны фронта Жукову противостоял, был его противником во многих сражениях и в войне в целом Адольф Гитлер, тоже личность сложнейшая - в нравственном, политическом и даже психологическом аспектах. Его обойти нельзя, он постоянное действующее лицо на протяжении всей войны и до нее. Значит, и он будет присутствовать в книге. И конечно, будут названы и охарактеризованы те гитлеровские генералы, которые противостояли Жукову в конкретных сражениях. А на нашей стороне Жуков будет окружен своими боевыми соратниками.

Моя задача, с одной стороны, облегчается, а с другой - усложняется тем, что Жуков написал большую книгу "Воспоминания и размышления", в которой осветил почти всю свою жизнь. Казалось бы, что может быть точнее и достовернее этой книги? Но следует напомнить, что в то время, когда маршал ее писал, он был стеснен ситуацией тех дней, обстоятельствами, в силу которых он не все мог сказать о себе. При этом необходимо иметь в виду и известную скромность, присущую ему как автору. А кое о чем маршал, может быть, не хотел писать по другим причинам - несомненно, у Жукова, как у всех нас, грешных, было немало и таких моментов в жизни, о которых ему не хотелось бы вспоминать. Вот и получается: есть о чем рассказать, даже при наличии объемистых и содержательных воспоминаний самого героя предстоящего повествования.

Даже то, о чем он рассказал (с совершенно определенным местом действия, точной датой и конкретными участниками), может быть порой проанализировано и оценено несколько иначе из-за того, что открылись какие-то новые, неизвестные ранее обстоятельства. А может появиться - и у меня, пишущего, и у вас, читающих, - желание чему-то возразить, высказать свое суждение и оценку, опираясь на те же самые факты и события.

Маршал - полководец на поле сражения, а за письменным столом маршальские звезды сил не прибавляют. Перед чистым листом бумаги трепещут даже профессиональные литераторы. Чистый лист - проверка, пожалуй, не менее строгая, чем в бою. В сражении, если даже совершен огрех, прошла, отгремела битва, и если ты не хочешь, то можешь никому не говорить о своей ошибке или минутной слабости, а написанное становится уже не твоим, а общенародным достоянием, и если солжешь - это так и останется и будет видно всем и всегда. Тут тебе и оценка, и приговор - получишь то, что заслужил.

Нелегко справиться с трепетом и чувством ответственности перед чистым листом. Не всем удается преодолеть этот барьер в себе. Мы много раз были свидетелями, когда люди с очень высоким общественным положением не устояли перед чистым листом и написали такое, за что не примет их в свое лоно история как порядочную, честную личность.

Задумывались вы, уважаемый читатель, над тем, как пишется история? По моим наблюдениям, она пишется дважды, трижды, и каждый раз события истолковываются по-разному. Не вдаваясь в другие области, бегло взглянем на историю Великой Отечественной войны. Все в ней вроде бы детально известно: операции, даты, имена, цифры, рубежи. Но до 1953 года в наших исторических трудах был явный перекос в сторону преувеличения заслуг Сталина в достижении победы в целом и во многих операциях: был он назван "Великим полководцем всех времен и народов". Напомню еще про "десять сталинских ударов в 1944 году".

А позднее, в конце пятидесятых годов? В шеститомном издании истории Великой Отечественной войны и во многих книгах того периода виден иной акцент. Имя Сталина вычеркнуто и там, где это было необходимо, и там, где нельзя; возникла другая крайность: его пытались заменить именем Хрущева.

А затем, в 60-70-х годах, появился и разросся до невероятных размеров новый конъюнктурный бурьян о том, что наши победы главным образом вдохновлялись с "Малой земли" и были одержаны на том пути, где "вел" 18-ю армию начальник политотдела полковник Брежнев. Писали об этом всерьез и так много, что он сам поверил в это и преподнес себе маршальское звание, пять геройских Золотых Звезд и орден "Победа".

Вот такой неприглядный путь сложился у нас при написании истории Великой Отечественной войны. Стыдно нам будет перед потомками. Наверное, наследники пожмут плечами и поразятся нашей непоследовательности в оценке великих дел, которые мы смогли свершить, но не сумели достойно и правдиво описать.

Я изучал военную литературу, советскую и зарубежную, работал в архивах, наших и заграничных. Еще раз перечитал и просмотрел многое, написанное о войне. И не только нашими фронтовиками, но и теми, кто противостоял нам по ту сторону фронта. Кстати, они написали немало. Сразу после прекращения боевых действий американское военное руководство собрало в специальных лагерях (довольно комфортабельных) гитлеровских генералов, попавших к ним в плен. Среди них были все три бывших начальника генерального штаба сухопутных сил - Гальдер, Цейтцлер, Гудериан, заместитель начальника генштаба Блюментритт, начальник оперативного отдела генштаба Хойзингер и многие другие. Кроме того, в руках американского командования оказалось большинство документов немецкого генштаба. Собрав гитлеровских генералов и дав им доступ к документам, американское руководство предложило описать ход войны и изложить свои суждения о всех сражениях, в которых они участвовали. Все написанные материалы стали собственностью Пентагона, а гитлеровские генералы позже издали свои книги-воспоминания о войне, например, Гудериан в 1951 году "Воспоминания солдата", Манштейн - "Утерянные победы". Я читал эти и другие книги и тоже использовал их в своей работе.

