В начале октября 1795 года Мюрату предоставляется возможность доказать это на деле. Наполеон занят подавлением восстания роялистов. Ему срочно потребовался отважный и решительный человек. Член Конвента Дельмас рекомендует ему молодого командира эскадрона конных егерей Мюрата. Влетевший в зал капитан с потрясающими темными локонами до плеч, развевающимися над блестящим доломаном, и с роскошной саблей, малиновым звоном бьющей по тренькающим шпорам, был именно тем человеком, в котором сейчас нуждался Наполеон. Ему был отдан короткий приказ: как можно быстрее пробиться в арсенал и привезти пушки в Тюильри. Вот что пишет британец Рональд Делдерфилд об этих событиях: "Это был первый занесенный в анналы истории подвиг Мюрата. Он был совершен с такой быстротой и с таким порывом, которые впоследствии не раз поражали армии от Мадрида до подмосковных равнин. Когда над Парижем забрезжил рассвет, эскадрон молодого гасконца галопом влетел в артиллерийский парк чуть не за несколько минут до прибытия туда сил, высланных командиром мятежников за теми же самыми пушками… пушки оказались в руках Мюрата. Через несколько минут они уже катились в сторону Тюильри, где их и расставит в стратегически важных точках артиллерист Бонапарт.
Контрреволюционный мятеж был подавлен за два часа. Директория была спасена. В этот день Наполеон стал командующим войсками тыла". Вот так кавалерийский капитан Мюрат на своем коне буквально влетел в историю Франции. Этот случай послужил толчком к головокружительной карьере молодого гусара. На долгие годы его судьба переплелась с судьбой Наполеона.
Быстрота и решительность действий Мюрата в ту ветреную, дождливую октябрьскую ночь во многом предопределили исход дальнейших событий. Так началась его блестящая карьера. Наполеон оценил храбрость и энергию молодого офицера. И вот Мюрат сначала становится его адъютантом, а 2 февраля 1796 года – командиром бригады. Но все эти повышения не вводят Мюрата в когорту ближайших друзей Наполеона. По словам Жана Тюлара: "На протяжении всей жизни они не испытывают друг к другу симпатии. Непреодолимое презрение Наполеона, офицера, получившего военное образование, к Мюрату, выбившемуся из солдатских рядов, сознание превосходства артиллериста над кавалеристом, стратега над рубакой. Разные темпераменты при цельности характеров и обоюдной самолюбивой ранимости не способствуют улучшению их взаимоотношений. Каждый раз Мюрат будет вынужден уступать вплоть до того дня, когда решит, наконец, действовать сам и погубит себя. Но это будет много позже, а пока ничто не предвещает измены с его стороны и гибели в результате необдуманных и поспешных действий".
Во время Итальянской кампании Наполеона (1796–1797 гг.) Иоахим Мюрат был всегда рядом со своим генералом. Во главе французской кавалерии он смело атаковал австрийские войска. Затем настойчиво преследовал их, беря при этом много пленных и богатые трофеи. Вскоре уже одно только имя пока еще полковника Мюрата стало устрашать противника. Безумная храбрость и самоотверженность, готовность жертвовать собой ради спасения товарищей принесли ему заслуженную славу и сделали кумиром подчиненных. Он предан Наполеону и заслужил его полное доверие. Ему первому из представителей итальянской армии Наполеон поручил выполнить почетную миссию – доставить в Париж свыше 20 трофейных австрийских и сардинских знамен и доложить Директории о первых победах французской армии в Италии. Это поручение Мюрат с честью выполнил. В армию он вернулся уже в чине бригадного генерала.
И снова в бой! Во главе своей кавалерии Мюрат отличился в бою при Роверто (4 сентября 1796 г). Осенью этого же года в одном из боев при Сан-Джорджио Мюрат был ранен. В кампании 1797 года он храбро сражался при Риволи (13–15 января 1797 г.), Тальяменто (16 марта 1797 г.) и Градиске (19 марта 1797 г.).
