Распространителей книг прославляли за их служение гораздо больше, чем танцоров и актеров. Многие смотрели на артистов свысока, потому что, как правило, у них не было большого желания распространять книги. Издерганные таким отношением, наши артисты хотели, чтобы их служение тоже как-то признавалось, поэтому они пришли ко мне и спросили, что делать. Я ответил: "Давайте, когда Шрила Прабхупада в следующий раз приедет в Нью-Двараку, покажем ему спектакль". И вот, когда Прабхупада приехал в Лос-Анджелес, я сообщил ему: "Танцоры и актеры приготовили для Вас спектакль. Когда Вы хотели бы посмотреть его?" Он ответил: "Завтра". На следующий день они показали свои сценки прямо в храме. Праджапати играл Баладеву, еще кто-то был демоном Праламбой. Прабхупада смеялся до слез. На следующее утро я участвовал в совещании Би-би-ти. Рамешвара подробно рассказывал, как обстоят дела с книгами. Полагаю, это был один из тех случаев, когда Прабхупада прочел мысли своих учеников. Вдруг, неожиданно для всех, он спросил: "А где наш Праджапати?" Кто-то помчался за ним. Когда Праджапати пришел, Прабхупада сказал: "Давайте показывать спектакли на темы сознания Кришны в каждом городе и каждой деревне, так же, как мы распространяем книги". Все понимали, что это была его похвала актерам, которых другие ученики обычно считали – что греха таить – преданными вто-рого сорта.
Барадрадж:
Разговор зашел об изучении иностранных языков, и Прабхупада заметил: "Искусство не знает языковых барьеров. Картина с изображением Кришны говорит с каждым человеком, в какой бы стране он ни жил. Картины переносят Кришну прямо в умы людей. Не нужно думать, что работа художника – это второсортная вещь. Нет, это великое служение. Не сомневайся в этом". Художники все время переживали, что они какие-то не такие, как остальные. Иногда им говорили, чтобы они, пока не поздно, побросали свои кисти и холсты и занялись настоящим делом – вышли на улицы и распространяли книги. Бытовало мнение, что мы прячемся от служения и, только чтобы нас не выгнали, сидим и водим кисточкой по холсту. Мы были людьми второго сорта. Я сказал об этом Прабхупаде, и он ответил: "Нет. Вы делаете великое дело. Иногда я даже думаю, что это самое важное служение. Книги нужно переводить на другие языки, и еще неизвестно, какой там будет перевод и сколько в нем будет ошибок. Но картины – это самая прямая проповедь. Они сразу дают людям возможность подумать о Кришне!"
* * *
Шрила Прабхупада, я размышлял сегодня над природой этой твоей способности бесконечно воодушевлять других, а также пытался понять, почему у нас это не получается. Я понял, что в основе твоей способности лежит душевная щедрость, свобода от зависти и отсутствие ревности.
В основе нашей неспособности – зависть, замешанная на гордыне. Возвышенному человеку легко возвышать других, низкому – легко опускать. Похвала в чужой адрес радует сердце смиренного и огорчает гордого. Ты сам черпал бесконечное вдохновение в своих отношениях с Кришной и потому мог без конца вдохновлять других.
Никогда больше не позволяй ему говорить
И все же доверие Шрилы Прабхупады имело границы.
Он воодушевлял любого, кто имел хотя бы крупицу веры в него и в путь бхакти. Любой, кто прилагал хотя бы небольшие усилия, чтобы идти по этому пути, мог рассчитывать на огромный кредит его доверия. Такой человек сразу становился инструментом в руках Шрилы Прабхупады, получая от него духовную энергию. Но если человек, утратив веру в путь, переставал заниматься духовной практикой, Шрила Прабхупада не торопился уполномочивать его, какими бы достоинствами он ни обладал.
