Сашка хорошо координированный, он отлично водит машину, точно повторяет движения, и в хоккее, несмотря на небольшой рост, был защитником. В хоккей он, кстати, очень прилично играл. По характеру он больше в отца. Не в обиду Зайцеву будет сказано, но при всех его замечательных способностях, что координационных, что физических, ему требовалось, чтобы кто-то его тащил. Сначала это делала его мама, потом тренер, наконец я. В любом варианте он - ведомый. Изначально такое нередко закладывают родители или жизненная ситуация, но приходит момент, когда дальше надо двигаться самому. У Зайцева особенного желания самому двигаться дальше не наблюдалось. Я боялась, что Сашка повторит этот путь. В школе он демонстрировал полное отсутствие усидчивости.
Мне всегда везло с людьми, которые возились с Сашкой. Прежде всего - это его первая учительница в школе. Мне никогда не было так стыдно, как в тот день, когда я пришла его записывать в спецшколу. Совершенно не потому, что я хотела его отправить исключительно в престижное заведение, - просто она оказалась напротив дома. На все вопросы, которые ему там задавали (полагалось пройти некое тестирование), он отвечал: не знаю, не знаю. Меня это крепко бесило, я же точно знала, что он может ответить на все вопросы - восемь птичек, четыре птички на одной ветке. Но у него срабатывала защитная реакция. Учительница мне говорит: "Ирина Константиновна, не волнуйтесь, мы и не таких детей выучивали".
Потом у меня дома группа детей стала заниматься английским языком. Дочка Оли Морозовой Катя, мой Сашка, сын моей подруги, с которой мы вместе лежали в роддоме, тоже Саша, - в общем, пятеро детей. Я тогда себе придумала отговорку, что ребенок спортсменов выдающимся умом похвастаться не может. Так как занятия проходили у нас дома, Сашка все время выкидывал разнообразные фокусы. Один раз вышел на занятие в горнолыжном шлеме. Хоть как-то привлечь к себе внимание, не знаниями, так поведением. Как-то выделиться среди этой группы в пять человек. Это у него всегда получалось замечательно, он ужасно смешной.
Маленьким был трусливым. Не дай бог, до крови поцарапается. Врачей боялся панически. Парикмахерская недалеко, на Гоголевском бульваре. Я туда с ним приходила каждый раз разными путями. Все равно начинался крик и вопль. Ногти ему стричь - просто мука. Есть он никогда не хотел, с детства, даже когда был маленький, грудной. Но бабушка его откормила. Мы с Зайцевым приехали с Олимпиады, Сашка такой громадный, тяжелый. Я ей звоню: "Мама, как его кормить, он не ест совсем?" Она говорит: "Ты ему песенки пой!" Как мне запеть, у меня ни голоса, ни слуха? Я говорю: Зайцев, давай пой. Зайцев завел все матерные частушки, что знал, и под этот концерт мы ребенка кормили.
Мне до сих пор больно вспоминать, что когда начались семейные неурядицы, они на нем слишком сильно сказывались. Наши с Зайцевым взаимоотношения, развод, появление другого мужчины в доме, Алена. Саша все эти изменения сильно переживал.
Зайцев его обожал. И глупость многих его поступков диктовалась не желанием сделать мне больно, а тем, что он считал, что его сын обижен.
По характеру Сашка добродушный. Если ему давали какие-то деньжата, он тут же их тратил. Причем не на себя, а на всех друзей, которые оказывались рядом. У Аленки всегда денежки водились, и она их, как мышка-норушка, куда-то обязательно прятала. Мы спустились с нашей горы в Лос-Анджелес покупать всем подарки к Рождеству. Стою, разглядываю на витрине жемчуг, который мне понравился: кольцо и серьги. Сашка мне говорит: "Мам, нравится - покупай". Я говорю: "Шура, мне денег не хватает". Он вытащил все свои деньжата. Я говорю: "Зайчик, ну все равно не хватает". Он так глянул на Алену. А у нее на животике сумочка была с денежками. Он говорит: "Алена, давай деньги!" Она уточняет: "А сколько не хватает?" Она сначала все-таки выясняла.
