В сентябре 2009 года Сергей Михайлович Крылов - извините за красивость - вернулся в созданную им академию (которая теперь называется Академией управления МВД России). Это справедливо. Вспомним еще раз его идеал: милиционер, внутренне не способный преступить закон, поднять руку на человека. Идеал недостижимый, но тот, кто об этом мечтал, заслуживает памятника.
Глава четырнадцатая
ДВОЕ В ЛОДКЕ
О многолетнем соперничестве министра внутренних дел Н. А. Щёлокова и председателя Комитета государственной безопасности Ю. В. Андропова написано и сказано очень много. Тема их отношений вышла на первый план. Она к тому же кинематографична: есть что рассказать и что показать. И соперничество реально было. Именно Юрий Владимирович Андропов в итоге стал "черным человеком" Николая Анисимовича Щёлокова…
Однако многое тут требует уточнения. И по-прежнему далеко не всё известно.
Начнем с того, что соперничество между МВД и КГБ изначально входило в правила игры, оба руководителя это отчетливо сознавали и до определенного момента относились к этому спокойно. Брежнев усвоил уроки своего предшественника. Ошибок Хрущева, проморгавшего в 1964 году "предательство" председателя КГБ, он повторять не собирался, поэтому и не пожалел усилий, чтобы продавить на должность главы МООП человека прежде всего лояльного. В явной или не явной форме перед новым министром стояла задача - создать противовес органам госбезопасности; его действия в этом направлении поощрялись. А Юрий Владимирович Андропов, назначенный председателем КГБ СССР в мае 1967 года, разве не понимал этого? Прекрасно понимал. У него и внутри ведомства хватало противовесов - по одну руку от него сидел старый соратник Брежнева Семен Кузьмич Цвигун, а по другую - тоже старый соратник, к тому же и родственник Леонида Ильича (женаты на сестрах) Георгий Карпович Цинев. Мудрый Юрий Владимирович 15 лет делал вид, что такая конфигурация для него вполне комфортна.
И потом: сложившееся распределение ролей между Андроповым и Щёлоковым при Брежневе не могло быть изменено, зачем тому или другому биться лбом о стену? Андропов - кандидат в члены, затем член Политбюро, второе, наконец, первое лицо в государстве. Щёлоков в борьбе за высшие должности не участвовал - ни по положению, ни, пожалуй, по свойству характера. В большой политике для Андропова Щёлоков - раздражающий фактор, вряд ли больше. Они могли конкурировать только там, где пересекались интересы двух силовых структур, но никак не в борьбе за власть.
Противостояние в той или иной форме между МВД и КГБ было неизбежно. Генерал двух ведомств И. Я. Дроздецкий справедливо отмечает: "Во всех странах мира между политической и криминальной полициями существует взаимное недолюбливание, мягко говоря. Политическая полиция призвана охранять режим, а криминальная - граждан. Кто режим охраняет, тот ему и ближе. Это естественно. С "правом первого стука" вопрос отрегулирован: о непорядках в криминальной полиции высшему руководству докладывает полиция политическая, а не наоборот. Зарплата в криминальной полиции везде меньше, нагрузка - больше. В наше время в МВД на одного опера приходилось несколько десятков дел в году, а в КГБ - 4–5. Понятно, что в одном случае - уголовники, в другом - дипломаты, атташе, надо тонко работать. Но нагрузки несопоставимы. Николай Анисимович иногда допускал публичные выпады против КГБ. Он мог сказать на коллегии: "Что там ГеБе, одного агента разрабатывают до пенсии. Вот мы работаем!.." Это становилось известным. У Щёлокова было твердое мнение, что МВД гораздо более весомое ведомство, чем КГБ, в смысле вклада во внутреннюю безопасность страны. Он не хотел смириться с неизбежностью, с тем, что госбезопасность по определению ближе к режиму. Когда Щёлоков лишился поддержки в лице Брежнева, Андропов, будучи на порядок выше по положению, это ему припомнил".