Теджьяс:
Первым учеником Шрилы Прабхупады, получившим посвящение от него еще в Индии, был Ачарья Прабхакар. Они беседовали друг с другом исключительно на санскрите. Я не шучу. Шрила Прабхупада говорил о нем так: "Он владеет санскритом лучше, чем я – английским. Он великолепно знает санскрит. Не удивлюсь, если его признáют самым большим знатоком санскрита в Индии". Мне было известно также, что в какой-то момент Прабхакар разочаровал Шрилу Прабхупаду. Глядя на Прабхакара, я улавливал в выражении его лица и поведении нечто такое, что указывало на то, что в его духовной жизни есть какой-то пробел. Только представьте себе – провести столько времени практиче-ски один на один со Шрилой Прабхупадой! Но как-то случилось, что он так и не понял, кто же такой Кришна. Однако к самому Шриле Прабхупаде он относился с большим уважением.
Шрила Прабхупада всячески воодушевлял Прабхакара помогать мне. Мы даже обсуждали идею перенести наш храм в его центр в Кирти-нагаре. Мне не очень нравилась эта идея, поскольку я понимал, что, если мы сделаем это, наш храм будет трудно защитить от философской майи уважаемого Ачарьи. Он – индиец, а я – человек с Запада. Наверняка все наши гости исходили бы из того, что иностранцы заведомо ничего не знают о Кришне, и больше прислушивались бы к нему. К тому же он слыл одним из лучших знатоков Вед в Индии, блестяще выступал перед публикой и был по-своему знаменит. Я был ничто рядом с ним. Кто станет меня слушать? Все внимание будет приковано к нему. Не подумайте, что я завидовал, мною двигал только здравый смысл и желание защитить чистоту слов Шрилы Прабхупады.
Шрила Прабхупада написал Ачарье Прабхакару, чтобы он работал "…с моим секретарем, Теджьясом дасом, который сейчас находится в Дели". Шрила Прабхупада написал ему несколько писем и всегда отправлял копию мне. Я понял, что хотел сказать Шрила Прабхупада, и, положившись на Кришну, стал общаться с Ачарьей, хотя и с осторожностью. В нашем центре в Дели была особая зала, дизайн которой разрабатывал сам Шрила Прабхупада: там лежали ковры, стояли кресла и на всех стенах по периметру висели книжные полки. Люди могли проходить в эту залу в обуви, а лектор стоял за трибуной на сцене.
Мне пришла в голову мысль о том, как можно было занять Ачарью. Обычно на своих программах Шрила Прабхупада первым просил сказать несколько слов какого-нибудь знаменитого гостя, затем говорил ученик, и только потом – сам Шрила Прабхупада, который комментировал все сказанное с точки зрения чистого сознания Кришны. Ачарья Прабхакар был знаменитым лектором, более того, он, несмотря на свою бездонную эрудицию, с готовностью следовал моим указаниям. Хорошенько всё взвесив, я попросил его каждый раз произносить вступительное слово перед моей лекцией.
Через некоторое время в очередной раз приехал Шрила Прабхупада, и я, по обыкновению, стал отчитываться перед ним о проделанной работе и проповеди. Памятуя о том, как Шрила Прабхупада хотел, чтобы я сотрудничал с Ачарьей Прабхакаром и вовлекал его в служение, я рассказал об этих вступительных лекциях. Реакция Шрилы Прабхупады была неожиданной: "Зачем ты это сделал? Зачем ты позволил ему говорить? Он не занимается духовной практикой. Нельзя было разрешать ему говорить. Это как в Гаури-Шанкар-мандире на Чан-ди-чоук. Там у них много профессиональных рассказчиков, которые декламируют "Рамаяну". Но, так как они сами ничему не следуют, люди приходят, слушают их и уходят такими же, как пришли. Ничего в их сердце не меняется. Но ты следуешь хоть чему-то, поэтому, когда ты говоришь, твои слова оставляют след в сердцах людей. Впредь никогда больше не позволяй ему говорить".
