Но упрямый сибиряк Яков Рябов, первый секретарь Свердловского обкома, заартачился. Через своего приятеля и друга Брежнева председателя Совмина России Михаила Соломенцева вышел на генсека: тот сказал, что не дело Политбюро заниматься судьбой старых построек в провинции. Рябов поднялся в секретари ЦК КПСС, но постепенно в результате кремлевских интриг стал терять вес. И сидевший в засаде Андропов позвонил в 77-м году новому свердловскому хозяину Ельцину: пора разрушать Ипатьевский дом. Тот взял под козырек и выполнил задание безо всяких задержек.
Решительность Бориса Николаевича понравилась сверхжесткому Андропову, ставшему генсеком. Он поручил секретарю ЦК КПСС Егору Лигачеву съездить в Свердловск и "посмотреть" Ельцина на предмет его перевода в Москву. Перевод состоялся уже при Горбачеве.
Борис Николаевич всегда поминал добрым словом Андропова. И теперь, предаваясь итоговым размышлениям, думал, что бывший генсек - сам большой мастер находить приключения на голову страны в Венгрии и Афганистане - верно приметил в нем авантюрную черту и готовность щелкать каблуками без размышлений.
Ему нравилось, не обращая внимания на вопли интеллигентов, сносить память в Свердловске об акции революционеров-сатанистов. Он гордился, что переплюнул их всех, этих горе-революционеров, и за короткое время разделил общество, как у Достоевского, "На две неравные части. Одна десятая доля получает свободу личности и безграничное право над остальными девятью десятыми". Одна десятая - это он с Семьей и его опора - олигархи.
И в самой стране он дал полный ход необратимым процессам. Пусть кто-то попытается сковырнуть ельцинизм. И пусть попробует остановить эти процессы и повернуть вспять. Надорвется!
Пройдены точки невозврата в разрушении наукоемкого, высокотехнологичного производства. Нет дороги назад хотя бы к частичному восстановлению ВПК, Армии, Военно-морского флота. А промышленное оборудование, установленное еще в догорбачевские времена, отрабатывает последние сроки. Прошелся беспощадный каток и по селу: 29 тысяч русских деревень уже вымерли.
Вожди Всемирной Олигархии предупреждали Бориса Николаевича, чтобы он не давал в России широкий простор конкуренции и частной собственности. Это поднимет страну и позволит ей встроиться в мировую систему разделения труда. Он и не давал. К частной собственности причислили, в основном, имущество, экспроприированное у народа группой людей - они только высасывали прибыли для себя да чиновников - распорядителей и сплавляли за рубеж. Удалось похерить все стимулы для производительного труда, зато как нигде была открыта дорога спекуляции и паразитированию. Воруй-страна получилась на сто процентов.
Еще Ельцину советовали отдать в заложники Соединенным Штатам активы России в виде какого-нибудь Стабилизационного Фонда. Для гарантий. Если запахнет жареным и кремлевский режим закачается, можно заморозить эти активы, как поступили когда-то с Японией, и оставить страну на бобах. Это охладит претендентов на власть.
Свободных денег было немного, к тому же Борис Николаевич не нуждался в лишних подпорках. А вот преемнику надо бы подсказать надёжное дело. Вдруг у него не хватит сил удержать в руках власть. Американцы летом 41-го года, под шумок войны в Европе, начали захват территорий в тихоокеанском регионе. Японцы, их друзья, стали активно противодействовать. И тогда США вместе с Великобританией заморозили в своих банках все авуары Страны восходящего солнца. И наложили эмбарго на экспорт в нее чугуна, стали, нефти, других стратегических материалов. На все требования разморозить авуары янки отвечали отказом. И тогда император Хирохито принял решение атаковать базу в Перл-Харборе.
У японцев были мощный флот и авиация, думал Борис Николаевич, но все равно они плохо кончили. А Россия в случае чего даже дернуться не сможет - нечем. Эмбарго на поставки всего - от утюгов до продуктов питания - погрузит страну в голод и каменный век. Для нации, бросившей плодородные земли на произвол сорняков, продовольственная блокада - не шутка.
