В 19.30 командующий ужинает в своей машине и приглашает начальника штаба и меня разделить с ним ужин (обычно Роммель садился за стол один или со своим адъютантом). Вначале наша беседа ограничивается воспоминаниями о гарнизонной жизни в Винер-Нёйштадте и о лыжных прогулках, к которым Роммель питал большое пристрастие. Вскоре, однако, темой разговора, как всегда, становится Тобрук. Роммель думает лишь об одном - о захвате Тобрука. Войска должны наступать в том же направлении, как намечалось в ноябре 1941 года, то есть с юго-востока. Начальник штаба взвешивает наши шансы и оценивает возможные ответные меры противника, но умолкает, видя, что Роммель уснул в своем кресле. Природа берет свое даже у такого закаленного человека - ведь он с пяти часов утра ездил по позициям.
Вечерние донесения от разных корпусов продолжают поступать до полуночи; старший лейтенант Фосс обрабатывает их, и сводка посылается по радио в ОКХ; одновременно сводку получает итальянский штаб связи при танковой армии для передачи итальянскому верховному командованию в Риме.
16 июня, 4.30. Первый офицер для поручений наносит обстановку по утренним донесениям на карту.
4.50. Командующий приходит в машину начальника оперативного отдела: Я докладываю утреннюю обстановку.
Вызывается генерал-майор Краузе, командующий артиллерией армии, и получает распоряжение к полудню сосредоточить основную массу артиллерии для поддержки наступления 90-й легкопехотной дивизии. Затем следует обмен мнениями между командующим и начальником инженерной службы армии полковником Геккером, которому поручается разведать минные поля на юго-восточных подступах к Тобруку.
Второй офицер штаба (начальник отдела тыла) полковник Шульте-Хёйтхаус получает распоряжение выбрать место для нового командного пункта армии в районе непосредственно северо-западнее Эль-Адема.
В 6.00 командующий с начальником штаба уезжает на командный пункт 90-й легкопехотной дивизии. Оттуда он хочет проехать на командный пункт Африканского корпуса, а затем - 21-й танковой дивизии. Его сопровождают несколько связистов с радиостанциями, позволяющими установить прямую связь со всеми корпусами и дивизиями.
В 8.45 из Африканского корпуса поступает сообщение о том, что 21-я танковая дивизия заняла опорный пункт Эд-Дуда.
С 9.00 истребители-бомбардировщики противника проявляют активность в полосе Африканского корпуса и 90-й дивизии. Командный пункт армии несколько раз подвергается штурмовым налетам английской авиации.
В 10.15 ко мне приходит майор Отто, начальник снабжения армии, и я кратко информирую его об обстановке и намеченном штурме Тобрука. Он жалуется на то, что за последнюю неделю итальянское верховное командование значительно урезало тоннаж морских перевозок для немецких войск в пользу итальянской танковой дивизии "Литторио", которая перебрасывается в Африку. Поэтому создалось весьма критическое положение со снабжением, особенно не хватало горючего. (В последующие дни, когда в районе Гамбута было захвачено большое количество бензина, положение значительно улучшилось.)
В 10.30 командир роты радиоперехвата докладывает о радиопереговорах открытым текстом между 29-й индийской бригадой и 7-й бронетанковой дивизией, из которых явствует, что гарнизон опорного пункта Эль-Адем готовится к прорыву в ночь с 16 на 17 июня. Сообщение об этом немедленно передается Роммелю и 90-й дивизии.
11.30. Роммель по радио приказал командиру 90-й дивизии: "Немедленно прекратить наступление. Надежно окружить опорный пункт Эль-Адем. Армейской артиллерии усилить огонь по опорному пункту".
11.30. Мы с майором Цоллингом, третьим офицером штаба, обсуждаем обстановку. Дополнительно подтверждается, что главные силы 8-й английской армии отошли к самой границе, 2-я южноафриканская дивизия оставлена в Тобруке - это позволяет заключить, что крепость будет обороняться.
12.15. Полковник Бюхтинг, начальник связи армии, докладывает, что узел связи на новом командном пункте будет полностью оборудован к 15.30.
12.40. Мы обсуждаем обстановку с генералом графом Барбасетти, начальником итальянского штаба связи. Он сообщает, что танковая дивизия "Литторио" находится на подходе и ее передовые подразделения этой ночью будут в районе Эль-Газалы. Но итальянское верховное командование еще не дало разрешения на участие дивизии в боевых действиях.
12.50. 21-й итальянский корпус доносит по радио, что все части 15-й танковой дивизии на побережье сменены.
13.15–13.50. Получено несколько донесений от итальянской танковой дивизии "Ариете", а также от 3-го и 580-го разведотрядов о том, что все беспокоящие атаки 7-й английской моторизованной бригады южнее и юго-восточнее Эль-Адема отражены.
15.00. Я с частью офицеров оперативного отдела перемещаюсь на новый командный пункт. В пути мы попадаем под артиллерийский огонь с юга и несколько раз подвергаемся атакам с воздуха.