Когда мы с Миньковским разошлись, я очень боялась: какие будут отношения у детей? Поскольку у них разные отцы, а у отцов разные финансовые возможности. А вышло так, что Аленка, если ей что-то бабушка или отец покупали, требовала, чтобы на такую же сумму купили и подарки Сашке. Саша же вырос совершенным бессребреником, и отношение к деньгам у него близко к равнодушному.
Он очень нелегко свыкался с Миньковским. Самым ужасным для меня было время, когда мы с Миньковским уже договорились, что разъезжаемся, но не расходимся, а будем оформлять только раздельное проживание (есть такая юридическая форма развода в Америке). Буквально два или три дня прошло после нашего разговора, я еду с Сашкой, везу его на хоккей. И он мне в машине говорит: "Мама, может мне уже Леню называть папой?" Я чуть в столб не врезалась. Я начала объяснять: Саша, отец у человека только один, еще много людей встретится в жизни, кто тебе поможет.
Сашка на весь наш период "деления" Алены встал не на мою защиту, а на защиту сестры. Когда мы ехали в суд, он взял ее за руку и с ней вместе все время сидел. Не пошел в этот день ни в школу, ни на тренировку. Даже когда в суде появился Миньковский, он все равно от Алены не отходил ни на шаг. У него есть понятие - старший брат. Они маленькими очень дружили и дружат по сей день. Алена покрывала брата во всех его проделках.
Однажды я заметила, Сашка начал шепелявить. "Саша, что случилось?" И тут я выясняю, что в один из моих отъездов он язык проколол. Пирсинг. Я спрашиваю: "Саша, это что, девочкам больше нравится или мясо вкусное?" Так шутками вернула его в нормальное состояние. Причем Алена стояла насмерть, брата не выдавала, а она, естественно, была посвящена во все события. Не выдает его ни за что, даже сейчас. В следующий раз смотрю, у него громадный лейкопластырь на руке. Я: "Что это?" - "Да ударили на хоккее, пятое, десятое". Потом выясняется, что он сделал себе тату - цветной российский флаг, и это в Америке!
Он всегда свою комнату очень оберегал. Даже когда мы в большой дом въехали, первым делом он перед входом в свою комнату написал: "If you name Alena, don't come in" ("Если тебя зовут Алена, не входи"). Пару раз я их растаскивала, когда она к нему лезла, Сашка буквально ее головой в унитаз засовывал. Причем один раз это случилось после того, как я ей помыла голову. А для нее Сашина компания, где все мальчишки Сашкиного возраста или чуть постарше, предел мечтаний. Семь лет разницы! Она за ними как хвост моталась, а они на нее ноль внимания.
Я ему купила машину в шестнадцать лет, себе так машину не выбирала, джип "Wrangler"! Мне самой когда-то очень хотелось такую. Он сделал усиленные колонки, ездил вокруг нашего озера и гремел по берегам Цоем и Высоцким. Народ американский не понимал, в чем дело. Лихой, шкодливый, но закрытый при всей своей доброте. Многое я узнавала потом, когда событие уже прошло. Раз он на машине перевернулся. Мне на каток звонят, представляются: шериф такой-то, округ такой-то. Оказывается, Сашка гонял по объездной дороге. Хотел сократить путь, а там галька. Машина тяжелая, "Ram 3000", грузовичок. Ему все время хотелось такую, с кузовом, в нее удобно сумки хоккейные бросать. Дерево задержало машину, и это его спасло.
Хоккеем он занимался серьезно. Играл в школе и в колледже. Благодаря тому что он входил в команду, ему дали, по сути, бесплатное образование. В южной части Калифорнии в своей возрастной группе они аж третье место заняли. Для меня это как первенство жэков города Лос-Анджелеса. Но благодаря хоккею Саша сошелся с ребятами, хоккей дал ему настоящих друзей.