В самом начале наполеоновской Египетской экспедиции 1798–1801 годов Мюрат получил очередное воинское звание – чин дивизионного генерала (за Абукир). Сражение произошло 25 июля 1799 года. Возглавляемая Мюратом кавалерия сыграла решающую роль в победном исходе этой битвы. Его стремительный удар привел к прорыву фронта противника. Сам Мюрат, несмотря на то что дважды был уже ранен, вихрем ворвался на командный пункт командира турецкого десантного корпуса Мустафы-паши и вступил с ним в схватку. Паша почти в упор разрядил свой пистолет в налетевшего на него французского генерала, но тут же получил разящий сабельный удар по руке, державшей пистолет. В результате этой молниеносной схватки турецкий паша лишился нескольких пальцев. Мюрату повезло меньше, он получил пулевое ранение в лицо – пуля прошла под нижней челюстью. Мустафа-паша был взят в плен лично Мюратом. Наполеон повысил отважного кавалериста в воинском звании и подарил его бригаде две трофейные английские пушки, приказав выбить на них имя отважного командира.
Ранение Мюрата оказалось не очень серьезным. В своем письме к отцу он писал: "Вы также узнаете, как я был ранен в кровавом сражении у Абукира… Меня уверили, что я отнюдь не буду обезображен. Сообщите же нашим прелестницам – если таковые еще существуют, что Мюрат, несколько утратив красоту, все так же отважен в любви". Гусар даже в этой непростой ситуации позволял себе шутить. В то же время именно в Египетском походе у Мюрата появляется, казалось бы, не свойственная ранее черта – тяга к роскоши. По словам французского историка Люка-Дюбертона, он окружил себя всевозможной восточной "роскошью, как в Каире: толстые ковры, благовонный табак, вино из Смирны: он вновь входит во вкус восточных сладостей и неги, ложится спать раздетым, а когда его предупреждают, что сие весьма неосторожно, он с небрежной откровенностью отвечает: "Тогда я вскочу на лошадь в ночной рубахе. По крайней мере, мои люди смогут лучше разглядеть меня в темноте"".
Именно в Египетском походе Мюрат получил право самостоятельно командовать своими кавалеристами. Именно в боях с арабами он покрыл себя славой. Храбрость его почти безрассудна. Командующий египетскими войсками Мурад-бей гордился и подчеркивал, что его имя созвучно фамилии французского генерала. В битве у Пирамид в качестве военного трофея Мюрату досталась сабля Мурад-бея. Иоахим этим тоже очень гордился. При кровавом штурме крепости Сен-Жан-Дакр Мюрат был ранен, а вторая пуля досталась султану. Турецкий паша сохранил ее у себя как трофей в память знаменитой осады.
Вскоре Наполеон Бонапарт решил покинуть Египет, там он оставлял свою восточную армию. Среди тех, кто оказался на корабле "Каррэре" вместе с будущим императором, был и генерал Мюрат. Он вернулся во Францию.
Известно, что к власти Наполеон пришел при помощи государственного переворота. И вновь, как и в 1795 году, в самые критические минуты на помощь ему пришел Мюрат. Вот как описывал его решительные действия в Парижском зале заседаний Совета пятисот Сергей Захаров: "Во время государственного переворота 18 брюмера 1799 года Мюрат не только поддержал Наполеона, но и был одной из главных фигур в этом деле. Когда все попытки Бонапарта добиться передачи власти в его руки в Законодательном собрании провалились, на сцене появляется Мюрат, который во главе своих солдат, под бой барабанов, входит в зал заседания и, взойдя на трибуну, громогласно заявляет: "Граждане, вы распущены!" После того как депутаты проигнорировали это заявление, будущий неаполитанский король, отбросив все дипломатические и парламентские тонкости в сторону, выразился более прямолинейно. Отдавая приказ солдатам, он произнес: "Ну-ка, вышвырните эту шушеру отсюда!" (Правда, Мюрат выразился еще более грубо.) Штыки быстро сводят на нет робкое сопротивление народных избранников". Парламентарии в страхе бросились врассыпную, причем многие повыпрыгивали из окон (благо, что зал заседаний находился на первом этаже). Впоследствии депутаты признавались, что голос Мюрата звучал в их ушах всю жизнь. Так было покончено с режимом слабой и продажной Директории.