Итак, непростые, подчас конфликтные отношения между двумя полициями кроются в их природе. В биографиях руководителей МВД XIX века тоже находим отголоски этих давних боев. Например, у А. Закревского "вероятная причина отставки - противоречия с главноуправляющим III отделением императорской канцелярии А. X. Бенкендорфом", КГБ. Перовский "предлагал упразднить III отделение императорской канцелярии, передав его функции в МВД", П. Валуев "уволен с поста министра из-за разногласий с главноуправляющим III отделением императорской канцелярии П. А. Шуваловым", а вот М. Лорис-Меликов, напротив, "добился упразднения в 1880 году III отделения императорской канцелярии".
Но в дополнение к сказанному Щёлоков и Андропов как личности действительно - почти полные антиподы.
Представим анкету Юрия Владимировича Андропова. Не ту, которую он заполнял и в которой, подкрепив написанное документами, мог указать: "матрос", "участвовал в организации партизанского движения и антифашистского подполья в Карелии" и т. д. Нет, настоящую - никогда им не заполнявшуюся, но влиятельным друзьям и недругам известную. Из нее бы мы узнали, что у него нет профессии, нет высшего образования, нет фронтовой биографии, нет здоровья, фактически нет прошлого. Кое-что из того, что у него есть, он вынужден забыть - первую семью, непутевого сына Владимира с двумя судимостями. И человек с такой биографией делает партийную карьеру. (А ведь у него и высоких покровителей нет - никого влиятельнее Отто Куусинена, деятеля интернационального движения, фигуры представительской, биографы не называют.) Этот сугубо кабинетный руководитель, почти не ездивший по стране, не встречавшийся с "трудовыми коллективами", не умевший выступать на публике - виртуоз политического выживания. С такой-то анкетой и без связей неуклонно подниматься вверх! Возникает соблазн отказать ему в достоинствах и приписать возвышение, может быть, случаю или ловким интригам. Но это будет ошибкой. В нем есть ценное для руководителя качество: способность принимать решения. Он проявил его, будучи советским послом в Венгрии в 1956 году. Твердый человек, готовый брать на себя ответственность, коварный с врагами, честный с друзьями. У него есть качества лидера. Ему можно поручить сложный, самостоятельный участок работы. Такие люди редки, ими дорожат.
Еще несколько штрихов к характеру Юрия Владимировича, имеющих отношение к теме разговора.
Андропов в партии считается интеллектуалом. Насколько точно это слово? Умен - несомненно, в том смысле, что быстро схватывает суть проблемы, быстро вырабатывает решение, составляет тонкий план действий, правда, план тактический, а не стратегический. Говоря языком шахматистов, Андропов уверенно чувствует себя в тактической игре, требующей точного расчета вариантов. Он обладает и другими важными для успешного игрока качествами - терпением, хладнокровием, волей. Однако в нем практически отсутствует способность к стратегическому мышлению, столь необходимая государственному деятелю. Его взгляды на экономику и общество примитивны (главный противник Андропова в Политбюро - не кто-нибудь, а премьер Косыгин с его более чем умеренной программой реформ). Он нередко допускает серьезные стратегические ошибки (например, активно поддерживает трагическое решение о вводе советских войск в Афганистан). Придя к власти, этот самый информированный в стране человек не будет знать, что делать. "Наводить порядок" - это понятно, но что позитивное предложить обществу?! Он никогда в жизни не занимался кропотливой созидательной деятельностью.
Андропов пишет стихи. Сокровенных струн его поэзия не задевает, но он ни в коем случае не графоман, поэтической формой владеет хорошо. Судите сами. Вот - философское:
Мы бренны в этом мире под луной.
Жизнь только миг. Небытие - навеки.
Кружится во Вселенной шар земной.
Живут и исчезают человеки.
Или - шуточное, адресованное помощникам Бовину и Арбатову:
Сбрехнул какой-то лиходей,
Как будто портит власть людей,
О том все умники твердят
С тех пор уж много лет подряд,
Не замечая (вот напасть!),
Что чаще люди портят власть.