С первых же его слов я понял, что мне выпала великая удача получить удивительные, важные наставления от великой души, великого слуги Господа. Я слушал, не перебивая, не споря, но принимая всё и пытаясь всем своим разумом понять его слова. Меня поразило, как Шрила Прабхупада, с одной стороны, сделал мне комплимент, но сделал это осторожно, смягчив его: "следуешь хоть чему-то, поэтому, когда ты говоришь, твои слова оставляют след в сердцах людей". Это была одновременно похвала и мягкий упрек – что я недостаточно строго следую его настав-лениям и потому мои слова не имеют большой силы. Он помог мне не умиляться его похвале и не раздуваться от гордо-сти. Нельзя, услышав ободряющие слова от духовного учителя, мнить о себе невесть что. Наоборот, надо стать еще более смиренным. В принципе, мои намерения, когда я просил Ачарью Прабхакара говорить, были благими. Шрила Прабхупада часто ругал меня за то, что я недостаточно доверяю людям и не занимаю их в служении Кришне. И я, помня о его наставлениях, пытался занять Ачарью в служении. Я также пытался угадать желание Шрилы Прабхупады: было очевидно, что он думал о сотрудничестве с Ачарьей. Однако я решил придержать все свои аргументы при себе. Я нисколько не сомневался, что все эти причины Шрила Прабхупада сам прекрасно знал. В конце концов, это он познакомил меня с Ачарьей. Сам он часто позволял разным людям произносить вступительное слово перед своими лекциями. Какой смысл выкладывать все эти аргументы перед Шрилой Прабхупадой, который был в миллионы раз мудрее меня? Я просто сидел и старался принять его наставления с радостью и серьезностью, я хотел поместить их в самую глубину своего сердца с надеждой, что в один прекрасный день я пойму его слова и стану немного лучшим слугой, чем сейчас. И еще я надеялся, что, внимательно выслушав его, я, наконец, начну понимать искусство преображения сердец, которым сам он владел в совершенстве.
* * *
Шрила Джива Госвами пишет в "Сандарбхах", что половинчатое знание гораздо хуже полного невежества. Частичное знание делает человека гордым и мешает ему постичь истину и преклониться перед духовным учителем. Джива Госвами называет таких людей "неизлечимыми". Шрила Прабхупада, ты разглядел будущего проповедника в обычном бизнесмене, запутавшемся в семейных делах, ты разглядел будущего ачарью в маленьком мальчике и дал им свои благословения, вложив в их сердце духовную энергию. Но человеку, который первым формально принял у тебя посвящение, ты не позволял даже выступать со вступительным словом перед лекцией своего ученика. Сейчас я молю тебя только об одном – пусть память о тебе поможет мне когда-нибудь исцелиться от этой неизлечимой болезни – гордыни.
Он, несомненно, добрая душа
Пожалуй, самым ярким примером безоглядной готовности Шрилы Прабхупады доверять своим ученикам является история его отношений с Киртананандой Свами.
Нам не удалось найти рассказа, повествующего об этих отношениях, кроме очень короткого и сухого повествования Тамал-Кришны Госвами в одной научной статье. Но история эта очень хорошо задокументирована в письмах Шрилы Прабхупады. Поэтому мы приведем несколько отрывков из его писем, которые иллюстрируют его практически безграничную способность доверять своим ученикам, прощать их за очень серьезные ошибки, наказывать при необходимости недоверием, но затем снова прощать и снова облачать доверием.
Киртананда Свами был одним из первых учеников Шрилы Прабхупады. Сын баптистского пастора с Юга, он искал Бога, и поиски привели его в Индию еще до встречи с Прабхупадой.
Вскоре после встречи с Прабхупадой он переехал в храм, первым надел вайшнавскую одежду, обрился и стал проповедовать. С самого начала Шрила Прабхупада оказывал ему особое доверие. Именно он стал его личным слугой в период первой серьезной болезни Шрилы Прабхупады в 1967 году. Именно он сопровождал Прабхупаду во время его первого путешествия обратно в Индию, и он же стал первым учеником Прабхупады, получившим титул санньяси. К тому времени Киртанананда повторял Харе Кришна чуть больше года.
"Ты будешь рад узнать, что Киртанананда стал Триданди Свами Киртананандой. Я дал ему санньясу вчера, в день явления Господа Кришны [во Вриндаване], и эта церемония неожиданно прошла очень успешно. В тот самый момент, когда он получал санньясу, в храме шло празднование Джанмаштами, и сотни мужчин и женщин поздравили его с принятием санньясы. Кто-то даже сказал, что он выглядит, как Господь Чайтанья".