Сложнее довести к точке невозврата души людей. Но очень старался на этом поприще Ельцин. На старшее поколение воздействовать бесполезно, его только могила исправит - туда и сводит людей мизерная пенсия. А вот влиянием на будущее России - на молодежь и детей - пришлось заниматься вплотную. Через внутреннее опустошение их поколений можно подавить Волю и Дух русского народа. И тогда некому будет останавливать падение и отыгрывать назад.
Ельцин отдал СМИ в руки Олигархата - ему готовить себе из народа рабочий скот. И телевидение занимается этим активно ("одно или два поколения разврата теперь необходимо: разврата неслыханного, подленького, когда человек обращается в гадкую, трусливую, жестокую, себялюбивую мразь - вот чего надо!" - "Бесы"). Дети-убийцы, дети-наркоманы, дети-сифилитики, дети-бродяги становятся привычным явлением для России.
Так расцвела преступность - организованные группировки, банды, перестрелки, что чеченизацию страны можно считать завершенной. Русский человек, обычный трудяга, опасается выйти на улицу, ему нечем стало кормить, не на что лечить и учить детей - неграмотных уже два миллиона подростков. Борис Николаевич знал, что его обвинили в геноциде народа. Значит следили за работой своего президента, оценивали ее плоды. Он основательно порушил здравоохранение, но медики докладывали, что практически здоровых детей осталось целых десять процентов. До физического и морального умерщвления нации - еще пахать да пахать.
Как большинство советских людей его поколения Ельцин был атеистом. И навряд ли задавался вопросом: существует Создатель или не существует. Но в погоне за голосами избирателей начал появляться под телекамеры на богослужениях. Он и в храм нес заразу: плодил олигархов от церкви, разрешая высшим чинам Патриархии беспошлинный ввоз табака и спиртного для перепродажи пастве в России. Те, возможно, дурачили его обещанием добыть по блату пропуск в рай.
Если бы Бог спросил Ельцина, зачем ему, русскому человеку, надо было глумиться над страной с таким хладнокровием, то Борис Николаевич, наверное, не смог бы ответить. Как не может объяснить серийный насильник-маньяк природу своих поступков. В его сердце однажды побеждает маленький дьявол, выталкивает все светлое, как кукушонок других птенцов из гнезда, вырастает, распирая мерзостью грудь, набирается сил и начинает определять поведение человека. Говорят, упоение полновластьем засасывает. Над одной безответной личностью или над беспомощной толпой - все равно. Чья-то приниженность, слабая воля пьянит человека с дьяволом в сердце, разливает по организму приятную сладость. (Рык Ельцина на тусовке чиновников: "Не так сели!", и все повскакивали, затряслись, начали суетиться. А ему приятно видеть их ничтожество. Или паханский рык Бориса Николаевича: "Мы сметем этих Рохлиных!" И никто не сказал хозяину Кремля, что это язык уголовного авторитета, не спросил, кому он давал таким заявлением команду-отмашку, а телевидение радостно распускало голубые слюни: какой у нас решительный президент).
Все мы своей податливостью, своим дофенизмом, своим долготерпением подпитывали дьявола в сердце "царя Бориса".
Президент по нотам провел операцию "Преемник". Наследник, как трамвай, поставлен на рельсы ельцинизма - ни вправо, ни влево с них не сойдет. Сам Ельцин получил железные гарантии для себя и членов семьи. Все они упакованы под завязку. Что еще? Возможно, он, как и Горбачев, о чем я говорил в конце предыдущей главы, долго думал всем семейством над текстом рапорта начальнику штаба Всемирной Олигархии. Изложить предстояло самую суть. Текст, как предполагаю, мог быть таким:
"Сэр! Имею честь донести и Вам и всему влиятельному руководству "Бнай Брита", что вторая фаза спецоперации под кодовым названием "Триндец России как державе и как суверенному государству" тоже завершена успешно.