(Третий офицер штаба с остальными офицерами оперативного отдела остаются на старом командном пункте до тех пор, пока я не сообщу, что новый командный пункт начал работать.)
15.45. Я являюсь на новый командный пункт и узнаю, что командующий прибыл туда раньше меня.
16.15. В моей машине происходит обмен мнениями между командующим и фельдмаршалом Кессельрингом. Роммель докладывает об обстановке и объясняет свое намерение атаковать Тобрук с юго-востока. Кессельринг обещает поддержать наступление всей имеющейся в его распоряжении авиацией. Он объясняет, что 15 июня, а также сегодня его части не имели возможности поддерживать танковую армию, поскольку они действовали против шедшего в Мальту английского конвоя.
18.15.21-я танковая дивизия овладела пунктом Сиди-Резег.
19.00. Я докладываю обстановку Роммелю. Он отдает следующие распоряжения на 17 июня: "Продолжать действия по захвату внешних оборонительных сооружений Тобрука, завершить окружение крепости и сдерживать силы противника на востоке и юге".
Вооружение и техника
В своих мемуарах Роммель пишет: "Северная Африка с полным основанием может считаться театром, где военные действия носили самый современный характер… Только в пустыне смогли найти полное применение и широкое развитие те принципы боевого использования танков, которые были теоретически разработаны перед войной. Только в пустыне развертывались настоящие танковые сражения с участием большого количества танков".
Нельзя понять сущность ожесточенных танковых сражений в Западной пустыне, если не упомянуть о боевой технике обеих сторон. Вопреки общепринятому мнению, немецкие танки по своим качествам нисколько не превосходили танки наших противников, а по численности мы всегда были слабее. Во время операции "Крузейдер" в ноябре 1941 года англичане наступали, имея 748 танков, в числе которых было 213 "матильд" и "валентайнов", 220 "крузейдеров", 150 крейсерских танков более старого образца, чем "Крузейдер", и 165 "стюартов" американского производства. Наша танковая группа могла противопоставить им лишь 249 немецких и 146 итальянских танков. Итальянские танки с их недостаточной броневой защитой и 47-мм пушками с низкой начальной скоростью снаряда значительно уступали всем типам танков противника и к тому же были механически непрочными.
В числе немецких танков было 70 машин T-II - они были вооружены лишь тяжелыми пулеметами и поэтому могли использоваться только для целей разведки.
Основную массу наших сил составляли 35 танков типа T-IV и 139 машин T-III (у нас имелось также пять английских "матильд", о которых мы были высокого мнения).
Танк T-IV завоевал у англичан репутацию грозного противника главным образом потому, что был вооружен 75-мм пушкой. Однако эта пушка имела низкую начальную скорость снаряда и слабую пробивную способность, и хотя мы и использовали T-IV в танковых боях, они приносили гораздо большую пользу как средство огневой поддержки пехоты. T-III, входившие в состав танковой группы во время операции англичан "Крузейдер", имели только 50-мм пушку с малой начальной скоростью снаряда; как теперь признают английские специалисты, она была ничем не лучше двухфунтовой пушки. По толщине брони наши танки также не превосходили машины англичан.
Английские пехотные танки "Матильда" и "Валентайн" имели более сильную броневую защиту, и даже "крузейдеры" и "стюарты" были защищены лучше, чем наши T-III. Например, максимальная толщина брони танков T-III, участвовавших в боях в ходе операции "Крузейдер", составляла 30 мм, тогда как "крузейдеры" имели лобовую броню толщиной 47 мм, а "стюарты" - 44 мм.
Чем же тогда следует объяснить блестящие успехи Африканского корпуса? По моему мнению, наши победы определялись тремя факторами: качественным превосходством наших противотанковых орудий, систематическим применением принципа взаимодействия родов войск и - последним по счету, но не по важности - нашими тактическими методами. В то время как англичане ограничивали роль своих 3,7-дюймовых зенитных пушек (очень мощных орудий) борьбой с авиацией, мы применяли свои 88-мм пушки для стрельбы как по танкам, так и по самолетам. Вноябре 1941 года у нас было только тридцать пять 88-мм пушек, но, двигаясь вместе с нашими танками, эти орудия наносили огромные потери английским танкам. Кроме того, наши 50-мм противотанковые пушки с большой начальной скоростью снаряда значительно превосходили английские двухфунтовые пушки, и батареи этих орудий всегда сопровождали наши танки в бою. Наша полевая артиллерия также была обучена взаимодействию с танками. Короче говоря, немецкая танковая дивизия была в высшей степени гибким соединением всех родов войск, всегда, и в наступлении и в обороне, опиравшимся на артиллерию. Англичане, напротив, считали противотанковые пушки оборонительным средством и не сумели в должной мере использовать свою мощную полевую артиллерию, которую следовало бы обучать уничтожению наших противотанковых орудий.