Среди его помощников - люди по тем временам либеральные, склонные к вольным речам, но… только в стенах его кабинета; за пределами они должны быть "как все". Поговорили, разошлись и - рот на замок. В нечастых личных встречах с деятелями культуры (мало кому из творческой интеллигенции приходит в голову завести знакомство с председателем КГБ, а он-то как раз вполне доступен) Андропов прост, не чванлив. Но вот что примечательно: и с либеральными помощниками, и с деятелями культуры он общается как будто только для того, чтобы знать настроение этой среды. К общению с ними он не тянется, они не оказывают никакого воздействия на его мировоззрение, ни на йоту не изменяют его ортодоксальных взглядов на экономику и общество. Настоящий Андропов - в своем кабинете на Лубянке (здесь он бывает каждый день, без выходных), на докладах у Брежнева, на заседаниях Политбюро, в фехтовании со своими аппаратными противниками, тем же Щёлоковым.
Значительная часть его деятельности на внутреннем фронте способна вызвать только брезгливость. Председатель КГБ для сведения высших партийных руководителей составляет (подписывает) оперативные справки на их подданных - не только на открытых "врагов режима", вроде Солженицына и Сахарова, но и на совсем не врагов - Твардовского, Шостаковича и других, за кем надо "по-отечески" присматривать. За каждым известным в стране человеком он, по долгу службы, вынужден наблюдать в замочную скважину. Пожалуй, за 15 лет такой вахты можно и свихнуться, если пропускать это через сердце, однако Андропов, по-видимому, эту свою работу делает только головой, без сладострастного увлечения, подходя к ней прагматично. Следует, конечно, добавить, что именно в бытность Андропова председателем КГБ инакомыслящих стали отправлять в психиатрические лечебницы… Такой это был интеллектуал… но интеллигент ли?
В роли главы государства Юрий Владимирович Андропов не оправдает возлагавшихся на него надежд. Истинный сын своего ведомства, он более или менее отчетливо представлял только одно направление преобразований - "наведение порядка". В отсутствие позитивной программы реформ это могло только ускорить процесс распада советского общества. Так и произошло. Однако, к чести Андропова, придя к власти тяжелобольным человеком, он не сидел сложа руки, не "доживал", как Черненко, а довольно решительно пытался воплотить в жизнь свои принципы. Он, можно сказать, пал в бою. Другое качество Юрия Владимировича заслуживает всяческого уважения - его отношение к материальным благам. Он был к ним равнодушен и детей своих (от второго брака) ухитрился воспитать в похвальной скромности. Родственники Андропова работали в различных организациях Москвы, не привлекая к себе особого внимания.
Несколько ощутимых неприятностей Щёлоков доставил Андропову уже в первые годы их "сосуществования". Так, министр внутренних дел раскопал, что по старому декрету, еще ленинской поры, правительственные учреждения должны охранять совместно органы милиции и госбезопасности. В зданиях на Старой площади наряду с чекистами появились военнослужащие внутренних войск. Получилось, что партия не вполне доверяет КГБ. Брежнев доволен - то, что надо. И реалист Андропов по своему обыкновению прячет истинные эмоции за невозмутимостью: надо - значит надо. Впоследствии Николай Анисимович предпримет усилия подключить милицию к охране высших государственных лиц, ограничив монополию 9-го управления КГБ. Это у него уже не пройдет. Самоубийственно было даже замахиваться на такое. Ведь "девятка" не только охраняла государственных мужей, но и присматривала за ними, - прерогатива политической полиции…
Болезненное для самолюбия председателя КГБ событие произошло в 1972 году. Министр внутренних дел Грузии Эдуард Шеварднадзе при поддержке Главного следственного управления МВД (дело вели следователи из Москвы) изобличил группу местных теневиков, связанных с первым секретарем компартии республики Василием Мжаванадзе. Материалы по делу Щёлоков передал Брежневу. Мжаванадзе яростно сопротивлялся, однако был отправлен на пенсию. Шеварднадзе занял его место. Получилось так, что власть в союзной республике сменилась при непосредственном участии главы МВД, а КГБ остался в роли наблюдателя. В окружении Щёлокова многие полагали, что именно после этого события в отношении Юрия Владимировича к Николаю Анисимовичу появилось слишком много личного.
Специально дразнить более могущественное ведомство Щёлоков, конечно, не имеет намерения. Комитетчиков называют в милиции "старшими соседями", милиционеры, соответственно - "младшие соседи". Старшие докладывают политическому руководству о работе младших. Таково устоявшееся распределение ролей. КГБ при Андропове настойчиво добивается того, чтобы и формально осуществлять контрразведывательный надзор за деятельностью МВД, примерно по тому же принципу, как это налажено в армии, где существуют подразделения армейской контрразведки. Однако Щёлокову, благодаря поддержке Брежнева, год за годом удается уберечь МВД от такой опеки.