Напрасно ответственный за первую фазу операции "Триндец Советскому Союзу" любимец Запада Горби опасался пробуждения народа. Народ в прострации. А кто и просыпался, то "иных уж нет, а те далече".
Предлагаю усилить в мировой прессе апологию итогов моей президентской деятельности. И прошу приравнять мощность тротилового эквивалента моей власти к эквиваленту власти г-на Горбачева.
Дежурство передаю надежному парню Владимиру Путину, обученному разводить простаков еще советской школой КГБ. Я направлял в Вашингтон руководителя своей Администрации г-на Волошина. Он подробно информировал ваших замов по кадрам: почему Путин, и какие грузила будут удерживать его в заданной плоскости. Ваши замы согласились: только представитель теневой политики в Кремле - гарантия преемственности власти.
Я благословил своего наследника: "Ученик, превзойди учителя!" Впереди завершающая фаза спецоперации под кодовым названием "Триндец русскому народу".
База мной для этого заложена основательная. Энергичный наследник разовьет успех.
Да помогут нам трусость и жадность людей!"
С чувством исполненного долга Ельцин стал перебирать скопившиеся документы: какие для истории, а какие - в огонь. Особых перемен в его жизни не будет: то же царское поместье под скромным псевдонимом "госдача", охрана, почетный эскорт, повара и виночерпии, прислуга, охотничьи угодья, президентский самолет для поездок на дружеские пикники. Без кабинета в Кремле? Так он как раз для того, чтобы иметь все вышеперечисленное. И телевидения Ельцин наелся досыта. Пусть к нему привыкает наследник - прежде Путин сторонился публичности. Но власть засосет - за уши не оттянешь от телекамер.
Знал экс-президент: его имя будет кому защищать от плевков. Он повсюду ронял капли дьявола из своего сердца: создал надежный пласт паразитов - захватчиков чужого добра, ростовщиков, посредников, крышевателей… Сублимация проходимцев во власть тоже пополнила ряды его почитателей. И человеческий мусор, возведенный в элиту общества, будет воздыхателем Бориса Николаевича.
Все, в ком говорит не совесть, а бурчит лишь ненасытная утроба, - станут адвокатами ельцинизма. Им не нужны натовские экспедиционные корпуса с напалмовыми баллонами. Они сами способны выжечь будущее русского народа дотла.
…Борис Николаевич подумал: нет, не напрасно он жил. Сколько ему осталось еще? Но это теперь интереса для "Бнай Брита" не представляло: мавр-марионетка сделал свое дело…
Глава VI
ЛЕВ РОХЛИН, ИЛИ ОТКРОЙ, СТУЧИТСЯ СТАЛИН!
1
С генералом Рохлиным я раньше не был знаком. Знал из прессы, что это успешный и авторитетный командир Восьмого гвардейского корпуса, лучше других проявивший себя в Чеченской войне. Ельцин награждал его Золотой Звездой Героя, но он отказался: за гражданскую бойню стыдно получать ордена.
Интеллектуальные инвалиды от власти всегда подсовывали себе под мышки костыли из ярких личностей. Вот и Виктор Черномырдин, "паровоз" блока "Наш дом - Россия" (НДР), включил Льва Яковлевича в 95-м на парламентских выборах в тройку лидеров федерального списка. У самого "паровоза" пару не было отродясь, и генералу пришлось тащить на себе в Госдуму весь состав с порожняком. Кое-как доволок.
Когда мы с Рохлиным сдружились, я узнал, что он тоже родом из Казахстана: только не с Восточного, а Западного - с Аральска. По журналистским делам мне не раз приходилось бывать в том краю. Более безотрадного места я не видел. Пески, такыры, солончаки. Летом за 40 градусов жары, а зимой под 40 - мороза: и непрестанные пыльные бури. Мелкий и соленый песок забивает рот, уши, глаза. Даже выносливые казахи стараются не селиться на берегах пустынного моря.