Наша тактика танковых войск была развита в предвоенные годы генералом Гудерианом, принципы которого были восприняты и творчески применены в условиях пустыни Роммелем. Их ценность полностью подтвердилась во время крупнейшего сражения, начавшегося 18 ноября 1941 года.
Глава V
Сиди-Резег
С 19 по 23 ноября 1941 года между 8-й английской армией и танковой группой "Африка" шло танковое сражение, занимающее исключительно важное место в истории военного искусства. Никогда еще не было сражения, протекавшего в таком быстром темпе и с такой головокружительной сменой успехов и неудач. Свыше тысячи танков при поддержке множества самолетов и орудий были втянуты в водоворот сражения, которое развернулось на местности, допускавшей полную свободу маневра, и велось командирами, готовыми бросить в бой последние резервы, чтобы добиться победы. Обстановка менялась так стремительно, что трудно было следить за передвижением своих собственных войск, не говоря уже о войсках противника. Облака пыли, поднимаемые атакующими танками и движущимися колоннами, усиливали неясность обстановки, и, как говорит Окинлек, "по временам туман войны в буквальном смысле слова окутывал поле боя".
Это сражение предъявляло огромные требования к командованию и штабам, и по этой причине я считаю, что оно заслуживает внимательного изучения в наши дни. Из этих крупных "маневренных боев" можно извлечь гораздо больше поучительного, чем из последующих операций Второй мировой войны, в которых исход решался превосходством в численности и вооружении. В соответствии с этим я намерен подробно рассмотреть это сражение, но сначала кратко обрисую стратегическую обстановку.
Стратегическая обстановка
В конце лета и осенью 1941 года все наши планы в Северной Африке определялись тем, насколько удастся разрешить проблему снабжения. И германское и итальянское верховное командование понимало, что до тех пор, пока Роммель не захватит Тобрук, невозможно добиться значительных успехов в Африке. В июне Роммель получил приказ готовиться к наступлению на крепость, и он рассчитывал, что его удастся начать в сентябре. Однако англичане все время топили направлявшиеся в Африку транспорты, что заставляло нас с месяца на месяц откладывать наступление. Наконец была назначена окончательная дата - 21 ноября.
Англичане, владея Мальтой, господствовали над нашими коммуникациями между Европой и Африкой. Я, не колеблясь, могу заявить, что этот остров оказал решающее влияние на весь ход войны в пустыне. Это обстоятельство учитывал гросс-адмирал Редер, когда в апреле 1941 года он настойчиво убеждал Гитлера захватить Мальту, прежде чем наступать на Россию. Нежелание Гитлера поступить так, как советовал Редер, стоило нам слишком больших людских и материальных жертв и, по существу, сделало наше окончательное поражение неизбежным. Английские боевые корабли и самолеты, базирующиеся на Мальту, проявляли особую активность в период, предшествующий операции "Крузейдер", о чем свидетельствуют следующие цифры. В июле 1941 года было потеряно 17 процентов всех грузов, отправленных в Африку, а в августе - 35 процентов. В сентябре потери судов на пути в Африку возросли до 38 процентов, в том числе 49 тыс. т было потоплено и 14 тыс. т повреждено. Из 50 тыс. т грузов, отправленных в Ливию в октябре, только 18,5 тыс. т прибыли по назначению. В ночь с 8 на 9 ноября конвой из семи транспортов, охраняемых итальянскими крейсерами и эсминцами, был уничтожен англичанами без всяких потерь с их стороны. Нечего и говорить, что эти потери серьезнейшим образом обострили наше положение со снабжением в Африке и сыграли важную роль в конечном успехе 8-й английской армии и операции "Крузейдер".
Когда Роммель впервые прибыл в Африку, он мало интересовался вопросами снабжения. Однако впоследствии он понял, что снабжение является на этом театре основной проблемой.
В то время как наши ослабевшие войска стояли у крепости Тобрук, ожидая, пока будут пополнены запасы и прибудут подкрепления, численность английских войск на Среднем Востоке быстро возрастала. Окинлек мог продолжать подготовку к широкому наступлению с целью очистить Киренаику от наших войск, основывая свои планы на предположении, что главные военные усилия Британской империи должны быть направлены на Средний Восток. Мы в штабе танковой группы хорошо представляли, что должно произойти, а я как начальник разведывательного отдела отвечал за всестороннюю информацию о противнике.
В середине октября я составил разведывательную сводку для рассылки всем частям, в которой подчеркивал вероятность крупного наступления англичан в ближайшем будущем. В течение нескольких недель наша воздушная разведка продолжала сообщать о строительстве железнодорожной линии от Мерса-Матрух к границе, а в сентябре прекрасно работавшей радиоразведкой было установлено, что 1-я южноафриканская и 2-я новозеландская дивизии переместились из дельты Нила в район Мерса-Матрух. Дальняя воздушная разведка подтвердила движение многочисленных конвоев по Красному морю в направлении Суэцкого канала.
Схема 7