"Он – первый санньяси в моей духовной семье, и я надеюсь, что он скоро вернется обратно, чтобы возобновить проповедническую деятельность [в США] с еще большим размахом и успехом".
"Киртанананда завтра едет в Лондон. Я рекомендовал ему открыть проповеднический центр в Лондоне. […] У него есть опыт открывать новые центры, поэтому я поручил ему эту ответственную задачу. Я надеюсь, что он добьется успеха в Лондоне. Для этого я снабдил его очень важным рекомендательным письмом".
Почему вдруг Лондон? Ведь всего за месяц до этого Прабхупада хотел послать своего первого санньяси обратно в Америку. Тамал-Кришна Госвами объясняет:
"Киртанананда считал, что странный внешний вид преданных – традиционные одежды и шикха, прядь волос, оставленная на чисто выбритой голове, – препятствуют распространению сознания Кришны. Но на этом разногласия Киртанананды и его духовного учителя не заканчивались. За сомнениями относительно необходимости носить традиционные одежды стояли более глубокие сомнения – сомнения в справедливости дуализма, в существовании различий между индивидуальной душой и Богом. […] Первая реакция Прабхупады на отклонения Киртанананды была неожиданной: вместо того, чтобы резко осудить его измышления, Прабхупада предложил ему остановиться в Лондоне по пути в Америку, чтобы на практике проверить, насколько работают его идеи. Однако Киртанананда пренебрег приказом своего гуру и полетел прямо в Нью-Йорк, где стал про-поведовать духовным братьям свое новое учение".
А вот рассказ самого Шрилы Прабхупады о том, какие события стояли за принятием санньясы:
"Как только мы приехали во Вриндаван, Киртанананда стал упрашивать меня отпустить его обратно. Он практически каждый день настаивал на том, что ему надо возвращаться, в конце концов я сказал ему, что у меня нет денег на его билет – как он вернется? Он ответил на это, что может обратиться в американское посольство и, как американский гражданин, попросить у них денег на возвращение. Я вынужден был оплатить ему обратный билет, и, поскольку он поменял свои планы, Общество, если быть честным, потеряло 1200 долларов на его бес-смысленную поездку в Индию и обратно. Я подумал, что часть этих денег можно будет считать потраченными с пользой, если он по пути в Нью-Йорк остановится в Лондоне, чтобы прощупать возможности для проповеди и открыть там филиал. Он согласился, и я вручил ему рекомендательное письмо и дал денег на первое время, чтобы он мог начать проповедь в Лондоне. Однако у него не было желания ехать в Лондон, и он прилетел прямо к вам. Также хочу добавить, что он очень сильно хотел получить санньясу, поэтому я дал ему посвящение. Мне также показалось странным, что он потребовал официальное удостоверение санньяси. Никто из нас никогда не брал никаких удостоверений ни от духовного учителя, ни от кого-либо другого. Однако он объяснил это необходимостью проповедовать, и я выписал ему удостоверение. К сожалению, все это оказалось напрасным из-за его новых идей".
Самое интересное, что это был уже не первый случай, когда Киртанананда подводил Прабхупаду.
"Где Раярама? Пусть он заберет у Киртанананды рекомендательное письмо для мисс Д. С. Ботвелл и отправляется с ним в Лондон, как мы и договаривались. Я доверил это служение Киртанананде, но он ослушался меня, и я до сих пор не могу прийти в себя от его поступка. До этого он уже один раз не послушался меня, в результате мы потеряли 1200 долларов в истории с г-ном Пейне. На этот раз он опять не послушался меня. Если его поступки послужат примером для других членов нашего Общества, это сильно помешает нам в нашей деятельности. Послушание – первый закон ученичества. Мы планируем создать огромную всемирную организацию, но ее невозможно будет создать без послушания".
При этом Прабхупада не теряет надежды на возвращение Киртанананды, хотя прекрасно понимает всю тяжесть его духовной болезни.