Какой бедой занесло сюда после войны еврея, отца Льва Яковлевича, генерал сам не знал. Только все-таки появился, подарил русской женщине Ксении Гончаровой двоих детей, потом заделал на прощание сына и тут же исчез навсегда. Мы еще пошутили на сей счет с генералом: есть на Арале местечко Барса-Кельмес, что в переводе с казахского, "пойдешь - не вернешься". Там, якобы, издавна хозяйничают НЛО. Не иначе, это придумали неверные мужики.
К чести Льва Яковлевича, он не отказался ни от фамилии, ни от принадлежности к отцовскому племени, что иногда пытались использовать его недруги-шовинисты. А он был начисто лишен каких-либо национальных предрассудков, осуждал деление человечества по расовым признакам, чем покорял нормальных людей.
Познакомились мы с генералом летом 97-го года. Я давно ушел из власти и создавал независимую телекомпанию ТВ-3, испытывая на себе чиновничьи ухищрения в выколачивании подачек. Однажды зазвонил телефон.
- Михаил Никифорович? - спросил голос. - Это Рохлин Лев Яковлевич, председатель комитета Госдумы. Отношусь к вам с глубоким почтением и хочу встретиться.
К вечеру он подъехал в мой офис в Доме на Набережной, с небольшой кожаной папкой. У него было усталое озабоченное лицо, а во взгляде чувствовалось добросердечие. Спросил, почему я ушел из политики, и выслушав, сказал: а вот его угораздило в нее влезть, теперь столько узнал потайного - душа за Россию болит. Высокие слова у Льва Яковлевича не звучали напыщенно.
Он был откровенен, мне показалось, до дна. И верил, что я этой откровенностью не воспользуюсь в дурных целях. Очевидно, получил гарантии от кого-то из наших общих знакомых.
Генерал не собирался в политику: военный должен заниматься своим делом. Но премьер Черномырдин, возглавивший НДР, уламывал: надо подпереть крепким плечом партию власти. Конечно же, в интересах России - своих интересов Виктор Степанович никогда не держал даже в мыслях. Премьер сказал, что это не за так: они с Ельциным сделают для Рохлина все, что тот захочет. Возможно, подразумевались вилла на деньги "Газпрома", машины, квартиры. А генерал попросил помочь в перевооружении своего гвардейского корпуса и обеспечить его офицеров жильем. К тому же, ни нормальных бань у солдат, ни столовых.
Это мелочи для правительства, сказал ему премьер-вербовщик. Все будет сделано, как только закончатся выборы. Пусть Рохлин находится постоянно на связи и контролирует выполнение.
Выборы прошли, и сколько ни пытался победивший Лев Яковлевич пробиться на прием к Черномырдину - все впустую. По телефону его с премьером тоже не соединяли. О своих обещаниях Виктор Степанович тут же забыл. Ему было все равно, кому крутить шарики - пенсионерам, шахтерам или товарищу по предвыборному блоку. Во вранье он не уступал даже маэстро Ельцину.
Ну обманули, так обманули - генерал уж ни на что не надеялся. А встречи с премьером добивался как председатель парламентского комитета по обороне. У Льва Яковлевича накопилось к Черномырдину много вопросов. И не только к нему.
Ельцин с Грачевым до зубов вооружили бородачей Дудаева и бросили против них молоденьких необученных русских ребят без нормальной огневой поддержки. (Помните, как грачевские штурмовики бомбили в Грозном здание банка, скрывая чьи-то следы, а не оборонительные рубежи сепаратистов?) Полноценную артподготовку проводить было нечем - каждый снаряд на счету, как у Красной Армии в 41-м году. Проблемы с патронами, с транспортом для переброски боеприпасов и подкреплений.
За два дня (с 31-го декабря по 1 января 95-го) в бездарной грозненской операции погибло полторы тысячи наших солдат и офицеров, ранения получили две с половиной тысячи. В Афганистане, где воевал Лев Яковлевич, даже за год таких потерь не несли. Ребята генерала брали дворец Дудаева тоже "на пупке", но хитростью, вопреки дуроломным приказам из Москвы - потому и убитых были единицы.