Конечно, у меня с детьми по большому счету получилась настоящая трагедия. Они пока этого не понимают. Я же целые дни работала, и они во многом были предоставлены самим себе. Мы стали терять общий язык - это почти у всех родителей и детей происходит, - мы стали терять язык в прямом смысле слова. Алена же у нас англоязычная, она в Америку попала маленьким ребенком, ее русский оставляет желать лучшего. Причем, что странно, у Алены переход с одного языка на другой идет логично и нормально. У Саши не так, у него существует отдельно английский, отдельно русский. Когда я говорю: "Саша, как это будет по-русски?" Он на меня долго смотрит и говорит: "Не знаю, возьми словарь". Я сначала решила, что он просто ленится или подшучивает надо мной. Ничего подобного.
В школе он, конечно, учился плохо. Я не могла его ни контролировать, ни проверять. Только все время поражалась, почему, по его словам, им никаких заданий не дают. Алена, наоборот, все время была занята уроками.
В первом классе, когда я разговаривала с его учительницей, она мне сказала: "Ира, когда я увидела, что он через две парты списывает, поняла - учиться будет". Я так понимаю, что половину тестов в Америке он тоже списывал, поскольку оценки у него в итоге получились вполне приличные. Он умудрялся как-то выкручиваться.
В Москве он учился в Строгановке. Процесс затянулся, потому что там до диплома пять лет, а он после двенадцатилетней школы в Америке еще два года отучился в колледже. Когда вернулся, то за год экстерном закончил российскую школу и много занимался рисованием. В первый год не поступил. Потерял много времени. Но в 2007 году защитил диплом.
Он художник по керамике - это нелегкий хлеб. Изначально я была против, считала, что сначала необходимо получить нормальную специальность, а творчество оставить как хобби. Но он в керамике нашел для себя отдушину. Я не знаю, откуда у него художественные способности, тем более - почему он выбрал керамику. Впрочем, в любой американской школе есть обязательные занятия керамикой, и есть специальные мастерские, есть печи для ее обжига. Американцы в школах достаточно много внимания уделяют обучению различным ремеслам.
Я ничего не могу сказать о каких-то Сашкиных сверхспособностях или суперталанте. Но я рада, что он получил ту профессию, которую хотел. Я считаю, помогла ему в этом американская школа. Не фундаментальными знаниями, а тем, что твоя идея, если ты к ней очень стремишься, может реализоваться. С деньгами, без денег, с большими способностями, с малыми способностями. Главное, чтобы ты к ней стремился. Вот эту целеустремленность американская школа совершенно потрясающе вкладывает в детей. Вкладывает интерес к делу, интерес к жизни. Ты всего можешь добиться - трудись только. Перед тобой нет закрытых дверей - все открыто. Рамки и рубежи ты сам себе ставишь и строишь.
Какие только животные ни жили в нашем доме, даже тритоны бегали! Сашка, поганец, знал, что я сейчас войду в его комнату, быстренько вытаскивал тритона, и тот начинал бегать по паркету, стуча лапами и вгоняя меня в ужас. Жил у нас хомяк, жила белая мышь. Она убежала. Я ее руками поймала, потому что сил не было слушать, как она скребется по всем углам, и я всю ночь слушала бесконечное хрум-хрум-хрум. Попугаи жили, птицы разные жили. Кот жил. Единственно, против чего я встала насмерть, это когда он принес собаку. Я же знала, что весь этот скотный двор в конце концов ляжет на меня, а я постоянно в разъездах. Кто будет ее выгуливать?
Когда нас с Зайцевым провожали из спорта, нам подарили детский педальный автомобиль для сына. Были раньше такие большие жуткие машины "Москвич". Сашка тут же в нее впрыгнул и начал этой машиной таранить всю мебель. Он нам чуть все стены не снес, пока мой папа не придумал, как спастись. Спрятать от него машину было невозможно, начинался крик. Так папа весь бампер обклеил губкой. Но мебель уже была основательно попорчена.
