Комплектование войск Особой группы, а затем и бригады, началось в связи с указанием ЦК ВКП(б) о мобилизации коммунистов и комсомольцев на фронт. Она состояла в основном из добровольцев: рабочих, студентов, спортсменов, выпускников школ, командиров пограничных и внутренних войск. Пограничники, преподаватели и слушатели Высшей школы погранвойск и Высшей школы НКВД, других учебных заведений НКВД СССР составили костяк командного состава бригады, а ее рядовые бойцы в основном пришли в бригаду по путевкам ЦК ВЛКСМ. Исполком III Коммунистического Интернационала направил в бригаду большую группу коммунистов - эмигрантов из стран Европы и Востока.
Уже летом 1941 года командование ОМСБОНа приступило к формированию и заброске в тыл врага первых отрядов и групп. Перед ними, наряду с разведывательными и диверсионными, были поставлены задачи сбора подробной и квалифицированной информации о конкретной обстановке, сложившейся на оккупированной территории; о политике оккупационных властей; о системе охраны тыла гитлеровских войск; о развитии партизанского движения и борьбе подпольщиков, о характере необходимой им помощи.
Первые отряды ОМСБОНа были призваны установить контакты с партизанами, наладить их связь с Москвой, способствовать формированию новых отрядов и активизации боевых действий партизан. Им предстояло также создать на местах базы для развертывания деятельности отрядов ОМСБОНа; проверить на практике эффективность предложенных командованием тактики и методов борьбы в условиях вражеского тыла, выявить новые возможности их развития; накопить определенный опыт, который был бы взят на вооружение теми отрядами и группами, которые вслед за ними будут направлены в тыл врага.
При формировании отрядов командование ОМСБОНа руководствовалось рекомендацией ЦК ВКП(б) выделять на посты руководителей партизанского движения боевых, преданных Родине офицеров, имевших опыт партизанской борьбы, разведывательной и диверсионной работы, полученный в годы Гражданской войны, и проявивших себя в истребительных батальонах и в отрядах народного ополчения.
Командирами первых отрядов, ушедших в августе 1941 года в тыл врага, стали чекисты Д. Н. Медведев и А. К. Флегонтов, имевшие опыт партизанской и подпольной деятельности. Под командованием последнего отряд проводил смелые налеты на вражеские кавалерийские разъезды и обозы, осуществил несколько диверсий на коммуникациях противника, собрал ценные разведывательные данные и в октябре 1941 года вернулся в Москву.
В ноябре 1941 года произошло событие, сыгравшее важную роль во всей боевой последующей деятельности брянских и калужских партизан: в районе г. Людиново появился прибывший сюда с белорусских земель отряд "Митя" под командованием легендарного капитана госбезопасности, впоследствии известного писателя Дмитрия Николаевича Медведева.
Только немногие посвященные знали тогда, что это не обычный отряд, каких на оккупированной территории действовали уже сотни и тысячи, а разведывательно-диверсионная резидентура (РДР) № 4/70 Особой группы при наркоме НКВД СССР, заброшенная в немецкий тыл со специальными заданиями.
Отряд "Митя" в сентябре перешел линию фронта в количестве всего тридцати трех человек, но очень быстро вырос до нескольких сот бойцов и командиров за счет присоединившихся к нему окруженцев, бежавших из плена красноармейцев и местных жителей. При этом Д. Н. Медведев "отпочковал" от "Мити" несколько дочерних отрядов, назначив в них хорошо проявивших себя в боях командиров и начальников штабов.
В отличие от многих местных отрядов, "Митя" вел активную боевую, диверсионную и разведывательную деятельность. Его бойцы едва ли не ежедневно нападали на гарнизоны и автоколонны врага, сжигали и взрывали мосты, склады, узлы связи, уничтожали живую силу, в частности, на их счету было даже два убитых немецких генерала.