Я буду цитировать неизданные рукописи (чьи именно, указано). И одной из причин того, что они не были опубликованы, отчасти была их правдивость.

После войны и учебы в Военной академии им. Фрунзе я работал в Генеральном штабе Советской Армии с 1948 по 1954 год, это был период обобщения, оценки, выводов о минувшей войне. Создавались новые уставы, обновлялись военная теория, стратегия, доктрина. Личное знание этих дел и проблем, думается, тоже имеет важное значение. Работая в Генеральном штабе при жизни Сталина, я ощущал тот особый стиль и атмосферу, которые были характерны именно для того времени. Я ни разу не говорил со Сталиным, но видел его много раз, и мне известен обширный генштабовский "фольклор" периода Великой Отечественной войны. Я был знаком со многими крупными военачальниками и буду описывать их по личным наблюдениям и впечатлениям. Сразу оговорюсь, я не был близок к этим людям, но даже короткие разговоры и встречи на учениях, совещаниях, в поезде или самолете, несколько слов, сказанных мне или при мне, имеют большое значение, так как смотрел я на этих людей не только глазами офицера, но и оком писателя. Мне не нужно изучать их по фотографиям, я знаю внешность каждого из них, особенности речи, жесты, черты характера. В числе военачальников, которых я так знаю, могу назвать Г. К. Жукова, А. М. Василевского, К. К. Рокоссовского, Р. Я. Малиновского, В. Д. Соколовского, И. С. Конева, А. А. Гречко, С. М. Буденного, С. М. Штеменко, Н. А. Булганина, И. X. Баграмяна, И. Е. Петрова, Ф. И. Голикова, А И. Еременко, Г. Ф. Захарова, К. С. Москаленко, А. А. Лучинского, П. А. Ротмистрова, И. И. Федюнинского, И. Д. Черняховского, В. И. Чуйкова, П. И. Батова, М. Е. Катукова и многих других.

С некоторыми из них я встречался не только по службе, но и в неофициальной обстановке, где велись личные беседы, и в каждой тема войны была одной из главных.

Внимательно изучил я мемуары военачальников и художественные произведения писателей, посвященные войне. Побывал на полях многих сражений, в том числе и тех, в которых сам участвовал. Осмотрел места, где работал и бывал Жуков: в Ставке, в Кремле, в кабинете Сталина и на даче его под Москвой, во дворцах, где проходили международные конференции, - в Ялте и в Цецилиенхофе в Потсдаме. Осмотрел залу, где была подписана капитуляция гитлеровской Германии, штабы наших союзников: ставку Черчилля в Лондоне; Эйзенхауэра и Монтгомери на побережье Ла-Манша; в Берлине и в Цоссене здания, где работали генеральный штаб и другие высокие военные инстанции фашистской Германии.

Авторы многих книг могут узнать в моем тексте "свои эпизоды", но я думаю, они меня правильно поймут и не посетуют на это, ведь работа, которую я взвалил на свои плечи, огромна: я не считал нужным прятать или маскировать факты, цифры, документы, а порой и сцены, взятые из книг других авторов. Я говорю об этом открыто. Ничего не присвоил, в каждом случае указываю, от кого мне это стало известно, где прочитал, кто рассказал. В своем труде я даю подробные сведения об авторах и книгах (вплоть до страниц), из которых заимствован текст. Даны сведения об архивных делах - точные их адреса, фонды, номера и страницы, где что взято. Но при публикации это доведено до минимума, так как, если приводить все эти библиографические и справочные сведения, книга, при множестве цитат, превратится и по объему, и по внешнему виду в нечто похожее на справочник. А это ведь художественное произведение!

Я повторяю, не корыстные и меркантильные помыслы двигали мной в этой работе, а желание собрать в единую картину все, что есть, и создать таким образом литературную мозаику. Я не претендую ни на роман, ни на эпопею и прошу судить о моей работе по законам жанра литературной мозаики, который если я и не изобрел, то, во всяком случае, стремился это сделать и считаю своевременным активизировать его в литературе.

Все компоненты мозаики объединены моими суждениями, объяснениями, комментариями, они-то и должны, по моему замыслу, связать все в единое целое. Не помню, кому принадлежит мысль, но мне она кажется правильной, я ее разделяю: комментарий - это уже мировоззрение. В связи с этим могут возникнуть у читателей опасения, что мои описания будут субъективными. Наверное, такое опасение закономерно. Но все же в самом начале хочу предупредить, что я старался избегать субъективности и быть в доступной мне степени объективным.

Допускаю, что у профессиональных историков чтение моей книги ничего, кроме раздражения, не вызовет, потому что они знают больше меня и вряд ли найдут в моем повествовании что-то для себя новое, а некоторые суждения мои, возможно, будут восприняты ими как ненаучные. Но книга эта в первую очередь рассчитана на самый широкий круг читателей, и особенно на молодежь.