В Америке у нас жили коты, ужасно злопамятные. Один везде метил свою территорию. Там на полу везде "карпет" - ковер или ковролин. Когда я входила в дом, в нем так пахло, что у меня не было сил стоять на ногах. Второго кота мы не кастрировали, так как он оказался гуляющий сам по себе. Египетский красавец, котяра, громила абсолютный! Гладкошерстный. Он жил у нас на улице, там у него и место было, и еда всегда, в Калифорнии так с домашними животными поступать можно, все-таки тепло. Один раз Алена, похоже, когда покуривала, забыла прикрыть дверь. Я уехала на три дня. Когда приехала, выяснилось, что он пометил весь дом. Мне пришлось выбросить матрас, подушки, постельное белье и вызвать целую команду, которая чистила эти "карпеты", удаляла запах. Он отомстил за всё.
Саша стал студентом колледжа, закончив школу. В Америке двенадцатилетка, а колледж - это как у нас первые два курса института. Прошло несколько дней, как он уехал. Мы вечером сидим с Аленкой. Я ей говорю: как без Сашки плохо. Он никогда не терял чувства юмора, всегда нас веселил, не давал нам спокойно жить. И его отсутствие мы сразу почувствовали. Нам действительно стало его не хватать. Мне он с Аленкой здорово помогал: и встречал ее из школы, когда уже машина появилась, и возил на всякие детские мероприятия.
Он воспринял ее появление на свет безо всякой ревности. Моя мама потратила массу усилий, чтобы мы с сестрой были дружны, при том, что мы очень разные. Мы, конечно, друг о друге всегда заботимся, беспокоимся, но совсем не так, как у моих детей. Я не представляю, как это описать. Я ничего специально для их дружбы не делала, да у меня бы ничего не получилось. Может быть, это потому, что мы оказались одни в Америке, в районе, где нет русских, где до тринадцати лет ребенка нельзя оставлять одного. Саше очень часто приходилось оставаться с сестрой, можно сказать, Алена росла у него на руках. Когда мы с Миньковским разъехались, Сашке исполнилось тринадцать лет. Недоступность большого города, горы, наша деревня - нас троих все это очень сдружило, хотя каждый из нас по-своему очень независим, каждый живет своей жизнью, сюсюканья между нами нет никакого.
Мама мне всегда доверяла. Конечно, все мы в молодости делали что-то не так, но, тем не менее, в моей семье все было построено на доверии. Так и я своим детям доверяла и доверяю. Но если бы я их хоть сто раз перепроверяла, все равно они бы попробовали то, что захотели, так или иначе. Я не могу сказать, что у нас в семье царит безумная идиллия, но дети любят друг друга, они заботятся друг о друге, они встают на защиту друг друга.
Когда у Сашки появилась девушка, я, естественно, как любая мама, готова была сто раз отмерить и еще столько же посмотреть. Алена сразу же встала на ее сторону. Не то чтобы мне не нравился Сашин выбор, я считала, что пока нет профессии, нет своего дела и заработка, не стоит заводить семью. Но он мне в третий раз за свою жизнь показал, что у него есть характер, есть цели в жизни, есть ориентиры. Первое - это его упорство "против учебы", второе - его выбор профессии, несмотря ни на какие мои возражения. Я помню, что со мной творилось, когда он сказал, что ушел из колледжа. Он перешел в другой колледж, где занимался только керамикой и историей искусства. Никакого бизнеса, никакого финансового курса.
Его девушка жила в Москве. История их взаимоотношений довольно длинная. После нашего развода Зайцев долгие годы встречался с фигуристкой Галей Карелиной. И ее дочка стала Сашкиной невестой. Они знают друг друга с семилетнего возраста.
Свадьбу мы гуляли в 2005-м, в Москве. Зайцев почему-то не пришел ни во Дворец на бракосочетание, ни на свадьбу сына.
На свадьбе Сашки я гуляла так, как на двух своих не гуляла. Прежде всего потому, что я видела, как он счастлив, а счастье сыграть невозможно. Видно было, что и он для невесты дорог, хотя Сашка нелегкий человек. Но она с ним умеет ладить, она о нем заботится, он такой весь чистенький и ухоженный, глаза у него горят. Это дорогого стоит.