И, что весьма важно, всюду, где появлялся Медведев, он непременно встречался с командирами местных отрядов, помогал им практическими советами, порой боеприпасами и вооружением, когда требовалось - укреплял командный состав и, наконец (что на этом этапе партизанской войны было новинкой), - координировал их деятельность по проведению совместных операций, что значительно увеличивало эффективность боевых действий. За короткий срок - всего несколько недель - Д. Н. Медведев активизировал деятельность около двадцати местных отрядов. Забрасываемые в тыл врага группы обычно насчитывали 30–50 человек. Но после первых же операций они быстро вырастали за счет местного населения и военнослужащих, выходивших из окружения, и превращались в мощные партизанские отряды и соединения. Так, отряд "Неуловимые", возглавляемый М. С. Прудниковым, из опергруппы в 28 человек к лету 1944 года вырос в мощное соединение численностью более 3000 партизан.
Как правило, личный состав оперативных групп перебрасывался в тыл противника посредством авиации с приземлением на парашютах в заданном районе. Многие из оперативных групп сами превращались в партизанские отряды.
Командированный в Смоленскую область для организации партизанской работы А. К. Флегонтов уже 16 августа 1941 года докладывал П. А. Судоплатову радиотелеграммой, что в Смоленской области под его руководством действуют 4 партизанских отряда численностью в 174 человека.
Таким образом, уже первые месяцы войны продемонстрировали эффективность работы нового чекистского подразделения. Но опыт первого года войны потребовал еще более значительной реорганизации в структуре органов государственной безопасности.
18 января 1942 года для осуществления широкомасштабной разведывательно-диверсионной зафронтовой работы против Германии и ее союзников как на советской территории, так и в оккупированных странах Европы, на Дальнем и Ближнем Востоке, а также для оказания содействия советским и партийным органам в организации и боевой деятельности партизанских отрядов и диверсионных групп в тылу врага, 2–й отдел НКВД СССР был преобразован в 4–е Управление НКВД СССР. В составе наркоматов внутренних дел Украины и Белоруссии создавались собственные 4–е управления. Образованные ранее 4–е отделы УНКВД краев и областей были переподчинены 4–му Управлению Центра и соответствующим управлениям наркоматов внутренних дел УССР и БССР.
На 4–е Управление возлагались следующие задачи. В области разведывательной деятельности (сбор и передача командованию РККА разведданных о противнике): о дислокации, численном составе и вооружении войсковых его соединений и частей; о местах расположения штабов, аэродромов, складов и баз с оружием, боеприпасами и ГСМ; о строительстве оборонительных сооружений; изучение режимных, политических и хозяйственных мероприятий немецкого командования и оккупационной администрации. В области диверсионной деятельности: нарушение работы железнодорожного и автотранспорта, срыв регулярных перевозок в тылу врага; вывод из строя военных и промышленных объектов, штабов, складов и баз вооружения, боеприпасов, ГСМ, продовольствия и пр. имущества; нарушение линий связи на железных, шоссейных и грунтовых дорогах, узлов связи и электростанций в городах и других объектов, имеющих военно-хозяйственное значение. В области контрразведывательной деятельности: установление мест дислокации разведывательно-диверсионных и контрразведывательных органов и школ немецких спецслужб, их структуры, численного состава, системы обучения агентов, путей их проникновения в части и соединения РККА, партизанские отряды и советский тыл; выявление вражеских агентов, подготавливаемых к заброске или заброшенных в советский тыл для проведения шпионско-диверсионной и террористической деятельности, а также оставляемых в тылу советских войск после отступления немецкой армии; установление способов связи агентуры противника с ее разведцентрами; разложение частей, сформированных из добровольно перешедших на сторону врага военнослужащих РККА, военнопленных и насильственно мобилизованных жителей оккупированных территорий; ограждение партизанских отрядов от проникновения вражеской агентуры.