И. И. Карпец по этому поводу замечает: "В свое время для армии, МВД, флота, МИДа и еще ряда министерств и ведомств обычным явлением было то, что в их структуре сидели, даже плохо подчас замаскированные, на разных должностях, преимущественно в кадровых аппаратах, сотрудники КГБ. Их дело было "блюсти политическую нравственность" сотрудников этих учреждений. Не знаю, как насчет нравственности, а насчет обстановки наушничества в связи с этим было "всё в порядке". Когда было воссоздано МВД СССР, сотрудники КГБ остались только в войсках (имеется в виду во внутренних войсках. - С. К.). В аппарате министерства их не стало. Это было странно, но факт. Однако к концу 70-х гг. стали поговаривать в кулуарах о "восстановлении" этой службы во всей системе МВД… Мы надеялись, зная о непростых отношениях между Ю. В. Андроповым и Н. А. Щёлоковым, что этого не произойдет, ибо восстановление института официальных соглядатаев обострило бы и без того не простую обстановку внутри министерства… Как-то на заседании коллегии министр неожиданно для всех (или, во всяком случае, для большинства) поставил этот вопрос без всякой подготовки на обсуждение… Все были в крайнем недоумении. Начался весьма резкий обмен мнениями. Подавляющее большинство членов коллегии выступило против этого "нововведения", прямо указав на недопустимость возврата к методам 37-го года. Я был среди самых активных противников этой идеи, выступив первым. Оставшись в меньшинстве, министр отступил, отложив решение вопроса на неопределенное время… Забегая вперед, скажу, что не так уж много времени спустя, без обсуждения, службу кагэбэвских соглядатаев восстановили уже в конце царствования Щёлокова, а при Федорчуке это стало нормой, тем более что началась охота на ведьм в рамках министерства".
Всё-таки Игорь Иванович не был искушен в вопросах "большой политики". Он не догадался, как сам Щёлоков относился к этому "нововведению", какого решения коллегии ожидал…
В целом представление о том, что министр внутренних дел и председатель Комитета государственной безопасности постоянно конфликтовали, слишком преувеличено. Внешне они держались по отношению друг к другу корректно. Часто общались по телефону. Регулярно встречались. В Польше и Чехословакии органы криминальной и политической полиции были объединены, поэтому когда в Москву приезжали министры безопасности из этих стран, то в совещаниях с ними участвовали и Щёлоков, и Андропов.
Конечно, по работе руководитель политической полиции и член Политбюро Андропов общался с Брежневым намного чаще, чем министр внутренних дел. Но что касается "ближе"… В 1976 году Андропову и Щёлокову одновременно присвоили звание генерала армии. На церемонии награждения Леонид Ильич не присутствовал. После завершения этой процедуры он позвонил в службу протокола, чтобы пригласить к себе обоих награжденных: "Они еще там?" - "Да". - "Позовите Николая". Заметим: Николая, а не Юрия. И передал свое приглашение через Щёлокова. Очевидцы сочли этот факт красноречивым. (Свидетельство одного из помощников Н. А. Щёлокова.)
Примерно до 1980 года противоречия между руководителями двух силовых ведомств не выплескивались наружу. Но даже и в 1982 году для многих станет неожиданностью, что они фактически враги.
…На одну неприятность Юрий Владимирович мог ответить Николаю Анисимовичу десятью неприятностями. Последний об этом зачастую и не подозревал.
Показательны воспоминания высокопоставленных чекистов из окружения Андропова.
Бывший первый заместитель председателя КГБ Ф. Д. Бобков в книге "КГБ и власть" рассказывает:
"Однажды нам удалось раскрыть преступление, связанное с продажей икон за границу: крупный делец, ворочавший огромными деньгами, сумел переправить за рубеж немало ценностей. Заняться одним из этапов его "деятельности" в Челябинске было поручено следователю по особо важным делам МВД СССР. Он тщательно изучал иконы, производил опись, отбирал наиболее редкие и дорогие.