Таким образом к власти в стране пришел генерал Наполеон, ставший теперь Первым консулом Французской республики, а фактически военным диктатором. А Мюрат в благодарность за столь активную помощь был назначен им главнокомандующим и инспектором Консульской гвардии. Но главная награда ждала его впереди: Наполеон скрепя сердце согласился отдать ему в жены свою любимую сестру Каролину. Отныне слава, как гусарский ментик, постоянно у Мюрата за плечом. Он принимает участие во всех наполеоновских военных кампаниях: командует кавалерией Резервной армии в Итальянском походе, участвует в переходе через Альпы и в судьбоносной битве при Маренго, одерживает ряд побед над австрийцами, возглавляя авангард армии, занимает Милан и Пьяченцу. Чины и звания сыпятся на зятя Наполеона, как из рога изобилия. В январе 1804 года он назначается на пост генерал-губернатора Парижа с окладом в 400 тысяч франков в год. А 19 мая, сразу же после провозглашения Наполеона императором французов, Мюрат в числе 18 французских генералов становится маршалом Франции, сенатором и кавалером Большого креста ордена Почетного легиона. В начале 1805 года Наполеон жалует ему звание Великого адмирала и принца Империи.
К тому времени Мюрат фактически являлся главнокомандующим многочисленной наполеоновской кавалерии – одного из главных подразделений Великой армии. В начале XIX века она претерпела значительные изменения, организационно и тактически разделившись на тяжелую и легкую. Первую составляли кирасиры и карабинеры, вторую – драгуны, конные егеря (конные стрелки) и гусары. Были созданы не только кавалерийские дивизии, но и целые корпуса. Такой большой и мощной кавалерией в Европе, кроме Франции, обладала только Российская империя. Правда, большую часть русской кавалерии составляла легкая конница, преимущественно казачья. Кавалерия Мюрата участвовала во всех крупных сражениях военных кампаний 1805-го, 1806-го и 1807 годов. Она действовала в авангарде главных сил наполеоновской армии против войск Австрии, Пруссии и России.
Но помимо участия в военных походах, в биографии знаменитого кавалериста есть немало и других эпизодов и историй, многие обстоятельства его причастности к которым до сих пор остаются не вполне ясными или загадочными. К ним, прежде всего, можно отнести роль Мюрата в раскрытии заговора Кадудаля и в деле об убийстве герцога Энгиенского.
По инструкции Наполеона
Буквально через месяц после назначения на пост генерал-губернатора Парижа Мюрату пришлось участвовать в раскрытии заговора против первого консула. Главою его был известный приверженец монархии Бурбонов, харизматичный и мужественный Жорж Кадудаль. В феврале 1804 года он приехал в Париж с целью совершить покушение на Наполеона. Для осуществления задуманного ему понадобились связи и влиятельные люди в армейской среде. И такими людьми стали генералы Жан Шарль Пишегрю и Жан Виктор Моро. Бонапарт, осведомленный о существовании заговора против него, поручил расследование этого дела государственному советнику Пьеру Франсуа Реалю. И вскоре неутомимый и преданный ему чиновник сообщил, что Кадудаль уже находится в Париже, и указал его сообщников. Все они были схвачены, и покушение на Наполеона предотвращено. А затем заговорщики были преданы суду. Многие исследователи назвали его не иначе как судилище и пытались "выявить истину из клубка интриг и обильной лжи", которые его сопровождали. К их числу относится и автор книги "Главный соперник Наполеона. Великий генерал Моро" А. В. Зотов, который, усматривая провокационный характер этого дела, писал: "Любой разумный человек понимал, что заговор Кадудаля, Моро, Пишегрю и некоторых других никогда не был бы осуществлен, не будь он подготовлен или спровоцирован самой полицией". Был ли таким человеком столичный генерал-губернатор? Судя по его кипучей деятельности, вряд ли.