Нетрудно заметить, что задачи нового Управления в области организации партизанской борьбы были существенно сужены. Однако подобное решение было далеко не бесспорным, а дискуссии в руководстве страны по вопросам партизанского движения далеко еще не завершились. Одной из самых серьезных проблем оставалась задача организации и управления им.
Следует отметить, что вопрос о руководстве партизанским движением остро встал уже в первые месяцы войны и приобрел характер нездорового соперничества между некоторыми партийными лидерами и руководством НКВД.
В конце лета 1941 года первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П. К. Пономаренко по своей инициативе разработал записку "К вопросу о постановке диверсионной работы" в тылу врага. Записка после обсуждения в ЦК КП(б) Белоруссии была направлена И. В. Сталину. Ее содержание было основано на трехмесячном опыте партизанской борьбы, показавшем, какую огромную силу представляет диверсионная работа в тылу врага, особенно на коммуникациях.
В записке в первую очередь как раз и доказывалась необходимость организации широкой систематической диверсионной работы и предлагались необходимые для этого меры. Указывалось, в частности, на то, что танковый батальон - грозная сила на поле сражения - в эшелоне совершенно беззащитен и может быть легко ликвидирован двумя-тремя партизанами-диверсантами. Доказывалось, что систематическими диверсиями можно будет закрыть движение на железнодорожных магистралях, ночное движение на автомобильных дорогах и сделать неполноценным дневное движение. Это заставит противника снять с фронта десятки дивизий на охрану коммуникаций, которые, в конечном счете, затруднят диверсии, но не ликвидируют их.
Как пример, приводились результаты работы диверсионных пятерок, подготовленных в первые месяцы войны Гомельской диверсионной школой при ЦК КП(б) Белоруссии, осуществлявших крушение эшелонов, взрывы мостов и путей, минирование шоссейных дорог и т. п. Делался вывод, что в целом постановка диверсионной работы неудовлетворительна, не соответствует огромным возможностям, которыми располагает страна. Предлагалось от длительной подготовки одиночек или групп "классиков-диверсантов" перейти к широко организованной, планомерной массовой диверсионной работе, решительно искоренять кустарщину, разобщенность, использовать охотно оказываемую помощь населения.
Среди необходимых мер для развития массовой диверсионной работы в тылу врага в записке выдвигались: организация сети специальных школ для краткосрочной подготовки партизан-диверсантов; превращение диверсионной школы при ЦК КП(б) Белоруссии в Центральную диверсионную школу; централизация руководства партизанским движением и диверсионной работой в тылу врага; участие фронтов в организации диверсионной работы; подготовка диверсантов в прифронтовых районах в полосе 100–150 км от фронта; налаживание производства взрывателей замедленного действия с диапазоном действия от двух часов до 100 суток.
В декабре 1941 года председатель ГКО и Верховный Главнокомандующий И. В. Сталин вызвал к себе П. К. Пономаренко. Состоялась двухчасовая беседа по вопросам развития и руководства партизанским движением.
Вопрос о создании органа централизованного руководства партизанским движением, который ставили все ЦК и обкомы партии оккупированных областей и республик, а также некоторые военные советы фронтов, И. В. Сталин считал правильным и своевременным. Центральный Комитет уже тогда пришел к определенным выводам и в целом согласился с доводами П. К. Пономаренко и руководителей оккупированных территорий.
Работа по созданию штабов партизанского движения проводилась нарастающими темпами. Но неожиданно в конце января 1942 года по решению ГКО работа по созданию штабов партизанского движения была приостановлена.
Создание системы централизованного руководства партизанским движением было отложено из-за позиции руководства НКВД, оказавшего сопротивление созданию штабов партизанского движения и повлиявшего в этом смысле на некоторых членов ГКО.
