Получалась любопытная ситуация: семье президента клуба, с трудом изыскивающего, по его же словам, деньги на покупку жизненно необходимого пополнения для команды, кажется, некуда деть почти 6 миллионов евро. По крайней мере чета Червиченко активно ищет, куда бы их вложить. Между тем общеизвестно, что инвестиции в зарубежную недвижимость высокой рентабельностью отличаются не всегда: в той же России есть немало областей предпринимательства, приносящих подчас куда большую прибыль. Впрочем, это наверняка прекрасно знал и сам господин Червиченко, бизнес которого, по его же собственным утверждениям, на тот момент процветал. И в то же время он не мог не знать, что за границей, особенно в Монте-Карло, даже самые крупные суммы имеют замечательное обыкновение исчезать из-под контроля государства. Именно поэтому самые мощные и порой сомнительные капиталы Европы принято отмывать там.
На тот период я не располагал информацией (зато чуть позднее раздобыл и ее), подошел ли семье тогдашнего спартаковского президента вариант с квартирой, предложенной некоей Беатрис Виндрола. По моей просьбе коллега, владеющий французским, пытался по телефону уточнить некоторые детали сделки. Но, заслышав на другом конце провода фамилию Червиченко, с ним наотрез отказались общаться. Тем не менее известен номер счета в банке Монако "Креди Фонсье", на который должны были поступить червиченковские миллионы. Так что при определенном интересе компетентные проверяющие органы могут отследить зачисление на него средств, равно как и то, откуда они были отправлены.
Впрочем, надо быть до конца объективным. В самом желании четы Червиченко обзавестись недвижимостью за рубежом ничего предосудительного или запретного нет. Так поступают тысячи наших соотечественников. Главное, чтобы деньги были заработаны законно, и российское государство получило с них налоги. Мне, признаться, сложно предположить, откуда у ростовского предпринимателя такие "лишние" деньги. Удивляться нечему: о его легальном бизнесе почти ничего не известно. Безусловно, Андрей Владимирович никому не обязан давать отчет в своих действиях, этим могут заинтересоваться другие люди. А могут и не заинтересоваться…
Однако миллионы болельщиков "Спартака" теперь наверняка по достоинству оценят образ жизни тогдашнего президента их любимого клуба. Он, как стало очевидно, походя мог распоряжаться суммой, составлявшей по меньшей мере где-то треть бюджета народной команды. И, без сомнения, люди, искренне переживающие за судьбу "Спартака", будут более здраво относиться к словам Червиченко о том, что клубу категорически не хватало денег, чтобы угнаться за конкурентами. Кто теперь поверит этому дельцу?
Вот завершающие мазки к портрету человека, случайно (хотя, как случайно - по воле тех же РоманЦева с Заварзиным) попавшего в руководящий штаб самой популярной в России команды. Это прелюбопытное продолжение эпопеи с обретением недвижимости в княжестве Монако. Сам-то футбол, команда, ее болельщики господина Червиченко, похоже, совсем не волновали. Впрочем, он получил от фанатов достойный отпор: они, как правило, устраивали ему обструкцию, представлявшуюся вполне заслуженной. Особенно в свете вновь открывшихся финансовых манипуляций, на которые оказался так горазд Андрей Владимирович.
Так, компания Afim, с которой супруги Червиченко вели переговоры о приобретении недвижимости в Монако, оказывает своим клиентам услуги и другого свойства, в частности помогает в содержании их собственности на территории княжества. Согласно бумагам (а они говорят подчас красноречивее людей) Андрей Владимирович располагает в Монако роскошным автомобилем "Бентли", эта игрушечка стоила по тем временам от 300 до 350 тысяч евро. При этом сложно себе представить, что столь дорогая вещь просто стоит на улице, вполне логично предположить, что для нее заведен гараж. Ну а он наверняка является частью тех самых апартаментов, о которых я уже рассказал читателям. Очевидно, что общий язык с компанией Afim супруги Червиченко все-таки нашли, иначе с чего бы это представитель фирмы стал бы помогать в мелких вопросах?
"Мелкий вопрос" - это, например, перерегистрация все того же "Бентли", о которой мисс Виндрола договаривается с властями Монте-Карло в письме от 23 января 2003 года. "У господина Червиченко просто нет удостоверения личности, так что для переоформления номера машины почти ничего не нужно, - пишет Беатрис Виндрола, поясняя дальше почти по-русски. - Все будет нормально, я заплачу - и все". Кстати, в самой заявке на перерегистрацию недвусмысленно указано имя владельца автомобиля - Андрей Червиченко, а в качестве адреса фигурирует авеню Princesse Grace, 21, где и располагается тот самый особнячок стоимостью в 5,5 миллиона евро. Так что все совпадает. В самом деле, красиво жить не запретишь!