Алена - другая. Первая беременность у меня была столь проблемной, что когда я выписывалась, доктор Бакулева мне сказала: "Ирочка, мы с тобой больше на этой почве, вероятно, уже никогда не встретимся". Когда я через семь лет снова пришла к ней беременной, она сказала: "Ответ только один - это любовь". Если Сашка - это плановое кесарево, то Аленка - экстренное, в неполные шесть месяцев беременности. Поэтому досталось мне так, что никому не пожелаю.
Во время беременности Сашкой я отдыхала, ни о чем не думала, лежала в хорошей компании с Наташей Куликовой. Наташа - настоящая моя подруга. Все годы после рождения детей мы вместе, за вычетом времени на размолвку и моего отъезда в Америку.
Когда я легла в роддом, то была в полной уверенности, что к ним пришла здоровая спортсменка, правда, слегка беременная. Оказалось, я обычная советская женщина, позднородящая и больная.
У Сашки с Леной родилась девочка, родилась восьмого числа восьмого месяца восьмого года. Это надо так подгадать! Причем когда Сашка мне отправил сообщение "Ты стала бабкой", он не написал, мальчик родился или девочка. Я, будучи в это время в Америке, в свою очередь тоже стала всем знакомым посылать эсэмэски, что я стала бабушкой. Мне, естественно, обратно пошли сообщения: если девочка, то будет Олимпиада, а если мальчик, то назовем Пекин. В общем, каждый умничал по мере способностей. Девочку назвали Сонечкой.
Я, конечно, бабушка плохая, но там есть бабушка сознательная, если можно так сказать. Галя, Сашина теща, целиком отдала себя внучке и, по-моему, очень счастлива. Тем более что они рядом живут, поэтому ребенок постоянно находится при бабушке.
Дочь
С Аленой у меня так благополучно, как с Сашей, беременность не протекала. Во-первых, потому что у меня шел бракоразводный процесс. К тому же в "Динамо", где я работала, возник вопрос о моем моральном облике, проводили партийное собрание, обсуждая поведение коммунистки Родниной. Все это на фоне беременности. Плюс еще группа спортсменов, которых я в этот момент готовила, а там каждый со своими заморочками. Как раз тогда проходил чемпионат Советского Союза. Я беременная, а мои спортсмены, "поддерживая" меня, катались из рук вон плохо. Прилично выглядели только Вероника Першина с Маратом Акбаровым. Ко мне из судейской бригады подошли девчонки: "Мы на них даже не смотрели, мы наблюдали за тобой, боялись, как бы ты не разродилась".
Через десять дней после чемпионата я была на тренировке, и вдруг почувствовала себя плохо. Села в машину и поехала в больницу - и, как оказалось, вовремя. Аленка родилась кило восемьсот, ноги висят, руки висят. Ребенок проблемный, его нужно было кормить через каждые полтора часа и не больше чем по пятьдесят граммов. Бесконечные массажи, десятки всяких процедур. Алена сразу забрала у меня массу времени и сил. С Сашкой все получалось легко, он был такой спокойный. Я его запеленала, положила, через четыре часа раскрыла - он был мокрый, но никогда звука не подавал. Алена, напротив, никакие мокрые пеленки не воспринимала. Памперсов в нашей могучей стране на исходе восьмидесятых не производили. Поэтому ее первый год запомнился бесконечными бдениями. Я очень тяжело выходила из послеродового состояния. Все-таки уже тридцать семь лет.
Ребенок тяжелый, что дальше делать? Только-только закончилась эпопея с разводом. Родители меня и мою новую семью не воспринимали. 1986 год, Чернобыль. Мы срочно искали дачу, куда можно было бы на лето вывезти детей. В Москве шел ремонт квартиры. Я ездила, смотрела за ремонтом, привозила питание из Москвы, чтобы Аленку кормить. В конце августа Миньковский уехал на работу, а когда вечером приехал, спрашивает: "А где Санек?" Я говорю: "Сашка поехал на велосипеде кататься". Он: "Ира, он поехал на велосипеде кататься в то же время, когда я утром собирался на работу". Мы с ним побежали Сашку искать. Я помню этот испуг: я целый день не видела Сашку, а у меня это как-то в голове даже не отложилось. Этот случай дал толчок к "просыпанию" после того ступора, в котором я жила.