Мюрат, всецело преданный Бонапарту, со всей решительностью расследует дело о заговоре и принимает меры к поимке остававшихся еще на свободе сообщников главного "разбойника" Кадудаля. В своей прокламации он пишет: "Солдаты, пятьдесят разбойников, оставшихся от грязной гражданской войны, которых английское правительство держало в резерве во время мира, задумав новое преступление, ночью высадились маленькими группами на прибрежных скалах Бевилле: они проникли в столицу. Их замысел состоял в том, чтобы, убив Первого консула, поставить Францию перед ужасами гражданской войны и контрреволюции… Наша слава погибла бы вместе со свободой!"
Опасаясь высадки очередной партии "разбойников", Мюрат предпринял контрмеры. По всему побережью им были организованы секреты и засады. Между тем разоблачение заговора Кадудаля вызвало такой порыв преклонения французов перед Наполеоном, что он решил воспользоваться этой минутой, чтобы осуществить, наконец, свои честолюбивые мечты. И 6 мая 1804 года он торжественно принял титул императора французов. Мюрат принимает участие в его коронации, а вскоре после нее пишет Наполеону довольно любопытное письмо. В нем он просит императора… помиловать Кадудаля. Маршал готов поручиться за него своей головой и был бы не против, чтобы тот стал его адъютантом. Почему он так переменился к главному заговорщику, неизвестно. Но уж точно не из милосердия: жесток порой он был не только в бою.
Еще больше вопросов вызывает участие Мюрата в истории с захватом, осуждением и расстрелом несчастного герцога Энгиенского, которого Наполеон считал участником того же заговора. В этом деле Мюрат действовал точно в соответствии с инструкциями, полученными от императора. Оригинал записки Наполеона, определившей судьбу герцога Энгиенского, обнаружен не был. Но, судя по копии ее, опубликованной Агаром, доверенным человеком Мюрата, в ней было написано следующее: "Дайте понять членам комиссии, что нужно закончить ночью, и прикажите, чтобы приговор, если он, в чем я не могу сомневаться, потребует смерти, был исполнен немедленно и осужденный погребен в одном из дворов форта". И хотя некоторые исследователи подвергали этот текст сомнению, самым неоспоримым доказательством его достоверности может служить тот факт, что дальнейшие события развивались в полном соответствии с ним.
Эту инструкцию 20 марта 1804 года привез Мюрату адъютант Наполеона, преданный ему до самозабвенья генерал Анн Жан Мари Рене Савари. Впоследствии он уверял, что ничего не знал о ее содержании. А еще упомянул о том, что в приемной генерал-губернатора встретился с выходящим от него Талейраном. О чем тот говорил с Мюратом, неизвестно, но Савари утверждал: "Было необходимо, чтобы какой-то значительный человек выступил посредником между первым консулом и губернатором Парижа, чтобы вынудить последнего действовать быстро и убедить его в том, что, хотя первый консул и не хотел дать точный приказ, цель которого – исчезновение герцога Энгиенского, он был бы доволен, если бы это случилось".