Собственно, не до одного только Монте-Карло, как оказалось, простирались интересы ростовского бизнесмена. Теперь ненадолго отправимся в Германию. Обосноваться в этой стране Андрей Владимирович, возможно, и не собирался, но почему бы и там не обзавестись недвижимостью, тем паче, что проблем у его клуба нет, он "укрепляется" суперклассными футболистами, положение в родном чемпионате "лучше некуда", и пора основательно подумать о будущем, жизни личной, а не только об общественной. В папке документов, презентованной мне одним добрым знакомым из очень хорошего ведомства, нашел любопытное письмецо. Андрею Червиченко пишет Эндрю Гринфилд, партнер английской юридической фирмы Dawsons Solicitors. У этих господ немало общих дел. В частности, речь в письме идет о необходимости выплаты немецкого земельного налога, который обязаны выплачивать все собственники земельных участков на территории Германии. Как явствует из документов, господин Червиченко с 2002 года является как раз немецким землевладельцем и исправно платит налог в бундесказну. "Мы получили письмо от налогового управления Германии относительно причитающегося вам налога, - информирует Червиченко мистер Гринфилд. - Сумма к уплате составляет 2052,05 евро. Не могли бы вы организовать ее выплату по указанным банковским реквизитам? Обращаем ваше внимание, что следующие взносы в размере 2022,43 евро должны быть осуществлены 15 февраля, 15 мая и 1 июля 2003 года". А ведь ставка этого налога в Германии не слишком высока и зависит от того, где земля находится. Так что, проведя нехитрые арифметические подсчеты, можно предположить, что стоимость немецких земельных участков, имеющихся у господина Червиченко, составляет несколько сот тысяч евро.
Между тем тогдашний спартаковский босс насмерть бился (в основном на словах) за выделение земли под строительство стадиона для своей многострадальной команды. А может, надо было позабыть о прожектах на родине и соорудить спартаковскую арену на родине Шиллера и Гете? Благо необходимые условия для этого, по-видимому, имелись.
Зачем я обо всем этом рассказал? Да затем, что почти все заявления псевдопрезидента "Спартака", получается, перешли всякие допустимые границы цинизма. Коща глава популярного клуба не отказывает себе ни в чем, в то время как его подопечные выступали все хуже и хуже, прежде всего из-за очевидной недоукомплектованности состава, возникает повод, и не один, задуматься: такие люди, по сути, ни одной команде, тем паче "Спартаку", не нужны. Их болельщики все равно предадут анафеме. История тоже воздаст им по заслугам.
Если деятельность столь колоритной личности, как Червиченко, относится к новейшей эре российского футбола, то роль "авторитета" по фамилии Квантришвили, ринувшегося в популярную игру в начале 90-х, вообще трудно переоценить.
С Отари Витальевичем мне довелось общаться лично и, должен заметить, не по своей инициативе. Потому что общаться с ним мне вовсе не хотелось. Об Отари ходила дурная слава этакого Робин 1Уда на российский манер, собирающего дань с отечественных коммерсантов, бизнесменов. Деньги якобы предназначались для нужд Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина (святотатство-то какое! По сути, человек с весьма сомнительной, мягко говоря, репутацией прикрывался именем действительно великого атлета). Этот фонд как раз и возглавлял Отари, в прямом и переносном смысле борец вольного стиля.
Потенциально несговорчивых бизнесменов могла поджидать незавидная участь быть, например, избитыми или даже уничтоженными, потому средства в фонд текли полноводной рекой. Иногда Огари осчастливливал подношениями выдающихся спортсменов прошлого и даже о чиновниках не забывал… Особенно, помню, восторгалась подвигами Огари известный наш тренер фигуристов Елена Анатольевна Чайковская. А уж как она убивалась в момент кончины "великого попечителя", словами трудно передать. Ну будто родной для нее человек умер! Во всяком случае на страницах "Московской правды" Чайковская передала всю свою гамму чувств в связи с постигшей ее трагедией. Видимо, не задумываясь вовсе о методах работы любимого ею Отари.
Кстати, "кормились" у Квантришвили и некоторые мои коллеги, в частности сотрудники приложения "Спорт-профи" к "Московской правде". Собственно, ребята и не скрывали, что у них особые отношения с Отари Витальевичем, - именно Квантришвили давал им денег на выпуск приложения. Происходило это при весьма любопытных обстоятельствах. Руководитель фонда социальной защищенности спортсменов снимал офис, и не где-нибудь, а в одной из фешенебельных столичных гостиниц - "Интуристе". По рассказам очевидцев, солидных размеров мешки с деньгами стояли прямо в углу комнаты, из них Отари одаривал знакомых и лояльных ему пришельцев хрустящими купюрами. И никаких вам авизовок, зачем?! Не без очевидной пользы для себя навещали "авторитета" в его резиденции и представители некоторых федераций по видам спорта, в частности парусного. Ее возглавлял мой коллега по "Российской газете" (в тот период я работал там), заместитель главного редактора Владислав Иванов. Он еще сыграет определенную роль в моих взаимоотношениях с Квантришвили.