Л.П. Берия подал И. В. Сталину записку, в которой доказывалась нецелесообразность создания ЦШПД. Мотивировалось это тем, что якобы стихийные, разрозненные партизанские выступления населения не могут быть охвачены руководством, да и вряд ли в нем нуждаются. Высказывалось сомнение, что партизанские диверсии могут дать оперативный эффект. Подчеркивалось, что подобные операции под силу лишь квалифицированным диверсантам, для подготовки и руководства которыми специальный штаб не нужен.
Можно предположить, что Л. П. Берия боялся потерять монополию на информацию, поступающую от партизанских формирований на оккупированной территории, и пытался доказать И. В. Сталину, что целесообразнее готовить партизанские отряды в советском тылу и затем перебрасывать их за линию фронта. Л. П. Берия основывался на практике отрядов ОМСБОНа и 4–х отделов территориальных управлений НКВД, в некоторых случаях успешно организовывавших и руководивших партизанскими формированиями. Но НКВД не мог полностью охватить все партизанское движение, развернувшееся на оккупированной территории СССР, и это стало очевидным уже в ближайшие месяцы.
К лету 1942 года необходимость в органах военно-оперативного руководства партизанским движением была настолько назревшей, а требования об их создании со стороны партийных органов республик и областей, а также военсоветов и политорганов фронтов и армий столь настойчивы, что ЦК партии вновь вернулся к необходимости разработки предложений по организации Центрального и местных штабов партизанского движения.
Разработанные комиссией проекты 30 мая были представлены на рассмотрение ЦК ВКП(б) и ГКО. После значительных поправок, вызванных тем, что некоторые пункты проектов ограничивали роль создаваемых штабов как военно-оперативных органов партии по руководству партизанским движением и придавали этому руководству ведомственный характер, в тот же день вышло решение ГКО. Согласно этому решению в целях объединения руководства партизанским движением в тылу врага и для дальнейшего развития этого движения создавался Центральный штаб партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования. Этим же решением были образованы Украинский, Брянский, Западный, Калининский, Ленинградский и Карело-Финский штабы партизанского движения.
В основной руководящий состав Центрального штаба входили партийные работники, сотрудники органов государственной безопасности, имеющие опыт организации партизанского движения в первый год войны или необходимую для работы в Центральном штабе специальность.
Руководителями штабов партизанского движения стали: П. К. Пономаренко (первый секретарь ЦК Компартии Белоруссии) - начальник Центрального штаба партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования, Т. Л. Строкам (НКВД) - Украинского, С. С. Бельченко (НКВД) - Западного, П. З. Калинин (второй секретарь ЦК Компартии Белоруссии) - Белорусского, С. Я. Вершинин (НКВД) - Карело-Финского, М. Н. Никитин (секретарь Ленинградского обкома) - Ленинградского, А. П. Матвеев (первый секретарь Орловского обкома) - Орловского (Брянского) и др.
Создание представительств Центрального и республиканских штабов партизанского движения при Военных Советах фронтов и армий завершило образование системы гибкого руководства партизанским движением.
До осени 1942 года руководство Центрального штаба партизанского движения представляло коллегию в составе начальника штаба и двух его членов. Это были представители руководящего партийного органа, НКВД и ГРУ. Представителем от органов госбезопасности был В. Т. Сергиенко.
Коллегиальность руководства в штабах партизанского движения мотивировалась необходимостью концентрации опыта партийных и специальных органов в вопросах организации партизанского движения, подпольной борьбы, конспирации, связи и т. д., а так же опыта борьбы с проникновением в партизанские отряды и подпольные организации агентов гитлеровских спецслужб.
Кроме того, имелось в виду, что подобный состав коллегии будет способствовать наиболее целесообразному использованию обширной разведывательной информации партизан. Однако очень быстро практика работы показала, что эффективное решение этих задач успешнее достигалось не формальным представительством, а тесной связью и взаимопониманием штабов партизанского движения и соответствующих отделов и управлений органов безопасности и разведки, которые имели место в течение всей войны. Поэтому коллегиальное руководство было упразднено.