А далее в соответствии с инструкцией Наполеона Мюрат отдал приказ Савари взять на себя командование его гарнизоном. Маршал определил состав военной комиссии, куда вошли командиры отдельных частей парижского гарнизона, преданные Бонапарту, и назначил ее председателем генерала Пьера Огюстена Юлена, участника взятия Бастилии. В час ночи начался суд над герцогом Энгиенским. Подсудимый попросил о свидании с первым консулом, но эту просьбу сочли "несвоевременной" и быстренько вынесли ему смертный приговор, который этой же ночью был приведен в исполнение. При этом следует отметить, что члены военной комиссии не были даже достаточно компетентны, чтобы сослаться на соответствующие статьи закона, а приговор был подписан секретарем суда. Таким образом, этот документ не имел законной силы. Но Наполеона это, по-видимому, не волновало. Свои действия он оправдывал "государственной необходимостью". В своем завещании он писал: "Я приказал арестовать и судить герцога Энгиенского потому, что это отвечало безопасности, интересам и чести французского народа".
А тех, кто в точности соблюдал его инструкцию, так же как и он руководствуясь "государственной необходимостью", Наполеон щедро вознаградил: Мюрат получил 100 тысяч франков, Савари – 12 тысяч, члены военной комиссии – по 10 тысяч каждому. Впоследствии генерал Савари, рассказывая о "деле герцога Энгиенского", откровенно признавался, что "не кто иной, как Мюрат, его (герцога) судил, а я – велел расстрелять".
В этой истории знаменитый маршал выглядит не лучшим образом. Но, видимо, здесь все решали интриги Талейрана и властолюбие Наполеона, который был для Мюрата тогда всем: кумиром, благодетелем и, наконец, родственником.
В родственниках у императора, или Мой шурин – Наполеон!
Муж ваш – очень храбрый человек на поле сражения. Но он не имеет нравственного мужества.
Из письма Наполеона сестре Каролине, январь 1813 г.
"Что за роман – моя жизнь", – любил повторять Наполеон. Действительно, роман, да еще какой! В 30 лет бывший артиллерийский лейтенант Наполеон Бонапарт с Корсики, даже не говоривший как следует по-французски, уже был первым консулом Французской республики, в 35 – императором Франции, а в 45, потерпев поражение в войне с Европой, – пленником, осужденным на пожизненный срок пребывания на британском острове Святой Елены в Атлантике.
У многих из его доблестных маршалов была сходная с ним судьба, правда, финалы у нее оказались разными. Некоторые из них, в том числе и Мюрат, были связаны с ним кровными узами, и их взаимоотношения действительно напоминали увлекательнейший роман, в котором в остросюжетный клубок переплелись эпизоды скандалов, ревности, измены, иногда трагические, а иногда вполне счастливые развязки. Порой в судьбе маршалов Наполеона, как и его самого, исключительную и даже трагическую роль играли представительницы прекрасной половины человечества. За примерами ходить далеко не надо. Возьмем хотя бы историю любви будущего императора.
Начало ей было положено осенью 1795 года, когда виконт и генерал Богарне лишился своей шпаги: Директория революционного французского правительства проводила конфискацию оружия. Прошло буквально несколько дней, как генерал лишился на эшафоте и головы, оставив после себя 32-летнюю соблазнительную вдову, 14-летнего сына и дочь. Вначале Наполеон познакомился с сыном казненного, Эженом Богарне. Он был поражен тем фактом, что юноша явился к нему с просьбой вернуть шпагу отца. Наполеон поступил благородно и вернул оружие. Затем его посетила Роз Богарне. Бонапарт был буквально сражен прелестями и шармом молодой вдовы и охотно принял приглашение навестить ее. Так начался головокружительный и полный бурных страстей роман.
Роз имела уже достаточный опыт в сердечных делах: на ее счету было множество любовных флиртов и приключений. Наполеон же был неопытен и просто потерял от нее голову. При этом, правда, он настоял на привилегии называть ее именем Жозефина (так ее не называл ни один мужчина). После четырех месяцев знакомства влюбленные объявили о своем желании пожениться. 9 марта 1796 года состоялась скромная гражданская церемония бракосочетания, на которой присутствовало лишь несколько друзей Наполеона.