…5 января 1994 года запомню, наверное, до конца своих дней. В тесном зальчике коллегии НОК шла скандально известная пресс-конференция главного тренера тогдашней футбольной сборной Павла Садырина, под руководством которого ряд игроков отказывался выступать на предстоящем чемпионате мира в Америке. Народу битком: десятков пять репортеров, пришли даже те, кто к футболу, казалось, не имел никакого отношения, - наставники команд из других видов спорта. За столиком вместе с Павлом Федоровичем расположились тогдашний советник президента страны Шамиль Тарпищев, руководитель НОК Виталий Смирнов, разумеется, глава РФС Вячеслав Колосков. Ситуация крайне серьезная, под угрозой срыва оказалась как подготовка сборной к мировому первенству, так и поездка ее в США в более или менее оптимальном составе.
И вдруг в разгар мероприятия в зал вваливается (точнее, пожалуй, не скажешь) колоритный Отари Квантришвили. С места в карьер призывает игроков сборной, разумеется, отсутствовавших на пресс-конференции, одуматься. Еще жестче обращается к журналистам: мол, мы разберемся со всеми, кто чернит в прессе отечественный футбол. Ненадолго воцаряется зловещая тишина. Видимо, многие из нас переосмысливали только что заявленное Квантришвили.
Да и невдомек было: с какой это стати в недавнем прошлом борец-вольник вмешивается в далекие его интересам дела футбольные? По окончании "прессухи" ко мне тут же, в зале, подходит фигуристый атлет из окружения Отари Андрей Слушаев, так он представился. "Отари Витальевич очень хотел бы с вами побеседовать", - тоном весьма вежливым и в то же время не терпящим возражений обратился ко мне посланец Квантришвили.
Признаться, никогда раньше я не имел счастья беседовать с Отари, просто не был знаком с ним. Всякие презентации, тусовки, куда нередко заглядывал тот же Отари, как правило, игнорировал. Конечно, я знал о существовании Этого человека; более того, был подробно наслышан о его деятельности в разных ипостасях. И он, похоже, заочно был знаком со мной по публикациям в разных изданиях.
- Ты зачем пишешь о "договорных" матчах, поливаешь в печати Колоскова?! - рявкнул Отари Витальевич, едва я только вышел из зала в коридор.
С трудом сохраняя спокойствие, отвечаю: если пишу об этом, значит, есть тому веские причины, доказательства, свидетельства. Надо сказать, что "воспитательная" беседа шла при стечении публики, участники пресс-конференции еще не успели разойтись, с интересом внимая диалогу. Среди внимавших были, разумеется, и коллеги-журналисты, они тем паче проявляли жгучий интерес. Южанин Квантришвили стал выходить из себя, уловив в моем тоне и ответе вызов. Он не терпел возражений:
- Смотри, Колосков на тебя жалобу написал, - тряс передо мной листком бумаги Отари (бедный президент РФС в самом деле пожаловался на меня всемогущему руководителю Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина, полагая, что тот каким-то образом сможет урезонить строптивого журналиста). - Если не угомонишься, бить будем! - едва не кричал на весь этаж Квантришвили. - И вообще в спорте начнешь разбираться, когда меня будешь слушать, - подытожил горячий грузинский борец.
"Теплая" беседа, впрочем, длилась около часа. Во мне тоже копилась злоба: с какой стати бандит от большого спорта столь нагло, беззастенчиво отчитывает репортера, словно своего подчиненного? Отари вскоре сам внес окончательную ясность. Оказывается, он ни много ни мало собирался в составе официальной российской делегации отправиться на предстоящий чемпионат мира по футболу в Америку для переговоров с самим президентом ФИФА Авеланжем (о чем это борец вольного стиля собирался говорить с высшим футбольным начальником?). И вообще он создает в России политическую партию, в состав которой войдут, по его разумению, выдающиеся атлеты современности, потому-де не потерпит очернительства самой популярной в стране и мире игры. Незадолго до завершения этой тирады мимо нас прошел Колосков:
- Это тот самый Матвеев… Он меня в печати поливает…
Я, уже не сдерживаясь, ответил в своем духе что-то дерзкое, ироничное. Отари снова цыкнул: дескать, не хами старшим. В общем, расстались мы отнюдь не друзьями, каждый остался при своем мнении, что, наверное, не супило мне ничего хорошего.