Рохлин думал тогда, что наша Армия еще с горбаческой поры окончательно обнищала, если русскому солдату вместо патронов в бою приходилось использовать саперную лопату и штык. Но в Госдуме, затребовав у Минобороны документы и получив их, он сделал для себя безрадостное открытие.
Бородатые ваххабиты были вооружены для ближнего боя новейшими огнеметами "Шмель", ПТУРами, "подствольниками", а наши пацаны с цыплячьими шеями экономили каждый патрон. И в то время, когда они истекали кровью, не дождавшись подмоги (поддатый Грачев сказал за рюмкой коньяка поддатому Ельцину: "Мальчики умирали с улыбкой на устах"), со складов войсковой части 30184 в Моздоке отправляли самолетами Ил-76 и Ан-12 (68 рейсов!) 1300 тонн боеприпасов.
Из Генштаба Рохлину отписали, что эта секретная операция проводилась с ведома Президента РФ и "во исполнение решения Правительства Российской Федерации". По указаниям свыше Минобороны переправил в Армению также 50 новых танков Т-72, только что прибывших из Омска, 36 гаубиц Д-30, 18 гаубиц Д-20, 18 гаубиц Д-1, 18 систем залпового огня "Град", 40 зенитных ракетных комплексов "Игла", 200 ракет к ним, 12 600 артиллерийских снарядов и многое другое.
Передача вооружений Россией Армении - по версии властей, безвозмездная - проходила тайно, без заключения межгосударственных договоров, а командовала всем коммерческая фирма "РРР", близкая к окружению Ельцина. Как это повлияло на масштабы гибели русских солдат в Чеченской войне, точно не посчитать. А вот финансовые потери страны генерал определил - более миллиарда долларов. Эти деньги достались околокремлевской мафии. На них, сказал мне Лев Яковлевич, можно было построить 30 тысяч квартир для военнослужащих.
На закрытом заседании Госдумы он озвучил эту информацию. Из Минобороны, из других закрытых ведомств к нему потянулись честные люди с новыми разоблачительными документами (некоторые данные он позднее передал мне - часть из них я использовал в предыдущей главе). Генерал занялся расследованием урановой сделки Гор - Черномырдин и тайного вывоза в США золота, редкоземельных металлов, другого стратегического сырья. Оказалось, многие хранители дворцовых секретов, ошарашенные размахами грабежа народа, собирали по-тихому компру на "беспредельщика" Ельцина и ждали появления не болтуна-хитрована, а волевой порядочной личности, чтобы слить ей накопленное.
Рохлин еще рассчитывал на мужской разговор с президентом, долго добивался с ним встречи. А кто он такой - ни олигарх с чемоданом "откатов", ни посланец начальствующего "Бнай Брита", ни даже поп-звезда напрокат, чтобы тратить на него время. Разговаривать с ним не собирались. Наоборот, генерала начали прижимать и травить в подневольной прессе. Он распространил обращение к Ельцину: "Вы обманули народ… Вы сдали свою армию…" В Кремле напряглись: это говорил не безвредный пушистый Зюганов, а боевой авторитетный в стране генерал. За Ельциным стояли трусливые олигархи, готовые слинять за рубеж при первых раскатах выстрелов, и чинуши из Минобороны с большими карманами, набитыми "зеленью", за Рохлиным - патриоты и все те, кто научился не бояться смерти в чеченской "зеленке".
Зачем Лев Яковлевич пришел ко мне? Он поездил по регионам, побывал во многих гарнизонах: люди уже созрели для решительных действий, только ждали своего закоперщика. Безграничная наглость "семьи", бесстыдство и жадность ее прихлебателей, растущие селевые потоки коррупции и бесправия достали народ. Рохлин задумал создать протестное "Движение в поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки" (ДПА) - искал сподвижников среди известных политиков - государственников. В его кожаной папке лежали черновые наброски Декларации ДПА, воззваний, уставных документов. Он хотел, чтобы я вчитался в них повнимательнее и привел в надлежащий вид. И еще он хотел, чтобы я стал членом ДПА.