По возвращении с той памятной пресс-конферен-ции в голове сразу мелькнула мысль: нужна резкая публикация, отрезвляющая Квантришвили и ему подобных от такого общения с репортерами. Почему я должен все это выслушивать, глотать и ничего в печати не ответить? Немногие мои друзья предостерегали: не связывайся с Отари, "под ним" ходит вся столичная милиция, у него куча влиятельных знакомых во многих структурах, в том числе властных, он раздавит тебя, не успеешь и пикнуть. Отдавал себе отчет: действительно опасно, страшно. Но знал и о другом: все равно обречен сделать заметку, не стал бы я никогда молчать, слишком хорошо себя знаю! Полторы недели все-таки размышлял над увещеваниями друзей и коллег, однако решился. Ниже я приведу текст заметки, опубликованной 20 января 1994 года в "Российской газете". Она так и называлась: "Отари Квантришвили: бить будем". Однако прежде вот о чем.
- Твою будущую публикацию читал Огари по телефону один из ваших замов, кажется, Иванов его фамилия, - я с удивлением слушал того самого Андрея Спушаева, который и свел меня с Квантришвили в здании НОК по окончании пресс-конференции Павла Садырина.
Да, уважаемые читатели, у вездесущего и всемогущего Огари Витальевича, образно говоря, были глаза и уши практически везде, в том числе в редакциях газет.
Нашелся услужливый человек и в нашем издании: еще бы, он ведь был фактически на зарплате у Отари, естественно, обо всем его информировал. Квантришвили буквально рассвирепел после прочитанного ему текста. Он лично позвонил главному редактору "Российской газеты" Наталье Полежаевой: дескать, что вы там себе позволяете?! И вкрадчиво так добавил: если эта публикация выйдет в свет, несдобровать самой Наталье Ивановне, да и редакция пострадает от возможного взрыва…
Надо отдать должное Полежаевой: она не испугалась, во всяком случае, в той мере, на которую, видимо, очень рассчитывал Отари. Наталье Ивановне ("Российская газета" все-таки, по сей день орган правительства России) выделили охрану, например при выходе из лифта меня весьма жестко оттесняли от газетного начальника молодые люди с налитыми мускулами. Вот, наконец, текст той заметки, которая затем имела для меня далеко идущие последствия.
"…Когда рассказал друзьям эту историю, они чуть ли не разом воскликнули: "И ты до сих пор не заявил в милицию?" Я отвечал в том духе, что у "их страха глаза велики". Посмотрим, что последует дальше, тогда и предпримем меры. А дело было так. После памятной пресс-конференции главного тренера футбольной сборной Павла Садырина и президента РФС Вячеслава Колоскова ко мне подошел некто Слушаев - колоритная фигура под сто кило. И вежливо пригласил на "собеседование" (именно так он выразился) к Отари Квантришвили, в прошлом борцу-вольнику, ныне президенту Фонда социальной защищенности спортсменов имени Льва Яшина. Отари Витальевич сразу поинтересовался: почему обижаю его "братьев-футболистов", критикую в газете руководство РФС. Я отвечал: за "договорные" матчи в первенстве, конфликтную ситуацию в сборной и ряд других причин, перечисление которых заняло бы много места. Любопытные с интересом внимали нашему диалогу. Между тем мы явно не сходились во мнениях.
"Воспитательная беседа" длилась около часа. Коллеги-репортеры почти разошлись. На прощание Отари Витальевич благословил: "В спорте будешь разбираться, когда не станешь мне перечить. Вообще ты - желчный, злой. Подумай. Иначе бить будем". Завуалированные, а подчас и открытые угрозы нет-нет, да и звучали в разговоре. На том и разошлись. Читатель, наверное, задастся вопросом: какое отношение имеет борец Квантришвили к футболу и чьи интересы в данном случае представляет? Видимо, ларчик открывается просто. Сопровождавший Отари Витальевича Слушаев доверительно сообщил, что едет со своим боссом на чемпионат мира по футболу в Америку. Вояж в Штаты состоится, конечно, не без помощи руководства РФС, а потому "социальная защита" чиновникам обеспечена. Не исключаю также, что мой давний оппонент Вячеслав Колосков, исчерпав аргументы, решил прибегнуть к помощи "сильных мужчин". Может бьггь, припугнут строптивого журналиста? Вероятно, похожие разборки ждут как минимум репортеров "Труда" и еженедельника "Футбол". В этих изданиях тоже не разделяют официальной точки зрения на проблемы популярной игры. И с ними обещал поговорить всесильный борец. Вообще шантаж, угрозы - в стиле Отари Квантришвили и его команды. Мастер криминального жанра Лариса Кислинская в одной из публикаций привела запись своего телефонного разговора с Отари Витальевичем:
- Вокруг меня зреет заговор, - вещал в трубку Квантришвили. - Возможно, что они что-то сделают с вами. Но предупреждаю, что я буду в этом не виноват. О чем сообщил в своем заявлении на имя прокурора Краснопресненского района Москвы.